Величайшее безумие -- бросать соль в море и колонны в грязь.

В грязи вашего презрения лежала колонна; но таков закон

Ее, что для нее из презрения вырастает новая жизнь и живая

Красота.

Теперь в божественном ореоле восстает она, еще более

обольстительная в своем страдании; и поистине! она еще

поблагодарит вас, что вы низвергли ее, вы, разрушители!

Такой совет даю я царям, и церквам, и всему одряхлевшему

от лет и от добродетели -- дайте только низвергнуть себя! Чтобы

опять вернулись вы к жизни и к вам -- добродетель!"

Так говорил я перед огненным псом; но он ворчливо прервал

меня и спросил: "Церковь? Что это такое?"

"Церковь? -- отвечал я. -- Это род государства, и притом

самый лживый. Но молчи, лицемерный пес! Ты знаешь род свой

лучше других!

Как и ты сам, государство есть пес лицемерия; как и ты,

Любит оно говорить среди дыма и грохота, -- чтобы заставить

Верить, что, подобно тебе, оно вещает из чрева вещей.

Ибо оно хочет непременно быть самым важным зверем на

земле, государство; и в этом также верят ему".

И как только сказал я это, огненный пес, как бешеный, стал

извиваться от зависти. "Как, -- кричал он, -- самым важным

зверем на земле? И в этом также верят ему?" И столько дыму и

Ужасных криков выходило из его глотки, что я думал, что он

Задохнется от гнева и зависти.

Наконец он умолк, и уменьшилось его пыхтение; но как

только он умолк, сказал я со смехом:

"Ты сердиться, огненный пес, -- значит, я прав

относительно тебя!

И чтобы оставался я правым, послушай о другом огненном

псе: он говорит действительно из сердца земли.

Дыхание его из золота и золотого дождя: так хочет сердце

его. Что ему до пепла, дыма и горячей слизи!

Смех выпархивает из него, как пестрые тучки; противны ему

твое бурчанье, твое плеванье и истерзанные потроха твои!

Но золото и смех -- берет он из сердца земли, ибо, чтобы

знал ты наконец, -- сердце земли из золота".

Когда услышал это огненный пес, он не выдержал, чтобы

Дослушать меня. Пристыженный, поджал он хвост, трусливо

проговорил гав, гав! и уполз вниз, в свою пещеру. --

Так рассказывал Заратустра. Но ученики его едва слушали

его: так велико было их желание рассказать ему о людях с

Корабля, о кроликах и о летающем человеке.

"Что мне думать об этом! -- сказал Заратустра. -- Разве я

призрак?

Но вероятно, это была моя тень. Вы, должно быть, кое-что

уже слышали о страннике и тени его?

Несомненно одно: нужно, чтобы я держал ее крепче, -- иначе

она еще испортит мою славу".

И снова Заратустра качал головой и дивился. "Что мне

думать об этом!" -- повторял он.

"Почему же кричал призрак: "пора! Давно пора!"

Почему же -- давно пора?"

Дата добавления: 2015-07-24