ГЛАВА 13. Лежа на тонкой подстилке из старой соломы и глядя в очень низкий

СОН

Лежа на тонкой подстилке из старой соломы и глядя в очень низкий, серый каменный потолок, едва освещаемый огарком свечи, Василиса уже сто раз раскаялась в содеянном. Прошло уже два или три часа, она сильно замерзла и хотела есть. Как жаль, что Захарра уже слопала бублик из сна! Как бы он сейчас пригодился Василисе, ведь кто знает, как долго продлится наказание.

Надо было соврать, наверное… Или что‑то насочинять про туман и неясные мантиссы. Правда, вряд ли бы Рок, а уж тем более Астрагор ей поверил… Может, именно поэтому он сначала устроил испытание ее тиккеровки на вечнолампе и, узнав, что ей кое‑что под силу, дал это задание с часольбомом. Но Василиса ни за что бы не хотела знать будущее отца, чтобы не навредить ему позже…

Василиса глубоко вздохнула и постаралась мыслить более позитивно. Что ни говори, а ведь у нее теперь появилось много времени, чтобы сосредоточиться на сне и позвать «в гости» того, кого она сейчас хотела видеть больше всего на свете… Но перед этим стоит использовать маску, как советовал Родион Хардиус – благо, она по‑прежнему лежит у нее в медальоне.

Василиса аккуратно надела черную кружевную паутинку маски. Поворочалась с боку на бок, устраиваясь поудобнее, закрыла глаза и покрепче сжала кольцо с шестеренками, готовясь к путешествию в луночасе.

…Василиса шагнула сквозь овальную раму зеркала, очутившись в знакомой комнате с книжными шкафами – той самой, с которой когда‑то началось ее самостоятельное путешествие в Расколотый Замок.

Девочка легко спрыгнула с камина, мимоходом подметив, что одета в синее атласное платье, больше года назад подаренное ей Нортоном‑старшим, и те самые туфли с серебряными застежками. Она повернулась к зеркалу, из которого вышла, и увидела на волосах заколку с синим цветком.

Пользуясь советами Захарры, Василиса обращала внимание на разные вещи: вот блестит часовой браслет у нее на руке, на полу валяется пожелтевший от времени свиток бумаги – наверное упал с полки. На камине стоит один бронзовый подсвечник, хотя в прошлый раз вроде было два… А вот и дверь в углу – со стрельчатым верхом, старая, деревянная, с толстыми коваными петлями.

И мир сна ожил: скрипнула открываемая Василисой дверь, где‑то хлопнула от сквозняка оконная рама, прошуршали в камине крысоугли.

Она твердо знала, что находится во сне, но этот сон был особенно реален.

В коридоре вдоль стен тянулись ряды толстых серо‑белых свечей, расписанных филигранными серебристыми узорами. Огоньки на свечах трепетали от легкого ветра, стук каблучков Василисы отдавался гулким, таинственным эхом…

И вот она снова пришла к двери с черно‑белым знаком Школы светлых и темных часов – тем самым, столько раз виденным ею во сне.

Невольно отметив, что знак нарисован краской, а некоторые из лучей стерлись под влиянием времени, Василиса осторожно толкнула дверь. И почти не удивилась, встретив довольный, пристальный взгляд ярко‑голубых глаз.

– Ну наконец‑то, – с явным облегчением выдохнул Фэш. – А почему ты в маске?

– Это подарок прадеда. Он говорил, что в ней я смогу дольше пробыть в луночасе.

Не сводя с нее любопытного взгляда, Фэш подошел, взял Василису за руку и с удовольствием отметил:

– Ого, а ты очень быстро учишься! Я могу дотронуться до тебя.

– Может, это из‑за маски…

Фэш вдруг подхватил ее на руки и крутанулся на месте.

– Эй! – невольно возмутилась Василиса. Хотя ей было очень приятно, даже голова закружилась от восторга.

– Ладно‑ладно… – Фэш улыбнулся ямочками. – Все равно нет времени… Да и все не по‑настоящему, согласись.

С хитрой улыбкой он опустил Василису на пол.

– Совсем не по‑настоящему? – невольно огорчилась та.

– Ну почти… Жалко будет, если потом ничего не вспомним, – произнес он, с удовольствием поглядывая на смущенную Василису.

– Неправда, я отлично припоминаю наш первый сон, – улыбнулась она.

– Бывает по‑разному, это же сновидение, луночас. Знаешь, как они непостоянны? То помнишь сны до мельчайших деталей, то начисто забываешь… А я вообще не знаю, что произойдет со мной после Пустоты… Если я когда‑нибудь выйду из нее, конечно.

– Мы с Захаррой уже придумали способ, как проникнуть в твою комнату, – быстро заговорила Василиса. – Между вашими комнатами есть временной переход, только надо его…

– Настроить, – закончил фразу Фэш. – Не переживай, просто скажи перед зеркалом мое имя наоборот.

– Я сообщила Захарре твое имя, – невольно смутилась Василиса.

Неожиданно Фэш рассмеялся.

– Да Захарра давно его знает, вот хитрюга! Но приятно, что она чтит клятву.

– А я, выходит, разболтала… – тут же огорчилась Василиса.

– Да ладно, я же не требовал с тебя слова держать мое имя в секрете.

Василиса пожала плечами:

– В любом случае я сделала это, чтобы поскорее помочь тебе выбраться. Кстати, мы хотим собраться у тебя в комнате… весь Орден Дружбы.

– Этого еще не хватало! – вдруг возмутился Фэш. – Зачем?!

– Чтобы тебе помочь. – Василиса удивленно посмотрела на Фэша.

– Мне ничего не угрожает, – немного раздраженно произнес тот. – А вот вам всем может серьезно влететь… Особенно тебе! Ты лучше расскажи, как у тебя дела, – посерьезнел он. – Наши не докучают?

– В целом все в порядке, – сокрушенно вздохнула Василиса. – Без особых происшествий. Правда, сейчас я сплю в подземелье…

– Что случилось? – тут же насторожился Фэш. – Дядя рассердился?

Василиса вдруг разозлилась.

– Кому дядя, а кому и нет, – холодно произнесла она. – Ты меня извини, но Астрагор зачасовал Яриса и Марка, а еще запер тебя в Пустоте… Мне плевать, сердит твой дя‑я‑дя или нет! Я согласилась стать его ученицей, только чтобы вытащить тебя из этой передряги!

– И все‑таки он мой дядя, – насмешливо произнес Фэш, по обыкновению подняв левую бровь. – Прости, но я привык так его называть. А ты сейчас сидишь в подземелье.

– Спасибо, что напомнил, – пробормотала Василиса, все еще злясь.

– Уходи оттуда, – вдруг умоляюще произнес Фэш, хватая Василису за обе руки. – Мне кажется, что дя… ладно, Астрагор специально меня запер в Пустоте, чтобы ты пришла… Понимаешь, я писал тебе письмо… – Его речь замедлилась, словно ему стало тяжело говорить. – Я там всякого понаписал. Ну, вообще‑то так, ерунда. Написал там, что скучаю по всем вам. И предупредил тебя насчет того, чтобы ты не рассказывала о часовом флере… Короче, дядя догадался, что мы… Вернее, что я…

Василиса выжидающе смотрела на Фэша. Ей вдруг стало жутко интересно, как тот завершит свою речь.

– Что я к тебе неравнодушен, – храбро договорил Фэш и, не выдержав, все же отвел глаза.

Василиса пребывала во власти смешанных чувств: ее просто распирало от счастья и какой‑то необъяснимой радости – хотелось прыгать, летать, сделать сальто, и в то же время она почему‑то сгорала от стыда.

И точно не смогла бы сказать Фэшу того, что она к нему чувствует. Хотя она видела, что он ждет от нее хоть какого‑то ответного признания.

– А где мы находимся? – спросила она, тут же себя возненавидев.

Фэш прищурился, умело скрыв разочарование.

– В Расколотом Замке, конечно, – ответил он. – Я часто бывал здесь во сне, многое облазил… Пошли, я покажу тебе одну интересную залу.

Он поймал ладошку Василисы и потянул за собой, увлекая в глубину коридора.

Они шли очень долго, и везде были расставлены свечи, даже на лестнице, возле перил.

– Я специально зажег их, чтобы подготовиться к твоему приходу, – пояснил Фэш. – У меня теперь много времени, как бы странно это ни звучало. Когда дядя закрыл за мной дверь Хрустальной Комнаты, я мгновенно переместился в луночас. То бишь я сейчас сплю в Пустоте, а здесь могу ходить где угодно и сколько вздумается. Правда, это же все равно только мой личный мир… Хотя я могу заходить в другие личные миры, ну вот как в твой. Но, понимаешь, в луночасе мы только отражаемся, не более. То есть настоящие «мы» сейчас спят. Я в Пустоте, а ты…

– В подземелье.

Фэш только вздохнул, расстроенно цокнув языком.

– Мы тебя освободим, – твердо произнесла Василиса. – Я найду Маришку и заберу у нее Хрустальный Ключ.

– Тебе не позволят, – с сомнением покачал головой Фэш. – И вообще думай лучше о себе. Не забывай о шаре связи в моей комнате. Старший Лазарев тебе поможет.

– Да, точно! – просияла Василиса. – И мы припрем эту Маришку к стенке!

– Не надо, – возразил Фэш. – Она ничего не решает… Я уверен, что ее Ключ уже перепрятали, а она даже не догадывается… Я сам справлюсь, ясно?

– Теперь я вижу, что ты настоящий, – поддразнила его Василиса. – И все же… Ого, как здорово!

Она не договорила, потому что Фэш привел ее в необычную комнату… Да и комнату ли?

Они вдруг очутились в лесу, среди высоких, могучих деревьев с тяжелыми кронами, на полянке, заросшей папоротником и молодыми елочками не больше полуметра высотой. Под высокой липой с узловатым стволом и ярко‑зелеными листочками стоял… круглый стол, накрытый к чаю. Вся посуда на нем была усыпана старыми листьями, поросла травой и мхом.

– Смотри, что будет…

Фэш начал водить часовой стрелой над столом с чайником, вазочками, чашками и блюдцами, и посуда в мгновение ока очищалась от мха и листьев: пузатые бока чайника засверкали, из носика поднялся ароматный дымок, на тарелочках появились пирожные, а сахарница наполнилась белоснежными кубиками сахара.

– Скоро время вновь побежит вперед, – с сожалением произнес Фэш. – Но можно успеть попить чаю…

– В Расколотом Замке столько всего удивительного… – Василиса потрогала кусочек сахара – он казался очень даже настоящим. – Жаль, что нельзя бывать здесь чаще.

– Точно! Сколько же тут самых разных секретов! – Фэш широко развел руками. – Ты знаешь, я хотел бы здесь жить… – вдруг добавил он. – Столько интересного еще не раскрыто! Уверен, Расколотый Замок еще удивит нас всех…

Василиса рывком обернулась к Фэшу и вдруг крепко обняла его, уткнувшись в плечо.

– Ты выйдешь из Пустоты, я тебе обещаю, – горячо заверила она, подняв к нему лицо. – Астрагор проиграет, если все мы будем держаться вместе.

– Ну теперь я спокоен, – пошутил Фэш, невольно прижимая ее к себе покрепче. – Жаль, что это всего лишь сон и я не могу тебя обнять по‑настоящему. Я здорово соскучился.

Василиса едва коснулась губами его щеки, счастливо вдыхая тот самый, едва уловимый аромат лесных ландышей… Вот бы остаться здесь навсегда – в этом загадочном луночасе, где нет ни Астрагора, ни Елены, ни проблем, ни‑че‑го.

Кроме Фэша и…

Кто‑то осторожно кашлянул над ухом. Василиса вздрогнула от неожиданности: сосны закачались в разные стороны – она чуть не потеряла контроль над сном! Фэш резко отстранился от нее. Василиса обернулась и выяснила причину беспокойства друга, потому как уставилась прямо в глаза Родиону Хардиусу, присевшему на один из стульев.

– Не хотелось бы мешать молодому поколению, – насмешливо произнес прадед. Он кинул в чашку сразу пять кусков сахара, помешал ложечкой, положил ее на блюдце и с удовольствием отхлебнул чай из чашки. – Хороший сорт, – одобрил он и продолжил: – Но все‑таки спешу напомнить, что, если хочешь вернуться в свою настоящую временную параллель, надо действовать решительнее. Кстати, правнучка, маска тебе идет, симпатично. Не забывай, что это очень полезная вещь.

Фэш смерил Родиона Хардиуса неприязненным взглядом.

– Вы – Родион Хардиус Огнев, я так понимаю? Тот самый, что учился у Астрагора и пытался его зачасовать, но позорно бежал на Эфлару. С какой такой радости вы сюда ввалились?

Родион Хардиус взглянул на Фэша с каким‑то брезгливым интересом, словно тот просил у него деньги или пытался почистить ботинки.

– Какая скучная версия, – изрек он. – На самом деле это Астрагор пытался меня убить, когда я раскрыл ему секрет зачасования человека. Моим же способом! Видите ли, мои дорогие, до моего открытия даже великие Духи вроде твоего учителя, юноша, крайне редко использовали часовую стрелу в поединках. Ведь часовщика, выкинутого из своего временного коридора, обычно снова возвращали к жизни.

– А почему Астрагор хотел вас убить? – вмешалась Василиса.

– Хороший вопрос, правнучка. Думаю, посчитал конкурентом в одном щекотливом деле. А может, я ему просто никогда не нравился… Впрочем, я и сам никогда не скрывал, что недолюбливаю семейку Драгоциев, – хвастуны, заносчивы, многое о себе мнят, гордецы. Фу, в общем.

– А я ненавижу Огневых, – тут же вскинулся Фэш.

– Я заметил, – не моргнув глазом, произнес Родион Хардиус и как бы невзначай скосил глаза на Василису.

Фэш мучительно покраснел.

– Не ваше дело, – яростно прошептал он.

– Вас не просили подглядывать! – рассердилась и Василиса.

Родион Хардиус примирительно поднял руки:

– Ладно‑ладно, не кипятитесь… Я всего лишь дам маленький совет и уйду… Вам обоим надо придумать, как бы сделать так, чтобы Астрагор узнал о том, что ты, Драгоций, сбежал из Пустоты в луночас.

Фэш недоуменно хмыкнул, по обыкновению вскидывая левую бровь.

– Вы в своем уме? Дядя моментально запрет меня обратно!

– Плохо ты знаешь своего дядю, маленький Драгоций. – Родион Хардиус снова с наслаждением отпил из чашки и добавил: – Астрагор любит оригинальные ходы. Любит маленькие победы противника, ведь тем приятнее их разрушать все разом… Понимаешь, ему ведь тысячу лет, а в таком возрасте уже нечему удивляться, скучно… Талантливый противник всегда интересен. Удиви его, и он выпустит тебя на свободу.

– А если он сразу же возьмется за старое? – Фэш упрямо мотнул головой.

– Наверняка, наверняка возьмется! – чересчур радостно подтвердил Родион Хардиус. – Но у тебя же есть сильный и очаровательный союзник. – Он с хитрой ухмылочкой покосился на Василису. – Вот и придумаете что‑нибудь.

Он исчез вместе с креслом, оставив после себя лишь недопитую чашку чая на столе.

После его ухода заторопился и Фэш:

– Пожалуй, надо подумать над словами старикана, да? Но ты ничего не предпринимай, ладно? Чтобы не навредить себе же.

Василисе вдруг очень захотелось обнять его крепко‑крепко, чтобы еще раз ощутить его дыхание, едва уловимый запах ландышей, поверить и осознать, что вот он – жив, с ним все в порядке! Но появление прадеда все‑таки воздвигло между ними какую‑то неловкость, стеснительность, и Василиса только и смогла, что произнести:

– Я попробую забрать Хрустальный Ключ у Маришки. Может, удастся вытащить тебя и без Астрагора.

– Он будет знать в любом случае, – произнес Фэш. И вдруг его лицо словно озарилось. – Знаешь что? Попробуй зажечь свечу в моей комнате. На подоконнике. Это будет значить, что я прошу помощи. Кто надо – увидит. Твой родственник из прошлого прав – нужно действовать. – Он поморщился. – А для этого лучше выйти из Хрустальной Комнаты.

– Хорошо, – кивнула Василиса.

– Но будь осторожна. Дождись меня.

Фэш ободряюще улыбнулся.

Возле стола появилось зеркало в серебряной раме. Мальчик снова улыбнулся, махнул рукой на прощание, развернулся и сделал широкий шаг в зеркало.

– Я тоже люблю тебя, – вдруг вырвалось у Василисы.

Она сама удивилась, как легко смогла произнести то, что давно хотела сказать. Но все как‑то не было подходящего случая.

Да и сейчас Фэш вряд ли услышал ее невольное признание: вроде бы он замер в полушаге, но уже в следующий момент поверхность зеркала стала ровной.

Василиса тоже шагнула в зеркало, представляя подземелье, в котором сейчас спала. Ей было интересно, получится ли у нее выйти из сна, когда хочется. Но волноваться не стоило: уже в следующий миг она открыла глаза, возвратившись из луночаса в реальность.

Дата добавления: 2015-07-26