Точка зрения

Все эти «техники письма» обеспечивают особое качество из­ложения в художественно-публицистическом тексте, а именно -особый эффект, при котором мы ощущаем, с какой позиции ведется изображение предмета речи. Конечно, всё это более тщательно отрабатывается в художественных текстах. Но и в журналистском творчестве можно отметить такие приемы.

Мы видели, что разговор снайпера Дубовца с товарищами дан, потому что его слышит повествователь. Уход героя на позицию рисуется с точки зрения смотрящего ему вслед корреспондента. Покажем фрагмент из уже рассмотренной зарисовки В. Вишневс­кого:

Вой моторов вверху и внизу слился. Дистанция сокраща­лась. «Охотник» дал первый выстрел. Трассирующий след по­тянулся вверх, как казалось, не очень быстро... Еще, еще не­много... Что-то резко, ослепительно сверкнуло, на мгновение затмив сияние дня. «Юнкере» исчез из глаз, на его месте хлес­тал бомбово-бензинный фейерверк.

Эта картина нарисована человеком, наблюдающим ее с борта катера, это его оценка скорости («казалось, не очень быстро»), его волнение («еще, еще немного»). Это он вначале говорит: «Что-то сверкнуло». А рядом матрос сразу оценивает происходящее профессионально точно: «На своих бомбах взлетел».

Наиболее сложно организуется изложение, когда, как форму­лируется в различных исследованиях, нет тождества того, кто ви­дит, с тем, кто говорит (Шмид 2003: 112). Этот случай мы также уже рассматривали, вспомним описание аварии самолета в очерке Г. Бочарова «Выход один: жизнь». Говорит там повествователь-автор. Но «видит» герой, читатель его глазами видит краски, его ухом слышит звуки, живет его чувствами. В публицистическом тексте это, разумеется, отдельные сигналы другой точки зрения, но они важны именно для создания наглядности и впечатления от сообщаемого, для конкретизации описаний, что, как уже не раз было сказано, является необходимым условием художественного изложения. Рассмотрим только одну публикацию - зарисовку Е. Воробьева «Поле боя» (1941 г. Огненная метель. М., 1973. С. 37-44). Она выполнена в форме третьего лица, ракурс повест­вователя - закадровый наблюдатель. В повествование все время врываются детали, подаваемые с позиции разных героев, точка зрения может быть выражена эксплицитно, но может присутство­вать и имплицитно. Например:

Стемасов со всех ног бросился к горящему ящику. Беляков видел, как Стемасов подбежал к ящикам, лег на землю, затем пополз по слякотному грязному снегу. В руках у него оказалась саперная лопата. Он закидал горящий ящик мокрой землей, сбил пламя.

Представим себе, что нет точки зрения командира батареи, а просто с авторской точки зрения описываются действия Стемасова. Тогда построение изложения могло быть примерно таким: «Сте­масов бросился к горящему ящику, потом лег на землю и пополз по слякотному снегу». И здесь мы вынуждены остановиться, по­тому что не знаем, что делать с саперной лопатой. Это с позиции Белякова она просто «оказалась» в руках Стемасова. А автору со своей позиции так нельзя сказать, он должен объяснить читателю, откуда эта лопата взялась. Допустим: «пополз по снегу, наткнулся на брошенную саперную лопату».

Еще фрагмент:

По дороге, ведущей в Спас-Рюховское, двигались гуськом танки. В момент, когда их увидел Беляков, танки были разме­ром со спичечные коробки, не больше.

Понятно, что такая характеристика («со спичечные коробки») может быть дана только с позиции бойцов батареи. Точка зрения и в этом, и в предыдущем фрагменте обозначена выделенными словами. Но такого сигнала может и не быть:

Было почти невероятно, что костер еще не погас. В нем дотлевали те самые сучья и ветки, которые артиллеристы успели наломать и подбросить в огонь до бомбежки. А ведь целая вечность прошла с той минуты, как санинструктор Ботвин начал возиться с котелком.

Восприятие времени («целая вечность прошла») дано с позиции героя, который до отмеченного момента пережил бомбежку и ус­пел подбить танк.Не нужно забывать и о несобственно-прямой речи: здесь, не­смотря на то что сохраняется форма авторской речи, в высказы­вании звучит голос героя и присутствует его, в прямом и переносном смысле, взгляд на вещи:

Танк стоял на месте как ни в чем не бывало. Еще выстрел. Снаряд угодил по соседству в стог соломы, и тот сразу взялся ярким пламенем... Стемасов тут же приободрился. Да ведь хорошо, что он влепил снаряд в стог, просто замечательно. Сам того не замышляя, он высветил цель и в то же время ослепил фашистов.

Слова «Да ведь хорошо... просто замечательно» - это, ко­нечно, слова героя. Это его радость, его смекалка, хотя по форме перед нами авторское повествование.

Мы рассказали о повествователе, а теперь нужно рассмотреть, о чем же он повествует.

2. Изобразительно-выразительные структурные элементы текста

Индивидуализация предмета речи осуществляется за счет вы­разительной подачи различных структурных элементов текста, к которым относятся образ героя, а также событие и его обстоя­тельства.

Дата добавления: 2015-07-26