Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 5 страница

Читайте также:
  1. Castle of Indolence. 1 страница
  2. Castle of Indolence. 2 страница
  3. Castle of Indolence. 3 страница
  4. Castle of Indolence. 4 страница
  5. Castle of Indolence. 5 страница
  6. Castle of Indolence. 6 страница
  7. Castle of Indolence. 7 страница

— Мне тоже нравится эта женская ипостась синегорлого Шивы, — произнесла Марианна и злобно улыбнулась, сверкнув глазами.

Она села напротив Рулона в медитативную позу, взяла его руки в свои, обхватив особенным образом его большой палец, олицетворяющий лингам, своей рукой, которая олицетворяла иони. Рулон закрыл глаза и постарался почувствовать себя богом Шивой, ярко вспомнив его образ и все его качества, о которых он знал. С первых же минут он почувствовал более возвышенное и сильное состояние, нежели то, которое было у него до этого.

Уловив эти изменения, Марианна дала знак к началу практики. Она села ему на колени, обхватив его туловище своими ногами. Почувствовав жар ее прекрасного тела и страсть поцелуев, Рулон возбудился, стараясь не терять концентрации на состояние Шивы, в которое он входил все глубже. Марианна насела на его лингам, и он вошел в ее сладостное лоно.

Она страстно извивалась на нем, издавая эротические стоны. Рулон гладил ее прекрасную фигуру, все больше направляя энергию сексуального возбуждения на усиление состояния Шивы. На вдохе он вытягивал энергию из низа живота и лингама, а на выдохе направлял ее в голову.

Вскоре он внезапно ощутил себя центром мироздания, центром всего космоса. Он увидел, как из него возникают все звезды и планеты, все живые существа. Свою Кали он ощутил, как самого себя, как творческую силу, создающую и разрушающую всю Вселенную. Но вскоре это состояние прекратилось, и он снова ощутил себя в теле. Однако его сознание как будто заполняло всю комнату. Он ощущал все, что происходит сзади, сверху и со всех остальных
сторон.

Однако сексуальное возбуждение становилось все сильнее, и
Ру­лон дал знак Марианне прекратить движения. Она замерла и откинулась на спину. Юный тант
рик, не вынимая своего лингама из иони, тоже лег на спину, они соединили свои руки и погрузились в глубокую релаксацию. На мгновение ему показалось, что он имеет женскую физиологию, но
скоро это ощущение оставило его.

Он лежал и наблюдал, как энергия движется по каналам от его тела к телу Марианны и обратно. Скоро возбуждение стало спадать, и эти ощущения прекратились. Еще немного порасслаблявшись, они встали и, сохраняя молчание, приняв холодный душ, занялись упражнениями по набору энергии. Рулон сделал вдох, представляя, как энергия пространства стягивается к нему, а на выдохе аккумулировал ее внутри тела в тех его частях, где чувствовалась ее нехватка.

— Ну что, — сказала Марианна, приводя себя в порядок, — стал богом?

— Да, на одно мгновение получилось.

— Учись, пока я с тобой, — назидательно произнесла она. — Сегодня я дала тебе толчок к этому переживанию. Ты стал богом благодаря мне, твоей Шакти. Без меня ты бы навсегда остался червяком, — высокомерно заявила она, бросив на него надменный взгляд.

— Да, я понимаю, — смиренно ответил Рулон. — Я очень благодарен тебе, — сказал он, смотря на Марианну, как на божество.

Она злобно рассмеялась.

— Ну хорошо, а теперь убирайся! Концерт окончен, — жестко заявила она.

Былой Шива собрался и в восторженном состоянии направился на выход.

— Будь поагрессивней! — напутствовала она его, закрывая дверь. — Только тогда у тебя будет сила, чтобы стать богом.

 

Экстрасекс (PLUS)

 

Солнечным весенним утром, когда лучи дневного светила согревали землю, а почки на деревьях превратились в клейкие зеленые листочки, Рулон снова сидел в классе на первой парте, разукрашенной эротическими картинками и советскими словами. Он сидел, сложив руки, и внимательно глядел на молодую симпатичную учительницу, как пай-мальчик.

Он вошел в медитацию и созерцал, как она становилась то больше, то меньше, что-то говорила и писала на доске, но он не мог понять, что именно, так как слышал не слова, а только звуки, и часто все, что он видел, начинало сливаться в одну бесформенную палитру бликов света.

— Рулонов, что ты смотришь, уже нужно записывать, — одернула его училка.

Рулон очнулся, раскрыл тетрадь, где он записывал сразу все предметы, и начал писать. Вскоре ему пришла в голову мысль заняться с училкой астральным сексом. Он настроился на нее, ощутил к ней любовные чувства, взяв её на телепатический контакт. Как бы какие-то щупальца, выходящие из его живота, вцепились в нее. Затем он начал гонять энергию, втягивая её на вдохе из низа живота училки в свой пенис и на выдохе поднимая энергию по позвоночнику, лучом направляя из своего межбровья в её голову. На вдохе снова опускал энергию из её головы до влагалища и втягивал в свой поднявшийся хер.

Энергия проходила плохо, училка стала нервничать, тогда он послал ей образ её идеала, а затем представил, что она сидит у него на коленях к нему лицом и он её трахает, и стал работать с ее фантомом. Он ощутил, как энергия на вдохе идет к ним из центра Земли, а на выдохе из тела уходит к центру Галактики. И затем наоборот. Училка немного размякла, и в голосе её появились ласковые нотки. Ученики на это бессознательно среагировали и стали больше шуметь, не давали словить кайф.

Зазвонил звонок, и началась перемена. К училке подошел Пирог и как бы нечаянно пощупал её, говоря: «Извините, это меня толкнули». Училка вся покраснела, стала кричать, но он только глумливо улыбался.

На второй урок пришла Марианна и села на последнюю парту. Пока училка отвернулась к доске, он быстро перебежал и сел рядом с ней.

— Ну что, Руля, дело есть, — серьезно сказала его подружка, подравнивая свои ногти пилочкой, — хер сварила, будешь есть, — добавила она и засмеялась.

Рулон глупо заулыбался.

— Билеты я тут достала на гипнотизера, — добавила она, — так что ты мне должен.

Рулон радостно рассказал, что он делал с училкой. Марианна, узнав об этом, стала недовольна.

— Ах ты, вонючий экстрасекс. Книжек начитался, придурок. Ты что, не мог этим со мной заняться, сволочь?

— Прости, я не знал, что не должен этого делать, — оправдывался он, — я больше не буду.

— А ну немедленно, сука, разрывай сансконтакт, — скомандовала она.

Рулон сделал длительную задержку на выдохе, пока не побледнел, затем стал снова дышать, будучи уже не в силах сдерживаться.

— Вот так, падла, продолжай, — злобно произнесла Марианна.

Он проделал это еще несколько раз.

— Помни, свинья, что ты должен заниматься сексом только с молодой и сексуальной партнершей, а не с этой фригидной грымзой.

— Но она же молодая, — продолжал сопротивляться неразборчивый эк­-
страсекс.

— Так ты и геронтофилом станешь, дурак, или некрофилом. Будешь со старухами и трупами сношаться. Партнерша должна быть моложе тебя.

— Но ведь мы с тобой одного возраста, — промямлил он.

— Подрастешь и поймешь, что у тебя всегда должны быть партнерши такого возраста, как я сейчас. Запомни, тело — пень. И еще партнерша должна быть включена в тебя, принадлежать тебе, а эта стиральная доска разве тебе принадлежит?

— Но ведь ты тоже мне не принадлежишь? — удивленно спросил Рулон.

— Я никому не принадлежу. Ты прав. Но зато ты принадлежишь мне. Для купэлы я выбрала тебя, а остальные не для тантры, а для бабок, а это уж другое дело. Запомни, тупая морда.

Вечером они оказались в большом зале филармонии, до отказа заполненном людьми. На сцену вышел высокий статный мужчина южной национальности.

Это был Автодилл Ламсадзе. Он рассказал, что в юности был баскетболистом, а потом встретил Васильева, который и научил его телепатии и гипнозу. Васильев проводил эксперименты, выбирая из группы людей, имеющих к этому талант. Он дал мне бумажные конверты, в которых лежали листки с изображениями геометрических фигур, цифр и т.п., и я лучше других угадывал, что было в этих конвертах. Проводились и другие не менее интересные опыты. После нескольких лет такой работы мне внезапно пришло приглашение из Индии от моего учителя. Он давно уже знал обо мне и теперь сделал так, чтоб я приехал у него учиться. Хотя тогда еще было время застоя, и йога, и вся мистика, конечно же, были под запретом. «Мой учитель, Гуру Сотиданандана, — продолжал свой рассказ Ламсадзе, — был богом среди йогов. Хотя он был уже глубоким стариком, мог в то же время выглядеть и как юноша. Этого он достиг с помощью йоги, он два года учил меня искусству дыхания, и только после этого я смог в совершенстве развить свои способности. Он мне сказал: «Твоя жизнь будет праноямой совершенствования, если каждое свое дыхание ты проведешь в полном осознании». И я должен был стараться целый день помнить и наблюдать за своим дыханием. Когда я научился подолгу наблюдать за ним, не отвлекаясь и не уходя в воображение, то я стал ощущать вместе с дыханием и потоки праны в моем теле, а также и вокруг меня. Впоследствии я стал ощущать все чувства и мысли людей. На этой стадии Гуру учил меня отключаться по своему желанию от этих ощущений, от слышания людских мыслей, чтоб я не сошел от этого с ума. И хотя люди, мысли которых я слышал, были индусами, тибетцами, китайцами, англичанами и т.д., все их мысли я понимал на своем родном грузинском языке. Они все как будто переводились мозгом на мой родной язык. После обучения меня вместе с еще одним учеником, Гуру Джнаном, который там достиг просветления, отправили назад в СССР, чтоб мы несли Высшее знание людям. Я — в Грузии, а он — в России. И вот сейчас я уже открываю Ашрам под Тбилиси, чтоб обучать там своих учеников», — закончил он свою речь.

Во второй части представления он показывал, как он гипнотизирует ассистентку. Он положил ее на стол и ввел в гипнотическое состояние, приказав ей стать твердой, как дерево, после этого двое мужчин положили ее ноги и голову на спинки стульев и затем встали на нее, но она так и осталась лежать, не шелохнувшись.

— Гипноз способен менять структуру клеток тела, — пояснил Ламсадзе. — Так что человеческий организм не так прост, как нам кажется. В нем скрыты большие силы и способности. И если человек овладел хотя бы аутотренингом, он мог бы использовать их гораздо больше. В человеке все зависит от веры, если он во что-то верит, то могут случиться чудеса во время гипнотического погружения. Моя ассистентка относится не критически ко всем моим внушениям. Если бы она так же могла относиться и к своим, то и сама бы могла все это делать и без меня, — заметил он.

После этого стал считывать мысли у людей. Они писали цифры на доске, а потом он водил их по залу, взяв за руку, и называл цифру. Затем показывали всем доску, на которой были написаны эти цифры. В зале сидело несколько критичных людей, которые стали кричать, что это подтасовка, что такого не может быть.

Тогда Ламсадзе подшутил над ними и сказал: «Возьмите эту доску и охраняйте ее. А я буду отгадывать цифры». И хотя новых цифр никто не писал, а на доске остались старые, уже отгаданные, эти Фомы неверующие заломились на сцену и стали со всех сторон закрывать эту доску, чтоб он никак не мог посмотреть на нее.

Тогда он им сказал: «Смотрите, как вы невнимательны. Ведь мы и не писали новых цифр, а старые я уж знаю. А вы охраняете эту доску». Но это их не успокоило, хотя над ними потешался уже весь зал.

— Давайте вы напишете цифры, а я их отгадаю, — предложил он кри­тиканам.

— Хорошо, — согласились они.

И написали вместо цифр слово. Он взял одного из них за руку и повел по залу. Пройдясь три-четыре раза по сцене туда-сюда, он ответил: «Вы хотите меня обмануть и думаете мысленно о цифре 5, но на доске написано слово «слон».

Так оно и оказалось. Зал был в восторге, но критиканы так и не хотели угомониться. В конце представления Автодиллу стали задавать разные вопросы.

— Не становится ли плохо вашей ассистентке после этих сеансов? — спросила одна женщина.

— Ей становится все лучше и лучше, т.к. я даю ей установку на хорошее самочувствие.

— Пьете ли вы водку? — спросил один мужчина.

— Нет, я пью только воду, так как я могу выпить водку и не опьянеть, а могу выпить воду и опьянеть, по желанию. И мои жены говорят мне, что тогда лучше пей воду, так как вода дешевле, — пошутил он.

— А может ваша ассистентка стать такой же, как вы?

— Если она станет такой же, как я, то она перестанет быть моей ассистенткой и сама начнет делать что-то свое, ибо не могут быть вместе два одинаковых человека.

— Но разве вас не будут связывать привязанность и дружба? — возрази­-
ли ему.

— Хотя они и могут связывать нас, — ответил Автодилл, — но ей лучше будет поступить вопреки им. Так как иначе мы останемся вместе, она не сможет развиваться дальше и проводить в мир то, что должно ей проводить, ведь привязанность — не самое высшее в мире.

По окончанию выступления Рулон подошел к Ламсадзе и попросил научить его гипнозу и телепатии.

— Научиться этому очень трудно, потому что нужно много упорства, — сказал ему Ламсадзе.

— Вы же знаете, — сказал Рулон, — я целыми днями занимаюсь и буду заниматься еще больше.

— Ну ты, молодец. Концентрируйся в межбровье по два часа в день. Это начало. На следующем этапе старайся убрать свои мысли, и ты начнешь чувствовать океан человеческих мыслей. Потом тебе предстоит научиться настраиваться на человека, мысли которого тебе нужно узнать. Легко, когда ты держишь человека за руку, но если человек далеко, то нужно испытывать к нему чувства, например любовь. Но и ненависть настроит на него точно так же. Тогда ты сперва будешь чувствовать человека, его настроение, а затем знать его мысли, и в дальнейшем ты даже сможешь узнать его будущее и прошлое. Но для этого нужна очень длительная практика, опыт. Без этого просто ничему не научишься. Объяснить это трудно, нужен путь.

— А почему вы ходите по залу вместе с тем, у кого вы хотите узнать мысли?

— В момент поворота, — сказал Ламсадзе, — человек становится бессознательным, отвлекается и забывает хотя бы о том, что он хочет изменить свои мыс­ли. Например, чтоб обмануть меня. И тут я получаю информацию.

— А как вы гипнотизируете людей?

— Для этого учитесь внушать им что-нибудь. Если вы научитесь внушать что-то людям, даже самое простое, например, за кого голосовать, какую одежду носить, тогда, если расслабить человека, настроить его, то можно будет уже ввести его в гипноз, усыпить его и внушить ему все что угодно. Самое главное — помните, нужно расслабить и настроить человека на внушение, например, вера в Бога, силу гипнотизера, исцеление является такой настройкой.

На этом мы попрощались с Ламсадзе. Рулон целый вечер ходил и, резко поворачиваясь, старался сохранять сознание и отключенный диалог. Затем он просто сидел и, поворачивая голову, делал то же самое. Рулон и раньше концентрировался в аджне — межбровье, — а теперь он стал концентрироваться по два часа — до боли в голове. От этого его сны стали очень яркими и даже реальнее, чем явь. Он постоянно настраивался на людей и стал улавливать их настроение, особенно если он слышал их голос или видел их. Для этого он постоянно в общении прислушивался к тем ощущениям, которые вызывали в нем эти люди.

 

Игра обмана (PLUS)

 

На следующий день, все еще находясь под впечатлением последней встречи, Рулон почувствовал, как его потянуло к Марианне. Он почувствовал в груди какое-то сильное влечение, это ощущение повторялось неоднократно. И теперь он знал, что скоро произойдет встреча с ней. Как будто в этот миг натягивались невидимые нити, пытаясь соединить их души.

Рулон собрался и направился домой к своей нежной подруге. Он шел по улице, внимательно наблюдая за всем происходящим, чтоб не попасться в лапы к кому-либо из своих недоброхотов.

Марианна была одна. По ее отрешенному виду Рулон понял, что она занималась йогой. Это было ее любимым времяпрепровождением, дарующим замечательные качества и главное — способность держаться на высоте во всем окружающем свинстве.

— Ты, как всегда, вовремя. А то сейчас придет один покупатель, — сообщила она Рулону.

— И что же мы ему толкнем? — поинтересовался Рулон.

— Да одну девчонку. Он по уши влюбился в нее.

В торговле Рулон поднаторел еще в школе, но продажа людей, как ни странно, всегда вызывала в нем отвращение. Наверное, это было результатом общественных шаблонов. Он ценил Марианну за разумное отношение к вещам.

Она не была любительницей собирать барахло и, подгадывая нужный момент, сбывала лишнюю выходящую из моды вещь частенько дороже, чем приобретала, и на вырученные деньги покупала новую за дешевую цену. В итоге такого круговорота у нее не было ничего лишнего и имелось все необходимое. К тому же в ее руки попадал приличный барыш от умелой перепродажи. Она никогда не брала то, чего нельзя было бы выгодно реализовать, и без сожаления расставалась со всем при удобном случае. Такая беспристрастность к формам бытия устраняла всякие страдания и зависть по поводу того, что есть у других. Трезвый взгляд на мир позволял ей правильно ориентироваться.

Это отношение к бездуховным предметам так же легко распространялось и на людей, где она выполняла роль сводни за немалую плату, помогая другим удовлетворять свое глупое влечение к другому, которое в силу внушенных идиотских установок они не могли реализовать сами.

— Когда я общаюсь с этими придурками, то все больше вижу, какие это машины, но быть другими они не хотят. Кроме тебя, я никого еще не встретила, кто бы хотел увидеть мир реально, понять, как морочат голову нам инстинкты и общественная мораль, компьютерная программа этих роботов, которые годны только для размножения пушечного мяса. Строители коммунизма! Свиньи! Говноеды! Для тебя это тоже будет практика, мой милый. Сыграй-ка сегодня еще одну роль и не думай о мышиной морали. Все это просто игра. Вся наша жизнь и мораль здесь может быть токмо одна: безупречно играть и не отождествляться с ролью. Помни, что саморазвитие — это единственное в этом мире добро, а все остальное — зло, будь то мораль или аморальность. Если это не делает нас совершенней, не отделяет нам дух от тела сознания, от созерцаемых им форм, то все это зло, пустая трата времени, которой занимаются все эти засранцы. Они даже не хотят ни за какие коврижки пошевелить пальцем руки ради своего развития, а только все сетуют и страдают, ебаные говна!

— Да, я тоже это заметил. Почему же мы с тобой другие? — спросил Рулон и с чувством глубокого родства посмотрел на Марианну. Ее темные расширенные зрачки создавали чарующее впечатление. Этот взгляд гипнотизировал и изменял состояние.

Они долго молчали и только смотрели друг на друга, наслаждаясь эффектом обмена энергий. Это молчаливое общение продолжалось недолго. В дверь позвонили. Марианна сверкнула глазами.

— он пришел. Ты поможешь мне?

— Разве способен кто-нибудь отказать тебе?

На пороге появился пижонистый парень. Он неуверенно вошел и смутился, увидев Рулона.

— Ну проходи, Олег. Вот знакомься — это Рулон.

Парня провели на кухню, где Рулон небрежно поздоровался с ним и спросил, какого черта он сюда приперся. Олег с недоверием посмотрел на него, потом — на Марианну, которая взяла его за руку и провела в свои хоромы.

— Ты насчет Ирины?

— Да, — ответил он ей, — но я думал мы поговорим. Он запнулся и покосился на Рулона, который небрежно мял челюстями жевательную резинку.

— Да ты не беспокойся, Рулонов — ее бывший любовник.

Мне было забавно смотреть на одурачивание этого болвана. Никакой Ирины я в глаза не видел, но теперь должен разыграть ее ухажера, собравшегося уступить свою подругу за сходную цену.

— Что? — заорал Рулон. — Почему это бывший?

— Потому что теперь Олег будет с ней, — прикрикнула Марианна.

— Это по какому праву? Да я сейчас ему по морде съезжу — узнает, — Рулон сделал вид, что собирается вздуть его. Олег не на шутку испугался, а Марианна встала между ними.

— Не тронь его, а то сам получишь, — вскрикнула она.

— Что, не трогать? Да я этому проходимцу сейчас кишки выпущу, — и, оттолкнув ее, решительно направился к перепуганному чаду, пятившемуся от него.

— Постой-постой, он же деньги принес, купить ее хочет, — останавливала Рулона Марианна.

— Купить? — протянул он. — Ну, тогда ладно. Уж ты, дружище, прости, погорячился. Бывает, — начал извиняться Рулон. Страх Олега сменился напыщенностью. Он, наверно, подумал, что деньги — большая сила, и гордился собой. Еле сдерживаясь от смеха, но совладав с собой, Рулон остановил натиск.

— А сколько он собирается дать?

— Полсотни, — быстро вставила Марианна.

— Полсотни? — задумчиво протянул он. — Ну это с пивком потянет.

— Ну что ж, выкладывай, — поторопила торговка наложницами. Олег неохотно полез в карман и отсчитал пять червонцев.

— Ну вот и в расчете, — сказал он, засовывая деньги в карман.

— Я еще хотел, — замялся Олег.

— Что ты хотел? — спросила юная сводня. — Уж не того ли, чтобы я предоставила вам свою конуру?

— Да, и еще помочь там, — жадно заговорил он.

— Нет, моя квартира не для этого, — оборвала она. — Рулон, объясни, как это происходило у вас.

— о, это очень просто, — начал поучать он. — она девушка такая, — и взглянул на Марианну, та кивнула Рулону, — этакая сговорчивая.

— она часто одна дома бывает, — добавила Марианна.

— Да-да, — подтвердил Рулон. — Ты приходи к ней, там чего-нибудь этак в подарок принеси, посиди, потом увидишь, что делать.

— А если она не захочет? — растерянно спросил Олег.

— Чего не захочет?! — захохотал Рулон. — Ты только там не сиди, а приласкайся, попроси для порядка, в ручку четвертачок сунешь, и все в норме, — уверил он.

— он парень смышленый, — подтвердила Марианна, — разберется. Только вот проблема, — вкрадчиво заговорила она, — ее надо приворожить к тебе.

— Это точно! — вскричал Рулон.

— А как это сделать? — заинтересовался Олег.

— Ну, это уж мое дело, секретов я не выдаю.

— Это совершенно необходимо, тогда Ирина сама отдастся тебе.

— Но надо будет позолотить мне ручку, — плутовато намекнула Марианна.

Они сели в мягкие кресла. Марианна очень быстро сервировала стол, поставив три фужера, бутылку легкого вина и коробку шоколадных конфет. Рулон откупорил бутылку, выбив пробку хлестким ударом по дну бутылки, и аккуратно разлил нежное вино в приготовленные фужеры. Каждый взял свой фужер.

— За успех нашего великого дела! — радостно сказал Рулон, понимая под этим процесс Просветления, и пригубил бокал. Марианна тоже слегка пригубила вино, положила конфету в рот и стала ее сосать, как будто это была не конфета, а член, и незаметно подмигнула Рулону. Олег залпом опустошил фужер и сразу же налил себе еще.

— Я рад, что встретил таких людей, с которыми легко и просто решаются любые проблемы. Он снова поднял свой фужер и опять быстро выпил до дна.

Итак, сделка состоялась. Рулону было интересно и противно разыгрывать из себя негодяя, окручивать этого простофилю, не знающего цену деньгам и готового за любую плату покупать себе наслаждение. Он был труслив и глуп, поэтому сам не решался заводить подобные знакомства, так как для этого надо было шататься по кабакам и дискотекам, общаться с различными типами, которые всегда могли ошмонать и набить морду тому, кто морально слабее.

Марианна находила таких напуганных жизнью ребят и водила их к себе, по­казывая доступность манящих удовольствий, беря за минутку кайфа кучку денег.

Вскоре он ушел. Она набрала номер.

— Ириша, это я. Голубок попался, скоро приплетется к тебе. Сколько брать? У него наверняка еще сотняжка будет. Помни, мне третью часть.

На этом вся ворожба была окончена.

— Ну что, видел этого придурка, — сказала Марианна, и они весело рассмеялись. — Не будь таким, — добавила она.

— Не дай Бог, — сказал он, махая руками.

— Ты уже неплохо разыгрываешь клоунаду. Научился. Только не оценивай то, что делаешь ты, и то, что делают другие, с позиции морали, тогда ты увидишь мир реально, без хорошо и плохо, без добра и зла, без всей человеческой чепухи. Только тогда твои глаза узреют мир, созданный Богом, а не людскими оценками.

Только тогда ты увидишь все, как оно есть на самом деле, увидишь Бога во всем, а пока, как сегодня, ты будешь заморачивать себя мыслишками: интересно, противно и всякой прочей чепухой. Ты ничего не поймешь, ничего. Твой ум должен быть чист от оценок и мнений, как у кота. Ты должен просто наблюдать и действовать, действовать и наблюдать, не оценивая это никак, особенно с позиции мыши, понял.

— Что наша жизнь — игра, — с пафосом произнес Рулон.

— Вот это ты правильно заметил, дорогой, — сказала Марианна, ласково обнимая его. — Я хочу подарить тебе кассету с блатной музыкой. Послушай-ка, что поет этот бард, — с этими словами она включила магнитофон, и хриплый голос запел:

 

Запомни, вся суть в монете,

А нету ее, ты — ноль.

Ты раб — если добр и беден,

Если скуп и богат — король.

Не зевайте, хватайте удачу,

Каждый миг любой ценой,

Не зевайте, хватайте,

Иначе перехватит ее другой.

Каждый миг, каждый час

Мы стареем, и назад возврата нет.

Наша жизнь, наша жизнь лотерея,

Не бери пустой билет.

 

Рулон вскочил и радостно закружил по комнате.

— Вот это верно! Мне мой отец говорил между второй и третьей кружкой пива: «Друг мой, в этой жизни ты должен быть злым».

— Злым и хитрым! — добавила Марианна. — Злым и отрешенным, сохраняя жесткий самоконтроль.

— Почему нас учили быть добрыми? — спросил Рулон.

— А чтоб легче было управлять такими добрыми овцами.

— А что же такое злоба?

— Это безжалостность к себе, мой милый, это безупречность, это неуспокоенность, это высокий уровень энергии.

— Раз так, то я буду становиться злым! — жестко сказал Рулон и сделал несколько ударов каратэ с яростными выкриками.

Затем встал в стойку и, сохраняя жесткость, вошел в состояние отрешенности.

— Вот это другое дело, — сказала Марианна, — такой ты мне больше нравишься. Твои глаза должны блестеть от ярости, а не тускнеть от слез, от привязанностей и сентиментальной ереси, от усталости и дурацких терзаний. Помни это, мой милый, это то, чего тебе не хватает.

В детстве я дружила с одним хулиганом. Он был первым моим мужчиной. Я предложила ему продавать меня богатым старикам за большие деньги, только за очень большие. Сперва он был нормальным, понимал, что все то, что ему в жизни было внушено, — ересь. Был независимым и жестким, а потом он вырос, подумал, что надо быть таким как все, завел семью и стал дураком, серой мышью. Теперь горбатит на заводе.

Он сначала, казалось бы, все понимал, но программа зомби все же вселилась в него. Йогой он не хотел заниматься, так что если бы не стал мышью, то сидел бы в тюрьме — не лучше. Но я была с ним недолго, потом сама начала общаться с этими стариками, раскручивать их. А потом и вообще перестала давать им, просто кидала их, нечего себя растрачивать на эту мерзость. Я начала рано, и поэтому всякая дурость с «Алыми парусами» не коснулась меня. А то бы в каждом алкоголике искала принца, а потом мучилась бы всю жизнь. Ужасно! Иллюзии — вот что губит дурака, — сказала Марианна, весело рассмеявшись, затем игриво посмотрела на Рулона. — Как ты насчет купэлы, а милый? — чарующе спросила она.

Марианна потушила свет, включила светомузыку и стала танцевать стриптиз, возбуждая его своими страстными взглядами и призывными жестами. Вскоре Рулон почувствовал возбуждающую вибрацию в теле, и они начали тантру. Марианна была настолько искусна и изощренна в ласках, что такого он даже не мог вообразить.

Каждую встречу Марианна проявлялась по-новому. Рулон поражался ее спо­собности находить яркость и новые ощущения в банальных движениях, прикосновениях, взглядах. Иногда она объясняла Рулону, как нужно повернуть голову и куда в этот момент направить взгляд. Получается что-то, похожее на кокетство. А в партнере вскрывается глубоко запрятанное желание. Ведь суть купэлы — вскрыть как можно больше энергии в низших центрах и направить ее в высшие, т.е. вскрыть и научиться управлять ею.

Рулон уже мог контролировать себя и чувствовал энергию в теле, переводя ее из низа живота в область макушки. Вскоре его сознание начало расширяться, и все вокруг, несмотря на полумрак, как бы озарилось ярким светом. Он почувствовал, что они с Марианной одно целое, что весь мир — просто текущая светящаяся вибрирующая энергия.

Вскоре это озарение начало проходить, и Марианна дала знак к началу медитации. Они сели спиной к спине и чувствовали вибрацию энергии, пронизывающей их тела. Музыка стала мягкой и нежной. Горящие свечи создали покой. Возбужденная энергия распространялась через позвоночник вверх и вниз в виде спирали, уходя в бесконечность.

Чем больше успокаивалось дыхание, тем больше соединялись два золотистых энергетических луча, и в какое-то мгновение два позвоночника стали единым. Вспышка света озарила все вокруг. Ощущение остановки времени и пребывания одновременно в состоянии до зарождения жизни на Земле и после мирокончины. Рулон понял, что время существует только в уме человека. И это не позволяет ему ощутить все, а дает возможность познавать мир по частям, фрагментарно.

Очнулся Рулон, когда Марианна, уже одетая, сидела перед ним, поджав ноги.

 

 

***

 

Вечером опять намечался очередной консилиум. Собрался весь клан Ма­-
рианны.

Рулон разыгрывал свою роль бесшабашного кутилы, в которой уже стал профессионалом. На этот раз спектакль проводился в льготных условиях, потому что Марианна оформила его своим кавалером, что делало положение Рулона более выгодным, так как она старалась щадить нервы своего верноподданного паяца. Рулон опять настроился на практику, решив сохранить ясность сознания и не давать сексуальным гармонам и больному воображению. «Но почему Марианна не подсадила меня к какой-либо девице, это странно», - думал Рулон.


Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 65 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ЧАСТЬ 2. Школа для придурков 4 страница | ЧАСТЬ 2. Школа для придурков 5 страница | ЧАСТЬ 2. Школа для придурков 6 страница | Проклятье рода 1 страница | Проклятье рода 2 страница | Проклятье рода 3 страница | Проклятье рода 4 страница | ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 1 страница | ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 2 страница | ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 3 страница |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 4 страница| ЧАСТЬ 3. Дни школЬной жизни 6 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.031 сек.)