О непорочном познании

Когда вчера взошел месяц, я думал, что он хочет родить

солнце: так широко, как роженица, лежал он на горизонте.

Но он обманул меня своей беременностью; и скорее еще я

поверю, что месяц -- мужчина, чем что он -- женщина.

Конечно, мало похож на мужчину этот застенчивый

полуночник. Поистине, с нечистой совестью бродит он по крышам.

Ибо полон он похоти и ревности, этот монах в месяце, падок

он до земли и всех радостей влюбленных.

Нет, я не люблю его, этого кота на крышах! Противны мне

все, кто подкрадывается к полузакрытым окнам!

Набожно и молча бродит он по звездным коврам; но я не

люблю мужских ног, ступающих тихо, на которых не звенят даже

шпоры.

Праведна поступь любого правдивца; но кошка ходит по

земле, крадучись. Взгляни, по-кошачьи восходит луна и нечестно.

--

Это сравнение прилагаю я к вам, чувствительные лицемеры, к

вам, ищущим "чистого познания"! Вас называю я -- сластолюбцами!

Вы также любите землю и земное -- я хорошо разгадал нас!

-- но стыд в вашей любви и нечистая совесть, -- вы похожи на

луну!

В презрении к земному убежден ваш дух, но не ваше нутро; а

оно сильнейшее в вас!

И теперь стыдится ваш дух, что он угождает вашему нутру, и

крадется путями лжи и обмана, чтобы не встретиться со своим

собственным стыдом.

"Для меня было бы высшим счастьем -- так говорит себе ваш

пролгавшийся дух, -- смотреть на жизнь без вожделений, а не как

собака, с высунутым языком;

Быть счастливым в созерцании, с умершей волею, без

приступов и алчности себялюбия, -- холодным и серым всем телом,

но с пьяными глазами месяца!

Для меня было бы лучшей долею -- так соблазняет самого

себя соблазненный, -- любить землю, как любит ее месяц, и

только одними глазами прикасаться к красоте ее.

И я называю непорочным познание всех вещей, когда я

ничего не хочу от них, как только лежать перед ними, подобно

зеркалу с сотнею глаз". --

О вы, чувствительные лицемеры, вы, сластолюбцы! Вам

недостает невинности в вожделении; и вот почему клевещете вы на

вожделение!

Поистине, не как созидающие, производящие и радующиеся

становлению любите вы землю!

Где есть невинность? Там, где есть воля к зачатию. И кто

хочет созидать дальше себя, у того для меня самая чистая воля.

Где есть красота? Там, где я должен хотеть всею

волею; где хочу я любить и погибнуть, чтобы образ не остался

только образом.

Любить и погибнуть -- это согласуется от вечности. Хотеть

любви -- это значит хотеть также смерти. Так говорю я вам,

малодушные!

Но вот же хочет ваше скопческое косоглазие называться

"созерцанием"! А к чему можно прикоснуться трусливым глазом,

должно быть окрещено именем "прекрасного"! О вы, осквернители

благородных имен!

Но в том проклятие ваше, вы, незапятнанные, вы, ищущие

чистого познания, что никогда не родите вы, хотя бы широко, как

роженица, и лежали вы на горизонте!

И поистине, ваши уста полны благородных слов; и мы должны

верить, что и сердце ваше переполнено, вы, лжецы?

Но мои слова -- слова невзрачные, презрительные и

простые; и я люблю подбирать то, что на ваших пиршествах падает

под стол.

Все-таки я могу сказать истину им -- лицемерам! Да, мои

рыбьи косточки, раковины и колючие листья должны -- щекотать

носы лицемерам!

Дурной запах всегда вокруг вас и ваших пиршеств: ибо ваши

похотливые мысли, ваша ложь и притворство висят в воздухе!

Рискните же сперва поверить самим себе -- себе и своему

нутру! Кто не верит себе самому, всегда лжет.

Личиною Бога прикрылись вы перед самими собой, вы,

"чистые": в личине Бога укрылся ужасный кольчатый червь ваш.

Поистине, вы обманываете, вы, "созерцающие"! Даже

Заратустра был некогда обманут божественной пленкой вашей; не

угадал он, какими змеиными кольцами была набита она.

Душу Бога мечтал я некогда видеть играющей в ваших играх,

вы, ищущие чистого познания! О лучшем искусстве не мечтал я

никогда, чем ваши искусства!

Нечисть змеиную, и дурной запах скрывала от меня даль, и

что хитрость ящерицы похотливо ползала здесь.

Но я подошел к вам ближе: тогда наступил для меня

день -- и теперь наступает он для вас, -- кончились похождения

месяца!

Взгляните на него! Застигнутый, бледный стоит он -- пред

утренней зарею!

Ибо оно уже близко, огненное светило, -- его любовь

приближается к земле! Невинность и жажда творца -- вот любовь

всякого солнца!

Смотрите же на него, как оно нетерпеливо подымается над

морем! Разве вы не чувствуете жадного, горячего дыхания любви

его?

Морем хочет упиться оно и впивать глубину его к себе на

высоту -- и тысячью грудей поднимается к нему страстное море.

Ибо оно хочет, чтобы солнце целовало его и

упивалось им; оно хочет стать воздухом, и высотою, и

стезею света, и самим светом!

Поистине, подобно солнцу, люблю я жизнь и все глубокие

моря.

И для меня в том познание, чтобы все глубокое

поднялось -- на мою высоту! --

Так говорил Заратустра.

Дата добавления: 2015-07-24