Как мы усваиваем гендерные роли.

Вам, вероятно, уже доводилось слышать аргументы в пользу того, что поведенческие различия между мужчинами и женщинами являются в той или иной степени биологически обусловленными. Мужчины не могут рожать или кормить детей. Аналогичным образом, биологические различия, касающиеся гормонов, мышечной массы, структур и функций мозга также могут оказывать влияние на некоторые аспекты поведения людей. Однако согласно объяснениям большинства ученых, гендерные роли являются все же продуктом социализации — процесса, посредством которого индивид усваивает и принимает ожидания общества, касающиеся поведения его членов. Как показывают данные, изложенные во вставке «Этнические вариации гендерных ролей», для различных культурных и этнических групп, входящих в состав общества, характерны и различные ожидания относительно поведения мужчин и женщин. Посредством каких механизмов общество сообщает своим членам об этих ожиданиях? В следующих разделах мы рассмотрим пять действующих сил социализации; к ним относятся родители, сверстники, школа, телевидение и религия.

Социализация. Процесс, посредством которого общество передает индивиду ожидания относительно поведения своих членов.

Лики сексуальности. Этнические вариации гендерных ролей

В основном тексте мы преимущественно обсуждали гендерные представления, преобладающие в традиционной американской культуре. Они происходят из среды белых американцев и европейцев. Здесь же мы кратко рассмотрим гендерные роли, характерные для трех других американских этнических групп: испаноамериканцев, афроамериканцев и американцев азиатского происхождения.

Воплощением традиционных испаноамериканских гендерных ролей являются культурные стереотипы марианизма (marianismo) и мачизма (machismo). Истоки марианизма связаны с общепринятым в Римско-католической церкви представлением о том, что женщины должны быть чисты и жертвенны, подобно Деве Марии. Согласно этому взгляду, женщине отводится прежде всего роль матери, которая обязана быть верной, добродетельной, пассивной и покорной своему мужу. В то же время она должна быть хранительницей домашнего очага и семейных традиций (Bryjak & Soroka, 1994; Espin, 1992; McNeil et al., 2001). Неудивительно, что такие требования часто являются для испаноамериканских женщин источником значительного стресса. Хотя сегодня все большее число испаноамериканок устраиваются на работу, на них продолжает лежать ответственность за воспитание детей, выполнение домашних обязанностей и обслуживание мужей.

Концепция мачизма проецирует на испаноамериканских мужчин образ сильного, мужественного и властного главы семейства, принимающего все важные для членов семьи решения (Bryjak & Soroka, 1994; Espin, 1992; McNeil et al., 2001; Torres, 1998). Эта концепция также включает и представление о том, что для мужчины приемлемо быть сексуально агрессивным и искать любовных побед вне брака.

Таким образом, испанская культура нередко предъявляет к мужчинам и женщинам двойные стандарты, заставляя женщин оставаться верными лишь одному мужчине, тогда как мужьям дозволяется иметь внебрачные связи (Espin, 1992; McNeil et al., 2001). Однако концепция мачизма имеет и другую сторону, поскольку она также характеризуется проявлениями щедрости, уважения к другим, корректного и справедливого использования власти, храбрости и ответственности за безопасность и честь своей семьи (McNeil et al., 2001; Torres, 1998; Vasquez, 1994).

Безусловно, марианизм и мачизм — это не более чем стереотипы, и многие испаноамериканцы не принимают этих гендерно-ролевых предписаний (Vasquez, 1994). Кроме того, совокупность таких процессов, как ассимиляция, урбанизация и повышение уровня жизни испаноамериканцев, способствует уменьшению роли этих культурных стереотипов, как и гендерно-ролевого неравенства (McNeil et al., 2001; Schaefer, 1990).

В другой этнической группе, у афроамериканцев, женщины играют центральную роль в жизни семьи. Но сама афроамериканская семья, как правило, отличается от традиционной «ядерной» модели, включающей отца, мать и детей (Bulcroft et al., 1996; Greene, 1994a; Reid & Comas-Diaz, 1990). Афроамериканские женщины являлись надеждой и опорой своего сообщества еще со времен рабства. Поскольку в период рабства женщины не были экономически зависимы от своих мужей, афроамериканские мужчины не привыкли занимать главенствующую роль в семье. Этим отчасти объясняется, почему отношения между афроамериканскими мужчинами и женщинами в большей степени тяготеют к равноправию и экономическому паритету в сравнении с другими культурными группами, включая доминантную для США белую культуру (Blee & Tickamyer, 1995; Bulcroft et al., 1996; Greene, 1994a). Историческим отсутствием экономической зависимости также можно объяснить и тот факт, что главой многих афроамериканских семей являются женщины, самостоятельно определяющие свой общественный статус.

Другим фактором служит высокий уровень безработицы среди афроамериканских мужчин, почти в три раза превышающий данный показатель для белого населения (U.S. Bureau of the Census, 1997). Высокий процент безработицы и особенности американской системы страхования, безусловно, способствуют тому, что часть афроамериканских мужчин уклоняется от брака или бросает свои семьи. В результате афроамериканским женщинам нередко приходится проявлять формы гендерно-ролевого поведения, противоположные гендерным стереотипам, традиционным для белых американок.

Хотя среди афроамериканцев не столь сильно, как среди других культурных групп, распространена традиционная («ядерная») модель семьи, определенные факторы способствуют стабильности и сплоченности их семьи и общины. К ним относятся: 1) прочные родовые связи между членами различных самостоятельно живущих семей; 2) строгие этические правила, касающиеся трудовой сферы, карьеры и образования; 3) исключительно высокий уровень адаптивности и гибкости по отношению к семейным и гендерным ролям; 4) верность религиозным ценностям и активное участие в жизни церкви (Ho, 1987; Reid & Comas-Diaz, 1990; Schaefer, 1990).

Третье этническое меньшинство состоит из американцев азиатского происхождения. Оно характеризуется крайним разнообразием традиций, принятых в странах, являющихся родиной представителей этой группы (Китай, Филиппины, Япония, Индия, Корея, Вьетнам, Камбоджа, Таиланд и т. д.). Представителям этих культур свойственно придавать гораздо большее значение семье, групповой принадлежности, солидарности и взаимозависимости, чем это принято среди белых американцев (Bradshaw, 1994). Как и от представительниц испаноамериканской культуры, от азиатских женщин ожидается, что семейные обязанности будут играть более значимую роль в их жизни, чем личные устремления. Известно также, что гораздо больший процент женщин азиатского происхождения, чем представительниц любой другой американской этнической группы, работает вне дома. Но несмотря на это многие из них на протяжении всей жизни ухаживают за другими членами семьи и подчиняют свои личные интересы семейным нуждам (Bradshaw, 1994; Cole, 1992). В результате ориентированные на личные достижения азиатские женщины часто оказываются в двойной ловушке. Они разрываются между современными американскими ценностями индивидуализма и независимости и традиционными гендерными ролями азиатской культуры.

Несмотря на отсутствие одного «типичного» стереотипа, в большинстве азиатских культурных групп все еще господствуют гендерно-ролевые ожидания, предполагающие ведущую роль мужчин (Bradshaw, 1994; Lai, 1992). Так, в американских семьях китайского происхождения даже в тех случаях, когда муж и жена занимают равное положение в обеспечении семьи, жена обычно принимает роль помощницы своего мужа, а не равного партнера (Wong, 1988). Аналогично, в американских семьях выходцев из Вьетнама, в которых оба супруга работают полный рабочий день, ответственность за работу по дому и воспитание детей часто ложится исключительно на женщин. Однако среди молодых вьетнамских пар имеет место тенденция к большему равноправию в семье (Tran, 1988). Последнее также верно и в отношении третьего поколения американцев — выходцев из Японии (Kitano, 1988).

Как показывают эти данные, социальному научению и культурным традициям принадлежит важная роль в формировании гендерно-ролевого поведения членов американского общества.

---

Роль родителей в формировании гендерных ролей

Многие представители социальных наук рассматривают родителей как влиятельную движущую силу гендерно-ролевой социализации (Hardesty et al., 1995;Leaper et al., 1998; Witt, 1997). Первое представление о том, что значит быть мальчиком или девочкой, ребенок, как правило, получает от родителей (Witt, 1997).Как мы уже говорили, обсуждая тему формирования гендерной идентичности, родители частоимеют различные ожидания относительно девочек и мальчиков и выражают эти ожидания в процессе взаимодействия со своими детьми. Маленьким девочкам часто уделяется больше внимания, чем маленьким мальчикам (Jacklin et al., 1984). Родители часто обращаются с девочками так, будто имеют дело с бьющимися предметами, — например, они не рискуют подбрасывать их (Doyle & Paludi, 1991). Кроме того, девочек часто обнимают и утешают, когда те плачут от боли или испуга, тогда как мальчику могут назидательно сообщить, что «мальчики не плачут». В целом родители проявляют больше защитных и ограничительных форм поведения в отношении маленьких девочек. Что касается обращения с мальчиками, родители чаще отказываются от вмешательства и предоставляют им большую свободу (Skolnick, 1992a). Помимо этого о значительном влиянии родителей на формирование гендерных ролей у детей однозначно свидетельствуют результаты ряда исследований. Так, они показывают, что мальчики намного чаще, чем девочки, получают поощрение со стороны родителей, если они демонстрируют самоутверждение и контроль либо сдерживают свои эмоциональные проявления. Девочки же чаще поощряются за участие в социальной активности (Block, 1983;Leaper et al., 1998).

< Задайте себе вопрос. Подумайте о роли родителей, сверстников, школы, телевидения и религии в социализации вашей собственной жизни. В какой мере каждая из этих сил повлияла на формирование ваших гендерно-ролевых ожиданий?>

Сегодня все больше родителей пытаются избежать навязывания своим детям гендерных стереотипов. Однако многие все же продолжают поощрять участие своих детей в типичных для их пола формах игры и выполнении соответствующих домашних обязанностей (Lytton & Romney, 1991; McHale et al., 1990). И даже в тех случаях, когда родители предпринимают сознательные усилия, пытаясь воздерживаться от обучения своих детей гендерным ролям, некоторые формы поведения могут казаться настолько «естественными», что реализуются детьми на бессознательном уровне. Так, отец мальчика может предложить ему поиграть в догонялки, помочь поменять масло в машине илиподстричь газон. Девочке же скорее будут напоминать о том, что нужно убрать комнату или же будут приглашать ее принять участие в приготовлении обеда. Такое различие в обращении ориентирует детей на специфические и совершенно отличные друг от друга взрослые роли (Fisher-Thompson, 1990).Исследования показывают, что отцы чаще сообщают своим детям о гендерных ожиданиях, чем матери (Lamb, 1981; Power, 1985).

Родители, в особенности отцы, имеющие только дочерей, гораздо больше стремятся к гендерному равноправию, чем родители сыновей (Warner & Steel, 1999). Этот факт свидетельствует о том, что в североамериканском обществе, часто отдающем предпочтение мужчинам, желание обеспечить наилучшее будущее своим детям может побуждать родителей девочек исповедовать принципы гендерной справедливости при воспитании своих дочерей.

Языковые и коммуникативные стили также играют важную роль в развитии и поддержании гендерных стереотипов, а также в разделении ролей между полами (Leaper et al., 1998; Tannen, 1994). Так, был проведен широкомасштабный обзор исследовательской литературы, посвященной изучению влияния на детей их разговоров со своими родителями. Результаты показали, что матери больше разговаривают со своими детьми. Также в своей речи они используют меньше приказов и информативных реплик, но больше поощрительных фраз (Leaper et al., 1998). Другие исследования показывают, что девочки чаще, чем мальчики, применяют кооперативные стратегии коммуникации, тогда как мальчики более склонны использовать контролирующие обороты речи (Leaper, 1991; Sheldon, 1992). Несомненно, к вероятным источникам половых различий относится и тот факт, что «дети начинают усваивать гендерно-ролевые стили речи от своих родителей» (Leaper et al., 1998, p. 3).

{На формирование стереотипных мужских и женских ролей могут оказывать влияние традиционные формы воспитания}

Роль сверстников

Вторым важным фактором социализации гендерных ролей являются сверстники. Одной из таких форм влияния, оказывающих свое воздействие уже на ранних этапах жизни, становится добровольное раздельное времяпрепровождение детей разного пола (Maccoby, 1988, 1990; Powlishta et al.,. 1993). Этот фактор начинает действовать еще в дошкольные годы. К моменту достижения школьного возраста дети примерно 95% своего времени проводят со сверстниками своего пола (Maccoby & Jacklin, 1987). Разделение полов, продолжающееся в школьные годы, способствует половой типизации игровой активности детей. А это является для них подготовкой к принятию взрослых гендерных ролей (Moller et al., 1992). Компании девочек часто играют с куклами и чайными сервизами. Мальчики же участвуют в спортивных состязаниях и стрельбе из игрушечных пистолетов. Такое влияние сверстников способствует развитию у женщин склонности к проявлению заботы и отказу от самоутверждения, а у мужчин — выработке психологического комфорта при демонстрации духа соперничества и настойчивости.

К началу перехода от детского к подростковому возрасту влияние сверстников начинает играть еще более важную роль (Doyle & Paludi, 1991; Hyde, 1996). Для детей этого возраста конформизм приобретает особую значимость. В итоге следование традиционным гендерным ролям обеспечивает вероятность быть принятыми своими сверстниками (Absi-Semman et al., 1993; Martin, 1990; Moller et al., 1992). Большинство индивидов, ведущих себя нетипичным для своего пола образом, подвергаются значительному давлению в форме изоляции и насмешек. Результаты исследований свидетельствуют о том, что несмотря на существенные изменения, происшедшие в обществе за последние годы, новое поколение детей продолжает проявлять по отношению к своим сверстникам гендерно-стереотипные реакции (McAninch et al., 1996).

Гендерно-стереотипный имидж может налагать на индивида существенные ограничения. Одним из наиболее негативных аспектов гендерной типизации в подростковом возрасте является представление о том, что невозможно одновременно быть женственной и стремиться к достижениям. О том, насколько мощным может быть воздействие этого ограниченного взгляда, свидетельствует следующий рассказ:

«Мне нравится учеба в старшем классе, и я хорошая ученица. Пожалуй, я даже могла бы быть отличницей. Но я боюсь того, что другие могут подумать обо мне, если я буду слишком хорошо учиться. Мой приятель увлечен спортом, а не учебой. По нескольким предметам мы занимаемся вместе. Я неоднократно намеренно получала на экзаменах более низкие оценки, чем заслуживаю, чтобы не подвести его. Что он подумает о подружке, которая учится как синий чулок?» (Из авторских архивов)

Школа, учебники и гендерные роли

Результаты исследований, опубликованные в 70-х, 80-х и начале 90-х годов, в целом свидетельствовали о том, что на уроках с мальчиками и девочками обращаются совершенно по-разному (AAUW, 1992; Eccles & Midgley, 1990; Kantrowitz, 1992; Rogers, 1987; Sadker & Sadker, 1985, 1990, 1994; Serbin, 1980). Среди других данных в отчетах об этих исследованиях сообщалось, что:

— учителя чаще вызывают и хвалят мальчиков, чем девочек;

— мальчиков, выкрикивающих ответы с места, не дожидаясь, пока их вызовут, обычно не наказывают, тогда как девочек часто ругают за подобное поведение;

— мальчиков чаще хвалят за содержательную сторону их письменных работ, тогда как девочек чаще хвалят за аккуратность;

— учителя начальных классов более терпимы к недисциплинированному поведению мальчиков, чем девочек;

— мальчикам уделяется больше внимания, чем девочкам; учителя чаще помогают им и хвалят их;

— учителя уделяют больше внимания девочкам, демонстрирующим зависимые формы поведения, но чаще откликаются на просьбы мальчиков, когда те ведут себя независимо и агрессивно;

— девочки, учащиеся в средних классах школы, часто испытывают неуверенность в своих способностях по математике и другим естественнонаучным дисциплинам.

Как показывают эти данные, школа также является важным фактором гендерно-ролевой социализации. Учителя часто взаимодействуют с учащимися, исходя из собственных гендерно-ролевых стереотипов. Так, классный руководитель может ожидать, что мальчики будут хорошо успевать по таким предметам, как математика и естественные науки, а девочки — по языку и литературе. В результате мальчики и девочки получают различные типы поощрения. Это может препятствовать достижениям учащихся, которые, возможно, не будут проявлять особых стараний в тех областях, где они не получают достаточного поощрения.

К счастью, в последнее время появляется все больше свидетельств того, что в современных американских школах предпринимаются усилия, препятствующие навязыванию учащимся стереотипных гендерных ролей. Благодаря притоку молодых учителей, являющихся представителями поколения, более восприимчивого к гендерным вопросам, ситуация в школе постепенно меняется. Одним из наиболее ярких примеров этой трансформации являются совместные усилия американских школ по обеспечению для обоих полов равных образовательных возможностей в области математики и естественных наук. Несколько раньше мы упоминали о том, что разрыв между оценками мальчиков и девочек по этим предметам резко сократился в период между 1992 и 1998 годами. В 1999 году средняя по стране школьная оценка по математике, измеренная с помощью теста SAT, составила 531 балл для юношей и 495 баллов для девушек. Процент же старшеклассниц, записавшихся на классы геометрии, высшей алгебры и тригонометрии, равнялся или превышал соответствующий процент старшеклассников (Carter, 2000). К тому времени когда выйдет следующее издание этой книги, разрыв между оценками юношей и девушек по математике, вероятно, сократится еще больше.

Школьные учебники также в прошлом способствовали сохранению гендерно-ролевых стереотипов. В начале 70-х годов в ходе двух крупных исследований, посвященных анализу детских учебников, было обнаружено, что девочки в этих текстах, как правило, изображались зависимыми, нецелеустремленными и не слишком способными. Мальчики же наделялись противоположными характеристиками (Saario et al., 1973; Women on Words and Images, 1972). В начале 80-х в каждых двух из трех текстов для чтения центральными персонажами являлись мужчины. Это был ощутимый прогресс по сравнению с пропорцией 4:5, имевшей место в начале 70-х (Britton & Lumpkin, 1984). В 90-х годах издатели учебников приложили больше усилий к ликвидации гендерно-ролевых стереотипов. Однако учебники, как и культура, отражением которой они являются, не вполне свободны от гендерных стереотипов и сегодня. Анализ 62 школьных учебников показал, что хотя образы девочек наделяются в них более широким спектром форм поведения, чем в прошлом, женщины все еще становятся центральными действующими лицами реже, чем мужчины. Женщины также выступают в качестве представителей более узкого круга профессий (Purcell & Stewart, 1990). Другое исследование, посвященное анализу детских книг в общественных библиотеках, показало, что хотя женские персонажи фигурируют в них так же часто, как и мужские, женщины до сих пор чаще изображаются в пассивных, зависимых и служебных ролях (Kortenhaus & Demarest, 1993).

Телевидение и гендерно-ролевые стереотипы

Другой мощной действующей силой гендерно-ролевой социализации является телевидение. Образы мужчин и женщин на телеэкране часто являются откровенно стереотипными (Larson, 1996; Huston et al., 1998; Mass Media Report to Women, 1993a; Ward & Rivadeneyra, 1999). Так, мужчины обычно изображаются активными, интеллигентными и предприимчивыми и выступают в руководящих ролях. Женщины же чаще играют пассивные и менее компетентные роли. Таким женщинам лучше дается выполнение домашних обязанностей, чем самостоятельное мышление. В рекламе и даже в телевизионных новостях в качестве авторитетных специалистов по большинству вопросов выступают мужчины (Bellizzi & Milner, 1991; Bretl & Cantor, 1988; Lovdal, 1989). Мы можем с уверенностью предположить, что такие образы оказывают определенное влияние на процесс социализации, учитывая тот факт, что молодые люди ежедневно проводят по много часов перед экраном телевизоров. Фактически, молодежь посвящает просмотру телепередач больше времени, чем любой другой форме массовой коммуникации (Kundel et al., 1999; Nielsen Media Research, 1998).

Анализ популярных телевизионных комедий за 1950-1990-е годы свидетельствует о том, что хотя изображение гендерного равноправия за прошедшие годы и стало более распространенным, гендерные стереотипы и в 1990-х годах по большей части оставались нормой (Olson & Douglas, 1997). Так, одна из самых популярных в истории телевидения программ, сериал 90-х годов «Обновление жилья» (Home Improvement),получила самые низкие оценки по показателю гендерного равноправия. В другом исследовании, недавно проведенном Национальной организацией по защите прав женщин (National Organization for Women, NOW), в течение февраля 2000 года оценивались 82 популярные телепрограммы.

На основании своих наблюдений представители этой организации пришли к заключению, что основное эфирное время на телевидении до сих пор занимают мужчины и что наиболее популярные телепередачи изобилуют сексистскими стереотипами. Ряд передач, правда, таких как «Семейное право» (Family Law),«Снова и снова» (Once and Again)и «Скорая помощь» (ER)(программы, в которых регулярно фигурируют разносторонние и компетентные женские персонажи), получил высокие положительные оценки. Однако все же большинство анализируемых программ, в особенности комедий, либо показывали женщин реже по сравнению с мужчинами, либо представляли их стереотипно (Aucoin, 2000).

Детские программы также часто несут гендерно-ролевые стереотипы. В частности, даже такая передача, как «Улица Сезам» (Sesame Street),— одна из самых рекордных по популярности и длительности показа детских шоу, была уличена в присутствии сексизма. В 1992 году 84% персонажей, участвующих в шоу, были мужскими по сравнению с 76% в 1987 году (Media Report to Women, 1993b). Однако положительной тенденцией является то, что сейчас мы становимся свидетелями появления новых сериалов, в которых центральное место занимают образы способных и уверенных в себе женщин. Речь идет о таких фильмах, как «Баффи, убийца вампиров» (Buffу the Vampire Slayer),«Сабрина, подросток-ведьма» (Sabrina the Teenage Witch)и «Темный ангел» (Dark Angel).

Согласно результатам анализа рекламных роликов во время детских шоу начала 90-х годов, мальчики изображались в них чаще, чем девочки, а содержание большинства этих роликов отражало традиционные стереотипные представления о мужских и женских ролях (Smith, 1994). Другое исследование показало, что рекламные ролики на канале MTV являются крайне гендерно-стереотипными. Ценность женщин в этих роликах напрямую определялась их внешней привлекательностью (Signorelli et al., 1994). Аналогичные данные были получены и в ходе более недавних исследований. В них дети выбирали свои любимые телевизионные персонажи. В ходе исследования выяснилось, что девочки в возрасте от 7 до 12 лет положительно оценивали в женских персонажах преимущественно их внешние данные, а не их способности или компетентность (Hoffner, 1996).

Аналогично ситуации с учебниками, за последние годы в области телевидения наметился определенный прогресс. Телевизионные компании начали осознавать тот факт, что их программы страдают гендерной необъективностью. Сегодня женщинам предоставляются ведущие роли в программах, идущих в основное эфирное время. Это позволяет им демонстрировать свою уверенность и компетентность. Сейчас телевидение переживает пору обновления, когда на экране появляются женские персонажи, изображающие сильных, независимых и наделенных властью женщин. В качестве примеров таких персонажей можно назвать детектива Диану Рассел (актриса Ким Дэланей) из сериала NYPD Blue [8],доктора Элизабет Кордэй (Алекс Кингстон) и доктора Клео Финч (Михаела Мишель) из программы ER,судью Эми Грэй (Эми Бреннеман) из программы Judging Amy («Рассудительная Эми»), а также адвокатов Линдсэй Доул (Келли Уильямс) и Элленор Фратт (Кэмрин Манхейм) из программы The Practice («Практика»). Тем не менее даже в популярных телевизионных сериалах, изображающих сильных женщин, нередко непропорционально большое число ведущих ролей отводится мужчинам (например, в таких как NYPD Blue, The West Wing («Западное крыло») и Law and Order («Закон и порядок»)). Кроме того, появление все большего числа сильных женских персонажей, возможно, связано скорее с рекламными соображениями, чем с сознательными усилиями по преодолению прочно укоренившихся гендерных стереотипов. В основное эфирное время почти 60% аудитории составляют женщины (Schulberg, 1999). Они гораздо чаще, чем мужчины, покупают продукты, рекламируемые по телевидению (Waters & Huck, 1989).

Различие гендерных ролей находит отражение даже в самом процессе просмотра телепередач. Об этом свидетельствуют исследования, показывающие, что мужчины в гетеросексуальных парах используют панель и дистанционный пульт управления телевизором чаще, чем женщины. По мнению автора этого исследования, эти данные «являются подтверждением того, что у пар формируются и поддерживаются стереотипные представления о гендерных ролях в процессе демонстрации власти даже во время такого повседневного совместного времяпрепровождения, как просмотр телепередач» (Walker, 1996, р. 813).

Религия и гендерные роли

Организованные формы религии играют важную роль в жизни многих американцев. Несмотря на конфессиональные различия, большинство религий проявляют одни и те же тенденции во взглядах на гендерные роли (Eitzen & Zinn, 1994). Как отмечает один автор, каждый ребенок, получивший религиозное воспитание, вероятно, усвоил в процессе социализации определенные гендерные стереотипы (Basow, 1992). В иудейской, христианской и исламской традициях эти стереотипы, как правило, включают представление о превосходстве мужчин. Так, олицетворением Бога в них является мужчина, по отношению к которому используются обращения «Отец», «Он» или «Царь». Библейский образ Евы, как созданной из ребра Адама, является ярким воплощением гендерного представления, согласно которому женщине принадлежит второстепенная роль по отношению к мужчине. Христианский Новый Завет в целом явился продолжением традиции мужского господства. В нем большее внимание уделяется характеристике Иисуса как сына Бога-мужчины, нежели как сына Марии, матери-девы (Eitzen & Zinn, 1994).

Состав администрации большинства религиозных организаций США является еще одним подтверждением мужского доминирования и ограничения женских гендерных ролей. До 70-х годов ни одна женщина не была посвящена в духовный сан ни в одной из ветвей американского протестантизма. Женщины-раввины появились лишь в 1972 году. Римско-католическая церковь и сегодня не позволяет женщинам принимать священство.

В настоящее время в Америке имеют место тенденции к отказу от традиционного патриархального характера организованной религии. Процент женщин, зачисленных в семинарии и школы богословия, возрос с 10% в 1972 году почти до 30% в 1989-м (Renzetti & Curan, 1992). Число женщин, посвященных в духовный сан в протестантских церквях, за последнее десятилетие увеличилось более чем в два раза. Число женщин-раввинов также значительно возросло (Eitzen & Zinn, 1994; Ribadeneira, 1998).

Также предпринимаются усилия по отказу от использования сексистских языковых форм в церковных службах и религиозной литературе. В 1983-м году Национальный совет церквей (National Council of Churches) опубликовал рекомендации, призывающие к использованию «включающего [женщин] языка» и отказу от использования исключительно мужских метафор Бога. Так, было предложено заменить такие термины, как «Сын Божий», «Бог-Отец» и «братство», такими более гендерно-нейтральными терминами, как «ребенок Бога», «Создатель(ница)» и «община». Некоторые религиозные группы, такие как реформированный иудаизм, очень активно выступают за равноправное обращение с женщинами. Мы можем ожидать, что эти новые тенденции в направлении гендерно-ролевого равноправия в конце концов позволят свести к минимуму религиозное насаждение традиционных гендерно-ролевых стереотипов.

< Задайте себе вопрос. Каким образом гендерно-ролевые ожидания и стереотипы повлияли на ваши взгляды на сексуальность и характер ваших интимных отношений с другими людьми?>

Дата добавления: 2015-07-20