Внелегалы пришли навсегда

Взрыв внелегальной активности в третьем мире, самочинный захват городских земель и разрастание незаконно застраиваемых городских районов — pueblos jovenes в Перу, favelas в Бразилии, ranchos в Венесуэле, barrios marginales в Мексике и bidonvilles в бывших французских колониях, так же как трущобы в бывших британских, — все это нечто неизмеримо большее, чем просто результат демографического взрыва, бедности или даже внелегальности. Эти волны сокрушительного натиска внелегалов на оазисы привилегий, имеющих легальную крышу, могут принудить власти принять требования развертывающейся промышленной и коммерческой революции.

Правительства большинства стран мира не в силах конкурировать с мощью внелегальных образований. Внелегальный сектор уже вытеснил правительство из сферы обеспечения жильем мигрантов и бедняков. В Перу, например, в конце 1980-х гг. доля государственных вложений в строительство дешевого жилья составляла примерно 2% от объема инвестиций во внелегальное строительство. Если учесть строительство домов для среднего класса, доля государства в жилищном строительстве поднимется всего до 10% от внелегальных инвестиций. На Гаити в 1995 г. стоимость внелегальной недвижимости почти в 10 раз превышала всю собственность правительства страны.

Внелегальный сектор — это теневая область жизни, имеющая длиннейшую границу с миром, живущим под сенью закона, это место, где находят убежище люди, которым не по карману жизнь в рамках закона. Мигранты становятся внелегалами, чтобы выжить: им не позволили разместиться на территории, защищаемой законом, и они были вынуждены уйти за его пределы. Они вынуждены действовать внелегально, чтобы жить, производить, торговать, пользоваться транспортом и даже потреблять.

Лишенные лоска, сооруженные на скорую руку внелегальные правовые установления представляют собой точно сформулированные обязательства определенных членов общества, касающиеся взаимной защиты собственности и гарантий деятельности. Это комбинация правил, выборочно заимствованных из легальной системы права, импровизированных установлений и обыча-

ев, привезенных мигрантами оттуда, где они родились и выросли. Такая правовая конструкция скрепляется общественным договором, поддерживаемым авторитетом внелегальных сообществ и властью избираемых руководителей этих сообществ. Недостатком внелегальных правовых структур является то, что они отделены от легальной системы частной собственности, в результате чего сама собственность оказывается ущербной, то есть недостаточно ликвидной, и не может участвовать в большинстве трансакций, в потоке финансовой и инвестиционной деятельности, а дельцы — неподотчетны властям за пределами своих внелегальных сообществ.

Внелегальные установления реализуются через деятельность множества разнообразных организаций, среди которых ассоциации развития городов, фермерские конвенции, ассоциации мелких торговцев, объединения малого бизнеса, микропредпринимательские сообщества, федерации транспортников, объединения разработчиков недр на своих участках земли, организации содействия аграрным реформам, жилищные кооперативы, организации урегулирования претензий, советы жителей, районные комитеты населения, сообщества туземного населения, ассоциации мелких фермеров и деревенские организации. Эти организации также занимаются застройкой пустующих и сельскохозяйственных земель, контролируют застройку старых городских центров, реконструкцию муниципального жилого фонда, согласовывают споры по частным и казенным подрядам, по условиям субаренды, урегулируют ситуации с муниципальным жилым фондом, при отсутствии полной документации, и внелегальными контрактами об аренде жилья, предъявленными нотариусу, но не зарегистрированными, улаживают дела с перемещением застройщиков и пр.

Внелегальность редко имеет антисоциальную направленность. «Преступления» внелегалов представляют собой акты нормальной человеческой деятельности: они строят дома, предоставляют услуги, производят товары. Система внелегального права — единственный для них способ вносить порядок в отношения с другими, и уж во всяком случае она не вносит в жизнь хаос и бесчинство. Никакие иные установления не могут в большей степени соответствовать формам труда и жизни новой городской бедноты. Хотя их «законы» не являются частью общегосударственного кодекса, они наиболее удобны для этих людей. Это общественный договор, в соответствии с которым новые горожане живут и работают.

Заселенные мигрантами внелегальные городские районы порой выглядят как трущобы, но это далеко не то же самое, что внутригородские трущобы больших городов в развитых странах. Последние застроены некогда приличными домами, пришедшими в упадок из-за бедности и небрежения жителей. В развивающихся странах хижины бедняков с течением времени достраиваются, укрепляются, украшаются. Если дома в трущобных районах со временем теряют ценность, жилища бедняков, расположенные во внелегальных районах городов третьего мира, со временем растут в цене, а спустя десятилетия начинают походить на стандартные дома в рабочих поселках западных стран.

Вопреки распространенным представлениям, внелегальные горожане разделяют общее для всех добрых граждан стремление вести мирную, плодотворную жизнь. В красноречивом эпилоге своей книги об экономике Гаити Саймон Фасе написал:

Эти обычные люди исключительны только в одном отношении. Их доходы крайне низки, настолько мизерны, что любое недостаточно расчетливое или ошибочное решение может создать угрозу для целостности семьи, а иногда даже поставить под вопрос выживание ее членов. Их исключительность не столько в бедности как таковой, сколько в способности этих людей выживать, несмотря ни на что... Вся их жизнь и деятельность сведены к заботе о выживании и развитии, и если приходится приобретать какие-либо простые вещи, отбор жестко подчинен логике выживания семьи¹⁵.

По мере расширения и диверсификации своей хозяйственной деятельности внелегальные организации принимают на себя некоторые властные полномочия. Они в той или иной степени берут ответственность за такие объекты инфраструктуры города, как дороги, водоснабжение, канализация, электроснабжение, строительство рынков, предоставление транспортных услуг, и даже вершат правосудие и поддерживают порядок.

По мере наступления внелегалов правительства отступают. Они предпочитают считать каждую очередную уступку делом временным — «до истечения кризиса». Но на самом деле такая

стратегия только оттягивает неизбежность поражения. В некоторых случаях правительства делают исключение для отдельных внелегальных предприятий. Для них образуют правовые анклавы, в которых исходно внелегальные предприятия могут работать, не опасаясь преследования со стороны властей, хотя и не имея при этом полноценной защиты и всех выгод, предоставляемых принадлежностью к легальной системе правопорядка. Создаваемые при этом условия позволяют избежать открытой конфронтации и могут рассматриваться как своего рода промежуточный договор о мире в области правовых отношений. В Египте, например, эксперты уже говорят о «полузаконном жилом фонде»:

Такого рода жилища не только увеличивают жилой фонд страны и обеспечивают горожан сравнительно дешевым жильем, но и предоставляют для значительной части городского населения возможность инвестировать и накапливать средства. Дома такого рода до известной степени внелегальны. Планировка и конструкция этих домов не прошли законных процедур согласования и утверждения, а строители не имели соответствующих лицензий. Обычно их возводят на сельскохозяйственных землях, которые были выкуплены, разбиты на мелкие участки и проданы частным застройщикам...

Обычно к процессу приобретения земли для полузаконной застройки причастны городские власти. В обследованных зонах полузаконной застройки именно муниципальные организации бывали инициаторами использования отдельных участков сельскохозяйственных земель для жилищного строительства, и уж только потом в эту деятельность включались частные лица, активно скупавшие землю для перепродажи ее мелкими участками. При неявном содействии городских властей статус земельных участков менялся и они включались в состав городских земель. Обитатели таких районов обычно получают свои участки в результате внезаконных коммерческих сделок и дробления первоначальных владений. Отличными примерами таких районов в Александрии являются Хагер эль-Маватайях, Эксбет Абу Солиман и Эзбет Нади эль-Сайд¹⁶.

Есть признаки того, что даже те правительства, от которых такого меньше всего можно было ожидать, осознают, что правовые установления устарели и не отвечают требованиям современного хозяйства. В 1992 г. агентство Reuters News Service сообщило, что ливийский лидер полковник Муамар Каддафи сжег национальный земельный кадастр. «Все записи и документы в

старом земельном кадастре, показывавшие, что земля принадлежит тому или этому клану, сожжены, — сообщил Каддафи своему министру юстиции. — Они были сожжены потому, что все это было эксплуатацией, подлогом и мародерством»¹⁷.

В некоторых странах внелегальный сектор превратился в основу общественного благосостояния. Люди из города Таиба (Сенегал), которых можно встретить продающими товары вразнос и в ларьках на улицах Нью-Йорка и других крупных американских городов, зачастую входят в афро-исламистскую лжесекту, занимающуюся переправкой миллионов долларов прибыли в свои родные места. Журнал «Newsweek» следующим образом описывает Таиба:

Государство в государстве, преимущественно не подчиняющийся законам Сенегала... и самый быстрорастущий город страны. Люди переселяются сюда целыми деревнями и живут в жестяных хибарах, размещаемых между каменными оградами богатых вилл... Свободный от таможенных пошлин, этот город представляет собой центр транспорта и операций с недвижимостью. Здесь процветают внелегальные торговля и производства, здесь — центр торговли арахисом и главный источник иностранной валюты для всей страны¹⁸.

В других частях мира внелегалы, опасающиеся утратить свою собственность, могут вступать с властью в открытый конфликт. Примером является Индонезия, проблемы которой в последние годы часто были в центре новостей мировых информационных агентств. Еще в 1994 г. журнал «Economist» предупреждал:

Бедняки раздражены тем, что их лишают собственности, потому что урбанизация и индустриализация создают спрос на землю, а вопрос о собственности на землю в этой стране — один из самых муторных и безвыходных. Только 7% земли на островах Малайского архипелага имеют определенных владельцев.

Результатом стала активная торговля настоящими и поддельными сертификатами на право собственности на землю. Те, кто пытается купить участок земли, иногда обнаруживают, что у нее уже есть ряд несомненных владельцев. И банки с большой настороженностью принимают землю в обеспечение кредитов¹⁹.

Внелегальность повсеместно соседствует с нищетой: «В Бомбее... две трети из 10 млн населения города либо теснятся в крайне перенаселенных лачугах, либо живут прямо на обочинах улиц»²⁰. Но в некоторых странах достаток внелегалов растет. Согласно оценкам перуанской Организации технических оценок (Cuerpo Tecnico de Tasaciones del Peru), цена земли в легальном секторе Лимы в среднем составляет 50 дол. за 1 кв. м, тогда как в районе Гамарры, где расположена значительная часть внелегаль-ных промышленных предприятий Перу, цена 1 кв. м доходит до 3000 дол. США. В Авиасьоне, еще одном центре внелегальной промышленности столичного города Лима, цена земли составляет 1000 дол. за 1 кв. м, а в Химу — 400 дол. США. Для сравнения: в Мирафлоре и Сан-Исидро, в самых престижных районах Лимы, цены участков, имеющих легальные, надежно документированные права собственности, колеблются от 500 до 1000 дол. США за 1 кв. м²¹.

Дата добавления: 2015-07-20