Да, это невероятно!

[Мать улыбается]. Не так уж невероятно. Но, во всяком случае, это говорит об определенной восприимчивости.

Им больше нравится обладать ментальным и политическим господством, чем вести войну. Ты понимаешь, они не склонны убивать людей.

И кажется (это то, что я слышала, но я не знаю), все их заключенные (у них масса заключенных — к сожалению, среди них множество индийцев — большинство из них были отпущены на свободу), они все говорят, что с ними чудесно обращались в тюрьме. Я слышала это отовсюду.

И Неру (мне вчера рассказал об этом Павитра: он ходил в мэрию слушать речь Неру), Неру — убежденный социал-демократ, верящий, что идеальная организация общества состоит в том, чтобы возможность развиваться имела не только «элита», но и «широкие народные массы» (будто они хотят этого!… но как бы там ни было). Это идея — у каждого есть своя идея. Но, кажется, китайская атака нанесла мощный удар по его убежденности: ему казалось невозможным, что китайцы могут так поступать (!) Он был сильно поражен.

Конечно, они не видят дальше кончика своего носа, и потом удивляются, что обстоятельства [смеясь] не согласуются с их представлениями!

Но ВНЕШНЕ ничего не поделаешь [чтобы воздействовать на Неру и политиков]. Только сидя в кресле и находясь в очень спокойном состоянии, можно что-то сделать — при условии, что будет не слишком много людей, знающих, что вы собираетесь что-то сделать (!)

Вот так.

В тот день я попросила S.M. придти одновременно с Неру (он — друг Неру, ему Неру доверяет), и с Неру говорил S.M. И я видела, что если бы S.M. вообще молчал и я бы ничего не говорила, а Неру в тишине сидел бы в своем кресле, то он долго бы там не просидел! Он бы поднялся и ушел. Для него это было бы слишком сильно, он не смог бы высидеть. Тогда как, слушая S.M., он не обращал внимания, и я могла потихоньку-медленно делать свою работу. То есть, эту работу можно сделать только СОВЕРШЕННО окольным путем, совершенно.

После его визита началось будто бы некое вторжение… Совершенно неожиданное вторжение. Когда я увидела это, я сказала себе: «Так-так! Вот как я защищена!» Если среди этих людей кто-то имел бы дурное намерение, он запросто смог бы придти! Это было вторжение всего правительства Пондишери: это были члены совета. Как разбушевалось… не знаю, если я скажу «разбушевалось как море», я сделаю им комплимент! Можно было бы сказать «стадо», но у стада нет вульгарного скептицизма этих людей; у стада благосклонное несознание, тогда как несознание этих людей недоброжелательно.

И я не знала их (я знаю их, но я их не знаю!), но я узнавала, кто это был, только по тому, как они реагировали на мою атмосферу. Это было очень забавно. Особенно по поводу двух из них, когда они вошли, я подумала: «Так! должно быть, это тот-то, а тот, наверняка, тот-то», просто судя по реакции на их лицах — по передергиванию лица при попадании под этот душ! Но во всей этой толпе был один человек, бравый молодец, одетый в военную форму — только один — лицо которого было (как выразиться?), может быть, сказать «достойным» или «возвышенным»? Вдруг на его лице появилось какое-то достоинство. Это был шеф полиции Мадраса (!)

Только он так отреагировал.

Я спрашиваю себя, как позволили войти всей этой толпе; не должны были позволять, чтобы тебе…

Я говорю тебе, я отдана на милость неизвестно кого! Разве что люди предупредят, что намерения у них дурные, тогда им не позволят войти!

Но ведь люди подобные G — явные бандиты!

Да, как раз G я и узнала. G и D — этих двоих я распознала. Я сказала себе: «Так, это G», а по поводу другого: «Так, это, должно быть, D», просто по реакции на их лицах!

Нет, ты себе не представляешь! Это был такой натиск[113]! Двадцать человек одновременно. Я сказала себе: «Так-так, физически я не защищена.» Разве что если придет убийца и скажет «я пришел убить» [смеясь], тогда они не позволят ему войти!

Нолини был несколько сконфужен; он сказал мне: «Я хотел кого-то остановить, но он оттолкнул меня в сторону со словами “я тоже министр”»!! [смех]

Дата добавления: 2015-07-26