Нирвана. Последний кошмар

После свиданки Рулон зашагал в туалет и увидел, как один парень, сидя там на толчке, перевернул себе на голову корзину с туалетной бумагой и прочим мусором, затем стал радостно размазывать говно себе по голове. Рулона осенило: так ведь это олицетворение человеческого ума. Ум — это корзина со всяким мусором, которая управляет нами.

Парень продолжал сидеть с корзиной на голове. Рулон стоял и ошарашенно смотрел на него, чуть не плача, думая, какую тяжелую ношу представляет для человека его ум. Вскоре парень скинул корзину с головы и громко захохотал. Затем он встал и, не надев как следует грязные штаны, которые остались спущенными до колен, пошел в палату.

Рулон тоже обрадовался, он понял, что нужно отбросить ум, и все проблемы будут решены. Он вспомнил своего домашнего кота, как тот всегда был спокоен, как ему хорошо жилось. Мать психовала, Рулон чего-то боялся, а кот себе лежал да мурлыкал. Ум не тревожил его. Кот не думал о детях, не вспоминал свою маму, не беспокоился о том, что будет завтра. «Вот кем я должен стать», — решил Рулон

Вскоре все пошли на завтрак. Один парень шел только по белым квадратам линолеума.

— Почему ты это делаешь? — спросил Рулон.

— Иначе может возникнуть землетрясение, и мы все погибнем, — сказал тот. — Ты можешь тоже ходить так.

И они вместе пошли по белым квадратам линолеума к столовой.

В столовой он сел за стол и увидел, что его сосед надел на голову пижаму наподобие капюшона.

— Зачем ты это сделал? — спросил Рулон.

— Тише, — ответил сосед и приложил палец к губам, проворно оглянув-
шись, — тут идет влияние, видишь, радио работает. Оттуда идут сигналы, и нас хотят закодировать, а меня они не заметят.

Рулон тоже вспомнил, как думал, что телевидение, радио, и газеты — это средства массового оглупления. Возможно, через них посылаются и какие-либо иные сигналы, чтобы воздействовать на людей.

***

Придя в палату Рулон, стал незаметно читать «Психиатрию». И ему стал открываться новый взгляд на происходящее. Он увидел, что многие описанные там симптомы есть у него, у его матери, учителей в школе и остальных людей. Только у одних они выражены больше, а у других — меньше. Одни научились их скрывать, другие и не пытаются их спрятать. Вся жизнь ему представилась большим дурдомом. Уже в который раз приходит это подтверждение. Постигнуть мир и лю­дей можно, только увидев свою глупость, отраженную в проявлениях мира и лю­дей. И только в момент восприятия этих событий приходит Знание. Ни раньше, ни позже. Наблюдение и переживание — вот мудрость. А не анализ и оценка.

Рулон тщательно выучил все эти симптомы и стал практиковать их при каждом удобном случае. Он это делал для того, чтобы не эти симптомы владели им, а он мог овладеть и управлять ими.

Рулон обратил внимание на персонал и его проявления по отношению к больным. Одни подходили ко всем высокомерно, чувствуя себя умнее. «Это настоящие «дураки», — думал Рулон. Другие пытались подыграть, чтобы понять мир больного и скорректировать его поведение. Это «ученики скоморохов» или «магов» человече­-
ских душ. Но таких — единицы. Третьи воспринимали мир больного как свой, и они создавали себе много новых реальностей и умений по-новому проявиться. Это высшее проявление профессиональных знаний психолога или психиатра. С кем поведешься, того и наберешься. Этих психиатров было еще меньше. Но в среде обычных людей они уже сами выглядели чокнутыми. Один из них прикалывался, мол, приведите ко
мне пациента, а диагноз найдется.

Рулон в палате подсаживался к тем, у кого
были изучаемые симптомы, и часами подражал им, стараясь так же воспроизвести их внутреннее состояние. При этом он старался быть осознанным, наблюдая за собой со стороны.

Подолгу он принимал нелепые позы и удерживался в них, симулируя кататонический ступор, сидел в бессмысленном состоянии, имитируя слабоумие. Особенно ему нравилась маниакальная истерия, когда он мог проявиться активно, как наставник, стать душой всей палаты и запальчиво учить людей йоге. Или начинал помогать убирать помещение, тут же бросал и брался помогать выносить бочки с мусором. Затем внезапно шел перестилать кровать и т.д., не доводя ни одного дела до конца.

Также он любил быть параноиком. Как поется в одной песне: «...в желтом доме чертиков зеленых он ловил казенной простыней...»

***

В сновидении ему приснилась Марианна. Они гуляли по берегу моря. Рулон рассказал ей, чем он занимается, что прочитал всю «Психиатрию».

— Дураку и грамота вредна, — иронически заметила Марианна. — Но это ты верно заметил, что каждый по-своему с ума сходит. Изучай, как тебя дурачит твой ум, мой милый.

— Я решил стать котом, — сказал Рулон, — теперь я знаю чему учить людей.

— Прекрасная идея, — звонко расхохоталась Марианна, — только вот по-настоящему котом ты можешь стать только в следующей жизни, если достигнешь высокого духовного уровня. Иначе снова человеком будешь.

— А потом кем человек становится, если продолжает расти?

— о, как много ты хочешь знать! Не рано ли?

— Ну все-таки скажи мне это, если ты знаешь, — стал клянчить Рулон.

— Помнишь, твоя мать говорила тебе, стуча по столу, а потом по твоей башке, что тут, то и тут. Так вот, после кота ты станешь дубом.

— А! Понял! Понял! — закричал Рулон. — А потом, значит, я стану камнем, а потом — пустотой.

— Теперь у тебя есть оригинальное учение, дорогой, — Марианна ухмыльнулась, — и тебе есть чему научить тех дураков, которые будут слушать тебя. Только сразу им это не говори, а то они разбегутся, не смогут понять всей прелести жизни кота.

— Хорошо быть кисою, хорошо — собакою. Где хочу — пописаю, где хочу — покакаю, — прочитал школьный стих Рулон.

— Вот-вот, — сказала, смеясь, Марианна.

Каждая встреча с Марианной в сновидении давала Рулону много знаний. Сно­видение более важно, чем обыкновенная жизнь. Рулон стал понимать, что сновидение — это момент слияния прошлого и будущего в жизни человека. Если сумеешь в этот миг осознать себя и изменить ситуацию в сновидении, то можешь изменить судьбу. И он старался каждую ночь быть осознанным во сне. В этом ему помогала Марианна, открывающая ему тайну этого знания.

В палате вместе с Рулоном лежал армейский «дед», который дал по морде офицеру. Тот не хотел понять, что он не «молодой» и ему не положено делать то же, что и новичкам. «Дед» спокойно лежал на койке, «духи» драили пол. Один из них засачковал. «Дед» заметил это. Вставать ему было лень

— Иди, нарывайся на кулак, — сказал он «сачку» и выставил вперед руку со сжатым кулаком. «Молодой» стал биться мордой о кулак, радуясь, что «дед» не стал его бить по-настоящему.

Тут зашел молодой офицер и, увидев все это, стал говорить «деду», чтобы тот встал и драил пол вместе с «молодыми».

— Мне по хуй. Я — дембель, — сказал на это «дед».

Офицер не унимался, и пришлось дать ему по морде. После чего стали определять псих он или нет, чтобы решить — отправлять его в дисбат или домой. «Дед» очень боялся дисбата.

— Ты, говорят, верующий? — стал спрашивать он у Рулона. — Дай какую-нибудь молитву, чтобы Бог мне помог.

Страх сделал его очень набожным. Рулон дал ему молитву «Живый в помощи» и объяснил, как надо косить под дурака.

Из всего этого Рулон сделал вывод, что страх — это не только отец сознания, но и сильное мистическое религиозное чувство, приводящее людей к вере в Бога, и что все религии основаны на страхе. «Страх, конечно, хорошо, — решил он, — но мы пойдем другим путем, путем понимания».

***

Рулон лежал, обколотый нейролептиками. Ему очень нравилось быть под дозой лекарств. И он хотел, чтоб ему их прописывали для того, чтобы быть еще большим дураком, чем он есть.

Рулон рассказывал обо всех своих контактах с Учителями человечества и Высшим разумом космоса и надпространственного Логоса. От лекарств его внимание сильно расфиксировалось, и невозможно было ни читать, ни смотреть телевизор, только сидеть и медитировать. Когда же он засыпал, ему снились очень яркие сны, которые он никак не мог отличить от реальности.

Об этом он тоже бессмысленно сообщил врачам при обходе. Почему-то его контакты с Учителями их очень беспокоили. Их они называли параноидальными. Параноикам за то, что они
ви­дели и слышали Учителей или еще черт знает что и кого, могли даже начать платить пенсию.

Захотев как-то по-большому, Рулон решил не делать это под себя, как некоторые, кто тут находился. Он с трудом поднялся, так как нейролептики давали головокружение и слабость. В голове появились яркие вспышки света, перед глазами все поплыло. Медленно передвигаясь по стенке, он стал продвигаться к туалету. Огромные голубые, розовые, желтые пятна ползали по полу и стенам. Все кружилось вокруг, но он ни на что не смотрел, упорно продвигаясь к намеченной цели. Навстречу вышагивал Гена, который громко выкрикивал, что он фюрер, что он еще всех прижмет к ногтю. Ноги заплетались, идти было все труднее. В голове начало шуметь, но заветная цель была уже совсем близко. Перед глазами поплыли белые мухи, в ушах стреляло, тело плохо слушалось, передвигаясь как ватное. Но собрав всю волю в кулак, Рулон все-таки добился своего и, усевшись, как орел на скалу, приступил... к медитации.

Перед его взором открывалась удивительная панорама. Обшарпанные стены, исписанные разными надписями, озаряло радужное сияние. Пол, залитый мочой, заваленный туалетной бумагой и говном, струился потоками энергий.

Тогда он осознал, что видит мир как проявление энергетических силовых полей. В углу на коленях стоял придурок Валя и брал в рот у здорового дебильного парня, который стоял, расстегнув штаны. Раскрасневшись, придурок Валя, который думал, что он женщина, а он часто проделывал в туалете такие вещи, все глубже засовывал вафлю. Дебил весь расплылся в удовольствии. И вот тонкая упругая струйка спермы брызнула в глотку Вали. Он, захлебываясь, тут же начал ее заглатывать.

Рулон видел, как энергия дебила при этом быстро вытекает из тела. Его аура начала скукоживаться. Он еще не понимал, что кончать вредно и необходимо поднимать энергию от хрена до маковки, чтоб обрести истинное видение вещей.

И тогда, в бесконечном безмолвном озарении, находясь здесь и сейчас, он бы понял, что его тело есть просто временный сосуд пребывания его сознания, которое растет без его воли, а затем старится без его желания и согласия. В определенное время в нем без его ведома вспыхивают страсти гормонов, толкающие его в разные стороны. И без его стремления эти гормоны затихают. Он же только свидетель всего этого бессмысленного процесса. Осознав всю подлинную реальность существования, человек может вступить в бой с теми предрассудками ума, которые удерживают наше восприятие в шорах.

***

Однажды утром Рулон проснулся после тяжелого сна. Все было как обычно, но в себе он почувствовал какие-то изменения. Ему казалось, что его кожа набухла и под ней что-то шевелится. Сперва он не придал этому особого значения, но под кожей что-то продолжало копошиться и делало это все сильнее и сильнее. Рулон подумал: «Наверное, муравьи мне залезли под кожу», — и стал хлопать себя по телу ладошками, чтобы их убить. Но они начали ползать все быстрее и быстрее. Рулон начал бить себя изо всех сил кулаками, при этом муравьи затаивались, но затем снова начали ползать. Рулон продолжал себя бить. Ему захотелось разрезать кожу и вынуть оттуда этих муравьев, но под рукой ничего не оказалось. Тогда он решил разобрать кровать, вынуть оттуда пружину и расковырять себе кожу. Однако санитары застали его за этим занятием, надели на него смирительную рубашку и завязали ее длинные рукава так, что Рулон не мог двигать руками. Но муравьи продолжали ползать. Тогда он стал тереться спиной и другими частями тела о спинку кровати, но это не помогало. Муравьи ползали, и их непрестанное ползание стало сводить Рулона с ума. Он стал весь дергаться, трястись, стремясь их стряхнуть с себя. Но они не успокаивались, стали кусаться, другие шевелиться в его мозгах, лезли в глаза, ноздри. Рулон дико завыл, упал на пол и стал кататься по нему, корчась от щекочущего движения муравьев. Санитары подбежали к нему, положили его на вязки и что-то вкололи ему. И через некоторое время Рулон погрузился в тяжелое забытье.

Неизвестно, сколько прошло времени, но однажды Рулон очнулся из этого за­бытья. Вокруг все сияло. Казалось, что все освещено слишком ярким светом. Рулон подумал, что включили прожектор, но лампочки не горели, а за окном небо затянули тучи. Он стал отчетливей, до боли различать все шорохи и запахи. Он слышал, как скрипят койки во всей большой палате. Этот скрип ему показался какой-то дьявольской симфонией. Шаги и шарканье тапок он слышал, как топанье стада слонов. Внезапно Рулон услышал страшный гул, от которого сотрясались все стены, дрожали стекла. Этот гул привел его в состояние полного ужаса. Рулон понял, что наступает конец света. Он с тревогой посмотрел в окно, ожидая увидеть там ужасы ядерной войны, но в окне появился самолет. Он медленно удалялся, оставляя за собой белый шлейф. Рулон понял, что он делает заход для сброса атомной бомбы. Он понял, что этот самолет прилетел из-за него, что все это связано с ним. Теперь, когда он улетел, он может появиться внезапно.

Рулон оглядел палату и увидел темный коридор. Конечно же, самолет появится оттуда. Рулон бросился в противоположный угол палаты и забился под койку, подумав: «Здесь он меня не заметит». Санитары, увидев это, стали выволакивать его оттуда, но он сопротивлялся, объясняя им, что самолет уже близко, что приблизился конец мира и нужно спасаться. Но они не послушали его и положили на вязки и закололи. Вскоре Рулону стало все безразлично. И он снова провалился в тяжелое забытье. Неизвестно, сколько он находился в этом состоянии, но постепенно оно начало отступать. И Рулон снова стал воспринимать мир привычным образом.

Однажды он посмотрел в лицо одного парня, который бессмысленно сидел рядом с ним, ему показалось, что его уши сильно вытянуты. Из волос торчат рожки, и вместо носа у него свинячье рыло. Рулон, увидев это, весело расхохотался. Он продолжал смотреть на это свинячье рыло и хохотать. Но вскоре оно показалось ему жалким и несчастным. Ему стало жалко беднягу, что он такой. И Рулон заплакал. Он долго рыдал, всхлипывая, пока ему не сделали очередной укол.

***

Продолжая практики сновидения, однажды ночью Рулон попал в какое-то бесконечное пространство, наполненное светом. И вдруг он ощутил себя им. Рулон понял, что он — все то, что было, есть и будет. Он долго был им. Ни его тела, никаких предметов там не было, только простор, свет. Ни мыслей, ни чувств. Ничего.

Вдруг он как будто провалился ку­да-то. Там в огромном зале для медитаций сидели толпы Будд, Христос,
Ма­гомет, Заратустра, Бодхидхарма и другие, которых он не знал. Он также сел с ними в безмолвии и стал медитировать. Как вдруг сперва один, а за­тем и все они стали хохотать. Хохотал и Рулон, их смех разливался по всему залу раскатистым эхом. Огромная
вол­на эйфории заполнила его, и он
понял, что он теперь один из них. Он с ними.

Неожиданно все исчезло. Рулон
ока­зался в какой-то реке, по которой плыл в лодке. Вокруг барахтались и тонули люди. Он попытался некото-
рых из них затащить на лодку. Но
увидел, что они слепы. Они шарахались от него, думая, что он представляет для них какую-то опасность, и
продолжали тонуть. Тогда он лег на дно лодки, чтобы не видеть всего этого, и стал смотреть в небо. Но вместо неба был потолок с потрескавшейся известкой.

В это время раздался шум. Рулон повернул голову и увидел, что двое дураков из-за чего-то подрались. Они били друг друга подушками, из которых летели перья, и толкались. Санитары разняли их и вкололи им в задницу серу. Остальные пошли на завтрак.

Очень не скоро Рулон понял, что уже не спит, а находится в палате. Сон и явь для него стали слишком похожи. Его мысли, чувства и тело стали им восприниматься как бы со стороны, как будто он не имел к ним никакого отношения. Хотя его чувства, тело и ум также чувствовали боль, голод, симпатии и антипатии. Что-то случилось, но он еще не мог понять, что это такое.

Смотря на людей, он видел, что они движутся как сомнамбулы, погруженные в свои химерические грезы, и не видят происходящего вокруг. Даже те люди, которые считались нормальными — врачи, санитарки и другой обслуживающий персонал, — были похожи на дезорганизованное стадо умалишенных, которые действуют по бессмысленной программе, как роботы.

Ему казалось, что он принц, находящийся в сонном царстве. С ужасом до него стало доходить, что с ним случилось то, к чему он так стремился. Что с ним случилось самое страшное, что только может быть с позиции обычной серой мыши, что он Просветлел. Весь мир стал для него нереальным. Он не знал, как дальше жить и что делать. Но он существовал, и надо было научиться как-то жить в этом странном состоянии.

Была Пасха, и местным принесли куличи и крашеные яйца. Сосед по столу, за которым сидел Рулон, поделился с ним яйцом.

— На, ешь. Ты ведь у нас Христос.

В бессмысленном состоянии Рулон взял яйцо и стал его жевать. Больше всего в этот момент он напоминал себе кота. Он был похож на кота, которому теперь нужно было играть роль человека. Дурдом был подходящим местом для такого начала, т.е. яслями для Просветленных. «Хорошо, что меня не нужно отправлять в дурдом. Я уже там, где нужно», — промелькнула внезапная мысль в голове Рулона.

Казалось бы, ничего не изменилось, но в то же время изменилось все. Он не стал летать по воздуху или проходить сквозь стену, не стал он знать, скажем, китайский язык или еще что-нибудь подобное. Однако он обнаружил в себе способность проникать в скрытую суть вещей. Знать то, о чем другие даже не задумываются. Он стал видеть все психологические процессы, которые происходят в нем самом и в окружающих людях.

***

Очередное сновидение принесло новые знания. Входил в это сновидение Ру­лон через специальные психоэнергетические упражнения. Во сне он увидел Ма­рианну, они играли в подкидного дурака.

— Ну, каково Просветленьице? — спросила она, подкинув карту.

— Да ничего. Понемногу привыкаю, — сказал Рулон, покрыв ее карту, — не знаю только, что вот делать дальше? Надо ведь как-то спасать теперь людей, раз Господь дал мне такой дар.

— Сон забыл, что ли? Как людей из реки в лодку тащил. Сон-то вещий был, — произнесла она, подбросив ему еще две карты.

Рулон не смог отбиться и взял их, сидя уже с полными руками карт.

— Ты поменьше о Просветлении болтай. Прибереги его напоследок, как козырную карту, — тут Марианна дала ему три туза вместе с козырным.

Рулон проиграл.

— Ну что? Опять в дураках остался? Дурак, ты и есть дурак, — захохотала она, — хотя ты и просветлен, не забывай, что ты еще в Нирвану не откинулся. И раз уж тут в Сансаре кантуешься, то развивай свою оболочку, — сказала она, похлопав Рулона по щеке. — Ну что, понял? С волками жить, по-волчьи выть!

Рулон задумчиво уставился на карты. Он увидел, что это просто разрисованный картон.

— Ты верно догадался, — прочла его мысли Марианна.

Вдруг ему открылась суть игры в «дурака». И он стал сбивчиво рассказывать об этом Марианне.

— Кон — это наша жизнь, колода — судьба, карта в руках — это наша доля, те качества, которые есть у нас. Козыри — доминирующие направления, сильные качества. Задача игры — избавиться сперва от мелочи, слабых качеств и копить козыри — сильные качества, а затем избавиться и от них, выйти из игры, полностью освободиться.

— Вот какой ты у нас всеведающий, — сказала Марианна, садясь к нему на колени и обнимая его. — А мы и не знали, что в школе учится двоечник и второгодник, гений всех времен и народов. Теперь ты откроешь Великое Знание миру, мой милый. Да только люди будут в нем разбираться, как свинья в апельсинах.

— Неужели все? — спросил Рулон, целуя грудь Марианны.

— Поживем — увидим, — ответила она, лаская его. — Что? Просветление не мешает тебе трахаться? — заметила она, лукаво улыбаясь.

— Даже наоборот, помогает, — сказал Рулон, расстегивая ее юбку.

Марианна захохотала и сексуально облизнулась.

Пиздометрия

В яркий солнечный день Рулон гулял по центральным улицам большого города. В Питер он прилетел два дня назад с целью проведения курса лекций по эзотерическим темам. Первые два дня у него ушло на то, чтобы найти хату с телефоном и развесить афиши. В городе на Неве он решил поработать в новом направлении, использовать больше методов скоморошества в работе с людьми. В его сознании уже созревал план Наполеона, но его глаза устали пассивно смотреть на загорелые ноги и изящные силуэты под покровом прозрачных летних платьев. Рулон резко остановил поток мыслей и начал действовать. Подойдя к одной длинноногой и грудастой самке с наивным лицом, он спросил:

— Ты всегда такая прекрасная или только сегодня?

Самка попалась на неожиданно прозвучавший комплимент, и ее симпатичная мордочка расплылась в улыбке.

— Всегда, — стараясь выглядеть уверенной, сказала она.

— Вот это правильно, молодец, так и нужно, — активно и бодро заговорил Рулон, включив программу «ебанутый базар», — у тебя такая шикарная фигура. Ты, наверное, фотомодель?

Улыбающаяся мордочка покрутила головой.

— Нет, — промямлила она.

— Как нет? — искренне удивился Рулон. — Не может быть, с такими данными? Но не беда, — сменив удивление покровительственным тоном, произнес. — У тебя все впереди. Я могу тебе помочь.

— Как? — с интересом спросила девушка. Рулон, не отвечая, спросил:

— Как тебя зовут?

— Венера, — ответила она.

— Венера, ты будешь звездой, — восторженно и твердо сказал Рулон и затем, не давая ей времени на сомнения, добавил: — Я, к сожалению, сейчас спешу на съемки. Оставь мне свой телефон. Я приглашу тебя на кинопробу. Я точно знаю, что тебя ждет большое будущее.

Венере, конечно же, хотелось, чтобы ее долго уговаривали, выпрашивали у нее телефон, но тут она поняла, что сказочный принц вместе с красивой мечтой, которую уже успело нарисовать ее буйное воображение, может исчезнуть навсегда. Она расстегнула свою маленькую сумочку, достала ручку и блокнотик, вырвала из него листок и нарисовала семь цифр и свое имя. Рулон взял листок, сложил его вдвое и положил во внутренний карман пиджака, который, хоть и выглядел круто, был куплен за копейки в «Секонд-хенде». Рулон всегда оставался практичным и не видел причин для того, чтобы тратить большие бабки на одежду.

— Я позвоню тебе, Венера, — мягко сказал Рулон и нежно коснулся ее плеча рукой, заякорив этим прикосновением обещание будущей встречи.

Ее тело будет подсознательно желать встречи, а ебать мозги Рулон будет по телефону. Не успел Рулон отойти от самки на расстояние взгляда, как тут же подошел к следующей красотке с еще более идиотскими комплиментами. Самоуверенность Рулона и его необычная манера поведения действовали безотказно. Он решил провести остаток дня в роли ловеласа. Это было его излюбленное времяпрепровождение, позволяющее активизировать энергию и одновременно изучать бабскую психологию. Со временем Рулон развил целую научную методологию безупречного закадривания самок и даже обучал ей своих преданных учеников. Еще пару лет назад в кофейне он сидел с маленькой группой приближенных и рассказал им суть методологии.

— Весь фокус в последовательной подаче ярких образов, — рассказывал Рулон, жуя при этом ляжку зажаренного цыпленка. — Первоочередной задачей является включение в картину мира самки. Нужно увидеть мир ее наивными глазами и понять, чего она хочет. Затем нужно пообещать исполнение желаний или даже ее заветной мечты в образе благородного принца.

— А если я не похож на принца? — спросил лысый Боря с широкими выпирающими скулами и шрамом на левой щеке.

— Боря, ты читал сказку про аленький цветочек? — неожиданно спросил Рулон.

— Да, конечно, — не понимая к чему клонит Рулон, ответил Боря.

— Теперь вспомни про чудище лесное и подумай, насколько велики твои шан­сы. Красавицы любят таких. А вообще, если самка хочет влюбиться, подойдет любой объект. Главное — в нужное время оказаться в нужном месте. А для этого нужно действовать активно, быть в центре внимания. В разговоре с самкой нужно уловить момент, когда она начнет размякать и открываться. Тогда и нужно сказать ключевые слова, — закончил Рулон.

Все сидели в недоумении.

— А какие слова нужно говорить? — спросил Алексей.

— Заклинание! — решил пошутить Вовик.

— По сути верно, — поддержал его Рулон, — но это должно быть чем-то вроде признания в любви.

— Что, всем так и говорить: «Крошка, я тебя люблю»? — спросил Юра.

— Необязательно. Варианты признания могут быть разные в зависимости от воспитания и развращенности самки.

— Я слишком занят для всего этого дерьма, — сказал Константин.

Рулон спокойно продолжал объяснять:

— Если время ограниченно, то нужно сосредоточиться на главной задаче — собирании телефонов в черный список. Имея такой телефонный справочник, можно ебать мозги самкам на расстоянии, выбирая для себя удобное время. Молодые самки очень любят поболтать. Во время разговора по телефону они становятся более раскованными. В момент такого беспечного базара хорошо устанавливать сансэнергетический контакт.

— о чем все-таки с ними говорить? — заинтересовался Алексей.

— Тема может быть любой. Но есть некоторые вспомогательные правила. Каждый разговор должен быть поставлен так, чтобы в нем присутствовали и шутки, и яркие образы будущего, и элементы признания.

В это время в кафе зашла симпатичная самка, купила кофе и села одна за столик.

— Давай, Юра, иди, скажи крошке, как ты ее любишь, — предложил Рулон.

— Вон той? — самоуверенно спросил Юра, кивнув головой в сторону самки.

И уже в следующую секунду его самоуверенность сменилась тормозящим страхом. Он вспомнил свой старый образ до знакомства с Рулоном и сравнил его с ярким образом по-модному наряженной и разукрашенной самки. Заниженная самооценка вызвала в нем комплекс неполноценности и неприятные ощущения в теле, которое начало беспорядочно шаркаться задницей о стул.

— А если она пошлет меня на хер? — потакая страху, спросил Юра.

— А ты не ходи, — остроумно предложил Алексей, и все захохотали.

Уловив правильный момент, Рулон продолжил объяснять:

— Ты смотришь на ее блестящие тряпки и, подобно воробью, боишься чучела в огороде. Лучше загляни ей в глаза, и тогда ты поймешь, что в душе она совсем девчонка, которая будет рада любому комплименту в свой адрес. Она и разоделась так в надежде, что кто-то обратит на нее внимание. А ты, дурак, еще умудряешься ее бояться. Давай вперед, не будь чадосом.

Рулон подбадривал Юру, заставляя его преодолеть зажим. Наконец тот встал и, немного еще помявшись на месте, неуверенной походкой подошел к самке. Рулон смотрел на рыхлое поле Юры с чувством отрешенного отвращения. Он видел, как эта бессмысленная куча говна подвалила к более плотному эфирному образованию самки. Рулон не слышал разговора, но видел, как Юра, неестественно преодолевая смущение, улыбался и с трудом открывал рот. Боковым зрением он увидел три изящные фигуры самок. Три симпатичные и более зрелые самки сели за столик и стали обсуждать, что будут есть. Волна энергии подняла тело Рулона, и он, не думая ни о чем лишнем, проплыл по бару до нужного столика. Рулон достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку и, изображая официанта, подошел к ним:

— Так, что будем есть? — галантно спросил Рулон.

— Да вот мы еще думаем, — сказала самка в белом костюме с карими глазами и пышной прической.

— Так, что будем пить? — в той же манере
про­должил Рулон.

— Смотря, что у вас есть, — ответила более энергичная из трех самок в прозрачном платье с черными до блеска волосами.

Она достала сигареты и собиралась закурить.

— У нас не курят! — строго сказал Рулон.
Сам­ка, окинув взглядом кофейню, увидела, что ку­рят зa соседними столиками.

— Так, с кем будем знакомиться? — не давая опомниться, продолжал Рулон.

— А кто у вас в меню, — додумалась спросить после долгой паузы одна из самок.

— Вон тот столик, — Рулон показал рукой на своих друзей-чадосов.

— Что-то слабоватый выбор, — продолжила игру самка.

— Не все золото, что блестит. Внешний вид обманчив, — развернул рекламную кампанию «официант». — они все оригинальные личности с большими интеллектуальными задатками.

— особенно тот лысый, со шрамом, — включилась еще одна самка.

— Да, это Борис Степанович, профессор кафедры физиогномики института красоты.

— Надо же, как интересно, — забалдели самки.

Рулон сел за столик, положил блокнот на стол.

— А как вас зовут? — официально спросил он.

Самки начали представляться. Рулон внимательно слушал и записывал имена, год рождения, рост, объем талии, бедер, груди. На вопрос «А зачем?» он невозмутимо ответил:

— Для знакомства надо заполнить анкету.

Рулон записал все, включая место работы, образование и, конечно, телефоны. Затем он представился первым пришедшим на ум именем Кирилл. Самки уже не знали, верить или нет, но все равно сказали:

— очень приятно, красивое имя.

На самом деле имя — формальность. Главное — самкам было весело. Продолжая игру, Рулон спросил у самок, какие им нужны самцы, и стал записывать все, что говорили забалдевшие самки. Рулон писал: «Богатый, умный, красивый, примерно 25 лет, без вредных привычек».

— Это все? — удивленно спросил Рулон.

— А что еще нужно? — спросила более активная Аза.

— Как что? Во-первых, до какой степени богатый и насколько умный. К тому же вы не дали точных данных по габаритам, не конкретизировали тип внешности. И вас что, не интересуют его способности в сексе?

— А как эти способности измеряют? — спросила Сингарелла, посмотрев на Рулона и заигрывая с ним.

— Ну, это вы должны знать лучше меня. Я думаю, имеет значение продолжительность и интенсивность полового акта. Да и к тому же размер играет немаловажную роль, — продолжал серьезным тоном объяснять Рулон.

Самки явно не ожидали такого откровенного разговора. Эти слова начали пробуждать в них сексуальные фантазии.

— Пока все, что вы перечислили про мужчину вашей мечты, очень похоже на меня. Совпадение буквально по всем пунктам, — с абсолютной уверенностью заявил Рулон.

— А как насчет продолжительности, интенсивности и размера? — вкрадчиво спросила Элен.

— Такие вещи узнаются на практике. Я ведь могу и соврать. Одно могу сказать точно, я практикую японский секс. Иначе говоря, я никогда не кончаю, а значит, о продолжительности вопросов не возникает. Размерами я вас не разочарую, а про интенсивность вы скоро мне расскажете сами, — все с большей уверенностью говорил Рулон.

Затем он стал договариваться о конкретной встрече, потому что почувствовал, что эти самки согласятся на групповуху. Это было бы еще удобней. Не нужно было бы каждую отдельно убеждать по телефону. Тем временем он увидел, как самка, с которой знакомился Юра, поднялась и ушла. Она больше не могла вынести его занудства. Побежденный ловелас со скучной физиономией пошел за столик к своим. Рулон, закончив дело, распрощался с самками. Перед тем, как уйти, он, опять же официально, пожал каждой самке руку. И это был не просто очередной прикол, это был психологический прием. Если самки, не задумываясь, отдают руку, значит, так же, не задумываясь, они отдадут и все остальное.

Когда Рулон вернулся за столик, все его стали спрашивать:

— Почему только ты всегда успешен, а другие ничего не могут сделать, даже с бабой познакомиться.

— Я сделал все по инструкции и ключевые слова сказал, но ни хуя не помогло, — заявил расстроенный Юрик.

— Ты вел себя как покойник. Ты даже рот открывал с большим усилием и ни разу прямо не посмотрел ей в глаза. Нужно действовать активно. В этом мире все решает энергия. Хочешь иметь результат, вкладывай энергию, — объяснил Рулон.

— А если у меня нет энергии? — печально спросил Юра.

— Энергия у тебя есть, но ты должен ее раскрепостить. Войди в образ пьяного, вспомни своего ебанутого отца и иди знакомиться. Прежде всего заранее тебе должно быть по барабану то, как на тебя пoсмoтрят и что о тебе подумают. Внутри у тебя должна быть установка на превосходство, а внешне проявляйся как шут. Энергия пойдет — будет результат, — сказал Рулон и затем добавил: — Большинство мужиков имеют целый букет психических заболеваний. Причем симптомы могут быть прямо противоположного характера. Вот, к примеру, они страдают комплексом неполноценности и одновременно манией величия. В таком состоянии психики они не могут подойти к незнакомой самке, пока не напьются, как свиньи. Но проблема в том, что не каждая самка может представить принца хрюкающим. Хотя бывают и исключения, если учесть тот факт, что все когда-то с кем-то знакомятся. Гормон вынуждает. Быстрей всего знакомства происходят по пьянке совершенно случайным образом. И после такого глупого случайного знакомства начинаются серьезные отношения. Они начинают думать, что это их судьба. Задумайтесь, их судьбу определяет пьяный случай. Это еще называют любовью. Все это полная хуйня. Комплексы им мешают познакомиться с теми, кто им симпатичен. Они по пьянке знакомятся с кем придется. А затем возникает любовь — самое великое, в рот ебать, чувство. И такой шизофренией страдает большинство. У них даже нет мысли, что должно быть по-другому.

Рулон говорил очень эмоционально и темпераментно. Его ученики слушали очень внимательно, осознавая тот факт, что Рулон всегда говорит по делу и выдает только жизненно важные знания, которые могут коренным образом изменить жизнь каждого отдельно взятого индивидуума.

— Вот такими мы больше не будем, — закончил речь Рулон одной из своих коронных фраз.

Все молча согласились. Они уже понимали, что Рулон предлагает им совсем другой способ существования. Свободный от всех предрассудков. Но они еще не представляли, сколько нужно совершить усилий для того, чтобы научиться жить так, жить по-настоящему свободно.

Вот и сейчас, гуляя по Санкт-Петербургу, Рулон ощущал свободу делать то, что он считает нужным и полезным для себя. За несколько часов такой практики Рулон записал несколько десятков номеров телефонов самых разных самок. Под конец дня он подумал о том, что стоит подыскать самку на ночь. Хотя обычно по ночам подолгу тантрой он не занимался, не желая нарушать свой режим.

По дороге домой Рулон зашел на какую-то дискотеку. Там он увидел много скучающих самок. Окинув помещение взглядом, он быстро вычислил одну блондинку. Она была одна. Ей было скучно. Она мечтала о хуйне. И она была достаточно раскрепощенной для того, чтобы пойти в гости. Подойдя к ней, Рулон прикинулся немного пьяным. Быстро познакомившись с ней и поговорив ни о чем, он понял, что она во многом разочаровалась и главное — она не мечтает о семейке. Это ему понравилось. Он рассказал ей, что приехал в Питер в командировку oт института парапсихологии для проведения некоторых опытов.

— Я могу рассказать твою жизнь, твое прошлое. — уверенно заявил Рулон.

— Это было бы интересно, — ответила самка по имени Лолита.

Рулон вкратце пересказал ее жизнь, не вдаваясь в излишние подробности. Лолита явно была удивлена, но все равно сказала:

— Ты говоришь не слишком подробно, а как-то масштабно. Этот рассказ подошел бы ко многим. Ты не сказал ничего особенного.

— Зато сказал главное, — парировал он.

Самка достала сигареты и закурила. Рулону не хотелось сидеть в дыму. Он ушел танцевать.

Минут пятнадцать он танцевал в очень быстром темпе. Он использовал необычную обстановку дискотеки для медитации. Остановив внутренний диалог, расфиксировав взгляд, он видел космическую игру энергий, проявленных в свете, звуке и движении человеческих тел. Его танец был выражением восторга, гармонии, радости. Внимание многих зевак сосредоточилось на нем. Но Рулон не обращал на это внимания. Он был безличен, растворен в энергии. Закончив свой танец, Рулон пошел по бабам. В образе пьяного и развязного богача он подходил к каждой красотке, несмотря даже на то, что они были в компании мужчин. «Разве это мужики», — подумал Рулон, окинув взглядом местное чадосье. Рулон пребывал в приподнятом энергетическом состоянии, и он точно знал, что ему хватит одного движения на каждого из местных мужичков для того, чтобы они вошли в глубокий транс. Самки балдели от энергии Рулона, а чадосы тихо и скромно сидели или уходили в буфет. Все они видели танец Рулона, в котором движения могли становиться настолько быстрыми, что были практически невидимыми.

Пока Рулон трепался со всеми самками подряд, Лолита стояла в центре танцплощадки и, потупив взор, переминалась с ноги на ногу. «Она что-то хочет», — определил Рулон. Заиграла медленная музыка, Рулон подошел к Лолите и взял ее за руку. Ее настроение заметно улучшилось. В медленном танце Рулон обнял самку покрепче и шепнул ей на ухо, что она ему нравится. Самка совсем оттаяла и перевозбудилась. Она прижималась всем своим худощавым телом к сильному телу Рулона. Иногда она отрывалась, с восторгом крутилась вокруг своей оси и затем вновь прижималась к нему. В этот момент она думала, что все смотрят на них, и она гордилась, что именно с ней танцует самый крутой парень. Ольга все крепче прижималась к нему, ощущая своим телом, как поднимается его могучий орган. После медленного танца самка пошла покурить, а Рулон остался стоять с оттопыренными вперед штанами. «Надо бы распределить энергию по эфирным каналам тела, а то мой внешний вид слишком выдает мое настроение», — подумал Рулон.

Зазвучала следующая композиция, и Рулон стал совершать удивительно плавные движения. Он двигался, словно плавая по воздуху. Удивительная легкость и грация свидетельствовали о значительном скоплении энергии в сексуальном центре. Рулон то ускорял движения, то снова замедлял их. Грация оставалась с ним при любом темпе. Натанцевавшись вдоволь, Рулон подошел к своей новой подружке и поговорил с ней на тему цели в жизни. Она была не уверена в том, что ее что-то ждет в будущем. Она не верила в успех и сказала, что когда-то ей все равно придется окунуться в быт, создать семью, рожать детей.

— Ну зачем же так мрачно. А если ты встретишь человека, который покажет тебе цель и скажет, что ради нее нужно пожертвовать многим, ты согласишься? — с вызовом спросил Рулон.

— Я бы хотела, — начала говорить Лолита, — но чем нужно пожертвовать?

— Своими представлениями о жизни и привычками. К примеру, бросить курить, — объяснил Рулон.

— Ну какое это имеет отношение к цели в жизни? — спросила избалованная самка. — Есть такие вещи, которые мне нравятся, и я не хочу от них отка­зываться.

— Если у тебя будет настоящая цель, то придется выбирать, — твердо сказал Рулон, а затем неожиданно сменил тему. — Мы тут с ребятами снимаем фильм о паранормальных явлениях и сверхспособностях психики человека. У меня сейчас дома лежит кассета с отрывками, на которых запечатлено много чудес. Если хочешь, пойдем ко мне, посмотрим, — откровенно предложил Рулон.

У него действительно дома лежала такая кассета. Для самки это звучало как предложение переспать. Она, недолго думая, согласилась. Все шло именно так, как хотел Рулон.

Зазвучала знакомая музыка. Она вызвала у Рулона поток ассоциаций. Он впал в воспоминание. Он вспомнил практику, данную Марианной.

Когда-то он подходил к красоткам и говорил всякую чепуху. Чаще всего его посылали на хер или как-то пытались унизить. Он чувствовал себя глупо, когда был в грязной рваной одежде. Внешний вид всегда его мало волновал. Но когда он подходил к самке и говорил, что он директор крупной фирмы, первое, что та замечала, — его драный вид. Ему было неловко, неприятно, но он все равно продолжал подходить и включать «ебанутый базар». Он использовал разные уловки, задействуя все свое обаяние. Рулон уже думал, что он зря тратит время. Результатов нет. Ему уже не хотелось подходить ни к одной самке. Но практика продолжалась. Рулон действовал, не обращая внимания на свой внутренний дис­комфорт. Его целью было не просто ебать кого-то. Он искал своих будущих учениц. Он хотел вести самок к Просветлению. Эту работу он воспринимал как задание Бога.

Пройдя сквозь множество неприятных моментов, Рулон наконец победил стеснительность. Он научился быстро снимать нужных ему самок в самых разных си­туациях. Позже он столкнулся с тем, что далеко не все самки могут последовать за ним, далеко не все могут понять, о чем он говорит. Многие готовы находиться с ним просто потому, что он богат и умеет продрать их как следует. Как говорят: «Что бабам нужно? Денег мешок, да хуй до кишок». Практика знакомства потеряла свою актуальность. Только то, что дается трудно, может развивать нас.

Рулон обратился к уже размечтавшейся Лолите:

— Я вспомнил, что видак у меня сломался, так что сегодня посмотреть не удастся. Давай как-нибудь в другой раз. Оставь мне свой телефон.

— У меня только пейджер, — сказала расстроенная Лолита.

Она хотела скрыть свое настроение. Записав номер пейджера на бумажке, она отдала её Рулону, попрощалась и пошла домой.

«Настало время действовать по-другому, в другом масштабе, — подумал Рулон. — Нужно создать театр и учить народ скоморошеству. Заодно и всех самок пристрою в качестве актрис. Сразу у них цель в жизни появится. Больше самок — больше конкуренция, жестче отбор. Когда человек борется, пробуждаются лучшие его качества, а о всякой сентиментальной херне он забывает. Нужно только помочь оказаться ему в нужной ситуации, чтобы он четко видел цель и решительно действовал». С этими мыслями Рулон покинул дискотечный клуб и пошел побродить по ночному Питеру. Он любил гулять перед сном, планируя свои дальнейшие действия, а иногда просто находясь в глубоком безмолвии ума.

Дата добавления: 2015-07-20