Глава 7. Новый год

Алик уломал меня встретить с ним Новый год. У меня, конечно же, были наполеоновские планы. Даже купил ананасовый сок и шоколадное драже. Собирался подмазаться к дяде Феде, а то наши с ним отношения заметно охладели, и в час ночи я точно собирался спать. Но друг вытащил меня из дому в восемь вечера, потянул к себе на квартиру, где уже собралось немного народу. Хорошо, что мне пришла в голову идея по пути зайти в магазинчик, а то неудобно с пустыми руками, хоть я и не пью. Удивительно, как столько людей могло помещаться в такой маленькой квартирке. Все веселились, кто-то травил анекдоты, кто-то с интересом смотрел телевизор, кто-то прямо тут же танцевал под музыку из старого приемника.
Мы с Аликом сидели на кухне, прихватив пару бутербродов. Друг курил, пил пиво, а я ограничился колой. Мы лениво болтали и не заметили, как на часах стукнуло одиннадцать.
— Час до нового года! – заорал кто-то, все дружно зааплодировали.
— Вот, уже и год прошел, — грустно сказал Алик.
Я потрепал его по голове. Да, год был не самым лучшим. Много нерешенного осталось. Чертов Карл Петрович, ненормальный Владлен, о котором я пытаюсь не думать, и у меня это не получается. Я покрасил его кабинет, покормил рыбок и был спокоен. Не знаю, когда он вернется, может еще зайти набросать корму этим тварям? Какие же у нас сложные, непонятные отношения… Как меня угораздило устроиться на работу именно в ту компанию, где работал он? Вот же, судьба, блин.
У Алика зазвонил сотовый, отвлекая меня от раздумий. Друг ответил, и глаза его загорелись. Сказав «спасибо, сейчас будем», он посмотрел на меня сияющими глазами:
— Тимка! Сейчас мы пойдем в самый крутой клуб в городе!
Не то, чтобы я обрадовался. Мне не хотелось куда-нибудь идти, а уж тем более в толпу шикарно одетых молодых людей с шикарными тачками и шикарными подружками с пятым размером. Было просто хорошо с Аликом, здесь на кухне, когда за стеной раздавались крики, шум, гам, когда сквозило из форточки со страшной силой, когда в туалет попасть было невозможно. Увидев помрачневшую мордашку, я покачал головой. Не могу я его обижать, он мне и так помог. Я кивнул, Алик схватил меня за руку и потянул на улицу, на ходу застегивая куртку. Идти было далековато, минут сорок, но с энтузиазмом друга можно и горы свернуть. Оказывается, он давно хотел попасть в этот клуб, там работал его друг из интерната, и только сейчас он позвонил. Народу набралось немного, поэтому он уговорил охранников, и нас пустят. Не выдержав, Алик поймал попутку, и нас довезли за десять минут.
Насчет самого крутого клуба в городе, друг явно погорячился. Самый обычный. Но глаза Алика так сверкали, что я изобразил счастливую улыбку. Нас и правда пропустили на входе, и мы оказались в темном помещении, где грохотала музыка. Везде были развешаны гирлянды, они переливались и сияли. Елки у них почему-то стояли наверху, прилепленные кое-как к потолку.
Как-то получилось, что Алик исчез из моего поля зрения, побежав то ли к другу, то ли в туалет. Я изучил меню и понял, что мне тут по карману только стакан воды. Его я и заказал. Было неуютно. Ну, зачем я позволил себя привести сюда? Сидели бы сейчас на привычной потрепанной кухоньке, болтали… А тут так шумно, что даже бармен расслышал мой заказ лишь с пятого раза. Хотя, наверное, просто воду тут не часто заказывали.
— Минуточку внимания, уважаемые гости! – на сцену вышел ведущий. Музыка смолкла. – Осталось пять минут до Нового года! Сейчас мы посмотрим обращение президента, а потом всех прошу на улицу – праздничный фейерверк.
Все присутствующие с интересом уставились на плазменные экранчики, развешанные повсюду. Я даже не стал слушать этого козла, который по ошибке правит нашей страной. В тюрьме я насмотрелся на вопиющее беззаконие, на беспредел и поэтому не верил во власть.
На экране появились куранты. Жалко, что Алика нет. После двенадцатого удара все закричали «ура», бросились целоваться. Меня кто-то похлопал по плечу, и я поздравил его в ответ. Постепенно в зале стало пусто, я сидел за стойкой в полном одиночестве, даже бармен убежал смотреть на фейерверк. Стало очень тоскливо. Дурацкий новый год. Не нужно было идти сюда. Здесь не мое место. Я здесь чужой. Вдруг я почувствовал чьи-то руки на талии, обернулся и увидел Владлена. Он же в командировке? Разве нет? Уже вернулся? Сердце жалобно сжалось и рухнуло куда-то вниз. Юноша довольно улыбался мне. Я понял, что он снова пьян. По лихорадочно горевшим щекам, по блестящим светлым глазам.
— Я и не думал, что встречу тебя здесь, — проговорил он мне на ухо, убирая руки с моей талии. От него так приятно пахло…
— Ну, меня сюда друг притащил.
— А как же твой парень? – он усмехнулся и сел на стул рядом.
— Он занят, — буркнул я. Черт, ну зачем я тогда соврал про парня?
— Занят на Новый год? И не может его провести с тобой?
— Да, — я отвернулся. Не собираюсь я ему что-то объяснять, потому что сам ничего не понимаю.
— Я бы не оставил тебя одного, — прибавил зачем-то Владлен, подзывая появившегося бармена.
— Ага, ты бы трахнул меня в туалете, а потом заплатил?
— А что тебе больше понравилось?
— Те дни, когда тебя не было в городе.
Он тяжко вздохнул, сделал глоток из стакана, который перед ним поставили, а потом резко развернулся ко мне:
— У тебя точно есть парень?
Отступать мне было некуда. Не хотелось выглядеть вруном, хотя я им и так был. Я твердо кивнул. Он снова вздохнул и сказал:
— Ладно. Но здесь-то его нет. Потанцуем?
— Ты с ума сошел? – я даже покраснел. Не буду я танцевать с ним на виду у всех! И вообще, я не танцую! Особенно с парнями, особенно с теми, с кем спал!
— Знаешь, я будто сошел с ума, когда ты появился в моей жизни, — прошептал он мне прямо на ухо, потому что музыка набирала обороты. А потом просто стряхнул меня со стула, прижал к себе и потащил на танцпол. Мои попытки вырваться он пресекал, лишь сильнее прижимая меня к себе.
— Я ненавижу тебя! – зашипел я, но это лишь развеселило его.
Стоило нам появиться на танцполе, как быстрая музыка сменилась медленной мелодией. Я чертыхнулся. Владлен нахально притянул меня к себе, обнял, и уткнулся лицом в мои волосы. Это он так представляет танец? Обязательно меня так тискать? Так откровенно этим наслаждаться?
— Расслабься ты, дурачок, — он склонился к моему лицу и чмокнул в губы. – Парень сильно разозлится, если узнает, что ты ему изменишь?
Меня словно окатили ледяной водой. Я поддался Владлену. Опять. Попал под его обаяние, позволил увести себя танцевать. Но секса не будет. Я не игрушка. Я устал ей быть. Я столько от этого убегал, чтобы к этому вернуться? Нет. Я окаменел, Владлен поняв, что сказал не то, отстранился:
— А если ты не будешь для меня просто развлечением? – вдруг серьезно спросил он.
— Я всегда буду для тебя способом приятно провести время. Ты сам так сказал, нас разделяет очень многое.
Говорить было тяжело. Музыка громыхала, как раскаты грома.
— Ты превратил мою жизнь в школе в ад, — глядя мне прямо в глаза, говорит он, сжимая мои плечи.
Я не хочу, чтобы он убирал руки, не хочу уходить, но знаю, что ничего хорошего не выйдет. Моя жизнь тоже была адом, только после школы. Со стороны равновесия плохого и хорошего во вселенной, я уже сполна расплатился. Но Владлену этого же не объяснишь.
— И ты делаешь тоже самое для меня сейчас?
— Да, делаю, — согласился он.
Конечно, и будет делать, потому что не может простить. Интересно, а чего он добивается? В могилу меня свести? Мне и без него тяжело. Меня охватила злость. Я дернулся, вырвался из его рук и схватил его за воротник:
— Ненавижу тебя! Запомни это раз и навсегда. Ты для меня ничего не значишь, можешь упиваться своим превосходством сколько угодно, но тебе меня не сломать.
И я ударил его. В живот, кулаком, с размаху. Он даже не попытался избежать этого, хотя я видел, как успели сжаться его кулаки. Несмотря на то, что он был пьян, у него была отличная реакция. Юноша осмысливал мои слова, пережидал боль от удара, а затем засмеялся. Мне его смех очень не понравился. Нехороший, опасный. Почему у меня такое ощущение, что я подписал себе смертный приговор? Что я творю постоянно? Не нужно злить зверя, а я делаю это, еще и дразню его, стоя рядом с его острыми зубами.
— Мне не нужно ломать тебя, ты, идиот несчастный, тебя уже жизнь сломала. Скажи мне лучше, как в тюрьме приходится педикам?
От его проницательности стало противно. Я замахнулся снова, но он легко удержал мой кулак. Больно сжал запястье, приблизился и пообещал:
— То, что было раньше, тебе покажется цветочками. Хочешь узнать, как я могу сломать? Узнаешь.
Владлен оттолкнул меня со всем возможным отвращением и ушел. Я стоял один на танцполе и едва дышал. Вокруг меня образовалось пустое кольцо, люди обходили меня, смотрели с недоумением. Вдруг чья-то рука опустилась мне на плечо, я резко развернулся. Алик. Друг был бледен, без слов взял меня под руку и потащил к выходу. Мы взяли куртки из гардероба, я попробовал что-нибудь узнать, но он упорно молчал. Лишь когда мы отошли квартала на три, Алик толкнул меня в подворотню, где уныло завывал ветер, и без обидняков спросил:
— Ты, оказывается, гей?
— Алик, я…
Мне стало очень страшно, что я могу потерять единственного друга, я должен ему все объяснить, но он не дал мне этого:
— Ты хоть понимаешь, чем это могло кончиться для меня? Нас выгнали из клуба! И мой друг больше не хочет со мной разговаривать.
— Нас не поэтому выгнали из клуба, — тихо прошептал я.
— Да? И почему же? – откуда эта язвительность, которую я никогда в нем не замечал? – Потому что ты стал приставать к тому парню?
— Нет! – воскликнул я. – Это мой шеф.
— Шеф? Ты приставал к шефу? – Алик опешил. – Ты же не пьешь.
— Черт, да все не так. Это долго рассказывать.
— Я не тороплюсь, — сухо заметил он.
Ладно, плевать, что на улице не май месяц. Я коротко обрисовал ему ситуацию, начиная со школы, как я изводил Владлена, как потом по глупости попал в тюрьму, как потом не мог устроиться на работу, как потом он стал моим начальником и все, что было дальше, опуская ненужные интимные подробности. Как я ни старался, рассказ вышел у меня минут на тридцать. Я весь продрог, Алик тоже, но не шевелился.
— Хм, тебя послушать, так он еще во всем и виноват.
— Нет, но…
— Тимур, ты, правда, издевался над ним? – в его глазах было столько недовольства, столько разочарования, что у меня выступили слезы на глазах.
Как ему объяснить, что это было давно? Я уже сто раз раскаялся. Получил ответ от жизни. Я бы все поменял, если бы мог. Как до него донести, что это не совсем моя вина. Что из такой семьи как моя прямиком попадают на нары. Я не знаю, зачем я изводил Владлена и остальных. Не знаю! Из-за собственной неполноценности, наверное…
— Надо мной тоже издевались в приюте, — глухо произнес Алик, не глядя на меня. – Я ненавидел их. И не думал, что ты такой же. Я не хочу тебя больше видеть. А я еще идиот, пригласил тебя в клуб.
Он развернулся и быстро скрылся за ближайшим домом. Внутри меня была зияющая рана, которая теперь не скоро затянется. Нельзя привязываться к людям, я же знал.

***

Первого числа меня вызвали на работу. Почему я не удивлен? Заставили все убирать, хотя особой надобности в этом не было. Но я даже был рад работе. Замечательный у меня новый год получился. Окончательно довел Владлена, поссорился с единственным другом. Хотя, наверное, не поссорился, а потерял его навсегда. Я вытирал пыль на всех встречающихся мне поверхностях, пылесосил, мыл полы, выносил разный мелкий мусор. Все равно не справился за день, пришлось выходить еще завтра и послезавтра.
Третьего числа пришла Джема. Она была холодна и сдержана со мной. Приказала составить список того, что у меня осталось от моющих средств, и сказала, что каждый вечер я должен отчитываться перед ней. Меня подозревали в краже. Это было уже серьезно.

***

Два дня мне дали передышку. За это время я попробовал встретиться с Аликом, но мне все время говорили, что его нет дома. А потом снова вызвали на работу. Что бы вы думали, трубу прорвало.
Про себя матерясь, я убирал все, догадываясь, чьих это рук дело.
Когда я вернулся в коммуналку, то был удивлен. Отключили воду, отопление и газ. По крайней мере, свет остался, но от него толку было мало. В целях согревания, почти все мои соседи напились и устроили шумную потасовку, кто-то вызвал полицию. Меня спасло лишь то, что от меня не пахло спиртным.
Вечером ко мне в комнату прошмыгнул дядя Федя, непривычно безрадостный, сосредоточенный. Я был удивлен ему, но жутко устал и не хотел ни с кем разговаривать. Старик остался стоять, кутаясь в потрепанное пальто.
— Знаешь, Тимур, ты же хороший мальчик, что ты такого натворил?
— О чем вы? – совершенно не понял я.
— Воду, отопление и газ отключили из-за тебя, сказали, что завтра еще и света не будет.
— Кто сказал? Зачем? – я не поверил.
— Ты кому-то перешел дорогу, кому-то очень влиятельному. Мы не хотим проблем, будет лучше, если ты съедешь.
— Но куда мне съехать, дядя Федя? – я подскочил в ужасе на кровати. – У меня и денег-то нет!
— Это не наши проблемы, но если ты останешься, то тебя сживут.
Старик посмотрел на меня с укором и ушел.
Вот я попал… Неужели это дело рук Владлена? Но он не может, чем виноваты другие? Как быть?.. Я подскочил и выбежал на улицу. Одеваться мне было не нужно, потому что я и так сидел одетый, в комнате было очень холодно. В ванной даже вода замерзла. Я бежал и немного согрелся, пока не оказался у дома Алика. Я был настроен решительно, требовательно звонил в дверь, пока не появился знакомый мне мужик, сосед друга.
— Где Алик? – спросил я. Не уйду, пока его не увижу.
— Алик в ментуре уже несколько дней.
Я чуть не упал.
— Как? – севшим голосом спросил я.
— Просто пришли и взяли его. Он сам не понял…
Кубарем я скатился с лестницы. Мое сердце бешено билось. Я знаю, кто во всем виноват. Это мог сделать только Владлен. Но Алик-то при чем? О, я чуть не застонал, он мог подумать, что это мой парень. Я не знал, что делать, был подавлен и испуган. Мне было страшно. Я чувствовал свое бессилие, и от этого было тошно. Чего он добивается?
Я слонялся бестолково по улицам, замерз, сопли текли рекой, и я не мог решиться. Потом все же понял, что выбора у меня нет. Добрался до дома Владлена и набрал номер его квартиры на домофоне. Дверь мне сразу открыли, не задавая ни вопроса. Бледный, еле стоящий на ногах от переживаний, я поднялся к нему на этаж. Дверь в квартиру была распахнута, свет опять горел везде. Я, не раздеваясь, прошел по всем комнатам и обнаружил юношу, развалившимся в кресле в гостиной. Перед ним было ведерко со льдом, в котором плавала бутылка с шампанским, а в руках бокал. Он жестко усмехнулся, увидев меня. У меня защемило сердце. Знаете, это так ужасно, когда человек так много значит для тебя и в то же время настолько далек. Мне не достучаться до него, я понял это в ту же секунду, едва переступил порог.
— Нам нужно поговорить, — как можно спокойнее начал я, собираясь сесть на кресло напротив него, но вспыхнувший взгляд меня остановил.
— Не смей садиться без моего разрешения, — прошипел он хищно. А дышать можно? – О чем говорить? Все и так понятно.
— Отпусти Алика, верни тепло и воду в коммуналку, пожалуйста.
— С чего это вдруг?
— Они не виноваты, это наши с тобой споры.
— Споры? – он хмыкнул и сделал глоток из бокала. – Ты так это называешь?
Я вздохнул. Он будет придираться к каждому слову. Нужно терпеть, думать о том, что говорю.
— Не знаю, как это назвать, — честно отвечаю я. – Пожалуйста, они же не виноваты.
— Мне все равно, — равнодушно пожал плечами юноша.
— Что мне сделать?
— Вернуться в прошлое и все изменить, я так понимаю, не в твоих силах?
— Нет, я… пожалуйста, не вымещай свою злобу на невинных людях.
— О, ты так печешься о них?
Я обреченно закрыл глаза:
— Чего ты хочешь?
— Уничтожить тебя.
— Уничтожь, но их не трогай, прошу тебя.
Он молчал долгое время, а я не решался разомкнуть веки. Слышал звон бокала, его раздраженный выдох сквозь зубы.
— Становись на колени.
Лицо вспыхивает. Но я подчиняюсь. Снимаю куртку и становлюсь на колени, глядя в его светлые глаза.
— Ползи.
Я ползу, каждый сантиметр опаляет унижением, но я делаю это. Останавливаюсь, когда он спокойно наступает ботинком мне на руку. Не издаю ни звука.
— Умоляй.
Он резко хватает меня за волосы и тянет наверх. Он должен увидеть все на моем лице. Я умоляю его о прощении, забыв о гордости и достоинстве. По моим щекам льются слезы, но я этого не замечаю. Вижу лишь серо-голубые глаза и хочу повернуть все назад. Не хочу, чтобы в них был хоть отголосок боли. Рука пульсирует, он все еще наступает на нее, с силой нажимая, стараюсь не думать об этом. Пытаюсь вложить в свои слова все, что сейчас чувствую.
Он пристально смотрит на меня, когда я замолкаю и сдавленно рыдаю, убирает ногу, сразу же прижимаю руку к груди. Я сижу перед ним с опущенной головой, униженный и раздавленный.
— Ты так переживаешь из-за своего любовника, которого я отправил посидеть у ментов в камере?
Боги, сколько же ощутимой злости в его голосе… Сколько там других, невысказанных чувств.
— У меня никого нет, я придумал парня, — с трудом говорю я, всхлипывая, — с тех пор как я вышел из тюрьмы, ты был единственным моим любовником.
Владлен так долго молчит, что мне кажется, будто он не расслышал. Но затем меня осторожно поднимают с пола и усаживают к себе на колени. Я не верю, всхлипываю еще громче, утыкаюсь ему в шею.
— Прости, прости, — он нежно целует мою руку, которую еще несколько минут назад пытался растоптать. – Тимур, — его голос становится серьезней, — ты должен мне все рассказать. Я хочу знать о тебе все. Всю твою жизнь. Почему ты был таким в школе, что с тобой сделали в тюрьме и как ты выжил.
Не верю своим ушам. Меня бьет дрожь. Я не могу ему рассказать этого всего. О моей глупой и никчемной жизни. О моей неполноценности, которую я и выносил на других ребят в школе. О тюрьме, где надо мной издевались так, как мне никогда бы и в голову не пришло, прилюдно насиловали и о том, как я нашел в себе силы разорвать этот круг и выжить. И как мне повезло, что я именно тогда попал под эту программу государства. Слова сами срывались с губ. Он не перебивал, слушал, гладил меня по спине, когда я не мог справиться с голосом, целовал в висок, когда я забывал дышать.
Я рассказывал всю ночь. Мой голос охрип и был будто простужен. Под конец совершенно обессиленный, я положил голову на плечо Владлена.
— Знаешь, — еле слышно произносит он. – Мы с тобой как две переменные, никак не придем к общему значению, а от этого у уравнения нет решения... А, вообще-то, я должен тебе спасибо сказать, если бы не ты, не быть мне таким ценным специалистом в своем возрасте. Ты закалил мой характер, заставил назло всем добиваться желаемого. Только стоило мне тебя увидеть, как я ничего не мог с собой поделать. Все мои мысли были только о тебе. Старался напакостить тебе, достать тебя, а когда понял, что ты мне снишься, то решил заняться с тобой сексом. Думал, что тогда пройдет это наваждение. Я так никого не хотел… И, знаешь? Стало только хуже. Я не мог с тобой в одном здании находиться, когда я видел тебя, то терял контроль над собой. А когда у тебя якобы появился парень… В общем, знаешь, что я хочу сказать? Переезжай ко мне.

Эпилог

Вы думаете, Владлен дал мне работать? Нет. Не спрашивая моего согласия, он взял отпуск на две недели, и угадайте, чем мы занимались все это время? Вот именно это и называется уйти в отрыв.
Затем он долго изучал все ВУЗы в городе. Выбрал для меня специальность (правда, тут он посоветовался со мной, мы спорили целых пять минут, а потом он все равно отправил меня, куда хотел), нанял мне репетиторов, чтобы к лету подготовиться и поступить сразу на третий курс. Оказывается, и так можно.
Так вот, по поводу работы. Он заявил, что его парень не может быть уборщиком. Временно я стал его ассистентом. Как на нас все косились, когда мы закрывались в кабинете. Конечно, Владлен не мог сдерживаться, и ему было на все плевать. Если я уходил по его же поручениям на полдня, он сходил с ума, звонил мне ежечасно, а потом встречал на парковке и мы занимались сексом в машине.
С Карлом Петровичем Владлен разобрался на следующий же день. Его блестящий план сработал, придуманный и осуществленный всего за одну ночь, и эту мразь арестовали за взятки. Адвокат Владлена постарался, на него повесили еще множество других обвинений, к тому же, он успел многим досадить и они с радостью выступали на суде. Ему дали лет пятнадцать, по-моему, где-то очень далеко. Как я потом слышал, через несколько месяцев он погиб. Думаю, тут не обошлось без вмешательства тех, над кем эта тварь издевалась.
В коммуналке все проблемы были решены сразу же. Алика выпустили, мне даже удалось с ним помириться, после многочисленных попыток с моей стороны, мы часто гуляем вместе, к чему Владлен жутко ревнует. Какой же он все-таки собственник…
Я переехал к нему, он был очень тактичным и даже обустроил для меня одну из комнат. На случай если мне захочется одиночества. Забавно, за все время, что мы вместе, мне его еще ни разу не захотелось. И, я уверен, уже никогда не захочется.

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/23931

Дата добавления: 2015-07-15