Целакант, переживший время

А ведь криптозоологи это предвидели. Хотя по большому счету почти не надеялись. Но, как оно нередко получается в мире науки, растянувшийся на долгие десятилетия поиск наконец увенчался успехом. Да еще каким! Невероятно, но факт: года три тому назад в сети индонезийских рыбаков с острова Сулавеси попал живой реликт — самая настоящая доисторическая рыба, обитавшая в море 300 миллионов лет назад. Это был целакант. Столь незаурядный факт так всколыхнул научное и общественное мнение, что популярный английский журнал «Нейчур» тут же признал его самым выдающимся событием 2000 года.

На все воля провидения — вернее, того, что в обиходе принято называть случайностью.

Однажды — а точнее, за год до того, как событие, о котором идет речь, получило мировую огласку, — на Сулавеси объявилась молодая супружеская чета, объединенная не только супружескими, но и сугубо профессиональными узами. Коротко говоря, американский ихтиолог Марк Эрдман с женой‑индонезийкой, тоже морским биологом, решили провести медовый месяц в экзотическом месте — северной части Сулавеси, которая отличается от южной части этого острова только тем, что лежит чуть выше экватора, — стало быть, в другом полушарии. Так вот, прогуливаясь как‑то по пестрящему диковинным разнообразием рынку приморского городка Манадо, супруги Эрдман чисто случайно обратили внимание на необычную крупную рыбину, украшавшую витрину, и которую, соответственно, нельзя было купить. Зато можно было сфотографировать. Что супруги и сделали.

Впрочем, Марку Эрдману, как специалисту, достаточно было бросить один лишь взгляд на диковину, чтобы угадать — перед ним редчайший экземпляр легендарного целаканта.

Но странная, однако, штука! Раньше считалось, что ареал целаканта простирается не дальше Коморских островов, лежащих в северной части Мозамбикского пролива — между северной же оконечностью Мадагаскара и восточным побережьем Африки. А от Комор до Сулавеси будет добрых 10 тысяч километров. О чем Марк Эрдман прекрасно знал. И тогда он решил вместе с женой заняться расследованием, опасаясь до поры до времени придавать огласке свою находку. Понять Эрдмана можно было вполне: ему хотелось собрать побольше фактов.

И первым таким фактом оказалось то, что целакант, которого сулавесские рыбаки издавна окрестили «раджа‑лаутом», что означает «морской царь», в здешних водах не такая уж большая редкость — и нет‑нет да и попадается в рыбацкие сети.

Как бы там ни было, через год — 30 июля 1998 года — в сети рыбаков из Манадо, которые они выставили на акул, угодил еще один экземпляр целаканта. В садке, куда его поместили, он прожил только три часа, оставив по себе всего лишь воспоминание — в виде фотографии и чучела, а также множества безответных вопросов, пополнивших копилку зоологических тайн. Как это уже бывало не раз.

Шестьдесят два года назад впервые в устье южноафриканской реки Халумны выловили первого живого целаканта. Или — последнего представителя кистеперых, надотряда костных рыб, появившихся в среднем девонском периоде и — что примечательно! — давших начало наземным позвоночным. Считалось, однако, что целаканты вымерли 70 миллионов лет назад. И вот, пожалуйста, плещется у ног живой пойманный представитель кистеперных!

Эта особь достигала больше полутора метров в длину и весила около шестидесяти килограммов. С легкой руки профессора Дж. Л.Б. Смита, изучившего редкую «находку» вдоль и поперек, она получила свое научное название: Latimeria chalumnae — в честь места, где была обнаружена. У особи насчитывалось восемь плавников, и четыре из них очень напоминали лапки земноводного в самой ранней стадии развития. Не меньшее удивление у Смита и других исследователей вызвал и дыхательный аппарат рыбы, вернее, одна из его составляющих — орган, похожий на примитивные, только‑только формирующиеся легкие. Таким образом, было получено очевидное подтверждение важнейшему положению эволюционной теории, гласящей, что жизнь пришла на землю из моря. И что так называемые легочные рыбы были прародительницами земных позвоночных.

Кроме того, ученые поняли, что целакант, пойманный близ восточного побережья Южной Африки, оказался в тех водах, в общем‑то, случайно. Реликтовую особь, предположили они, скорее всего занесло туда Мозамбикским течением с севера.

Догадка подтвердилась шестнадцать лет спустя. В 1952 году в водах острова Анжуан, что в составе Коморского архипелага, был пойман другой живой экземпляр целаканта. Тогда же выяснилось, что коморцы издревле промышляют эту рыбу и называют ее «гомбесса». И для них она вовсе не диковина!

Так был установлен ареал воскресшей из забвения доисторической кистеперой рыбы — западная часть Индийского океана, северный вход в Мозамбикский пролив. Впрочем, границы эти, как мы уже знаем, оказались условными.

А несколько лет спустя ученые получили фактическое доказательство того, что коморскую «гомбессу» некогда видели в другом океане, у берегов совсем другого континента.

В 1964 году бельгийский естествоиспытатель Морис Стейнер купил у одного испанского антиквара серебряный медальон XVII века с изображением целаканта, притом воспроизведенного с поразительной точностью. Но самое любопытное то, что изготовлен был медальон не на Коморских островах и даже не в Европе. За тысячи миль от африканских и европейских берегов — в Мексике. И факт этот был подтвержден доподлинно — путем химического анализа серебра и установлением весьма характерного испано‑американского способа чеканки и отделки украшений, которые изготовлялись именно в XVII веке и только в Новом Свете.

Повезло и французскому биологу Роману Э. В 1993 году в городке Белокси, штат Миссисипи, как раз на северном побережье Мексиканского залива, он приобрел три крупные засушенные чешуйки, напоминающие плоские раковины средних размеров. Казалось, что их извлекли не иначе как из чешуйчатого покрова одного из целакантов, подробно описанных Смитом в 1938 и 1952 годах. А тут еще «раджа‑лаут», почти как две капли воды похожий на особи, классифицированные Смитом. Единственное, что отличало «морского царя» с острова Сулавеси от его коморского сородича, так это цвет. У сулавесского целаканта был ярко выраженный бурый окрас с желтоватыми пятнами, а не синевато‑стальной, как у коморского.

Ну и, наконец, по сведениям другого французского ученого‑криптозоолога, Мишеля Рейналя, ареал «раджи‑лаута» простирается много дальше моря Сулавеси. Во всяком случае, о таинственной рыбе, по описаниям очень похожей на целаканта, Рейнамо не раз случалось слышать от филиппинских рыбаков. А это уже Тихий океан!

Итак, доисторический представитель кистеперых — не случайная и не невероятная находка, а полноценный житель мирового океана нашего времени.

Дата добавления: 2015-07-20