Шаг двадцать первый. Рейдерская атака.

Бросьте Вы! Знаю я людей. Ради честного словца не пожалеют и отца.

Серж второй вечер подряд проводил в одиночестве. Без Софи. В первый день он разгребал дела, которые, как обычно, резко накопились за время его отсутствия. Поэтому занят был до вечера, а потом только сил и осталось, чтобы упасть на постель и отрубиться почти мгновенно. А сегодня он продолжил разгребать дела. А еще решил сделать паузу, дать Софи и себе время осмыслить то, что произошло на дне рождения мадам Нинон.
На самом деле, сам он думать об этом не мог толком. О своем поведении не давал вспоминать жгучий стыд. А поступок Софи в тот вечер вызывал у него столь странные чувства, что он и задумываться о нем подробнее боялся. Было ощущение, что это может увести его… куда-то очень далеко. Но точно Серж знал одно: произошедшее в Сент-Оран-де-Гамвиль изменило их отношения так, что они никогда не будут прежними. И это не пугало. Но и осмыслить данный факт никак не удавалось в полной мере.
То, что сделала Софи… и ее слова потом, тогда, там, на подъездной дорожке… нет, это чувство внутри, которое возникало при воспоминании о ее словах – оно было теплым, приятным. Оно было… Об этом хотелось вспоминать. «Я на твоей стороне. Я за тебя. Я с тобой». Никто, никогда…
Серж усмехнулся и притянул подушку к груди. Вот и какой смысл давать себе и Софи время отдохнуть друг от друга, если думает он без нее все равно – о ней? А вот если бы она была сейчас рядом…
Он бы обнял ее - вместо этой чертовой подушки. И кожа Софи нежнее атласа наволочки. А он бы прижался своей грудью к ее спине, уткнулся бы лицом в затылок, обхватил бы ладонями ее грудь, уперся бы пахом в ее попу. А Софи бы рассмеялась мягко и гортанно, как умеет только она, и сказала бы: «Вы озабоченный, мсье Бетанкур». А он бы парировал ей: «Ты сама виновата, Софи. Ты сводишь меня с ума». А она бы ему: «Не надо перекладывать на меня всю ответственность!». А он бы ей… А ему бы надоело спорить, он бы развернул ее к себе лицом и поцеловал бы, и…
Серж резко сел в постели. Но ведь очевидно же! Очевидно, и как он раньше не сообразил?! Надо, чтобы Софи переехала к нему! Нет, ну а что? Какие у нее могут быть причины для отказа? Им хорошо вместе. Они и так проводят практически все свободное время вдвоем. Ну, так и зачем расставаться?
Идея захватила Сержа, и он, устроившись удобнее, продолжил бурный диалог сам с собой, убеждая. И себя, и гипотетически – Софи.
Да, он отвратительный сосед по постели, и Софи регулярно жалуется, что не высыпается с ним. Так в этой квартире чертова прорва спален, если угодно, Софи даже может спать отдельно. У них тут вообще будет куча мест, куда уединиться друг от друга – если вдруг возникнет такое желание. И он выделит Софи персональную гардеробную – по плану квартиры предусмотрена вторая гардеробная, она просто пока пустует. При мысли, что в его квартире появятся полки с бельем Софи, Серж понял, что начинает совершенно не к месту возбуждаться. Так, а если она все-таки не согласится?.. Да нет, ну как она может не согласиться?! Она совершенно ясно дала понять в Сент-Оран-де-Гамвиль, что… И, вообще, если она вздумает артачиться, он применит свое тайное оружие, да-да. И предложит ей завести кота в его собственной квартире. Кого она там хотела? Шотландского вислоуха? Будет ей вислоух. Хотя самому Сержу больше нравятся бурманские. Да ладно, договорятся как-нибудь. Против кота Софи точно не устоит!
Серж с тоской посмотрел на лежащий на тумбочке телефон. Нет, он не будет звонить Софи сию секунду, чтобы порадовать ее принятым решением. И даже сообщения отправлять не будет. Не будет, как бы сильно этого ни хотелось. Потому что, как говорится, chaque chose en son temps. (фр. Всему свое время). И сейчас время – почти полночь. Пусть девочка выспится. В последний раз на своем узком диванчике. На этой мысли Серж довольно ухмыльнулся и покрепче обнял подушку. Завтра в это же время на месте подушки будет его Софи. С этой мечтой он и уснул. Чтобы проснуться спустя полчаса от телефонного звонка. Нашаривая телефон, он хмуро думал о том, что в полпервого ночи с хорошими новостями не звонят.
___________

- Я же просил тебя… - Серж старается, чтобы голос звучал ровно, не выдавал того, чего ему на самом деле сейчас так сильно хочется – орать, бить кулаком в стену, крушить все вокруг. – Я же просил тебя, Вивьен, соблюдать простейшие правила предосторожности. Ради твоего же блага, в первую очередь…
- Я видел права Элоизы!
- Угу. А потом они мистическим образом испарились. А крошке Лиз волшебным образом стало вместо законных восемнадцати – пятнадцать лет.
- Я клянусь тебе, Серж, я видел ее водительские права! За кого ты меня принимаешь?! Пятнадцать лет – это перебор.
- Ну да, разница существенная, - презрительно скривил губы Серж. - Между пятнадцатью и восемнадцатью. В твои почти пятьдесят.
- Я клянусь тебе, - упрямо повторил Вивьен. – Я видел ее права.
- Значит, это была подделка.
- Кому это нужно?
- А я почем знаю?! – Серж все-таки не выдерживает, вскакивает с места, отворачивается. Чтобы не видеть собственного отца, которого упекли в комиссариат VIII округа по обвинению в растлении несовершенного лица. Крошки, мать ее, Лиз!
- Серж… - неуверенно позвал его из-за спины Вивьен. Но Серж не обернулся. – Серж! – позвал тот громче. – Ты же вытащишь меня отсюда?
Не хочется ни смотреть на него, ни разговаривать с ним. Вивьен пожинает то, что сам посеял. Рано или поздно это должно было случиться. Его увлечение молоденькими девочками явно носило не слишком здоровый характер.
- Серж… - совсем негромко и почти… просяще. – Ты же… не бросишь меня здесь?
И этот умоляющий голос он тоже не может выносить. Дернул плечом.
- Сделаю все, что смогу.
Из комнаты для свиданий он вышел, не оборачиваясь. А Виьвен не отводил взгляда от двери, в которую вышел сын, пока его самого не дернули за плечо, давая понять, что пора в камеру.
________

Холодный ночной воздух приятно остужал гудящую голову. Хотелось курить – просто смертельно. Где бы сейчас купить сигарет? Или стрельнуть у кого-то? Вдруг повезет?
С этой целью Серж шагнул навстречу мужчине, только что вышедшему из припаркованного рядом с комиссариатом автомобиля. И замер на полушаге в удивлении.
- Добрый вечер, - невозмутимо приветствовал его Дамьен.
- Скорее, ночь, - нервно усмехнулся Серж, справившись с первым изумлением. – И она отнюдь не добрая. Вам позвонил Вивьен?
- Не совсем, - Дамьен все так же невозмутим. – Серж, ты не возражаешь, если мы продолжим разговор в моей машине? На улице довольно свежо, а я легко одет.
Неожиданности продолжались. С каким оттенком этот сюрприз? Он узнает это, когда поговорит с Дамьеном. И Серж решительно открыл пассажирскую дверь черного «бугатти».
_________

Первые десять минут Серж слушал молча. Просто не мог поверить своим ушам. Да как в такое можно поверить?! Или все-таки можно? Ведь не зря же он… будто чувствовал что-то….
Дамьен замолчал. Сидел, смотрел ровно перед собой. А потом вдруг повернул голову и взглянул на Сержа. С каким-то веселым любопытством, что ли.
- Значит… - начал Серж осторожно. Он теперь точно знал, что должен быть предельно осторожен с Дамьеном. – Все это время… Это были вы?
- Я, - согласно кивнул Дамьен.
- И не было… никаких крупных просчетов в управлении… и неудачных проектов… и проколов с реализацией… Вы просто подставили Вивьена, пользуясь его абсолютным к вам доверием?
- Он сам позволил себя подставить, - пожал плечами Дамьен. – Я лишь воспользовался.
- Зачем?!
- Ты не поймешь, - впервые с начала их разговора в лице Дамьена показались эмоции – он нахмурился. Между густых темных бровей залегла глубокая складка. – У меня давние счеты к «Бетанкур Косметик».
- Чем я вам так насолил? – Серж позволил себе усмехнуться. Он понял уже, что за ставка в игре. И ощутил холодную решимость. Нет. Своего он не отдаст. Слишком дорого досталось.
- При чем тут ты? – наморщился Русси. – Я имею счеты с Рене.
- Мой дед умер больше десяти лет назад.
- Для меня это не имеет значения, - Дамьен ненадолго отвернулся, глядя на освещенные окна комиссариата за стеклом автомобиля. – Я еще при его жизни решил… что уничтожу «Бетанкур Косметик» - любимое детище Рене Бетанкура. Заберу, разделю на куски и продам. Чтобы и следов не осталось… от дела всей жизни Рене Бетанкура.
- Это вполне в духе деда. Он умел наживать врагов, - немного напряженно рассмеялся Серж. Он не должен показать Русси, как ошарашен. Легче, друг мой Серж, легче. Не позволяй увидеть ему свою растерянность. Делай лицо. Ты это умеешь.
- А не надо недооценивать меня, мальчик, - Дамьен одарил Сержа мрачным взглядом. – Я добился своего. Почти. Ты появился в «Бетанкур Косметик»… так не вовремя.
- Спасибо мадам Нинон, - снова усмехнулся Серж.
- Да, мадам Нинон приняла крайне мудрое решение. Хотя поначалу я только посмеялся. Я думал, ты станешь еще более легкой добычей, чем твоей отец. Спасти компанию в тот момент было почти невозможно.
- Я специализируюсь на невозможном, - Сержу было непросто улыбаться в такой ситуации, но он видел, как Русси бесит его насмешливость. А, значит, Серж будет улыбаться! – Для меня невозможного - нет.
- Да, парень, ты существенно усложнил мне задачу, - серьезно кивнул Дамьен. – Ты оказался крепким орешком. Я до сих пор так и не смог толком подковырнуть тебя – ты крепко сидишь в этом чертовом кресле президента «Бетанкур Косметик». А мне… - Дамьен задумчиво потер переносицу, - надоело ждать. Да и времени у меня особо… нет. Я устал ждать твоей ошибки, Серж.
- Понимаю вас, Дамьен, - Серж отвесил Русси шутовской поклон. - Вы будете ее очень долго ждать. Я не намерен ошибаться.
- Что ж… - картинно вздохнул Дамьен. – Раз так – я решил взять дело в свои руки, - и он сделал плавный жест в сторону окон комиссариата.
- Крошка Лиз – ваша протеже? – догадаться об этом, в общем-то, уже не составляло труда. Теперь Серж просто тянул время, собираясь с мыслями.
- Заметь – мне даже не пришлось особенно стараться. Вот тут Вивьен подставился сам совершенно точно.
- Сколько ей на самом деле?
- Пятнадцать. Она зарабатывает проституцией с тринадцати лет – если тебя вдруг волнует этическая сторона дела. Так что кто кого растлил – это еще вопрос, - Дамьен вдруг резко расхохотался. И так же резко перестал смеяться. – Она отлично сыграла свою роль – я оценил это в Сент-Оран-де-Гамвиль.
- Вам не дают покоя лавры Люка Бессона – это я понял, - Серж повел плечами, поморщился с видом полнейшей пресыщенности. – Ответьте мне только на один вопрос – при чем тут я?
- Мне нужна твоя компания.
- Сожалею, но ничем помочь не могу. Как вы верно заметили, Дамьен – это МОЯ компания.
- Но за решеткой теперь ТВОЙ отец.
- И что из этого следует?
- А из этого следует очень простой вывод. Ты передаешь мне «Бетанкур Косметик». Я делаю так, чтобы против Вивьена сняли обвинения.
Какое-то время Серж молча, наклонив голову, разглядывал своего собеседника. А потом вдруг широко улыбнулся, и Дамьен понял, что ненавидит улыбки Сержа Бетанкура.
- Если вы думаете, Дамьен… - медленно начал Серж, - что я настолько ценю Вивьена, что готов расстаться ради него со своей компанией – то вы просто меня совсем не знаете. Вивьен получил то, что заслужил. А свою компанию я никому не отдам. Доброй ночи.
Мягко щелкнул замок пассажирской двери «бугатти», оставляя владельца машины наедине со своими мыслями. И спустя пару секунд Русси от души саданул кулаком по рулю. Чертов мальчишка! Неужели совсем нет сердца? Зато мозгов с избытком.
Дамьен еще долго сидел в автомобиле, припаркованном возле комиссариата VIII округа Парижа. Барабанил пальцами по рулю, переключал радиостанции, почти не обращая внимания на сменяющие друг друга музыкальные треки и бормотание ночных ди-джеев. И, в конце концов, принял решение. Оно Дамьену не очень-то нравилось, но молодой Бетанкур не оставил ему выбора. Игра пошла совсем по-крупному.
____________

В ту ночь Серж так и не смог заснуть. По дороге разжился пачкой «Житан», дома включил во всех комнатах свет. И принялся наматывать круги вокруг дивана-каре в гостиной, иногда присаживаясь, чтобы покурить. И хождение кругами, и курение помогало думать. А подумать было о чем.
Все переменилось разом. Тот, кого он считал если не другом, то партнером, оказался смертельным врагом. Хотя, если вдуматься… Не зря же Серж так и не смог довериться Дамьену полностью в плане инвестиций и партнерства. У Сержа не было внятных объяснений, почему так вышло. С одной стороны, Русси был давний партнер деда. А с другой – в последний год перед смертью Рене Бетанкур иногда так отзывался о Дамьене, что Серж уже не знал, что и думать, и как это оценивать. У деда был тяжелый, резкий, взрывной характер, и Сержа теперь уже и не так сильно удивлял этот «привет из прошлого» - дед действительно мог нажить себе врага, и не одного. Но что же на самом деле произошло тогда между этими двумя? Явно, что вышел какой-то спор, конфликт. Кто знает правду? Вполне возможно, внезапно вдруг озарило Сержа, истинную причину конфликта знает мадам Нинон. Серж взглянул на наручные часы. Почти четыре ночи. Нет, сейчас не время звонить ей. Да и вообще, не стоит пока расстраивать старушку дурными новостями. Сначала надо понять, что делать. В первую очередь, с Вивьеном.
Вивьен доигрался, конечно. Но злорадства, как и злости, уже не было. Серж просто не сможет жить спокойно дальше, если оставит все, как есть. Виьвен Бетанкур – не только постаревший и запутавшийся в своей жизни донжуан. Он еще и отец Сержа. А своего Серж не отдаст – ни отца, ни компанию. Дамьен Русси думает, что у него все схвачено. Что ж, посмотрим. Может быть, не так все плохо обстоит с французским правосудием, как считает мсье Русси. И если Вивьена подставили в ситуации с этой малолетней потаскушкой, Серж это докажет. Есть деньги, есть грамотные юристы, в конце концов.
Резко погасил в пепельнице окурок. За окном маячил серый рассвет. Встал с дивана, потянулся. Надо в душ, потом крепкий кофе. Как только начнется рабочий день, первым делом позвонить мэтру Делорме. Не думайте, мсье Русси, что я так просто отдам вам свое. Нет. Князь Бобровский принял брошенную ему перчатку.
В душе включил все массажные насадки, какие только смог обнаружить. Попеременно то горячую, то холодную воду. Нашел радиостанцию, транслирующую рок. Так он приводил себя в порядок около часа, то ежась под острыми холодными, то задыхаясь под обжигающимися горячими струями, и подпевая хриплым голосам американских и европейских рокеров.
Когда Серж, отбитый струями душа, свежевыбритый, в брюках и рубашке, объявился на кухне, там уже вовсю хозяйничала Катаржина. Один взгляд на работодателя – и перед Сержем поставили чашку ароматного кофе и тарелку с блинчиками. Завтракал Серж молча. А вот ответное молчание обычно словоохотливой Катиш было чем-то из ряда вон. Как ни крути, это было сочувственное молчание.
Все по плану. Душ, завтрак, кофе. Звонок мэтру Делорме. К тому моменту, как Серж появился в офисе, юрист уже ждал его в приемной. На разговор с Патриком Делорме Серж потратил почти час – не утаил ни одной детали, рассказал все, что знал. Беседа с адвокатом вселила в Сержа некоторую уверенность. И он смог даже пару часов посвятить текущим делам «Бетанкур Косметик», заставив себя не думать о Вивьене, Дамьене и всей этой дурно пахнущей истории. Пусть сначала такой профессионал, как Делорме, соберет всю информацию и выскажет свое видение ситуации.
Мэтр Делорме позвонил в половине первого. И Серж понял, что неприятностям все равно, когда стучаться в его дверь – хоть ночью, хоть днем.

Шаг двадцать второй. За все надо платить.

Но-но-но-но-но! Не ори, любезный! У меня профессия тонкая, нервная. Я ведь этих окриков-то не люблю.

- Серж, - устало выдохнул Вивьен. – Я не знаю, что сказать… Поверь мне. Просто поверь мне, пожалуйста… Я ее не насиловал.

- Да перестань ты! – Серж снова повернулся лицом к отцу. – Как будто я не знаю! Бетанкурам нет необходимости принуждать женщин. Достаточно лишь улыбнуться - и они у твоих ног.

Каким бы уставшим и потрепанным не выглядел Вивьен, а на эти слова сына усмехнулся.

- Да, уж ты-то понимаешь, Серж… - тут усмешка погасла. – Но ты же знаешь, что против меня выдвинули новые, более серьезные обвинения – якобы, после того, как с крошкой Лиз поработал психолог. Меня, конечно, взяли, что называется… с поличным. На месте, так сказать, преступления. Но поверь мне – никакого насилия! Все происходило абсолютно добровольно и…

- Говорю тебе - прекрати передо мной оправдываться! Я точно знаю, что тебе нет необходимости применять силу, чтобы добиться чего-то от женщины. Скорее, ты применишь силу, чтобы отбиться от излишнего внимания.

Вивьен даже рассмеялся. А потом внимательно поглядел в лицо сыну.

- А ты стал совсем взрослым, Серж. Слушай. Сядь, пожалуйста, - кивнул на место напротив себя, через стол. И, дождавшись, когда сын сядет: - Я знаю, что за этим стоит. Точнее, кто.

- Знаешь? – Серж не был уверен, что понял правильно. Откуда Вивьен мог знать?

- У меня с утра был Русси.

Серж не нашелся, что ответить. Вот, значит, как…

- Да, нанес мне визит, - продолжил, не дождавшись ответа, Вивьен. – Рассказал много интересного. Я чуть в глотку ему не вцепился, знаешь, - усмехнулся невесело, - когда понял, что за всем этим стоит он. Да толку-то? В общем, как ни крути, все равно сам я виноват. Ну и не об этом сейчас речь. Дамьен тут мне всякие ужасы расписывал… что меня ждет – суд, обвинительный приговор, тюрьма. На тюрьме он остановился особо. Явно хочет, чтобы я испугался и на тебя надавил. На жалость твою. Жалость… - хмыкнул Вивьен. – Видимо, Русси совсем тебя не знает, если думает, что это сработает. Что ты способен пожалеть меня.

- Послушай…

- Нет, это ты меня послушай! Я знаю, чего он добивается. Он пытается манипулировать тобой с помощью меня. Не позволяй ему этого, Серж, слышишь, не позволяй! – голос Вивьена зазвучал громче. - Не думай обо мне. Я сам вляпался в это дерьмо, сам и буду расхлебывать. За все, знаешь ли, приходится платить – рано или поздно. И я буду платить. Я. Только я.

- Но ведь это именно Рене…

- Не перебивай отца! Я со всем справлюсь сам. Я уже давно большой мальчик, мне почти пятьдесят, - Вивьен позволил себе кривую усмешку. – Тебя я прошу только об одном, Серж. Не дай этому надутому индюку Русси забрать у нас компанию.

- Но ведь ты…

- Забудь обо мне! Мы не должны потерять компанию. Если мы потеряем «Бетанкур Косметик»… Мой отец, твой дед… он бы нам этого никогда не простил.

- Ладно, - хмуро кивнул Серж. – Я подумаю, что можно сделать. Попробую…

- Нет, ты не попробуешь! Ты сделаешь это, черт тебя дери! – Вивьен вдруг крепко сжал руку Сержа, лежащую на столе. – Сделаешь, потому что ты сможешь. Главное, не отвлекайся на всякие пустяки и думай только о благополучии компании, ты понял меня? Ты понял меня, Серж?!

- Да понял, понял, - все так же хмуро ответил Серж. – Не надо так кричать.

Вивьен, после небольшой паузы, кивнул. И, спохватившись, отнял руку. Он так и не смог потом, в камере, вспомнить, когда в последний раз, до сегодняшнего дня, прикасался к сыну, вот хотя бы так, за руку. Пытался вспомнить и не мог. Видимо, совсем давно. Наверное, когда Серж был еще ребенком.

А Серж, шагая по длинным серым коридорам, думал о том, как резко постарел Вивьен. Всего сутки в заключении – и его истинный возраст сразу стал виден, исчезли напускные беспечность и моложавость. А под ними обнаружилось вдруг тихое, но упрямое чувство собственного достоинства. Даже, возможно, фирменная Бетанкуровская гордость. Вивьен Бетанкур определенно больше не собирался никому позволять платить за свои ошибки.

__________

- Это уже становится дурной традицией, - так Серж приветствовал мужчину, шагнувшего к нему от черного «бугатти».

- И я рад видеть тебя, Серж.

- А вот я не рад. Чертовски хочется дать вам в морду, Дамьен, уж извините за прямоту.

- Но ты не будешь этого делать, - невозмутимо парировал Русси.

- Пожалуй, не буду. Не сейчас, - с напускным равнодушием согласился Серж.

- Нам нужно поговорить, - Дамьен держался как ни в чем не бывало. – Серьезно и обстоятельно поговорить в свете новых… обстоятельств. У тебя было время подумать, оценить ситуацию, взвесить «за» и «против». Кроме того, у меня есть кое-что, что я мог бы еще рассказать тебе, Серж. Кое-что, что может представлять для тебя интерес. Возможно.

- О, я просто весь в нетерпении узнать это ваше «кое-что». Так соскучился по вашим историям.

- Напрасно паясничаешь, Серж. Давай поедем ко мне. Посидим за коньяком как два серьезных и солидных деловых человека, все обсудим. Я уверен, мы сможем прийти к решению, которое будет приемлемым для нас обоих.

- Вот это вряд ли, - демонстративно вздохнул Серж. – Вы же категорически против того, чтобы я дал вам в морду.

- Я оценил твою способность иронизировать в трудной ситуации. А теперь к делу. Ты помнишь дорогу до моего дома? Или поедешь со мной?

- Благодарю, но боюсь, не совладаю с собой. Я лучше поеду на своей машине.

- Тогда не будем терять времени. Думаю, твоему отцу каждая секунда в стенах этого здания кажется несколько более длинной, чем нам.

Серж хотел огрызнуться, но передумал. Действительно, хватит вести себя как мальчишка. Им предстоит серьезный разговор. И то, что он произойдет в доме Дамьена - скорее плюс. У Сержа будет еще немного времени подумать - по дороге. Поэтому путь до загородной резиденции Русси Серж проделал оскорбительно медленно для элитного итальянского мотора.

________

Коньяк налит в бокалы, собеседники удобно расположились в кожаных креслах. Обстановка располагает к беседе. Доверительной ли – вот в чем вопрос. Но двум мужчинам в этой комнате определенно есть о чем поговорить.

- Ну, кто начнет? – Дамьен покачал янтарную жидкость в бокале.

Серж не стал отвечать. Русси хотел ему сказать «кое-что»… Вот пусть и говорит.

- Что ж, давай начну я. Тем более что у меня есть что сказать тебе, Серж, - Дамьен пригубил коньяка, одобрительно кивнул. – Почему ты не пьешь? Отличный коньяк, рекомендую. Ах, да, ты же не любишь крепкое. Ну, дело твое. Итак. Что мы имеем?

- Полагаю, вы считаете, что имеете меня, - не удержался Серж. – В удобной для вас позе.

- Ну, зачем же так грубо, Серж, - поморщился Дамьен. - Хотя в определенном смысле… я держу тебя за яйца.

- Да ну? – ухмыльнулся Серж. – А что же я ничего не чувствую?

- Ты неисправим, - покачал головой Русси. – Ну, смотри. Твой отец арестован. Ему предъявлено весьма серьезное обвинение – действие насильственного сексуального характера в отношении несовершеннолетнего лица. А это не шутки, мальчик мой.

- Обвинение сфабриковано, - ровно ответил Серж.

- Об этом знаем ты и я. А, ну еще Вивьен, но его можно в расчет не брать. И крошка Лиз, но она будет стоять на своем. Неужели ты думаешь, Серж, что я ввязался в это, не подготовившись? Ай-ай-ай, ты меня недооцениваешь. Нет, у меня все серьезно. Будут и нужные свидетельские показания, и все, что потребуется для вынесения обвинительного приговора.

- Вы тоже меня недооцениваете, Дамьен. У меня есть и деньги, и грамотные юристы. Я не мальчик для битья. И не намереваюсь молча принять навязанную вами игру.

- Собираешься воевать со мной? – понимающе усмехнулся Русси. – Что ж, твое право. Хочешь рисковать - рискуй. Но подумай вот о чем. Твой отец не так молод, как он сам считает. Ты заметил, как он резко сдал? И это только начало, Серж. Неволя никому не добавляет здоровья. А еще, так, на перспективу… Ты знаешь, в тюрьмах особое отношение к насильникам. А я лично позабочусь о том, чтобы дело насильника и педофила Бетанкура обросло как можно большим числом душераздирающих подробностей.

- Сволочь вы, Дамьен.

- А ты только сейчас это понял, мальчик мой? А представь себе, кстати, как весь этот скандал скажется на делах и имидже «Бетанкур Косметик»? Спешите прочесть! Сенсация! Отец президента «Бетанкур Косметик» насилует бедную невинную девочку!

- Про невинность особенно впечатлило, - скривил губы Серж. – Можно с помощью медицинского освидетельствования доказать, что крошка Лиз живет половой жизнью уже не один год.

- О, да ты подготовился к разговору, Серж, - расхохотался Дамьен. – Браво, хвалю. Но учти – сути это не меняет. Просто жестокий садист Вивьен Бетанкур проделывал это с невинной крошкой на протяжении некоторого времени. Запугивал бедную девочку. И свидетели найдутся, да-да. Я же говорил тебе, что подготовился. Итак, подводя итоги. Твой отец арестован, и сколько бы ты ни старался, он на свободу не выйдет – без мой помощи не выйдет. Твоя компания находится в шатком положении, и держится на грани. Кто знает, может быть этого скандала будет достаточно, чтобы «Бетанкур Косметик» и так полетела под откос. Как ты думаешь, Серж, а? Может быть, я уже все сделал, и можно отойти в сторону и смотреть, как ты тонешь?

- Отойдите. Смотрите. И не забудьте поаплодировать мне, когда я утру вам нос.

- А ты зубастый, - одобрительно отсалютовал Сержу бокалом Дамьен. – Даже жаль, что мы с тобой по разные стороны баррикад. Рене бы тобой гордился. Но неужели все-таки рискнешь отцом? И не жалко его? Его ведь в тюрьме… неужели не понимаешь… да с его-то внешностью…

- Дамьен, вы оперируете категориями бульварных криминальных романов. Не ожидал от вас такой тяги к мелодраматизму, - Серж решил все же пригубить коньяка. И спрятать за бокалом собственную неуверенность.

- Зубастый и хладнокровный, - покачал головой Русси. – Не завидую Вивьену – страшно, когда у тебя такой сын. Которому компания важнее отца. Неужели не отступишься ради отца, Серж?

- Не больно-то он мне был хорошим отцом, - уж что-что, а блефовать Серж научился. – Так что давайте лучше я подведу итоги. Итак. Судьба Вивьена меня не слишком волнует, хотя я максимально усложню вам игру против него. Слухов и сплетен я не боюсь – мои блистательная красота и сногсшибательное обаяние смогут смягчить негатив от истории с Вивьеном. Что касается шаткого, как вы считаете, финансового положения «Бетанкур Косметик», так у меня практически в кармане соглашение о сотрудничестве с… А, впрочем, зачем вам эти детали? – Серж ослепительно улыбнулся и сделал внушительный глоток. – А теперь скажите мне, Вивьен, в каком месте вы держите меня за яйца?

Дамьен покачал головой – с выражением лица, в котором смешалось в равных долях досада и восхищение. После паузы заговорил неспешно, тщательно отмеривая слова.

- Что ж, мальчик… Кнута ты не испугался. И за это заслужил пряник.

- У меня аллергия на сладкое, - фыркнул Серж.

- А ты сразу не отказывайся, - Дамьен позволил себе улыбку. Пополнил свой бокал, Серж отрицательно покачал головой. – Вот тебе мое новое предложение. Я снимаю все обвинения против Вивьена. «Русси Глобал» открывает тебе льготное финансирование на тех условиях, которые ты захочешь. Ты остаешься президентом «Бетанкур Косметик».

- Ваша щедрость не знает границ, Дамьен, - Серж вытер скупую несуществующую слезу. – В чем подвох?

- Одна маленькая юридическая деталь, Серж. Формально компания будет принадлежать твоей жене.

- Одна маленькая юридическая деталь, Дамьен. Формально и фактически я не женат.

- В этом-то и цена, Серж, в этом-то и цена.

Серж разглядывал собеседника, словно видел впервые. Молчал, будто никак не мог определиться со своей реакцией. А потом все же спросил, но как-то неуверенно:

- Амандин?

- Амандин, - кивнул Дамьен.

И тут Серж расхохотался. Смеялся он долго, до выступивших слез и всхлипов. Все было в этом смехе: и прорвавшееся нервное напряжение, и растерянность, и усталость. Веселья только не было.

- Ну, успокоился? – Русси смотрел на него неприязненно.

- Пару минут еще дайте, - Серж демонстративно достал из нагрудного кармана пиджака носовой платок и устроил целый спектакль: томно обмахивался им, потом промокал глаза – все это под мрачным взглядом Дамьена.

- Можно полюбопытствовать, что тебя так развеселило?

- Вы, Дамьен, - Серж улыбнулся так, что верхние «восьмерки» можно было рассмотреть. - Отличная шутка.

- Это не шутка.

- На слова серьезного человека это похоже еще меньше, - Серж погасил улыбку. – Какое отношение имеет Амандин ко всей этой истории? К Вивьену, к вашим давним счетам с Рене, к «Бетанкур Косметик»?

- Никакого, - поморщился Русси. - Она имеет отношение к тебе. Будь моя воля… я бы размазал тебя и твою компанию тонким слоем. Но так вышло... – Дамьен вздохнул, отпил из бокала. – Так вышло, что Амандин оказалась в курсе моих планов относительно «Бетанкур Косметик». И они ей не понравились. Ты же знаешь, что после смерти жены Амандин для меня – все. Так что своим спасением ты обязан ей.

- О каком спасении вы толкуете, я все никак не могу понять?

- Серж, не прикидывайся дурачком. Не передо мной, по крайней мере. Ты все прекрасно понял. Ты получаешь все, что тебе нужно – отца, компанию, деньги. Взамен Амандин получает тебя.

- Знаете, я поторопился с выводами относительно криминальных бульварных романов. Это скорее похоже на какой-то слюнявый сериал для домохозяек.

- Бетанкур!

Серж выпрямился в кресле, от былого веселья не осталось и следа. Взгляд – холодный взгляд его совершенно не вязался с обликом только что томно хихикавшего гламурного плейбоя.

- Дамьен, вы сами мне предложили все обсудить как солидные деловые люди. А то, о чем вы говорите – это какой-то бред. Несерьезно. Я отказываюсь это понимать.

- Не вижу причин для такой реакции, - Русси поджал губы. – Я тоже не в восторге, конечно. Я предпочел бы растереть «Бетанкур Косметик» в порошок и забыть о вас – о тебе, Вивьене, Рене, в конце концов! Но Амандин… она любит тебя, и ты это прекрасно знаешь!

- Знаю, - пожал плечами Серж. – А я люблю свой «гальярдо». Но не требую чего-то от вас только на этом основании. Дамьен, давайте говорить как бизнесмены. А все эти латиноамериканские страсти оставим тем, кому они больше подходят по статусу.

- Не учи меня, как делать дела! - Дамьен попытался спрятать неловкость за глотком коньяка. – Я все сказал. Или Дамьен Русси получает «Бетанкур Косметик». Или Амандин Русси получает Сержа Бетанкура.

- Прелестно, - Серж сцепил руки в замок. – Амандин Русси получает Сержа Бетанкура. Любопытно, как вы это себе на практике представляете? Серваж* уже лет пятьсот как отменен.

- Тебя интересуют детали? – Дамьен проигнорировал выпад Сержа. – Не сомневался в твоем здравомыслии, мальчик. Компания будет принадлежать Амандин. Ты будешь президентом - до тех пор, пока будешь мужем Амандин. Мы придумаем, как это оформить юридически. Ну и… если ты будешь Амандин хорошим мужем… Если она будет довольна… Может быть, со временем ты уговоришь ее оформить «Бетанкур Косметик» на тебя. Обратно. Не мне тебя учить, как уговаривать женщин.

- И это говорит владелец инвестиционной компании, входящей в пятьдесят крупнейших в стране… - Серж покачал головой. – Дамьен, это метод решения проблем ну уровне «мыльной» оперы. К тому же, вы-то в курсе, что юридически основным владельцем «Бетанкур Косметик» являюсь не я.

- Мадам Нинон сделает, как ты скажешь. Она тебе безоговорочно доверяет.

- Да идите вы к черту, Дамьен! – слова Сержа прозвучали неожиданно для его собеседника. А Серж легко поднялся на ноги. Вот чего он не выносил категорически – так это принуждения. Ни в каком виде. Серж разберется со всем сам. А Дамьен просто слишком много о себе возомнил. Тоже мне, Господь Всемогущий. – Мне не жаль Вивьена. Мне плевать на чувства Амандин. Вы мне уже просто надоели. Вам нечем меня зацепить. И «Батанкур Косметик» остается у меня. Я все сказал. Прощайте.

Серж успел сделать два шага к двери, когда его остановили слова Дамьена.

- Нечем зацепить? А как же прелестная мадмуазель Софи Соловьева, работающая в парижском филиале «Кристис», Департамент Предметов Русского Искусства и Фаберже, проживающая на По де Фер, дом сорок пять?

Серж остановился. Мозг еще обрабатывал полученную информацию, а паника уже толкнулась в сердце. Откуда Дамьен знает адрес?! Обернулся медленно.

- А при чем здесь Софи?

- Ты сказал, что не чувствуешь, что я держу тебя за яйца. А теперь? – Дамьен усмехнулся. – Теперь ты чувствуешь? Думается мне, что твои причиндалы как раз в руках этой крошки. Так что мне она нужна.

- Что вы хотите сказать?.. – голос Сержа прозвучал тихо и неожиданно хрипло. Надо взять себя в руки. Нельзя показать свои чувства, свой страх Русси. Снова сел в кресло, одним глотком допил коньяк. – Что вы задумали, Дамьен?

- Добиться своего, Серж, - беспечно пожал плечами Русси. – Добиться своего любой ценой.

- Как именно?! – тут голос у Сержа все-таки сорвался на крик. – Не впутывайте сюда Софи!

- Да что ты так кричишь, - несмотря на недовольную гримасу, тон у Дамьена был удовлетворенный. – Ничего страшного с твоей Софи не сделается. Ну, может быть, новый жизненный опыт приобретет… Так это же всегда полезно.

- Какой, на хрен, опыт?! – Серж не мог этого видеть, а вот Дамьен сразу отметил разлившуюся по лицу собеседника бледность. А не такой уж ты непрошибаемый, парень. Русси довольно улыбнулся. Все, малыш Бетанкур, теперь точно все пойдет по моему.

- Да просто все. В один прекрасный день… например, сегодня… Сегодня прекрасная погода, ты не находишь? Так вот, в один из дней трое-четверо крепких ребят повстречаются с твоей Софи. Может быть, по дороге с работы. А, может, домой к ней придут. Под видом водопроводчика. Мне, знаешь ли, детали не особенно интересны, я доверяю своим людям и их фантазии. А с фантазией у них все в порядке. Вот и покажут они твоей девочке, как умеют любить простые парни из предместий. Может, ей понравится, а, Серж? – его собеседник молчал. - Она у тебя горячая штучка? А вдруг, ей и вправду понравится? И она тебя потом чему-то новому научит, чего ей парни покажут? Новый жизненный опыт, Серж… Он, знаешь ли, бесценен.

Заговорить Серж смог далеко не сразу. А потом вдруг резко вскочил с места, так что Дамьен отшатнулся.

- Без глупостей, Бетанкур! Полный дом охраны.

- Это же уголовщина, Русси! Откровенная неприкрытая уголовщина! – Серж отошел на пару шагов в сторону, за спину Дамьена. Чтобы не поддаться искушению вцепиться тому в глотку. Пользы от этого все равно не будет.

- Ты не оставил мне выбора, - Дамьен не потрудился обернуться.

- Как вы сможете спать спокойно после этого?!

- А как ты сам сможешь спокойно спать, если позволишь произойти этому? Все в твоих руках, Бетанкур. Одно твое слово – и с твоей птичкой ничего не случится.

- Дамьен… Неужели вы готовы пойти на такое? Я не верю…

- Напрасно. Я уже не отступлюсь. Все слишком… далеко зашло. Ну, так что? – Дамьен обернулся к Сержу. – Я держу тебя за яйца, мальчик мой?

Серж Бетанкур позволил себе нецензурно выругаться – негромко, но от души.

- Насколько я понимаю, это означало «Да»? – вздернул бровь Дамьен. – Отлично. Ты ведь помнишь, что я предложил тебе два варианта. Итак, с чем ты готов расстаться, Серж? Со своей компанией или с холостяцкой свободой?

Серж мог сколько угодно блефовать, разыгрывая равнодушие к судьбе отца. И ему на самом деле было по большому счету плевать на чувства Амандин – тем более, что она оказалась заодно со своим придурочным папашей. Но один только намек… одна гипотетическая вероятность… что с Софи может произойти что-то плохое по его вине… Нет. Чем и кем угодно Серж готов рисковать. Но не ею. Не ею. Нет.

- Второе, - выдохнул резко, словно лишая себя путей к отступлению. Такой вариант ему давал время и свободу для маневра. Главное, не позволить этому психопату наделать глупостей. Успокоить Русси, дать ему уверенность, что тот выиграл. А потом Серж подумает, как выкрутиться. И обеспечить безопасность Софи.

- Жаль, - поморщился Дамьн. – Я надеялся просто забрать у тебя компанию. Но ты выбрал более выгодный для себя вариант. Что же… Надеюсь Амандин знает, что ей с тобой делать.

- Обсудите это без меня. Я сыт вашим обществом по горло, - Серж чувствовал, что самообладание держится на последних нитях. Надо уезжать отсюда. – Я надеюсь, мы достигли взаимопонимания, и ваши «парни из предместий» там и останутся? Мне нужны гарантии безопасности.

- Отлично сказано, Серж. Гарантии – это чертовски важно. Вот ты и будешь этой гарантией, - Дамьен встал.

- Каким образом?

- Я знаю, о чем ты думаешь, Серж. Ты ведь считаешь себя таким умным. Не напрасно, между прочим, не напрасно, у тебя есть для этого все основания. Хочешь потянуть время и попробовать переиграть меня. Не в этот раз, малыш. Я долго готовился к этому разговору. Поэтому – ты останешься здесь.

- В каком смысле? – Серж еще не понимал. И в самом деле не понимал.

- Погостишь у меня пару-тройку деньков. За это время мы выпустим официальное сообщение о вашей помолвке с Амандин, и это станет событием года, я уверен. Я, в качестве жеста доброй воли, сегодня же решу вопрос со снятием обвинений против Вивьена. Так что твой отец, и, я надеюсь, остальные родственники, с удовольствием ответят на вопросы журналистов о предстоящем событии года. Я или Амандин… мы напишем им шпаргалку, если что. Кроме того, надо будет тщательно подготовить ваш брачный контракт с учетом наших… договоренностей. В общем, у всех куча дел. Кроме тебя, мальчик мой. Ты пару дней отдохнешь от суеты. Пока вся эта история не наберет такие обороты, что нельзя будет дать задний ход.

Серж не поверил своим ушам. Видимо, есть какой-то ресурс невероятностей, которые можно принять за один день. И сегодня Серж его явно исчерпал.

- Послушайте, Дамьен… - с губ его сорвался усталый выдох. Все, сил уже нет играть и притворяться. – Но это ж чистой воды похищение… Это же уголовщина. Опять. Хотя чему уже… удивляться…

- Не драматизируй. Просто побудешь моим гостем. Пару дней. Я тебе обеспечу полный комфорт – прекрасные апартаменты, у меня отличный повар, любое вино на твой вкус, телевизор, обширная коллекция фильмов и музыки. Единственное табу – Интернет и телефон. Кстати, Серж… - Дамьен протянул руку. – Давай.

Серж отрицательно покачал головой.

- Не дури, мальчик. К чему тебе это глупое геройство? Все равно же заберут. Ты хочешь, чтобы у тебя забрали телефон силой?

Серж упрямо промолчал. Дамьен вздохнул.

- Ну, как хочешь, - несколько шагов, открыл дверь и позвал громко: - Эдуар, Этьен!

Серж едва взглянул на появившихся спустя минуту двух мордоворотов.

- Серж, давай по-хорошему.,.

В ответ молча швырнул под ноги Русси свой телефон. К сожалению Сержа гарантия производителя о противоударных свойствах аппарата оказались правдой. А потом Серж так же молча позволил себя увести. А ведь утро никак не предвещало такого поворота событий. Когда он пил кофе у себя дома, и предположить не мог, что после обеда того же дня он окажется в роли пленника Дамьена Русси. Это было из категории абсолютно невозможного. И это случилось.

_________

Он должен сконцентрироваться. Собраться, собрать мысли и волю в кулак и подумать. Все разложить по полочкам. Все проанализировать. И придумать свой план.

А вместо этого рухнул поверх шелкового покрывала на огромную кровать, как был, одетый, не сняв даже пиджака. Вторые сутки без сна, сменяющие друг друга дурные вести, неожиданные события, страх, переживания за близких, вся эта нервотрепка. Он сказал себе, что будет думать лежа. Он пытался думать, но в голове все никак не появлялось ясности, один сплошной туман, паника и ярость. Этот коктейль его, в конце концов, вырубил. Серж заснул.

Серж проснулся только ранним утром следующего дня. Резко сел на кровати и сразу же поморщился. Адски болела шея, словно от неудобной позы, будто он ни разу не шевельнулся за ночь.

Сразу не смог сообразить даже, где он. А потом память включилась. Вот если бы он мог проснуться в свой постели и выдохнуть облегченно: «Вот же сон приснился дурацкий!». Увы. Он не в своей постели. Эта чужая кровать, чужая комната, чужой дом. Где самого Сержа удерживают силой. Или нет?

Он встал на ноги, еще раз поморщился. Такое впечатление, что то ли вчера марафон бежал, то ли эта парочка мордоворотов Русси до него добралась ночью и отпинала. Но ломит все тело просто жутко. Доковылял до двери. Заперто. Следующими инспекции подверглись оба окна. Решеток нет – это плюс. Второй этаж и внизу асфальт – это минус. В крутом боевике или детективе Серж бы выбил окно, выпрыгнул вниз, пару раз красиво перекатился бы по земле, нокаутировал с ноги пару-тройку охранников и сбежал бы на своем «гальярдо», успев предварительно поджечь дом.

Серж невесело усмехнулся. Пофантазировал и хватит. Он не герой боевика, не Супермен, не Бэтмен, и даже не Пипец. И вздумай Серж изображать героя – дело кончится сломанными ногами и только. Так что надо включать голову - свою единственную, условную сверхспособность.

Серж снова подошел к двери и забарабанил. Потом повернулся, спиной прижался к двери и ногой пнул пару раз. Что за сервис в этом гребанном отеле «В гостях у дядюшки Русси»?! Наконец, его удостоили внимания, и за открывшейся дверью обнаружился то ли Эдуар, то ли его напарник. Серж не дал ему сказать и слова.

- Кофе – черный крепкий, одна ложка сахара. Блинчики с апельсиновым джемом. Свежая пресса. Пачку черных «Житан», - и, увидев признаки мыслительного процесса на лице амбала, добавил: - И поживее! Не люблю ждать.

Дверью со своей стороны он позволил себе хлопнуть. Это возымело эффект или что иное, но потребованное принесли довольно быстро. Кофе средней паршивости, блинчики и того хуже – Катиш готовит гораздо вкуснее. В общем, все не так, как он привык. А вот пресса и в самом деле свежая, и «Житан» - черные. Серж вздохнул и сделал то, что врачи делать категорически не рекомендуют – закурил натощак. После чего прихлебнул кофе, поморщился качеству напитка и принялся шелестеть прессой. Как давно он не держал в руках газету, все новости и вообще необходимое – в Интернете.

«Фигаро», «Паризьен», «Монд»… Искомое нашлось в четвертой по счету.

Долгожданное случилось.

Один из самых желанных мужчин Франции пал к ногам достойной избранницы. Вчера нашей газете из первых рук сообщили новость – не за горами событие, о возможности которого говорят уже давно. Итак, трепещите – Серж Бетанкур женится! Его избранница – прекрасная Амандин Русси, единственная дочь и наследница Дамьена Русси, владельца и президента «Русси Глобал». Очевидно, что грядущий брак является не только выражением воли двух любящих сердец, но и преследует чисто практические интересы. Что неудивительно – Серж Бетанкур известен своим деловым чутьем. Что же, выбирал спутницу жизни он долго, но выбор «белокурого Бетанкура» более чем достойный. Нам остается только пожелать Сержу Бетанкуру и будущей мадам Серж Бетанкур счастья. И, конечно, ждать свадьбы, чтобы вместе с молодыми сполна насладиться этим великолепным, в чем мы не сомневаемся, праздником!

Серж поморщился – от этой заметки вкус кофе во рту стал еще более гадким. Развернул газету, чтобы «полюбоваться» фото. Фото, кстати, качеством было лучше заметки. Он не смог вспомнить точно, где это снято. Кажется, на дне «Божоле Нуво» в прошлом году. Амандин очень неплохо вышла, на этой фотографии она кажется даже хорошенькой - видимо, фотограф знал свое дело. Уверенно держит Сержа под руку, улыбается, демонстрируя прекрасные зубы. На этом фото они действительно похожи на пару. Серж отшвырнул газету в сторону, бесцеремонно закинул ноги на стол. И тут же потянулся за другой газетой, в поисках новой информации. Нашел. Прелестно, просто прелестно. А он-то гадал, как Русси объяснит отсутствия самого Сержа и его комментариев этого события. А оказывается, они с Амандин уединились в одном из романтических замков Верхней Гаронны, чтобы отпраздновать свою помолвку. Да уж, с фантазий у Дамьена все в порядке. Впрочем, Серж готов был поспорить, что эта идея принадлежит Амандин. Он начал закипать, и поспешил снова вернуться к прессе. Там были приведены слова, сказанные журналистам по телефону мадам Нинон, Клоди и Вивьеном. По сути, они говорили одно и то же, по шпаргалке Русси. Судя по всему, его семья не представляет, что произошло на самом деле – они поверили в сказку про замок на Гаронне. Ну, хоть Вивьен на свободе – и то хорошо.

Спустя полчаса шелестенья газетами Сержа почтил своим обществом то ли Эдуар, то ли Этьен. Забрал поднос и почему-то с опаской протянул стопку документов.

- Мсье Русси велел вам передать.

Это оказался пресловутый брачный контракт. Два часа Серж развлекал себя тем, что чиркал принесенный документ вдоль и поперек. Причем не просто так из баловства – по делу, исключительно по делу. Вопрос ведь серьезный, все надо учесть. Поскольку лицезрение физиономий цепных псов Русси не добавляло ему позитива, испещренный замечаниями и комментариями контракт он просто сунул под дверь. Встал к окну, прикурил черт знает какую сигарету – пачка уже почти опустела.

Он хотел все обдумать? О, теперь у него есть масса времени и возможностей для этого. Подумать о том, как выбираться, выпутываться из сложившейся ситуации. Серж и не думал сдаваться. Нет и никогда. Он заработал отсрочку, и только - что бы там ни думал по этому поводу Дамьен. Кстати, мотивы Дамьена Серж себе худо-бедно представлял. Конечно, трудно было поверить в то, что человек, которого ты так давно и, казалось бы, неплохо знаешь, способен действовать такими методами. Но сама цель – цель была более-менее понятна, хотя мотив мести, особенно, мести по неизвестной причине, Серж считал сомнительным основанием для таких масштабных действий. Но этот мотив был хотя бы чем-то оправдан. А вот на что рассчитывала Амандин – этого он не понимал совершенно. Ее отец хотел получить компанию своего врага – и почти этого добился. Амандин желала получить… что? Статус «мадам Серж Бетанкур»? Неужели этот статус так важен для нее, что она готова помогать отцу в его далеких от законности действиях? Потому что ничего, кроме официального статуса «мадам Бетанкур», Амандин не получит. Неужели она этого не понимает? Даже если вся эта нелепая затея с браком у них выгорит – неужели Амандин думает, что получит настоящего мужа? Что у них будет общий дом, общая жизнь, общая постель? Серж коротко и зло рассмеялся и тут же поперхнулся табачным дымом. За кашлем не услышал звука открывшейся двери. Ему принесли обед.

Наверное, Дамьен рассчитывал его этим заточением сломать. А Серж чувствовал злость и спортивный азарт.

- Что у нас на обед, мамуля? – окликнул почти дошедшего до двери ЭдуароЭтьена.

- А? Чего? – тот явно опешил.

- Не уходи, любезный. Возможно, я сделаю дополнительный заказ.

Его «тюремщик» неловко топтался у двери, разрываясь между желанием навалять пижону и приказом хозяина. А спустя пару минут пижон еще заставил несчастного ЭтьеноЭдуара по слогам с третьей попытки запомнить название вина и год урожая. Нет, ну а что? Дядюшка Русси обещал полный пансион.

Вино, разумеется, подали не то. Скандал результатов не принес. Вместо этого принесли исправленный контракт. Снова исчеркал его вдоль и поперек, еще и насадил пятен из вина и соуса для мидий. Ребячество? Пусть. Дамьен называет его мальчишкой – ну вот Серж и будет себя вести как мальчишка.

За такими милыми ребячьими шалостями прошел его второй день «в гостях у дядюшки Русси». Никто, кроме ЭдуароЭтьенов, к нему не приходил. Ближе к ночи Сержу принесли очередной экземпляр контракта. В ответ Серж потребовал подшивку «Playboy» за тысяча девятьсот девяносто девятый год и бутылку коньяка. Коньяк доставили, с журналом вышла осечка. Контракт Серж швырнул в кресло - завтра посмотрит. Кажется, не делал ничего, но усталость откуда-то навалилась просто сумасшедшая. Спать Серж лег одетый – он просто физически не мог заставить себя раздеться в этом доме. Все здесь было чужим, враждебным – даже кровать, даже постельное белье. Или словно хотел быть готовым… ко всему готовым – бежать, сражаться, защищать себя. Нет, он точно пересмотрел боевиков. С этой мыслью, укутавшись плотнее в пиджак, Серж и уснул.

Утром снова проигнорировал почти все, что полагается делать после пробуждения цивилизованному человеку. Душ – дудки! Бриться – не будет. И зубы чистить – тоже. Хотя ему было предоставлено все необходимое, как в настоящем отеле – и полотенца, и банный халат, и бритва с зубной щеткой. Более того, приготовили другие вещи – шелковый халат, белье, какие-то еще шмотки. Ага, как же. Не будет он надевать чужое. Снова ребячество? Да и пусть. Надоело подстраиваться подо всех. А кому не нравится – пусть не смотрит. Серж мрачно усмехнулся своему отражению в зеркале. Измятый светлый пиджак изо льна и шелка - если бы мсье Бушар узнал, что Серж спал в костюме из его ателье, он бы никогда больше не сшил Сержу ни одного костюма и вообще – не пустил бы на порог своей мастерской на бульваре Осман. Двухдневная щетина – ни за что бы не поверил, что за два дня у него может образоваться такая «флора» на лице, ежедневное бритье (а то и два раза в день, если есть необходимость) - это ритуал, которому он изменил, наверное, впервые лет за десять. Волосы торчком, в разные стороны, какое-то непривычное, будто загнанное выражение в глазах. Кажется, из зеркала на него смотрит самый настоящий парижский клошар. И пахнет от него, наверное, соответствующе – после пары дней без душа и гигиены полости рта. Хотя Серж не ощущает неприятного запаха, но, говорят, сам человек вообще редко чувствует, когда от него плохо пахнет. Впрочем, для него это только теоретическое знание – он всегда был чист, гладко выбрит, одет с иголочки, пах приятно. Идеальный, совершенный «белокурый Бетанкур». Серж хищно улыбнулся и подмигнул своему отражению. А вот хрен вам!

На завтрак ему без напоминаний принесли кофе, блинчики, апельсиновый джем, черные «Житан», свежую прессу и - о, Боже, какая забота и внимание! – подшивку «Playboy». Именно за тысяча девятьсот девяносто девятый год. В отличие от вина тут ЭдуароЭтьены запомнили все четко. Кроме того, один из этой сладкой парочки, забирая поднос, вполне миролюбиво поинтересовался судьбой контракта. И услышав снисходительное «Зайдите через пару часов» едва успеть проглотить почти сорвавшееся с губ «Слушаюсь». Вот же чертов пижон!

В прессе не обнаружилось ничего нового. Все те же слюни и сопли по поводу его женитьбы на Амандин Русси. Серж отшвырнул газету и отхлебнул принесенный вчера коньяк - прямо из горлышка. Впервые в жизни он начинает утро так – с глотка коньяка. Нет, с двух. Даже трех. Да, трех достаточно. Серж подтянул к себе стопку журналов. Пририсовывая «мисс Март» усы и бороду а-ля Кончита Вурст, Серж размышлял. Итак, чего он добился? Вивьена освободили – это, конечно, плюс. Софи в безопасности – Серж просто запретил себе думать, что это может быть не так: ведь он выполнил все требования Русси. Потому что в противном случае… нет, не думать об этом!

Серж разглядывал дело рук своих. Решил, что деве не хватает головного убора. Дорисовывая бикорн**, Серж продолжал размышлять. Софи и Вивьен в безопасности – это хорошо. Дальше-то что? Бесконечно править злополучный брачный контракт – не выход. И не стоит слишком дразнить Дамьена – учитывая, что сам Серж сейчас абсолютно бессилен что-либо предпринять для защиты дорогих ему людей. И что делать? Известие о его женитьбе уже принято обществом практически как свершивший факт. А если Серж подпишет этот чертов брачный контракт – все станет практически необратимым.

Серж резко щелкнул зажигалкой, прикурил, втянул дым. Софи, Вивьен и даже «Бетанкур Косметик» - он сохранит это. Отлично. На другой чаше весов – фиктивный брак с Амандин. Это, конечно, не катастрофа. Это хуже. Это поражение. А проигрывать Серж Бетанкур не любил. Но зачем, зачем это Амандин? Неужели всерьез рассчитывает на что-то, кроме фарса на публику – и это в лучшем случае?! Звякнул замок двери, Серж повернул голову. На пороге стоял предмет его размышлений.

- Можно войти?

- Мой дом – твой дом, - он улыбнулся так, что щекам больно стало. Поднялся с места. Он же хороший воспитанный мальчик в присутствии дамы. У Амандин даже рот приоткрылся от удивления, когда она разглядела его целиком и во всех подробностях.

- Серж? Что с тобой? Тебе не дали… не предоставили… - он впервые видел Амандин настолько растерянной, что слов не могла подобрать.

- Что тебя смущает? – темно-золотистая бровь выгнулась.

- Ты ужасно выглядишь! - после паузы выпалила Амандин.

- Да ладно? – он шагнул к ней. – А как же «в богатстве и бедности, в болезни и здравии»? Не хочешь обнять жениха, дорогая Манди? Или сейчас я для тебя недостаточно хорош?

- Что с тобой происходит, Серж?

- Со мной? Абсолютно ничего, - он прикурил еще одну сигарету. Протянул ей. – Хочешь? Одну на двоих? Это же так интимно… почти как поцелуй… вот и потренируемся?

- Серж?! Что происходит?!

- Бог мой, Манди! – он театрально прижал руки к груди, чуть не подпалив лацкан портновского шедевра мсье Бушара. – Так ты не знаешь?! Твой отец запер меня здесь! Он удерживает меня силой и заставляет делать ужасные вещи!

- Серж, прекрати этот спектакль, - судя по тону и выражению лица, Амандин справилась с первым изумлением.

- Ну вот, - вздохнул Серж. – А в школьном театре я был убедителен в роли принца Мирлифлора. По крайней мере, знакомые девочки именно так и утверждали.

- Серж!

- Что, Манди? – устало выдохнул вдруг Серж. Затянулся глубоко. – Не нравится то, что я говорю? Не нравится, как я выгляжу? А с чего ты вообще взяла, что то, что будет – у нас, между нами, после всего, что вы с отцом натворили – что тебе это понравится?

- Ты… - Амандин ответно вздохнула, - ты не понимаешь. И не поймешь, наверное.

- Почему это? Я вообще понятливый. И не глупый – это даже твой папенька дражайший признает. Так что давай, попробуй объяснить мне – зачем это все? И чего ты хочешь добиться? Ты, именно ты. Про Дамьена я уже все понял.

Амандин прошла вглубь комнаты, села в кресло. Руки в замок, спина прямая. Серж остался стоять, подпер плечом закрытую дверь.

- Ты спрашиваешь – зачем? Ты ж знаешь ответ, Серж.

- Нет. Не знаю.

- Хорошо, - она глубоко вздохнула. – Вот тебе ответ. Потому что я люблю тебя.

- Лучше бы ты меня ненавидела, - ответ прозвучал быстро. Хлестко.

- Но я тебя люблю, - упрямо повторила Амандин.

- Я тебя – нет.

- Я знаю, - она побледнела, но лишь чуть-чуть. – Это не страшно.

- Правда, что ли? – он хмыкнул. Оторвался от двери, затушил сигарету. Оперся ладонями о стол и посмотрел на сидящую напротив девушку. И взгляд его был неожиданно тяжел и мрачен. – Я в этих делах профан, конечно. Но мне казалось… что для любви важна взаимность. Нет?

- Я… - на побледневшем лице стал разгораться румянец. – Я… мне не нужно много. Я… - она вдруг встала, и Серж был вынужден тоже выпрямиться, и теперь они стояли друг напротив друг друга, глядя в глаза. – Я буду тебе очень хорошей женой, Серж. Я буду поддерживать тебя во всем – дома, в бизнесе, в светской жизни. Везде. Буду твоим ангелом-хранителем. Ты же знаешь – у меня хорошее образование. Я – девушка твоего круга общения. Я… - она еще сильнее покраснела, но упрямо продолжила: - Я, знаешь ли, имею вполне приличный… темперамент и… Тебе будет со мной хорошо, Серж, я обещаю. Клянусь! – у Сержа дернулся угол рта, но он промолчал. – Ты получишь все: компанию, отца, любящую тебя жену, которая будет тебе опорой во всем. Мы… мы очень подходим друг другу, разве ты это не видишь? – она не хотела, но последняя фраза прозвучала жалобно. Умоляюще.

Серж молчал. Взял со стола пачку, достал сигарету, размял. И снова засунул ее обратно.

- Скажи мне, Амандин, что ты изучала в университете? Маркетинг, кажется, так?

- Да, - осторожно согласилась она.

- Что же ты так неумело продаешь себя? - и она вздрогнула, словно он ударил ее. А Серж продолжил, словно не заметив реакции. – Хотя, в этом деле никакие навыки и образование не помогут. Знаешь, я точно уверен – любовь нельзя купить или заслужить. Нельзя. Можно только смириться с тем, что тебя не любят.

- С каких это пор ты такой эксперт в безответной любви, Серж? Неужели такое было в твоей жизни? Не верю! – голос Амандин прозвучал высоко и резко.

- Зря, - он отвернулся, сделал пару шагов. – Я любил. И очень хотел, чтобы и меня тоже любили. Чего я только не делал. Я старался быть очень хорошим, чтобы радовать тех, кого я любил. Я старался быть плохим, чтобы на меня обрати хоть какое-то внимание. Я дарил самые дорогие подарки – подарки, сделанные собственным руками. Я даже просил Бога и Пер Ноэля, чтобы они сделали так, чтобы меня полюбили. Я работал как проклятый, я тащил на себе, что, что только мог. Я добился того, чтобы меня считали лучшим. Совершенным. Идеальным. И ничего из этого не сработало. Они так и не полюбили меня.

- Они – это кто?

Серж обернулся.

- Они – это родители, - и выражение жалости на лице Амандин его совершенно не тронуло и не задело. Ему – все равно. – Так что, как видишь, я крупный эксперт в этом вопросе. С детства эксперт. И как эксперт скажу тебе, Амандин – вся эта твоя затея обречена на провал.

Она помолчала. А потом произнесла тихо:

- Лучше хоть что-то. Чем ничего.

- Хоть что-то? – Серж вздернул бровь. – А «что-то» у нас было, Манди. У нас была наша дружба – не самая крепкая и близкая, но все же. Нам было что обсудить, когда встречались. У нас много общих интересов, на многое мы смотрим схоже. Мы много где с тобой бывали вместе. А помнишь прошлый год в Каннах? Отлично же время провели!

- И еще лучше проведем! Нам будет хорошо вместе, Серж!

Он уставился на нее с изумлением. А потом расхохотался – громко, сильно запрокинув назад голову, до боли в шее.

- Будет?! Ты всерьез так считаешь, Манди? О, Боже, ну неужели тебе отказали твои мозги?

- О чем ты? – Амандин смотрела настороженно. Такой Серж ей не просто не нравился – он ее пугал.

- У нас была наша дружба. Не самая крепкая, но была. Теперь не будет ни-че-го.

- Я не понимаю тебя.

- Неужели ты глупее, чем я полагал? – Серж усмехнулся. – Хорошо. Объясню. Ты хочешь в мужья Сержа Бетанкура? Что ж, вполне возможно, ты его получишь. Ты получишь официальный статус «мадам Серж Бетанкур». И это все, - Серж сложил руки на груди. - Больше не будет ничего. Не будет даже нашей легкой дружбы. И, уж тем более, не будет того, что обычно связывает супругов. Ты же не рассчитываешь на то, что я лягу с тобой в одну постель? Что прикоснусь к тебе как мужчина к женщине? Нет, дорогая моя детка, - он с кривой усмешкой покачал головой. – Это ты и твой папаша не заставите меня сделать. Уж поверь мне – есть вещи, принудить сделать которые просто невозможно. Что ты рисуешь в своем воображении, Амандин? Что я после дня в офисе буду приезжать домой, а ты меня там встречаешь? Поцелуй, мы ужинаем, идем куда-то… Вечером ложимся в одну постель, страсть, секс, так? Ничего этого не будет, - она хотела что-то сказать, но он не дал ей возможности, продолжил – громко, жестко, безапелляционно: - Ты потеряешь наши приятельские отношения. И не приобретешь ничего. Хотя… Нет. Ты получишь кое-что.

- Что? – она поняла, что у нее пересохло во рту, лишь когда произнесла слово.

- Я не уверен, что умею любить, Манди. Или… сомневаюсь, что теперь умею это делать как надо. Но вот ненавидеть я умею очень хорошо. И я. Тебя. Возненавижу. Обещаю. Черт, кажется, я уже начинаю тебя ненавидеть.

- Почему?! – это был полустон-полувскрик смертельно раненой птицы.

- А ты не понимаешь?

- Это из-за нее, да? – произносит Амандин совсем тихо. – Ты все-таки влюбился в нее, Серж?

Взгляд серых глаз серьезен. Качает головой.

- Я не знаю, Манди. Но дело в любом случае не в этом.

- А в чем?! Почему?!

- Потому что ни один мужчина не простит принуждения.

Она не могла смотреть ему в лицо. Вместо этого смотрела на его руки, сложенные на груди. Рукава измятой светло-голубой шелковой рубашки закатаны до локтя. Обнаженная часть руки, ниже локтя, покрыта светлыми золотистыми волосками, особенно явно видными на фоне загорелой кожи. В тон волосам – золотые часы на запястье. Длинные пальцы, крупные, ухоженные ногти. Красивые руки. Это руки мужчины, который никогда не прикоснется к ней. Не прикоснется так, как хочется ей. Никогда.

Выдохнуть медленно. Спину ровнее. Она хотя бы попыталась.

Амандин развернулась, сделала несколько шагов к двери, а потом резко остановилась. Пусть эти руки не коснутся ее так, как хочется ей. Она сама. На прощание.

- Пошли! - резко схватила Сержа за запястье. У него даже рот приоткрылся от удивления. Губы такие красивые. Смотри, пока еще есть возможность. – У тебя ключи от машины с собой?

- Да, - он хлопнул ладонью по карману брюк. - Не… не забрали.

- Тогда пошли! – дернула его за руку сильнее. – Быстрее. Пока я не передумала.

_________

По темно-серому асфальту, под темно-серым нахмурившимся небом мчалась машина. Синий «ламборджини гальярдо» с ревом прорывался от Сен-Клу в сторону центра Парижа. Водитель «гальярдо» был пьян. Не от трех глотков коньяка. Его пьянила свобода, и все казалось таким удивительным и прекрасным – и графитовое небо, и летящая в лицо лента дороги, и тепло оплетки руля.

Там, впереди, его ждала гора дел, которые надо сделать, и море проблем, которые надо решить. Но сейчас, именно сейчас, вдавливая педаль газа в пол и молниеносно переключая передачи, он не думал об этом. Водитель синего спорткара был просто счастлив и пьян свободой.

__________

*Серваж – условный аналог крепостного права во Франции.

**Бикорн – в русском варианте – треуголка. Как у Наполеона.

Дата добавления: 2015-07-26