Дворцовые перевороты.

Отсутствие официального наследника Петра I и масштабность его преобразований, в ходе которых были разрушены многие традиционные устои, выдвинули новые политические силы, начавшие активно бороться за власть, породили длительный период политической нестабильности и дворцовых переворотов.

Еще в 1722 г. Петр I издал указ, по которому сам царь должен был определять себе наследника. Однако в 1725 г. Петр I умер, не оставив завещания. В записке он написал «Оставить всё…» и не указал кому. Поскольку царь не назначил себе преемника, то борьба за власть приобрела особую остроту. К этому времени из 11 детей Петра и Екатерины в живых остались две дочери – Анна и Елизавета. Но Анна, вступая в брак с герцогом голштинским, отказалась от русского престола за себя и свое потомство. Елизавета. Елизавета не признавалась наследницей престола как незаконнорожденная (она родилась до оформления брака Петра с Екатериной).

Оставались два претендента на престол – Петр Алексеевич, сын царевича Алексея и шарлоты, за которым стояли представители родовитой знати (Голицыны, Долгорукие) и Екатерина – вдова Петра I. Петр Алексеевич был прямым потомком царской династии. Екатерина – чужестранка низкого происхождения, но она коронована императрицей еще при жизни Петра. Екатерину поддерживала новая группа дворян во главе с Меншиковым, Толстым. Спор между соперничавшими вельможами решила гвардия, ставшая на сторону Екатерины

В короткое царствование Екатерины I (1725 – 1727 гг.) во главе правления стояли люди, выдвинувшиеся еще при Петре I, в первую – очередь Александр Данилович Меньшиков. Однако большим влиянием пользовалась и старая знать, в особенности Голицыны и Долгоруковы. Борьба старой и новой знати привела к компромиссному решению о необходимости создания особого высшего государственного органа, которому было дано название «Верховного тайного совета» (1726 г.). В состав Тайного совета вошли 6 крупнейших сановников во главе с Меньшиковым. Совет получил большие права и оттеснил на второй план Сенат, переименованный из Правительствующего в Высокий. Решение важнейших государственных дел и непосредственное руководство главными коллегиями (Военной, Адмиралтейской и Иностранной) сосредоточились в руках Верховного тайного совета. Императрица почти не вмешивалась в дела правления и реальная власть, находилась в руках Меньшикова.

Его деятельность была направлена главным образом на всемерное обогащение и упрочнение собственных позиций. Он даже рассчитывал женить наследника престола Петра Алексеевича на своей дочери. Однако в результате заговора представителей старой знати Долгоруких и Голицыных Меньшиков вскоре после смерти Екатерины был арестован и сослан с семьей в Березов. Его огромное имущество, в том числе более 100 тыс. крепостных, было конфисковано.

Следующим императором стал 12-летний Петр II (1727 – 1730 гг.). В составе Верховного тайного совета возобладала старая аристократия. Но и это царствование оказалось недолгим. В середине января 1730 г. накануне своей свадьбы с Е.А. Долгоруковой Петр II простудился на охоте и скоропостижно умер.

По завещанию Екатерины I в случае смерти Петра II престол переходил к одной из ее дочерей, но члены Верховного тайного совета боялись утверждения на престоле старшей дочери Петра I. Кроме того, верховники надеялись во время нового царствования еще более укрепить свое значение в государстве, ограничив императорскую власть в пользу Верховного тайного совета. По предложению князя Дмитрия Михайловича Голицина верховники решили избрать на престол вдовствующую курляндскую герцогиню Анну Ивановну, дочь царя Ивана Алексеевича (брата Петра I), как представительницу старшей линии дома Романовых. Тем самым «верховники» надеялись посадить на трон человека, который всецело бы зависел от их воли. Новая императрица обязывалась подписать «кондиции», ограничившие ее власть. Важнейшими среди них являлись следующие: 1) править страной в согласии с Верховным тайным советом; без него не начинать войны, не заключать мира; не вводить новых податей и не назначать на высшие должности; 2) шляхетство без суда не казнить, не отнимать у него имений и не жаловать новых имений без согласия совета; 3) замуж не выходить и наследника себе не назначать. Кондиции, подписанные Анной, заканчивались словами: «А буде чему по сему обещанию не исполню, то лишена буду короны российской».

Гвардия и поместное дворянство, съехавшиеся в Москву на свадьбу Петра II, не хотели усиления аристократии. Узнав о «затейке» верховников, они потребовали, чтобы Анна Ивановна не принимала кондиций. Императрица при всех собравшихся надорвала кондиции и «учинилась в суверенстве», то есть провозгласила себя самодержицей. Так провалилась попытка верховников ограничить царскую власть, потому что они не были поддержаны дворянством, видевшем в самодержавной власти опору своего господствующего положения в государстве. Десятилетнее царствование Анны Ивановны(1730 – 1740 гг.) было тяжелым временем в жизни русского народа, известным под названием «бироновщины». Новая императрица ок­ружила себя немецкими дворянами из Курляндии, среди которых первое место занимал фаворит Анны Ивановны Бирон, впоследствии по настоянию императрицы избранный в курляндские герцоги. Это был грубый и невежественный человек, большой поклонник конской езды и охоты – любимых развлечений Анны Ивановны. Внешними сношениями России заведовал иностранец Остерман.

Первыми мероприятиями правительства Анны Ивановны явились упразднение Верховного тайного совета и возобновление деятельности тайной политической полиции, находившейся в ведении Тайной канцелярии или Канцелярии тайных розыскных дел. Для управления государством был организован «Кабинет», в который входили «кабинет-министры». Бывшие верховники подверглись преследованиям и ссылкам. Петр II не оставил завещания. По завещанию Екатерины I престол переходил (если у Петра II не будет наследников) Анне – старшей дочери Петра I – с её потомками, а затем Елизавете с её потомками, потом Наталье Алексеевне (сестра Петра II). Ко времени смерти Петра II Наталья умерла. У Анны родился сын в 1728 г. (будущий Петр III), к которому и мог перейти престол. Но «верховники» о них не думали. Долгорукие пытались возвести на престол невесту Петра II Екатерину Долгорукую, для чего подделали завещание Петра I в пользу невесты. Но этот план провалился.

Правительство Анны Ивановны строжайшим образом преследовало всех сколько-нибудь подозрительных людей. Тайная канцелярия наводила ужас на население внезапными арестами. Розыск в Канцелярии производился с обязатель­ным применением пыток и наказаний не только к провинив­шимся, но даже и к заподозренным. Недоимки с крестьян взыскивались самыми жестокими способами. Наконец, пра­вящие круги во главе с Бироном, пользуясь полной поддержкой со стороны императрицы, открыто презирали русский народ.

Вступив на престол при поддержке дворянства, Анна Ивановна провела ряд мероприятий, направленных на еще больше усиление его роли в государстве и расширение дворянских вольностей. Дворянская обязатель­ная служба перестала быть бессрочной, и срок ее был опре­делен в 25 лет (1736 г.). Один из дворянских сыновей получал право оставаться в поместье «для содержания экономии». Для дворянских детей в Петербурге был учрежден Кадетский корпус, в котором обучали различным военным наукам, а также языкам. Особое внимание обращалось на предметы, связанные с пребыванием молодых людей при дворе и вообще в светском обществе (танцы, музыка, фехтование и пр.).

К концу царствования Анны Ивановны в руках Бирона и его ставленников оказался весь государственный аппарат. Бирон добился суда и казни своего основного противника-кабинет-министра Артемия Петровича Волынского. Не имея прямых наследников, Анна Ивановна вызвала в Россию свою племянницу по сестре принцессу Анну Леопольдовну с ее мужем принцем Антоном Брауншвейгским. Их сын, младенец Иван, был провозглашен наследником престола, а регентом назначен Бирон. Регентство Бирона вызвало всеобщее недовольство и продолжалось всего несколько недель. Дворцовый переворот произвел фельдмаршал Миних с помощью нескольких десятков солдат. Караульные офицеры пропустили Миниха во дворец беспрепятственно. Разбуженный регент спрятался под кровать, но был схвачен, изрядно поколочен и арестован. Бирона лишили всех должностей и сослали в дальний город. Анна Леопольдовна была провозглашена правительницей от лица своего малолетнего сына Ивана Антоновича.

Однако основные правительственные должности по-прежнему оставались в руках немцев. Новый дворцовый переворот возглавили гвардейские полки, верные дочери Петра-Елизавете. Елизавета сама пришла в казармы Преображенского полка и во главе гренадерской роты двинулась ко двор­цу. «Брауншвейгская фамилия», как называли правительницу с ее мужем и детьми, была арестована, Иван Антонович низло­жен с престола. «Фамилию» отослали в заточение в Холмогоры, а Ивана через несколько лет отняли от родителей и заключили в Шлиссельбургскую крепость.

Воцарение Елизаветы Петровны (1741 – 1761 гг.) повлекло за собой значительные изменения в составе правящих кругов. Иностранцы Миних и Остерман, главные деятели предыду­щего времени, были отправлены в ссылку. На их место вы­двинулись русские дворяне. Наиболее выдающимися государ­ственными деятелями стали Петр Иванович Шувалов, руково­дивший внутренней политикой, и Бестужев-Рюмин, ведавший иностранными делами. Ближайшими к императрице людьми были ее фавориты, сперва простой украинский крестьянин пев­чий придворного хора Алексей Григорьевич Разум, получив­ший титул графа Разумовского, позже молодой дворянин Иван Иванович Шувалов, брат Петра Ивановича. Разумовский, впро­чем, не принимал никакого участия в политической жизни, а Шувалов занимался меценатством и покровительствовал наукам и искусству. Сенат был восстановлен в правах, а Кабинет министров расформирован. Дальнейшая централизация государства и развитие рыночных связей вызывали необходимость полного уничтожения внутрен­них таможенных сборов, мешавших свободному торговому обо­роту в стране. В своей записке об отмене внутренних сборов Петр Шувалов отмечал «неописанное зло и бедство», которое купцы терпят от сборщиков пошлин. Взыскание внутренних таможенных пошлин отменялось с 1 апреля 1754 г. Для кре­дитования купцов был учрежден Купеческий банк.

Правительство Елизаветы Петровны всячески старалось укрепить дворянство и его привилегии за счет крепостных крестьян. В ряде указов Сенат разъяснил, что дворянами сле­дует считать только тех, кто сумеет доказать свое дворян­ское происхождение. Окончательно было также подтвержде­но, что владение землей является исключительно дворянским правом. Таким образом, дворянство окончательно замкну­лось в особое сословие, принадлежность к которому устанавливалась наследственными правами и царским пожалованием. Политика Елизаветы отличалась осторожностью, а в некоторых аспектах – и непривычной мягкостью. Отказываясь санкционировать смертные приговоры, она фактически первой в Европе отменила смертную казнь. В 1744 г. на Украине было восстановлено гетманство, упраздненное за 10 лет до этого. Был несколько снижен податной гнет (хотя и увеличились косвенные налоги на соль и вино).

Короткое правление племянника Елизаветы и внука Петра Великого Петра III (1761 – 1762 гг.) было ознаменовано пропрусскими симпатиями, а также Манифестом о вольности дворянства, упразднением Тайной канцелярии, запрещением преследования раскольников (усилившегося при Елизавете) и подготовкой указа о секуляризации церковных земель.

Одна из важнейших проблем дворцовых переворотов – участие в них гвардии. Гвардия, как самостоятельная политическая сила, начала формироваться при Петре I. Проводя реформы, которые большинство населения не понимало и не принимало, Петр должен был на кого-то опираться. Такой реальной опорой и стала гвардия, выросшая из «потешных» Семеновского и Преображенского полков. Гвардейцы (помимо участия в военных походах) выполняли дипломатические поручения, руководили строительством верфей, занимались сбором податей, следили на местах за выполнением приходящих из столицы указов и т.п. Привлечение гвардии к выполнению гражданских (в основном контролирующих и управленческих) функций для Петра I было вынужденной мерой: гвардия являлась единственной в обществе организованной и послушной силой. Постепенно гвардейцы начинали осознавать себя не просто «государевыми», но и государственными людьми. К тому же претенденты на престол гвардию откровенно подкупали, жалуя деньги, земли, крестьян. Никакой другой реальной силы, способной противостоять гвардии, в обществе просто не было. Только в результате реформ Екатерины II формировался чиновничье-бюрократический аппарат, который со временем стал опорой верховной власти.

В условиях частых дворцовых переворотов и смены лиц, стоявших во главе государственного управления, конечно, не могло идти речи о продолжении и развитии крупных реформ, осуществлённых в царствование Петра I.

Тем не менее импульс петровских преобразований оказался настолько силён, что страна в основном продолжала развиваться по тому пути, на который её направил царь-реформатор. Рост промышленности не только не прекратился, но и ещё более ускорился. В середине века в России насчитывалась уже около 600 мануфактур, в то время как при Петре I – около 100. Быстро росла легкая промышленность.

Однако развитие промышленности происходило главным образом за счет расширения принудительного труда. Доминированию принудительного труда в промышленности способствовала нехватка свободных рабочих рук, вызванная усилением крепостного права, введением паспортной системы и быстрым увеличением количества мануфактур.

Во внешней политике России после Петра I по-прежнему главными оставались три основные проблемы: балтийская, польская и черноморская.

Интриги Франции и Англии, недовольных усилением роли России в европейских делах, осложняли положение страны. Но русское оружие и дипломатия сумели в целом отстоять интересы государства. Однако внутриполитическая нестабильность снижала эффективность и последовательность внешней политики и не всегда позволяла в полной мере использовать те преимущества, которые давали России военные победы.

Социально-экономическое развитие России в середине-второй половине XVIII в. отмечается значительной противоречивостью. С одной стороны, в 30-40-е годы продолжалось строительство новых мануфактур, в значительной степени увеличился прирост продукции, особенно в металлургии, возникли новые промышленные центры. В легкой промышленности успехи оказались настолько существенными, что уже с середины 30-х годов спрос внутреннего рынка мог быть полностью удовлетворен без ввоза иностранных товаров. Новые мануфактуры создавались преимущественно за счет частных капиталов – купеческих и дворянских. Только на Урале казна продолжала строить новые металлургические заводы.

Вместе с тем, дворянское предпринимательство, попытки приспособить крепостное хозяйство к развивавшимся товарно-денежным отношениям не приносили ожидаемых результатов. Доходность дворянских поместий оставалась исключительно низкой, а это служило основой кризисных явлений в системе хозяйства в целом. Одновременно крепостнические порядки интенсивно проникали в формирующуюся крупную промышленность. В итоге в 30-40-е годы XVIII века принудительный труд стал господствующей формой во всех отраслях промышленности.

Начало процесса прикрепления наемных работников к мануфактурам положил указ 7 января 1736 года: за мануфактурами навечно закреплялись не только квалифицированные работники, но и члены их семей. Только в текстильной промышленности данным указом было закрепощено одновременно 12,5 тыс. душ мужского пола, бывших до сего времени наемными. В то же время указ разрешал владельцам мануфактур покупать работников по одному человеку, без земли. Вскоре квалифицированные работники были закреплены за уральскими заводами Демидовых и другими металлургическим мануфактурами. Указ 1744 года вновь подтвердил право промышленников покупать к мануфактурам целые деревни (как в 1721 году), а по ревизии 1744 года за промышленными предприятиями были закреплены все «пришлые» люди – там, где их застала перепись.

Таким образом, труд крепостных в 30-40-е годы почти полностью вытеснил наемный труд в крупной промышленности.

Но в своей экономической политике правительство было вынуждено учитывать новые явления. В 1745 году крестьянам, в том числе и помещичьим, было разрешено торговать различными товарами, но только своими, а не перекупными. Таким образом усиливалась связь крестьянского хозяйства с рынком.

Во второй половине XVIII столетия Россия оставалась аграрной страной с господствующим типом феодально-крепостнических отношений. Однако в ее экономике происходили существенные изменения. Главной особенностью в экономической жизни страны стало начало разложения феодально-крепостнической системы и формирование капиталистического уклада. Основным признаком разложения феодальных отношений является разрушение натурального хозяйства. Этот процесс находит свое выражение в установлении крестьянскими и помещичьими хозяйствами относительно прочных связей с рынком. Проявляется это в размежевании форм ренты. Долгое время преобладали хозяйства со смешенной формой ренты (натуральной, отработочной, денежной). Постепенно в южных уездах, где земледелие давало высокие доходы, помещики стремились расширить барскую запашку, захватывая крестьянские земли. Здесь получила распоряжение месячина, при которой крестьянин лишался своего надела, обрабатывая барскую запашку и получая за это месячное содержание в виде продовольствия и одежды. Фактически крестьяне лишались средств производства, низводились до положения рабов. Полученное зерно помещик либо продавал на рынке, либо использовал в винокурении (также с последующей продажей продукции).

Вотчинное хозяйство включалось в товарное производство и путем заведения крепостных мануфактур – чаще суконных и полотняных.

Эта форма промышленности, связывая помещичье хозяйство с рынком, одновременно усиливала крепостнические отношения, так как работа на вотчинной мануфактуре стала разновидностью барщины.

В центральных и западных нечерноземных районах, где урожайность была крайне низкой, и получить большую прибыль с земли было нельзя, помещики переводили крестьян на денежный оброк. Распространение денежной ренты ярче всего свидетельствует о разложении натурального хозяйства. Чтобы уплатить барину оброк, крестьянин должен был либо продавать то, что он выращивал на своем участке, либо заниматься промыслами и отправляться на заработки. В некоторых регионах промыслы (неземледельческие) достигали такого уровня, что крестьяне числились крестьянами лишь номинально. Так, жители сел Валдай и Боровичи обслуживали водный путь по Вышневолоцкой системе, занимались судостроением и судовождением речных караванов. В селе Иваново Владимирской провинции (вотчина Шереметевых) крестьяне активно занимались текстильной промышленностью, а «первостатейные» крестьяне вели торговые операции на Ирбитской и Макарьевской ярмарках. В селе Павлово и Ворсма Нижегородской губернии крестьяне почти не занимались обработкой земли, зато обрабатывали привозное железо, причем общая стоимость произведенной за год продукции только в селе Павлово составляла приблизительно 240 тыс. рублей. В обширной Московской губернии почти 60% крестьян занимались промыслами.

Отрыв непосредственного производителя от средств производства, в данном случае – отрыв крестьянина от земли на промыслах или месячине – также свидетельствует о разложении феодальной системы хозяйства.

Феодально-крепостническая система характеризуется феодальной собственностью на землю, при которой все сословие феодалов является монопольным собственником земли. Во второй половине XVIII века земля в отдельных случаях становится собственностью купцов и крестьян. При этом сделки оформлялись на имя своего барина или знакомого дворянина, так как по закону никто, кроме дворянства, не имел права владеть землей (исключением был Север Европейской России, где не было помещичьего землевладения, и крестьяне издавна распоряжались землей.) Подрыв феодальной собственности на землю, даже в такой не деформированной форме, также свидетельствовал о разложении феодальных порядков.

Важнейшим показателем формирования капиталистического уклада является становление рынка наемной рабочей силы. Разумеется, наемный труд применялся и раньше, но во второй половине XVIII века применение наемного труда становится системой. Определяющую роль в этом процессе сыграло и государство. В 1762 году специальным указом было запрещено применение принудительного труда на недворянских мануфактурах. В данном случае правительство лишь хотело поддержать дворянское предпринимательство, оградив его от конкуренции. Однако последствия этого указа оказались значительно серьезнее: к концу столетия на предприятиях текстильной промышленности доля наемного труда составляла 92%. Наемный труд более продуктивен, поэтому больших успехов в производстве достигали именно купеческие мануфактуры, а дворянские, использующие принудительный труд, приходили в упадок. Именно на основе мануфактур с наемным трудом шло формирование капиталистического уклада, и становление капиталистических отношений стало необратимым процессом.

Вместе с тем формирующиеся в России капиталистические отношения в этот период имели свои особенности. Труд приходящих наниматься на мануфактуру крестьян нельзя считать чисто капиталистическим, так как сами крестьяне оставались крепостными, а часть полученных средств должны были отдавать помещику в виде оброка. Кроме того, в экономике продолжали существовать так называемые «тупиковые формы». Они не несли в себе зародыша буржуазных отношений, но обеспечивали сравнительно длительный рост производства. Наиболее яркий пример подобных форм – крупное барщинное хозяйство товарного типа, которое все более распространяется в XVIII веке как результат возрастающего хлебного экспорта и углубления общественного разделения труда. Такое барщинное хозяйство – товарное, но не денежное; оно не только не имеет зародыша капитализма, но и сопротивляется его развитию, хотя и связано с рынком.

Другая разновидность «тупиковых форм» – крепостная мануфактура, утвердившаяся в 30—40-е годы XVIII века. Здесь увеличение товарности ведет лишь к расширению сферы феодальных отношений, так как превращение рабочей силы в товар возможно лишь при отмене крепостного права.

Необходимо отметить, что с 60-х годов XVIII века, с правления Екатерины II, наблюдается изменение в целом в традиционной политике регламентации экономики. Сам характер изменений свидетельствует о прагматическом характере этой политики и об отсутствии в ее основе каких-либо теоретических концепций. Верховная власть стояла перед сложным выбором: с одной стороны необходимо было укрепить экономические позиции дворянства, с другой – обеспечить дополнительные доходы огромной массы крестьянского населения Нечерноземья, позволяя им заниматься торгово-промысловой деятельностью. Первая линия вела к усилению крепостнических отношений, вторая – объективно – к формированию капиталистического уклада. Решить эту задачу могла только власть с весьма жесткими рычагами государственного механизма, так как основной ее задачей становилось перераспределение очень небольшого прибавочного продукта в интересах развития всего общества. Именно такая форма власти, близкая к деспотии, и существовала в России. В промысловом Нечерноземье постепенно побеждала тенденция либерализации экономики. Таким образом, преследуя чисто практические цели, правительство Екатерины II создавало условия для становления новых – капиталистических – отношений.

Дата добавления: 2015-07-20