Chapter 4: Глава 4. Две последние записки, оставленные Драко Люциусом Малфоем

Две последние записки, оставленные Драко Люциусом Малфоем, звучали примерно так.

Завещание

Я, Драко Люциус Малфой, в трезвом уме и твердой памяти, всю свою собственность, а это семь поместий с находящимися там абсолютно всеми личными моими вещами (картинами, гобеленами, коврами, книгами, магическими вещами и принадлежностями, мебелью, домовыми эльфами и другой живностью):
Малфой-Мэнор;
Блэк-Хауз;
Малфой-Лэнд;
Малфой-Таун;
Малфой-Холл;
Малфой-Парадиз и
«Прекрасную долину», а
также четыре пятых суммы, лежащей в банке Гринготтс в ячейках № 393 и № 394 – всё это я завещаю своему сыну Томасу Драко Малфою. Он сможет вступить в права обладания всем этим, только по исполнению ему семнадцати лет, т.е. став совершеннолетним. Его регентом до этого времени будет его мать и моя жена Пэнси Ульрия Паркинсон-Малфой. Но она не имеет права распоряжаться его наследством ни в каких своих личных целях.

Оставшуюся одну пятую часть моего имущества, а это дом во Франции и 100тыс. галлеонов, завещаю дочери Рональда Артура и Гермионы Джейн Уизли, Катрине Уизли, которая сможет вступить во владение этим наследством, только достигнув своего совершеннолетия. До этого времени прошу ей и её родным ничего о наследстве не сообщать.

Себя же прошу похоронить не в фамильном склепе Малфоев, где лежат мои предки, а возле небольшого кладбища, находящегося на окраине нашего городка. Рядом с тем местом, где протекает маленькая речушка и стоит большой раскидистый каштан. Под этим вековым деревом есть небольшая насыпь, на ней стоят три розы: белая, чёрная и красная…
Вот там я и хочу найти покой и уединение. Навсегда. Также прошу поставить памятник или просто надгробие со словами: «Простишь ли ты меня когда-нибудь?» Эта надпись мне очень дорога, поэтому, Пэнси, я прошу тебя в последний раз в жизни, исполни это пусть не для меня, но хотя бы ради Томаса.

(гербовая печать Малфоя, печать нотариуса, подписи первого и второго)

Драко Люциус Малфой.

Рональду Уизли,

Я не буду перед тобой ни оправдываться, ни извиняться. То, что я сделал – ужасно и отвратительно. Но ничего уже не исправишь. Если только маховиком…
Я никогда и никому не открывал свою душу, и ты, Уизли, будешь первым и последним, кто услышит мою главную тайну. Неправда ли, почётная привилегия? Такому, как ты, ничтожеству и убожеству, слушать излияния, такого, как я. Однако ж тебе придётся.
Прошлой ночью я убил Гермиону и твоего будущего ребёнка. Я не хотел этого.
Я ненавидел её долгое время. «Грязнокровка, зубрилка, швабра, бурундук!» - кидал ей вслед, не видя за обманчивой внешностью и вековыми предрассудками настоящего преданного сердца, сильную любящую душу. Любовь, как наказание за всё содеянное мной, или, наоборот, как вознаграждение, за что-то хорошее, что ещё меня могло ждать, свалилась на меня в самый не подходящий момент. Я полюбил страстно и безответно, но ты раньше рассмотрел в ней «алмаз негранёный», и она стала твоей женой.
А я продолжал любить и верить в нереальное. Странно, скажешь ты. И будешь прав, я тоже не понимаю: чего я ждал, во что верил, на что надеялся…
Однако причиной её и ребёнка смерти стала моя ревность. Я мог сохранить им жизни, но рука моя непроизвольно дёрнулась, а невербалика была моим коньком…
Она не просила меня ни о пощаде, ни о чём бы то ни было ещё. Она постоянно думал о тебе и о детях. А последним её словом было твоё имя. Шёпот, и только… Но я понял. И был убит этим.
Теперь ты возненавидишь меня ещё больше, чем когда-либо, но мне всё равно. Захочешь мне отомстить за боль, но, увы, не успеешь. Я скоро умру. Скоро, очень скоро. Практически завтра.
Если ты держишь в своих руках это письмо, значит – я уже мёртв.
К чёрту тебя, УиЗлИ
И весь твой рыжий род!

P.S. Кстати, меня похоронят там же, где лежит ОНА, так что приходи на меня посмотреть! Я рад, что был последним мужчиной в её жизни.
Малфой

Дата добавления: 2015-07-24