ОБОЛЬЩЕНИЕ 4 страница

Девушка снова как по команде опускает ладони на свою грудь и приподнимает её, сжимая соски между большим и указательным пальцами. Потрясенное бормотание раздается со всех сторон, но Эйрин лишь улыбается в ответ и продолжает ласкать твердые вершинки.

- Соски – самая чувствительная часть женского тела после гениталий. Но многие забывают об этом. Кому нравится ласкать свои соски?

Поначалу никто не отвечает, но вскоре одна рука нерешительно тянется вверх. Лэйси Роуз, жена рокера и уже знакомый нам сексуальный котенок. Еще несколько рук поднимается за ней следом. Я изо всех сил стараюсь не смотреть в сторону Элли. Осознание того, что я мог довести её до оргазма, дразня земляничные соски, сведет меня с ума. Счастье в неведении. По крайней мере, в моем случае, лучше ничего не знать.

Я переключаюсь на Эйрин, которая смотрит на меня с улыбкой.

- Отлично. А кто любит играть со своими сосками, оставшись в одиночестве?

Рук на этот раз меньше, но все же некоторые из них сознаются.

- Прекрасно. Наш друг, Эйрин, собирается продемонстрировать вам все способы, которыми вы можете получить удовольствие, всего лишь стимулируя свои соски. Эйрин?

Шикарная брюнетка начинает массировать свои напряженные соски цвета шоколада, умело перекатывая их между пальцами. Она стонет, откинув голову назад, и невероятно чувственно кусает нижнюю губу. Затем она подносит свои пальцы ко рту и облизывает каждый из них, прежде чем вернуться к отяжелевшей груди. Её ноги, расположенные на подставках, конвульсивно сжимаются, пытаясь облегчить напряжение в оставшейся без внимания киске. Я не в силах оторвать от неё глаз, зачарованный тем, как чувствительная розовая плоть трепещет от желания. Эйрин снова смотрит на меня, молча умоляя прикоснуться к ней и облегчить её страдания.

Не считая скрипа стульев, в комнате царит абсолютная тишина. Все женщины молча пожирают Эйрин глазами, наблюдая за её манипуляциями со своим телом. Кто-то даже бессознательно тянется к собственной груди, изнывая от жажды прикосновений.

Как только Эйрин оказывается на грани, я слегка касаюсь внутренней поверхности её бедра, заставляя остановиться. Позволяю свой руке на несколько секунд задержаться на её гладкой коже. Она кладет свои руки на подлокотники и придает лицу бесстрастное выражение, лишь неровное дыхание выдает её.

- Очень хорошо. Теперь расскажите мне о том, что Эйрин нам только что показала.

Повисает пауза. Наконец, одна рука тянется вверх. Лоринда Косгроув, темноволосая застенчивая девушка, которая расцветает медленно, как экзотический цветок Тигровой Лилии.

- Хммм, когда она сжала их... то застонала?

- Хорошо, миссис Косгроув. Что еще?

Лэйси продолжает:

- И когда облизала свои пальцы и увлажнила соски, она выгнула спину.

- Её колени задрожали, когда она перекатывала их между пальцами, - говорит еще кто-то.

- Сколько наблюдений. Отлично. Что-то еще?

- Увидев, как вы наблюдаете за ней, она возбудилась еще сильнее. Она хотела, чтобы вы прикоснулись к ней. В её взгляде было желание, и вы видели это.

Я застываю, стараясь не смотреть в сторону голоса. Так близко. Я почти не думал о том, что делаю. Я просто действовал, не заботясь о том, правильно это или нет. Но необоснованное чувство вины вновь охватывает меня, напоминая о таких вещах как мораль и нравственность. Теперь я дважды подумаю перед тем, как что-то сказать или сделать.

- Эмм, это было…, - я запинаюсь. Дерьмо. Сосредоточься, Дрейк. Бизнес прежде всего. – Так... да. Двигаемся дальше. Эйрин покажет нам другие эрогенные зоны женского тела. Начнем с клитора. Смотрите внимательно. Следите за движениями её пальцев. Запоминайте, какие места являются наиболее чувствительными.

Без лишних напоминаний Эйрин проводит рукой по своему животу, вниз, между бедер. Она раскрывает влажные лепестки нежной плоти, предоставляя наилучший обзор для сидящих в оцепенении женщин. Её пальцы скользят по клитору, и она стонет от удовольствия.

Моя рука все еще на внутренней стороне её бедра, и я раздвигаю ноги Эйрин еще шире, позволяя женщинам увидеть её влажную киску во всех подробностях.

- Я понимаю, что у большинства из вас есть дети и вы не так молоды, как Эйрин, - говорю я под звуки её хныкающих стонов. - Но вы все должны стремиться к тому, чтобы ваша киска выглядела именно так. Поймите, задача женщины не только в том, чтобы рожать детей и вести хозяйство. Вы обязаны всегда быть ухоженной, нежной и гладкой. Ваша киска должна быть розовой и мягкой. Если это не так, то есть процедуры, которые сделают её такой. Это то, что ваши мужья хотят видеть, когда раздвигают вам ноги. Никто не хочет трахать Чубакку (прим. Чубакка - персонаж киносаги «Звёздные войны», гуманоид, все тело которого покрыто густой бурой шерстью). Ухаживайте за своей киской, представьте, что вы Шэрон Стоун в том фильме. (прим. Шэрон Стоун - американская актриса, продюсер и бывшая модель, обладательница премии «Эмми» и «Золотого глобуса»)

Эйрин продолжает массировать клитор, кружа вокруг него четкими уверенными движениями. Маленький бугорок разбухает и наливается желанием. Её движения изменяются, она растирает его быстрыми движениями из стороны в сторону, вибрация проходит по её разгоряченной киске и она кричит, достигнув кульминации. Эйрин снова смотрит на меня жаждущим взглядом, её тело все еще вздрагивает в отголосках оргазма. Я знаю, о чем она думала, лаская себя. Я знаю, что она бы хотела ощутить мои руки вместо своих, почувствовать, как я ласкаю её нежную, шелковистую кожу.

Я отвожу взгляд, словно не в силах оторваться от вида её дрожащей плоти.

- Стимуляция клитора может заставить вас испытать один из самых сильных оргазмов в вашей жизни. И для многих женщин этот способ остается единственным на протяжении всей их жизни. Но есть еще один тип оргазма, который, к сожалению, доводится испытать очень не многим женщинам. Я говорю о точке G. Да, леди… Это вовсе не потерянная Атлантида. Нет никакого специального пароля или правила, чтобы найти её. Всего лишь терпение и практика. И если вы сами найдете точку G, то сможете помочь вашему партнеру сделать то же самое.

Я вновь касаюсь ноги Эйрин, и она, следуя моей молчаливой команде, опускает руку на несколько сантиметров ниже и погружает кончик пальца внутрь своей киски. Она ласкает набухший клитор и, как только её мышцы немного расслабляются, погружает свой палец внутрь целиком. Её дыхание сбивается, когда стенки влагалища ритмично сокращаются вокруг ее тонкого пальца. Эйрин ждет, пока её тело привыкнет к наполненности и медленно вытаскивает палец. Затем она погружает его обратно, устанавливая медленный, чувственный ритм.

- Вот так, милая. Медленно и глубоко, - шепчу я, массируя ее бедро. - Добавь еще один палец. Заполни себя.

Эйрин делает, как я говорю, и увеличивает скорость, добавив второй палец. Я слышу всасывающие звуки ее плоти, просящей о большем.

- А сейчас, детка, слегка согни свои пальцы вверх. Ты чувствуешь это? Чувствуешь эту пульсацию? Давай детка, сделай это. Кончи вокруг своих пальцев, ну же, для меня.

Со сдавленным криком Эйрин кончает, и стремительный поток сладкого нектара вырывается из ее сжимающейся киски. Все еще массируя её бедро, я шепчу ей успокаивающие слова похвалы, возвращая к реальности. Я вспоминаю про зрителей и, оглядываясь назад, вижу их остекленевшие взгляды и раскрасневшиеся лица.

- Я понимаю, что, возможно, трудно озвучить то, что все мы только что видели, поэтому сейчас мы закончим наше занятие. Вы все свободны. Отправляйтесь в свои комнаты, где вас ждет особый подарок от наших друзей Lelo.com. Я хочу, чтобы вы исследовали собственное тело. Узнайте, что именно возбуждают вас больше всего. И пока вы делаете это, не забывайте про зеркало, расположенное напротив. Смотрите на себя, когда кончаете. Помните, именно это видит он, когда доставляет вам удовольствие.

Без лишних уговоров дамы поспешно покидают комнату, молча переваривая свое домашнее задание. Как только мы остаемся одни, я поворачиваюсь к Эйрин. Выражение моего лица резко меняется.

- В мой дом. Сейчас же.

***

- Что, черт возьми, это было?

Я хожу взад-вперед, стараясь успокоиться. Эйрин в одном халате сидит на диване, целомудренно скрестив ноги.

- Ты о чем?

- Не надо строить из себя дуру, Эйрин. Ты прекрасно знаешь, что делала.

Она невинно улыбается.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Чушь! - кричу я, размахивая руками. - Я все занятие ощущал на себе твой трахни-меня взгляд. И я не думаю, что мне показалось, как ты простонала моя имя в конце.

Она опускает взгляд, пытаясь скрыть несчастное выражение на своем лице.

- Приятно слышать, что ты заметил. Ты вел себя так, словно меня там вообще не было.

Я расстроенно потираю затылок и сажусь перед ней на колени. Эйрин может вести себя уверенно и раскованно, но она остается женщиной. Ей важно чувствовать себя желанной.

- Это не так. Как я мог не заметить тебя? Дерьмо, я прикасался к тебе...говорил тебе то, что не следовало. В какой-то момент, я даже забыл, где я.

Эйрин поднимает на меня взгляд, полный надежды.

- Ты хотел меня, так ведь? Хотел оказаться внутри меня?

Я шумно сглатываю, подавив инстинктивное «да».

- Я был бы полным идиотом, если бы не хотел тебя, Эйрин. Ты очень красивая женщина. Но ты знаешь, что я не могу перейти эту черту с тобой. Ни сейчас, ни когда-либо.

- Но... но раньше мы...

Я качаю головой, прекрасно зная, к чему она ведет.

- Это было раньше, Эйрин. И это больше не повторится. Я уже говорил тебе. Если ты не можешь справиться с этим, я могу найти кого-то, кто сможет.

Её глаза наполняются слезами и она трясет головой. - Нет. Нет. Я в порядке. Мне очень жаль, я просто...

Я оставляю поцелуй на её лбу и поднимаюсь.

- Хорошая девочка.

На этот раз, мне действительно не хочется вести себя как бездушный придурок. Мне нравится Эйрин, но не так, как она этого хочет. Я встретил её в Чикаго несколько лет назад. Она сидела в баре, без копейки в кармане, ожидая, что какой-нибудь богатый ублюдок купит ей выпить и, в конечном итоге, станет её спонсором. Несмотря на то, что выглядела она великолепно, от неё просто разило отчаянием. Я должен был помочь ей. Это был мой гражданский долг. И нужно было сделать это до того, как она свяжется с дурной компанией.

- Как тебя зовут, милая? - спросил я, присаживаясь на барный стул рядом с ней.

- Эми, - ответила она, улыбаясь слишком уж радостно.

- Эми, да? Хорошо. А как твое настоящее имя?

Улыбка на её лице померкла и она уставилась на стакан с джин-тоником, который потягивала весь последний час.

- Эйрин.

Не говоря ни слова, я протянул ей свою визитку. Никаких имен. Никакой информации. Просто номер телефона. После чего я положил на стойку стодолларовую купюру и ушел.

Через пять минут Эйрин мне позвонила.

- Закусочная на Мичиган Авеню, - ответил я без предисловий.

- Какая именно? - спросила она.

- Та, в которой ты найдешь меня.

Отбой.

Спустя полчаса Эйрин, взволнованная и раздраженная, проскользнула в кабинку, где я сидел. Я не спеша сделал глоток кофе и пододвинул ей меню.

- Я здесь не для того, чтобы есть, - сказала она, толкнув его обратно ко мне.

- Заказывай. Ты голодна. И не надо лгать, говоря, что это не так. Что мы точно не будем делать, так это лгать друг другу. Это понятно?

Её глаза удивленно распахнулись, но она не стала спорить. Эта девушка идеально мне подходила. Я знал это. У меня не было времени или терпения нянчиться с кем-то, кто не мог просто подчиниться.

Я потягивал кофе, пока Эйрин опустошала огромную тарелку яиц с беконом, сосисками, картофельными оладьями и тостами. Когда она съела все до последнего кусочка, я решил, что настало время поговорить о деле.

- Расскажи мне о себе.

Дважды просить не пришлось. Эйрин поведала мне о том, что она учится на первом курсе медицинского, ей не на что жить и у неё нет семьи, которая бы поддержала её. Она лишилась своей крохотной, убогой квартирки, а университетская стипендия в первый год учебы настолько мала, что ей не хватает даже на еду, не говоря уже о жилье. И сейчас она стоит перед выбором - либо бросить все и вернуться домой в Айдахо, либо найти другой, не столь привлекательный, способ выжить. В тот день она решила, что, возможно, её мечте стать врачом просто не суждено было сбыться.

- У меня есть к тебе предложение, - сказал я.

- Я не проститутка, - тут же выпалила она.

Я улыбнулся. - Я очень надеюсь, что нет.

Я раскрыл ей все карты, объяснив, чего я от неё хочу и что она с этого будет иметь. Там, в маленькой закусочной в центре Чикаго, я расспросил Эйрин о её сексуальной жизни (два парня, первый - бывший из Айдахо, второй - местный плейбой со старших курсов), о степени её раскрепощенности (она считала себя новатором в сексе и хотела попробовать все, хотя бы раз), о состоянии её здоровья (все чисто: нет резины - нет любви), и обо всем, что имело документальное подтверждение. После чего я заплатил за обед, и мы отправились ко мне в номер, чтобы она подписала необходимые бумаги, и мы могли приступить к первому этапу её подготовки.

- А сейчас, дорогая, мне нужно знать, как далеко ты готова зайти. Ты не обязана делать то, что не хочешь, но мне придется к тебе прикасаться, тебя это будет возбуждать. Это будет возбуждать меня. И я захочу тебя трахнуть. Черт, я прямо сейчас хочу тебя трахнуть.

Она села на кровать, скрестив свои длинные, гладкие ноги и томно прикрыла глаза.

- Я тоже этого хочу.

В ту ночь я открыл все её эрогенные зоны. Я целовал её стройное тело, пока мои губы не начали гореть. После чего я трахал её долго, жестко и глубоко, пока простыни не промокли насквозь от её влажности.

После она лениво посмотрела на меня затуманенным страстью взглядом и её губы растянулись в восторженной улыбке.

- Боже. Я даже не знаю, как тебя зовут.

Я уставился на потолок, избегая встречаться с ней глазами, смотрящими на меня с нежностью и восхищением.

- Джастис Дрейк.

- Мммм, Джастис Дрейк. Мне нравится.

Я уже слышал, как она мысленно прибавляет миссис к моей фамилии. Пора заканчивать.

- Да. Все, что сейчас произошло, было для нашего с тобой удовольствия. Но впредь, когда я прикоснусь к тебе, это будет сделано исключительно для дела. Поняла?

Чмокнув её в щеку, я оставил обиженную и удовлетворенную Эйрин одну, с номерами счетов и инструкциями на следующую неделю.

ИЛЛЮЗИЯ

Когда Эйрин разразилась потоком слез, я знал, что не стоит оставлять её в таком состоянии. Если честно, не такой уж я и подонок. Просто иногда гораздо проще вести себя как последняя сволочь. Это дает мне полное право забить на этику.

Я дал ей время успокоиться и даже сделал для неё чашку чая. Затем настоял на том, чтобы она прикрыла эти торчащие сиськи и тащила свою первоклассную задницу назад, в Чикаго. Как на зло, было уже очень поздно.

- Позвони мне, когда приземлишься в О'Хейре, - сказал я, открывая перед ней входную дверь. Я весь вечер намекал ей, что уже давно пора домой, но все бесполезно, под конец я был близок к тому, чтобы обратиться за помощью к сигналам авиа службы.

- Хорошо. Еще раз спасибо, Джастис. Ты всегда был так добр ко мне. Я бы пропала без тебя. - Она приподнимается на цыпочки и целует меня в уголок рта. Я как раз собирался отчитать ее за нарушение границ дозволенного, когда все связные мысли разом вылетели из моей головы, а слова застряли в горле.

Прямо около моей двери, в облаке огненно-красных волос, стояла Эллисон. Прохладный осенний ветерок играл яркими прядями, лаская её плечи. Она стояла с поднятой рукой, словно собираясь постучать.

- Элли... хмм... привет. – Да-да, это именно та часть, когда пойманный с поличным муж кричит “Это не то, что ты думаешь! Я все могу объяснить!”, пока его брюки болтаются вокруг лодыжек, а член стоит по стойке смирно.

Но я не чей-нибудь муж. И я не могу обмануть того, кто даже не моя девушка. Так... почему же я чувствую, что сделал что-то не так?

- О, простите, - она натянуто улыбается, стараясь скрыть неловкость. – Я не подумала, что вы не один. Я зайду позже, мистер Дрейк.

- Нет, нет. Эйрин уже уходит, - говорю я, открывая дверь еще шире и практически выталкивая Эйрин наружу. - Пожалуйста, заходи.

- Ничего страшного. Мне нужно срочно кое-что сделать. Еще раз извините.

Эллисон поворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за локоть, прежде чем она успевает сделать еще один шаг. Обернувшись, она смотрит на меня, её огромные глаза полны сомнения, но она не вырывается. Хрен с ним. Я и так уже облажался.

- Постой. Пожалуйста. Элли, останься.

Она медленно кивает, не сводя с меня пристального взгляда. Краем уха я слышу приглушенный шелест шелка и раздраженное восклицание. Черт возьми. Эйрин.

- Ну что ж... Думаю, мне пора. - Она проносится мимо нас и стремительно направляется в главный дом, чтобы собрать свои вещи.

- Сообщи мне, как доберешься, - кричу я ей в след.

- Да, да, - отмахивается она и уходит, не оглядываясь. Я знаю, что должен пойти за ней и постараться как-то смягчить ситуацию, прежде чем воображение Эйрин разыграется не на шутку, но что я скажу? И как я могу заставить себя уйти, когда в моих руках этот бесконечно прекрасный Ангел?

Эйрин придется подождать. Пусть все подождет. Логика, мораль, обязательства, к черту все.

- Заходи, - шепчу я, задержав дыхание, когда Элли переступает порог. Она следует за мной на кухню, где я достаю нашу полупустую коробку мороженого и две ложки.

- Я не могу остаться. Просто... Я... У меня небольшая проблема с домашним заданием.

Закусив нижнюю губу, я стараюсь сдержать улыбку.

- Да? Нужна помощь? - Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть лед в глазах Эллисон. Она качает головой.

- Знаешь... Это была ошибка.

- Нет, нет, прости, пожалуйста. Расскажи мне. Я, правда, хочу помочь. - Я открываю коробку с мятным мороженым, зачерпываю щедрую порцию и предлагаю ей. Элли на мгновение замирает, словно обдумывая свой следующий шаг, и с разочарованным вздохом, наконец, сдается и принимается за холодное лакомство в знак примирения.

- Ничего такого... Я не думаю, что... - Она кладет ложку в рот и блаженно мычит, закрыв глаза от удовольствия. Придвинувшись поближе, Элли зачерпывает еще.

- Просто... Ладно, только не смейся. Обещаешь?

- Чтоб мне провалиться, - отвечаю я с полным ртом сладкой и просто бесподобно вкусной сливочной массы.

- Хорошо... Как ты понимаешь, был у тебя оргазм или нет? – почти шепчет она.

Я хмурюсь.

- В смысле, как понимаешь?

- Я имею в виду, откуда ты знаешь? Я, как бы сказать, не уверена, когда и в какой момент я…ну ты понимаешь. И я никогда...сама...О, Боже, это слишком стыдно! - Она откладывает ложку и закрывает лицо руками.

- Элли... – Я забываю о мороженом и кладу руку ей на плечо в утешительном жесте. Да, да, исключительно утешительном. Не подумайте ничего такого.

- Как унизительно! Это была ошибка, не стоило мне…

- Это не так. Для этого я здесь. Ты можешь спросить меня абсолютно обо всем, слышишь? Обо всем.

Она медленно убирает руки от лица и смотрит вниз, на столешницу, не решаясь поднять взгляд.

- Клянусь, я не настолько невежественна. Просто... у меня был только Эван, и мы никогда не говорили о том, испытала я или нет... ну ты знаешь. Поэтому я не уверена, что смогу понять, если это произойдет.

Я киваю, понимая, о чем она говорит, и едва не поддаюсь инстинкту сжать её в объятиях и зацеловать до беспамятства. Ее наивность невероятно возбуждает. О, что бы я мог с ней сделать...

- Ладно, Элли. Если ты задаешься вопросом, был у тебя оргазм или нет, значит его у тебя не было.

Её глаза становятся еще больше. – Серьезно?

- Серьезно.

- Они что, правда так хороши? И я смогу отличить их от обычного регулярного секса?

Я улыбаюсь, надеясь, что это выглядит обнадеживающе, а не как насмешка.

- Подумай о половом акте как о пламени. Оно горит, то становясь все ярче, то ослабевая. Но по большей части оно просто разгорается и, в конце концов, гаснет. Теперь, что касается оргазма… Представь себе, как небольшой огонек превращается в пламя. Оно полыхает все сильнее и начинается настоящий пожар. Пожар набирает обороты и вспыхивает фейерверк, как на День Независимости. Десятки красочных залпов заставляют ночное небо сиять всеми цветами радуги. Ты чувствуешь разницу между пламенем и фейерверком?

Элли берет ложку и тщательно выскребает содержимое коробки, избегая моего взгляда.

- Да, конечно.

- Тогда ты поймешь, был у тебя оргазм или нет.

Я вынимаю свою ложку из миски с мороженым и, облизав её, тыкаю в сторону сидящей рядом Эллисон.

- Скажи мне, Элли… Эван когда-нибудь заставлял тебя чувствовать фейерверк?

Она замирает, и я понимаю, что перешел черту. Но вместо того, чтобы отвесить мне пощечину в стиле какой-нибудь мыльной оперы или как торнадо вихрем вылететь из моего дома, она начинает смеяться. Она смеется тем самым беззаботным смехом, который всегда освещает темноту в моем одиноком сердце. Тем самым смехом, который обычно сопровождается фырканьем или слезами в крошечных морщинах вокруг ее глаз. Смехом, который заставляет меня смеяться в ответ, безо всякой на то причины.

- Нет, - качает она головой, все еще смеясь. - Нет, Эван никогда не заставлял меня чувствовать фейерверк. О, Боже, я что, правда, такая жалкая? Мне двадцать семь лет и у меня никогда не было оргазма! – Её снова одолевает веселье и она стучит по столешнице в припадке смеха.

- Элли... - говорю я с придыханием. - Элли, это не делает тебя жалкой. Это делает жалким его. Ты само совершенство и это он не в состоянии довести тебя до оргазма. Виноват только он. Ты была невинна, когда вы встретились. И ты преподнесла ему бесценный подарок. Меньшее, что он должен был сделать – это доставить тебе удовольствие.

Это привлекает ее внимание, и все признаки веселья исчезают с её лица.

- Думаю, ты прав. Это никогда не было на первом месте для Эвана. – Она опускает взгляд, на её фарфоровом личике появляется тень грусти. - Я никогда не была для него на первом месте.

Я до боли хочу к ней прикоснуться. Хочу приподнять её подбородок, чтобы она посмотрела на меня и почувствовала насколько важно, то, что я собираюсь сказать.

- Тогда как ты можешь быть с тем, для кого ты просто удобный вариант? Ведь для тебя все иначе?

Наши взгляды встречаются, в ее огромных глазах я вижу неприкрытую боль и смятение.

- Джастис… не надо…

- Я хочу сказать, почему ты миришься со всем этим, когда достойна лучшего?

Она качает головой.

- Не знаю. Действительно ли я достойна лучшего? Есть ли что-то лучше, чем это? Мы росли, наблюдая, как лучшие из нас становятся мошенниками и обманщиками. Мы каждый день слышим о том, как ложь разрушает браки. И какой выход из этого всего? Одиночество?

Нет. Я. Я твой выход.

Но это будет очередная ложь, понимаю я. Ложь, которая сделает меня таким же дерьмом, что и Эван. Причинять боль женщине - вот что по-настоящему дерьмово.

- Счастье, - отвечаю я вместо этого. - Дружба. Свобода.

- Ха, свобода, - смеется она. – О какой свободе может идти речь, если папарацци поджидают нас за каждым углом?

- Меня нет, - заявляю я, как ни в чем не бывало.

- Ага, это потому что ты родом не из Верхнего Ист-Сайда. У тебя, наверно, было нормальное детство с родителями, которые не оставляли тебя на воспитание няням, и с друзьями, которым нравился ты, а не те, с кем ты можешь их познакомить.

- Я бы не был так уверен, - бормочу я, закатывая глаза.

- Да? Тогда как ты не сошел с ума от всего этого? Как тебе удалось избежать чрезмерного внимания прессы, бесконечной лжи и притворства?

- Обстоятельства так сложились.

Мы оба молча возвращаемся к поеданию мороженого, зачерпывая по очереди мятное лакомство с шоколадной крошкой. Я не хочу ничего объяснять, а ей и не нужны мои объяснения. Нам обоим комфортно в этой иллюзии спокойствия и безопасности, когда нет камер, снимающих тебя исподтишка, нет таблоидов, жаждущих заполучить очередную сенсацию.

- Хорошо, что произведет на тебя большее впечатление – если девушка на первом свидании закажет салат или если она закажет сочный бургер?

Я поднимаю бровь, в который раз поражаясь её непредсказуемости.

- Хмм?

- Салат или бургер? Какой девушке ты отдашь предпочтение? – говорит она, прежде чем отправить в рот полную ложку мороженого. Я пристально наблюдаю за тем, как она дочиста облизывает её, слишком увлеченный процессом, чтобы хотя бы попытаться ответить на ее вопрос. Элли замечает мой взгляд и откладывает ложку, на её губах появляется озорная улыбка.

- Сосредоточься, Дрейк. Ответь на вопрос или я буду вынуждена обчистить твой тайник с мороженым и съесть все в одиночку, заперевшись в своей комнате.

Я выхожу из состояния транса и пожимаю плечами.

- А чего ты ожидала? Я всего лишь человек.

- Этот внезапный приступ СДВ (прим. СДВ - синдром недостатка внимания) никак не связан с твоей человеческой природой, всему виной то, что ты мужчина. Так что умерь свой тестостерон и ответь на чертов вопрос.

- Ладно, ладно, - я наклоняю голову, обдумывая ответ. - Я бы выбрал девушку с бургером.

- Девушку с бургером? Даже несмотря на то, что от неё воняет потом и пережаренной мясной тушей?

- Нет, нет, - смеюсь я, качая головой. - Потому что она не боится быть такой, какая она есть.

Её брови удивленно ползут вверх.

- Какой? Жирной?

- Нет, Элли, - говорю я, улыбаясь. - Настоящей. Она не боится показать мне, кто она на самом деле.

- Интересно, - замечает она, постукивая ложкой по губам. - Особенно, учитывая то, что заставить тебя показать, кто ты на самом деле, так же сложно, как вырвать зуб.

Я смотрю по сторонам, словно она имеет в виду кого-то еще.

- Эмм, ну вообще-то, сейчас ты у меня дома. И мы практически обменялись слюной друг с другом, когда ели мороженое. Ты даже вещи мои одевала!

- Но ты такой закрытый! Ты как стальной сейф, который я пытаюсь взломать мясным молоточком.

- Ты сегодня странно одержима мясом, - шучу я, пытаясь перестать улыбаться.

- Ох, мечтай-мечтай, приятель, - парирует она и даже не понимает, насколько близка к истине. Или понимает?

Элли опирается локтями о столешницу и со вздохом кладет подбородок на ладони. – Ладно, не важно. Все это не имеет значения. Потому что ты гнусный лжец.

- Ой, - меня передергивает.

- Ты бы определенно выбрал девушку с салатом. Да-да, ты бы выбрал ее, привел к себе домой, и играл бы на её ребрах как на ксилофоне.

Настает моя очередь истерически смеяться.

- Черт возьми, нет! Только не это!

- Все парни выбрали бы девушку с салатом. Это неопровержимый факт, - уверено заключает она. – Никто не любит бургер-девочек.

Что не так с этой девушкой? Она такая классная, милая и забавная, и просто... настоящая. Она моя бургер-девочка. Все остальные для меня, как салат - холодные и пустые.

Мы доедаем остатки мороженого и перебираемся в гостиную к телевизору. Элли хватает пульт и тут же включает старый эпизод «Друзей» на канале Nick-At-Night. Тот самый, где Моника и Чендлер женятся.

- Люблю этих ребят, - говорит она, садясь рядом со мной. Я кладу руку на спинку дивана позади неё (даже не начинайте), и она прижимается ко мне еще ближе. Срань Господня. Только не заводись, только не заводись, только не заводись…

- Да? Почему? - спрашиваю я, пытаясь отвлечься.

- Ну... они самые настоящие лучшие-друзья-навсегда. Шесть друзей, которые вместе преодолевают все жизненные этапы, от несчастий и неудач до любви, романтики и дружбы. Я обожаю все, что с ними связано.

Росс угрожает надрать Чендлеру задницу и Элли хихикает. Я улыбаюсь, глядя, как она, не отрываясь, смотрит на экран. Её лицо сияет от нежности. Это как наблюдать за неземным существом, столь прекрасным и экзотическим, что невозможно оторвать взгляд. Ты не двигаешься, и даже не моргаешь, боясь спугнуть его.

- Я скучаю по этому, - говорит она, вздыхая, когда Моника на экране идет к алтарю. Я понимаю, о чем она, и что-то сжимается в моей груди. Я хочу отстраниться и позволить ей насладиться воспоминаниями в одиночестве, но Элли продолжает, - Я говорю не о свадьбе. Я скучаю по чувству духовной близости с кем-то. Знать, что у тебя есть друзья, которые всегда будут рядом, несмотря на все твои взлеты и падения. Мне не хватает этого.

Я пожимаю плечами. Почувствовав, как поднялась и опустилась моя грудная клетка, Элли, нахмурившись, смотрит на меня.

- Ты разве не скучаешь?

- У меня никогда этого не было.

- Да ладно. Никаких старых друзей из Академии Дентона, с которыми вы все вокруг переворачивали вверх дном? Если память мне не изменяет, ребята из Дентона всегда имели соответствующую репутацию.

Я качаю головой, улыбаясь. О да, я то переворачивал. Еще как. Черт, я был легендой. Но она этого никогда не узнает.

- У меня не было таких друзей. И сейчас нет, - говорю я ей.

Элли находит мою руку и крепко сжимает. Её глаза сияют, словно она только что нашла новенький блестящий пенни.

- Ну... у тебя есть я. Я ведь твой друг, правильно?

Друг. Друг.

Дата добавления: 2015-07-17