Повествование в форме второго лица

Об этой форме рсчеведения мы говорим, пожалуй, исключи­тельно для полноты картины: ни в советской, ни в современной публицистике она популярностью не пользовалась и не пользуется. Хотя, наверное, ее вполне можно представить в рекламном глян­цевом журнале, например при описании роскошной жизни на рос­кошном курорте (что-то вроде «вы выходите на ослепительно бе­лый пляж»; «вы спускаетесь в уютный ресторан»). Мы иллюстри­руем эту форму изложения классическими общеизвестными тек­стами. Тургеневский очерк «Лес и степь» обрамлен авторским «я»: Читателю, быть может, уже наскучили мои Записки; Спе­шу успокоить его обещанием ограничиться напечатанными отрывками; но, расставаясь с ним, не могу не сказать не­сколько слов об охоте; Однако — пора кончить; Кстати заго­ворил я о весне; весной легко расставаться — весной и счаст­ливых тянет вдаль... Прощайте, читатель; желаю вам по­стоянного благополучия.

Но весь основной текст выполнен почти полностью в форме второго лица множественного числа. Значение у нее обобщенно-личное, точнее, наверное, можно сформулировать его так: «пред­ставьте, что вы на моем месте, и вы меня поймете»: Вы выходите на крыльцо; Вы едете - едете мимо церкви, с горы направо, через плотину; Вы взобрались на гору... Какой вид!; Вот нако­нец и ваша изба. Сквозь окошко видите вы стол, покрытый белой скатертью, горящую свечу, ужин...

Обобщенно-личное значение с обычной семантикой становит­ся более отчетливым в тех фрагментах текста, где автор переходит на второе лицо единственного числа: А то велишь заложить бе­говые дрожки и поедешь в лес на рябчиков. Но уже в следующих предложениях снова форма «вы»: Весело пробираться по узкой дорожке, между двумя стенами высокой ржи. Колосья тихо бьют вас по лицу (и т. д. до конца).

Полностью в форме «вы» написан очерк Л. Н. Толстого «Се­вастополь в декабре месяце»: Вы подходите к пристани — осо­бый запах угля, навоза, сырости и говядины поражает вас; Вы отчалили от берега; Не может быть, чтобы при мысли, что вы в Севастополе, не проникло в душу вашу чувство какого-то мужества, гордости и чтоб кровь не стала быстрее об­ращаться в ваших жилах...; Вы начинаете понимать защит­ников Севастополя; Теперь, ежели нервы ваши крепки, прой­дите в дверь направо; в той комнате делают перевязки и опе­рации; Недалекий свист ядра или бомбы, в то самое время, как вы станете подниматься на гору, неприятно поразит вас; Итак, вы видели защитников Севастополя на самом месте защиты; Вы ясно поймете, вообразите себе тех людей, кото­рых вы сейчас видели, теми героями, которые в те тяжелые времена не упали, а возвышались духом и с наслаждением готовились к смерти, не за город, а за родину... Надолго ос­тавит в России великие следы эта эпопея Севастополя, кото­рой героем был народ русский...

Весь материал показывает, что и в этой форме автор выражает свою оценку описываемого, реализует свою концепцию. Тургенев помещает очерк «Лес и степь» в конце «Записок охотника». Текст этот - расставание с читателем. Поэтому нет ничего удивитель­ного, что повествователь проводит адресата по «охотничьим мар­шрутам», показывая ему на прощание все прелести охоты. У Тол­стого авторская оценка дается как понимание собеседником смыс­ла увиденного («вы ясно поймете»).

Дата добавления: 2015-07-26