Однажды. Тогда узнал я, что выходят они из моря.

Об этом свидетельствуют породы их и склоны вершин их. Из

Самого низкого должно вознестись самое высокое к своей вершине.

--

Так говорил Заратустра на вершине горы, где было холодно;

Но когда он достиг близости моря и наконец стоял один среди

Утесов, усталость от пути и тоска овладели им еще сильнее, чем

Прежде.

Теперь еще все спит, говорил он, спит также и море.

Чуждое, сонное смотрит его око на меня.

Но ею теплое дыхание чувствую я. И я чувствую также, что

Оно грезит. В грезах мечется оно на жестких подушках.

Чу! Как оно стонет от тяжких воспоминаний! Или от недобрых

предчувствий!

Ах, я разделяю твою печаль, темное чудовище, и из-за тебя

Досадую я на себя самого.

Ах, почему нет в моей руке достаточной силы! Поистине,

охотно избавил бы я тебя от тяжелых грез! --

И пока Заратустра так говорил, смеялся он с тоскою и

горечью над самим собой. Как! Заратустра! сказал он, ты еще

думаешь утешать море?

Ах, ты, любвеобильный глупец Заратустра, безмерно

блаженный в своем доверии! Но таким был ты всегда: всегда

Подходил ты доверчиво ко всему ужасному.

Ты хотел приласкать всех чудовищ. Теплое дыхание, немного

Мягкой шерсти на лапах -- и ты уже готов был полюбить и

Привлечь к себе.

Любовь есть опасность для самого одинокого; любовь

ко всему, если только оно живое! Поистине, достойны

смеха моя глупость и моя скромность в любви! --

Так говорил Заратустра и опять засмеялся: но тут он

Вспомнил о своих покинутых друзьях -- и, как бы провинившись

Перед ними своими мыслями, он рассердился на себя за свои

Мысли. И вскоре смеющийся заплакал -- от гнева и тоски горько

Заплакал Заратустра.

О призраке и загадке

Когда среди моряков распространился слух, что Заратустра

Находится на корабле, -- ибо одновременно с ним сел на корабль

Человек, прибывший с блаженных островов, -- всеми овладело

Великое любопытство и ожидание. Но Заратустра молчал два дня и

Был холоден и глух от печали, так что не отвечал ни на взгляды,

ни на вопросы. К вечеру же второго дня отверз он уши свои, хотя

и продолжал молчать: ибо много необыкновенного и опасного можно

Было услышать на этом корабле, пришедшем издалека и

Собиравшемся плыть еще далее. Заратустра же любил всех, кто

Предпринимает дальние странствования и не может жить без

Опасности. И вот, пока слушал он других, развязался его

Собственный язык, и лед сердца его разбился -- тогда начал он

так говорить:

-- Вам, смелым искателям, испытателям и всем, кто

Когда-либо плавал под коварными парусами по страшным морям, --

Вам, опьяненным загадками, любителям сумерек, чья душа

Дата добавления: 2015-07-24