Провидение. К моменту появления моего отца в столице Феликс Юсупов только что

К моменту появления моего отца в столице Феликс Юсупов только что

отметил свой восемнадцатый день рождения.

Мать князя страстно желала рождения дочери. И ду-мать не хотела о том,

что может родиться мальчик. Она задолго еще до рождения ребенка приготовила

детское приданое исключительно розового цвета. И даже после появления на

свет сына не захотела ничего менять.

Так само провидение определило характер болезнен-но-извращенных

фантазий Феликса, которые он с не-скрываемым удовольствием претворял.

Интересно, что при крещении, когда священник по обряду трижды с головой

погружал младенца в купель, мальчик захлебнулся, и его насилу вернули к

жизни. (Надо заметить, что над родом Юсуповых тяготел рок -- сыновья не

доживали до 26-летнего возраста.) Доб-рейшая Анна Александровна, рассказывая

мне об этом, крестилась: "Видно, Господь все-таки решил оставить

его. Значит, в этом был промысел Божий". Я, разумеет-ся, тут же

спросила, в чем же промысел. Анна Алексан-дровна ответила: "Так ведь они

должны были встретить-ся". При этом она никогда не называла имен, будто я

каким-то своим знанием должна была чувствовать, что они -- это отец и Феликс

Юсупов.

Встретиться, чтобы свершилось предначертанное -- отец должен был

принять свое последнее испытание и принести последнюю жертву ("Маленький

Христос").

В жизни отца было много скверны. Но он хотел от нее избавиться,

очиститься -- и избавлялся, и очищался. В лучшие свои минуты он бывал близок

к святости. Он не боялся себя и не стеснялся любых собственных проявле-ний,

какими бы странными или, скажу больше, постыд-ными они ни казались

окружающим. В нем была сила противиться самому себе, которая, одна, и

отличает ка-ющегося от нераскаянного. Юсупов же и был этим са-мым

нераскаянным. Божий промысел свел их в Петер-бурге, то есть в Новом Содоме

-- месте, которое было отспорено у мира Россией с наибольшей легкостью.

Чуть выше я уже сказала, что когда Феликс Юсупов слушал рассказ Марии

Евгеньевны Головиной о моем отце, на лице его играла какая-то странная

улыбка. Он действительно предвкушал игру. Ставка в этой игре была высокая.

Не просто жизнь его или жизнь отца, а нечто большее. Не Россию хотел

защитить Феликс Юсупов, убивая отца, -- Новый Содом хотел спасти.

Юсупов был весьма образован. Но лишь "в научном настроении духа". В

смысле нравственном он был совер-шенным невеждой.

Бог вел отца, чтобы спасти наследника, передать свою силу Николаю,

ободрить Александру, помочь мятущимся. Бог хотел показать, как может быть.

Ему не вняли. Тогда Бог позволил Юсупову убить Распутина. И Распутин умер

как праведник -- мученической смертью. Юсупову была уготована долгая жизнь

на чужбине -- и он увидел, что произошло с Россией дальше.

Однако вернемся к прерванному рассказу.

Дата добавления: 2015-08-05