Конечно, не попал в истину тот, кто запустил в нее словом

о "воле к существованию"; такой воли -- не существует!

Ибо то, чего нет, не может хотеть; а что существует, как

могло бы оно еще хотеть существования!

Только там, где есть жизнь, есть и воля; но это не воля к

жизни, но -- так учу я тебя -- воля к власти!

Многое ценится живущим выше, чем сама жизнь; но и в самой

оценке говорит -- воля к власти!" --

Так учила меня некогда жизнь, и отсюда разрешаю я, вы,

Мудрейшие, также и загадку вашего сердца.

Поистине, я говорю вам: добра и зла, которые были бы

непреходящими, -- не существует! Из себя должны они все снова и

Снова преодолевать самих себя.

При помощи ваших ценностей и слов о добре и зле совершаете

Вы насилие, вы, ценители ценностей; и в этом ваша скрытая

Любовь, и блеск, и трепет, и порыв вашей души.

Но еще большее насилие и новое преодоление растет из ваших

ценностей: об них разбивается яйцо и скорлупа его.

И кто должен быть творцом в добре и зле, поистине, тот

Должен быть сперва разрушителем, разбивающим ценности.

Так принадлежит высшее зло к высшему благу; а это благо

Есть творческое. --

Будем же говорить только о нем, вы, мудрейшие, хотя и это

Дурно. Но молчание еще хуже; все замолчанные истины становятся

Ядовитыми.

И пусть разобьется все, что может разбиться об наши

истины! Сколько домов предстоит еще воздвигнуть! --

Так говорил Заратустра.

О возвышенных

Спокойна глубина моего моря; кто бы угадал, что она

скрывает шутливых чудовищ!

Непоколебима моя глубина; но она блестит от плавающих

Загадок и хохотов.

Одного возвышенного видел я сегодня, торжественного,

кающегося духом; о, как смеялась моя душа над его безобразием!

С выпяченной грудью, похожий на тех, кто вбирает в себя

Дыхание, -- так стоял он, возвышенный и молчаливый.

Увешанный безобразными истинами, своей охотничьей добычей,

И богатый разодранными одеждами; также много шипов висело на

Нем -- но я не видел еще ни одной розы.

Еще не научился он смеху и красоте. Мрачным возвратился

Этот охотник из леса познания.

С битвы, где бился с дикими зверями, вернулся домой он; и

Сквозь серьезность его проглядывает еще дикий зверь --

непобежденный!

Как тигр, все еще стоит он, готовый прыгнуть; но я не

люблю этих напряженных душ: не по вкусу мне все эти

Ощерившиеся.

И вы говорите мне, друзья, что о вкусах и привкусах не

спорят? Но ведь вся жизнь есть спор о вкусах и привкусах!

Вкус: это одновременно и вес, и весы, и весовщик; и горе

Всему живущему, если бы захотело оно жить без спора о весе, о

весах и весовщике!

Если бы этот возвышенный утомился своею возвышенностью, --

Только тогда началась бы его красота; и только тогда вкусил бы

Дата добавления: 2015-07-24