Дамский кружок

Итак, при добром Аннушкином участии мы устрои-лись в новом доме,

оказавшемся для отца последним земным пристанищем.

Ничего другого, кроме того, что составляло жизнь отца в доме у

Сазоновых, на Гороховой не происходило. Только теперь отец мог себе

позволить принимать боль-шее число посетителей и во всякое время дня. Но

пра-вилом был прием между 10 часами утра и 1 часом дня. За это время иногда

проходило по 200 человек.

Вот свидетельство Руднева' "Вообще Распутин по природе был человек

широкого размаха; двери его дома были всегда открыты; там всегда толпилась

самая раз-нообразная публика, кормясь на его счет".

И это в общем верно -- самая разнообразная. Руднев-то намекает на

неразборчивость отца, якобы прибли-жавшего к себе фигур далеко не первой

руки, но это не так. Принимал он всех, кто в нем нуждался, а прибли-жал --

избранных.

Кроме привычных уже просителей всякого рода у нас собирался довольно

тесный круг по-настоящему пре-данных отцу людей -- по преимуществу женщин

разных возрастов. Первой среди них была, разумеется, Анна Александровна.

Вот как пишет Руднев: "Она стала самой чистой и самой искренней

поклонницей Распутина, который до последних дней своей жизни рисовался ей в

виде свято-го человека, бессребреника и чудотворца".

Выше, чтобы обрисовать учительские настроения отца, я привела

свидетельство проповеди, относящееся как раз к этому времени. Если

кто-нибудь, оставаясь объектив-ным, сможет найти в ней хоть каплю

предосудительно-го, пусть заявит об этом. Но смею утверждать, что до сих пор

никто не вызвался свидетельствовать, что отец гово-рил в кругу своих учениц

что-либо недостойное.

Из дальнейшего станет ясно, что ядро кружка пред-ставляли женщины,

искавшие утешения, а не возбуждения чувств. Именно на такие уставшие души

отец дей-ствовал умиротворительно -- от царицы до кухарки.

Разумеется, никакой организации не было. Был по-рыв с одной стороны и

искреннее желание помочь -- с другой. Даже вернее сказать -- осознание

необходимос-ти помочь изверившимся.

Когда слухи об этих собраниях распространились, поползли сплетни о

развратных бдениях, и даже орги-ях, которыми руководил отец, хотя, повторю,

ни тог-да, ни позже доказательств любого рода не нашлось. Кроме того, я могу

выступить свидетелем (понимая, впрочем, что для многих и многих вес моих

слов неве-лик): я приходила и уходила в любое время дня, двери комнат в

нашей квартире никогда не запирались -- ни днем, ни ночью, и если бы в доме

творилось какое-то непотребство, я знала бы.

Вот слова из дневника Джанумовой, тогда непремен-ной участницы кружка:

"В столовой разместилось мно-гочисленное исключительно дамское общество.

Казалось, были представлены все сословия. Собольи боа аристок-раток

соседствовали со скромными суконными платья-ми мещанок. Стол сервирован

просто. Пили чай".

После чаепития обыкновенно пели что-нибудь бо-жественное. Посуду со

стола прибирали по очереди. Каж-дая -- в свой день. И мыли тоже -- по

очереди. Я и сей-час вижу холеные руки аристократок и сияние брилли-антов в

грязной воде. (Как переменчива судьба! Тогда они мыли посуду, подлаживаясь

под строй нашего дома, а всего через несколько лет многим из них пришлось

стать настоящими судомойками в Париже или Констан-тинополе. А бриллиантов и

след простыл.)

Дата добавления: 2015-08-05