Процедура эксперимента и его полезность

Стэнли Милграм

ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОДЧИНЕНИЯ: ОТВЕТ БАУМРИНД

Из книги Э. Пайнс и К. Маслач Практикум по социальной психологии – СПб.: Питер, 2000.

С. 46-56

Stanly Milgram. Issues in the Study of Obedience: A Reply to Baumrind.

Из: American Psychologist, vol. 19. — The American Psychological

Association, 1964. P. 848-852.

Подчинение выполняет в обществе многие полезные функции. Оно может оказывать облагораживающее и воспитательное воздействие, может повлечь за собой акты милосердия и доброты. Тем не менее проблема деструктивного подчинения заслуживает интенсивного исследования, поскольку в наше время эта форма подчинения вызывает наибольшую тревогу, и эта проблема является самой трудной.

В самом общем виде проблему деструктивного подчинения можно сформулировать следующим образом: если X велит У, чтобы он причинил вред Z, то при каких условиях Y выполнит приказ X, а при каких условиях откажется выполнять его? В конкретной лабораторной обстановке вопрос может принять такую форму: если экспериментатор велит испытуемому выполнять действия, направленные против другого человека, то при каких условиях испытуемый выполнит его указания, а при каких условиях откажется подчиниться?

Для исследования подчинения была разработана простая процедура (Milgram, 1963). Человек приходит в лабораторию, и в контексте обучающего эксперимента ему велят воздействовать на другого человека электрошоком все возрастающей силы. (Этот другой человек — актер, который на самом деле не испытывает никакого воздействия.) Экспериментатор велит испытуемому продолжать повышать силу тока, доводя ее даже до уровня, обозначенного «опасно: сильнейший удар». Цель эксперимента заключается в том, чтобы выяснить, насколько далеко продвинется неинформированный испытуемый, пока он не откажется подчиняться указаниям экспериментатора. Поведение до этого переломного момента считается «повиновением» в том смысле, что испытуемый делает то, что велит экспериментатор. Переломный момент — это акт неповиновения. После того как установлена основная процедура, становится возможным варьировать условия эксперимента, чтобы выяснить, при каких условиях подчинение авторитету наиболее вероятно и при каких условиях на первый план выступает неповиновение (Milgram, 1965).

Результаты эксперимента (Milgram, 1963) показали, что, во-первых, не подчиниться власти экспериментатора для многих людей труднее, чем обычно предполагают. Значительное число испытуемых доходят до верхней отметки шкалы генератора электрошока. Второе открытие состоит в том, что такая ситуация часто является для человека весьма конфликтной. В ходе эксперимента испытуемые нервничают, потеют, а иногда у них случаются припадки нервного смеха. С одной стороны, испытуемые хотят помогать экспериментатору, а с другой стороны, они не хотят подвергать «ученика» воздействию электрошока. Отражением этого конфликта являются невротические реакции испытуемых.

В недавно вышедшем номере American Psychologist Диана Баумринд (Baumrind, 1964) подняла ряд вопросов, касающихся отчета об исследовании подчинения. Баумринд выразила беспокойство по поводу благополучия испытуемых, которые участвовали в эксперименте, и задала вопрос, были ли приняты адекватные меры для защиты прав его участников. Она также усомнилась в адекватности плана эксперимента.

Ясно, что статья «Исследование поведения подчинения» не содержала всей информации, необходимой для оценки эксперимента. Но ссылки на литературу и примечания (р. 373, 378) ясно указывают на то, что статья входит в серию отчетов об экспериментальной программе, и в статье Баумринд отсутствует информация, которую можно было легко получить. Я признателен редактору за то, что он отвел место в журнале для обзора этой информации, для ее расширения и для обсуждения некоторых вопросов, затронутых Баумринд.

С самого начала Баумринд отождествляет неожиданные результаты эксперимента с основной процедурой его проведения. Например, она пишет, будто вызвать стресс у наших испытуемых было преднамеренной и продуманной целью входивших в эксперимент манипуляций. Существует много лабораторных методов, специально разработанных для создания стресса (Lazarus, 1964), но парадигма подчинения не относится к их числу. Крайнее нервное напряжение, вызванное экспериментом у некоторых испытуемых, было неожиданностью. Перед проведением эксперимента методы обсуждались со многими коллегами, и никто из них не предвидел тех реакций, которые впоследствии имели место. При проведении экспериментальных исследований не всегда можно заранее предвидеть результаты. Наука движется вперед именно потому, что мы исследуем ситуации, исход которых нам неизвестен. Исследователь, не желающий принять такую степень риска, должен отказаться от мысли о научных изысканиях.

Более того, до начала эксперимента были все причины предполагать, что испытуемые откажутся следовать указаниям экспериментатора после того, как «жертва» начнет протестовать; об этом спрашивали многих коллег и психиатров, и практически все они считали, что именно так и будет. В самом деле, чтобы начать эксперимент, в котором измеряется в основном неповиновение, нужно быть уверенным, что у людей имеются некие ресурсы, дающие им возможность преодолевать давление авторитета.

Действительно, после того как достаточное количество испытуемых подверглись экспериментальным процедурам, стало очевидным, что некоторые из них дойдут до верхней отметки шкалы силы удара, а некоторые будут испытывать стресс. Этот пункт, как мне кажется, является первым обоснованным поводом для возникновения вопроса о том, продолжать ли исследование, или прекратить его. Но кратковременное воз буждение — это не то же самое, что вредные последствия. В ходе проведения эксперимента не наблюдалось никаких признаков его вредного влияния на испытуемых; а поскольку сами испытуемые полностью поддерживали эксперимент, то я принял решение продолжать исследование.

Не направлена ли критика Баумринд в основном на неожиданные результаты, а не на метод? Результаты эксперимента показали, что поведение некоторых испытуемых выглядело поразительно аморальным. Если бы вместо этого все испытуемые отказались подчиняться на уровне «слабого удара» или при появлении у «ученика» первых признаков дискомфорта, то результаты были бы приятными и обнадеживающими и кто бы тогда стал возражать?

ПРОЦЕДУРА ЭКСПЕРИМЕНТА И ЕГО ПОЛЕЗНОСТЬ

Наиболее важный аспект процедуры возникал в конце сеанса эксперимента. Все испытуемые проходили тщательное постэкспериментальное обследование. Конкретное содержание беседы, в которой раскрывалась имевшая место мистификация, было различным — оно зависело от условий эксперимента и изменялось по мере возрастания нашего опыта. Как минимум испытуемым сообщали, что «жертва» не подвергалась опасным ударам электротоком. Каждый испытуемый проходил через дружеское примирение с мнимой жертвой и имел продолжительную беседу с экспериментатором. Неподчинившимся испытуемым смысл эксперимента объясняли таким образом, чтобы поддержать их решение не повиноваться экспериментатору. Подчинившихся испытуемых уверяли в том,

что их поведение абсолютно нормально и остальные участники также испытывают противоречивые чувства или напряжение. Испытуемым обещали, что они получат исчерпывающий отчет после завершения серии экспериментов. В некоторых случаях с отдельными испытуемыми проводились дополнительные подробные и длительные обсуждения экспериментов.

Когда серия экспериментов была завершена, испытуемые получили письменный отчет, в котором были описаны подробности процедуры эксперимента и его результаты. И опять-таки, о роли испытуемых в эксперименте и их поведении в этом отчете говорилось с уважением, без унижения их достоинства. Все испытуемые затем получили дополнительную анкету, касавшуюся их участия в исследованиях, что опять позволило им выразить мысли и чувства по поводу своего поведения.

Ответы на вопросы анкеты подтвердили сложившееся у меня впечатление, что участники положительно относятся к эксперименту. В количественном отношении... 84% испытуемых заявили, что рады, что участвовали в эксперименте; 15% сообщили о нейтральном к нему отношении; 1,3% сообщили об отрицательном отношении. Конечно, для получения достоверных результатов эти цифры требуют осторожной интерпретации, но ими не следует пренебрегать.

Более того, 80% испытуемых выразили мнение, что следует проводить больше экспериментов такого типа, а 74% отметили, что в результате участия в исследовании они узнали нечто важное о самих себе. Результаты интервью, ответы на вопросы анкеты и точные копии процедур дебрифинга будут представлены более полно в готовящейся к изданию монографии.

Процедуры дебрифинга и обследования испытуемых выполнялись как нечто само собой разумеющееся, а не потому, что эксперимент был сочтен особо рискованным для испытуемых. Насколько я могу судить, в ходе эксперимента не было ни одного момента, когда испытуемые подвергались бы опасности или риску вредного воздействия. Если бы дело обстояло иначе, эксперимент был бы сразу же прекращен.

Баумринд утверждает, что после участия в эксперименте испытуемый не может найти оправдания своему поведению и вынужден нести все бремя ответственности за свои действия. Вообще говоря, это не так. Те же самые механизмы, которые позволяют испытуемому действовать, подчиняться экспериментатору, а не игнорировать его приказы, работают не только в момент совершения действия — они продолжают оправдывать поведение испытуемого в его собственных глазах и после окончания эксперимента. Испытуемый позднее рассматривает свое поведение

с той же точки зрения, которая была принята им во время совершения действий, то есть считает, что он должен был «выполнить задание, данное представителем власти».

Поскольку мысль о воздействии на жертву электрошоком отвратительна, то те, кто слышал о плане эксперимента, склонны были считать, что «люди не будут этого делать». После того как результаты эксперимента стали известны, эта установка выражается в высказывании «если они это сделают, то они потом не смогут себе этого простить». Эти две формы отрицания экспериментальных результатов одинаково недопустимы, поскольку приводят к неправильному толкованию фактов социального поведения человека. В действительности же многие испытуемые подчиняются до самого конца без каких-либо признаков вредных последствий.

Не наносить вреда — это необходимое условие проведения экспериментов; тем не менее участие в них может иметь и положительную сторону. Баумринд предполагает, что испытуемые не извлекли никакой пользы из участия в исследовании подчинения, но это неверно. Слова и действия испытуемых указывают на то, что они немало узнали, а многие из них испытывали удовлетворение по поводу своего участия в научных исследованиях, которые они считали важными. Через год после участия в эксперименте один из испытуемых писал:

Эксперимент укрепил мою веру в то, что человек должен избегать причинения вреда другому человеку, даже ценой неподчинения властям.

Другой испытуемый заявил:

Для меня эксперимент показал до какой степени необходимо, чтобы каждый индивид имел или открыл для себя твердую основу, на которой он может принимать решения, какими бы незначительными они ни казались. Я думаю, что люди должны глубже осмыслить себя и свои отношения с миром и другими людьми. Если этот эксперимент служит встряской, которая выводит людей из состояния самоуспокоения, то он достиг своей цели.

Такие заявления характерны для множества комментариев участников, полных благодарности и глубокого понимания.'

Посланный каждому испытуемому по завершении серии экспериментов пятистраничный отчет был специально составлен таким образом, чтобы подчеркнуть ценность опыта, полученного испытуемым. В нем излагалась широкая концепция экспериментальной программы, а также объяснялась логика плана эксперимента. В нем были описаны результаты двенадцати экспериментов, обсуждались причины нервного стресса у испытуемых и делалась попытка показать возможное значение этого

эксперимента. Испытуемые реагировали на отчет с энтузиазмом; многие выразили желание и в дальнейшем участвовать в экспериментальных исследованиях. Этот отчет был послан всем испытуемым несколько лет назад. Тщательность, с которой он был составлен, противоречит утверждению Баумринд о том, что экспериментатору было все равно, принесет ли участие в эксперименте какую-либо пользу испытуемым.

Баумринд опасается, что интенсивные переживания, связанные с лабораторными процедурами, вызовут у участников отвращение к психологическим экспериментам. Мои собственные наблюдения показывают, что испытуемые чаще с неудовольствием реагируют на «пустой» чад, проведенный в лаборатории, когда применяются стандартные методы и на выходе из лаборатории у испытуемого может возникнуть лишь одно чувство — что он напрасно потратил время, занимаясь заведомо маловажными и бесполезными упражнениями.

В целом испытуемые, участвовавшие в эксперименте по исследованию подчинения, испытывали совершенно иные чувства по поводу своего участия. Они рассматривали свои переживания как возможность узнать нечто важное о самих себе или об условиях, влияющих на человеческие поступки.

Через год после завершения экспериментальной программы я выступил инициатором дополнительного повторного исследования. Независимый медицинский эксперт с большим психотерапевтическим опытом провел интервью с 40 испытуемыми, участвовавшими в эксперименте. Этот психиатр обращал особое внимание на тех испытуемых, которые, с его точки зрения, вероятнее всего могли пострадать в результате эксперимента. Его целью было выявить возможные вредные последствия эксперимента. Он заключил, что, несмотря на то что некоторые из испытуемых перенесли крайний стресс,

...эксперт не обнаружил ни у одного человека признаков того, что эти переживания повредили ему... Все испытуемые трактовали свою задачу [в эксперименте] в соответствии с хорошо установившимися моделями поведения. Не было найдено доказательств наличия травматических реакций.

Перед тем как судить об эксперименте, следует учитывать подобные доказательства.

Дата добавления: 2015-07-26