Глава 3. Посмотри на закат

Посмотри на закат.
Красотища!
Тот, наверху,
живописец что надо.
(The Truman show)

Первая мысль еще не открывшего глаза Тома была о том, какой же он идиот, что никуда вчера не пошел. Он должен был пойти, чтобы убедиться, что тот парень оказался там не случайно, что он часто там бывает, и что у Тома еще будет возможность его увидеть. Том сделал над собой усилие и постарался выгнать эту мысль из головы. Она не ушла, но забилась куда-то в подсознание и тихонько заныла.

Выходные, никуда не надо идти, ни о чем не надо думать… С какой стати он о чем-то беспокоится? И о чем вообще? Разве плоха его жизнь? Нет. Его все устраивает. Все прекрасно. С этими мыслями он повернулся на другой бок и уставился перед собой. Взгляд его остановился на картине, которая висела над камином. Он приподнялся на локте и сел.

Единственной картиной во всем доме была эта – в гостиной. Его мама владела картинной галереей и сама писала картины, но у них было негласное соглашение, что именно в галерее им и место. Слишком много работ проходило через них, слишком велико было искушение купить их все и увешать весь дом, но тогда дом перестал бы быть домом и стал бы второй галереей.

Эта же картина была особенной. Том сам попросил маму выкупить ее, как только впервые увидел четыре года назад, и теперь ему казалось, что она всегда была там. Художника Том не знал, точнее имя ему ни о чем не сказало, и он сразу забыл о нем. Его всегда больше интересовали сами работы, метод исполнения, красота, а не имена. Это был экспрессионизм. Том вообще-то не очень любил этот жанр. В большинстве случаев он видел только мазню в работах, которыми все восхищались и могли часами обсуждать подтек или пятно. Но он вырос и учился среди творческих людей, поэтому привык к тому, что каждый выражает себя и свое настроение, как умеет. Удивительная вещь: она никогда ему не надоедала. Чем больше он ее рассматривал, тем больше на нее хотелось смотреть, иногда подходя ближе или отходя в другой конец комнаты. И каждый раз ему казалось, что в ней появилось что-то, чего он раньше не замечал. Она вызывала в нем смешанные чувства – и волнение, и радость, и печаль, и отчаяние, но гораздо чаще она дарила спокойствие и вселяла надежду. Много раз Том пытался представить себе сюжет этой картины. Иногда он видел на ней корабль, борющийся со стихией посреди бушующего моря, и чистую полоску неба вдали, как обещание, что шторм скоро пройдет. Иногда - бабочек, плотным слоем укрывших дерево ясным летним днем. Эта ассоциация была его любимой и наиболее правдоподобной. Картина была идеальна со всех сторон. Мазок к мазку именно там, где это нужно. Акрил, совершенная техника. Может быть, именно она помогла ему сделать выбор, когда он разрывался между гитарой и рисованием. Он захотел научиться так рисовать. Так, чтобы от одного взгляда душа гулко обрывалась вниз, а сердце стучало, как бешеное, чтобы слезы подкатывали к глазам и комок в горле не давал дышать. Том часами простаивал перед ней с мольбертом, пытаясь понять, что же это за магия в ней, и отразить ее на своем холсте, но его пятна краски оставались лишь пятнами. Иногда он так долго смотрел на нее, что, казалось, уже ненавидит. Ни с одной девушкой у него не было таких сложных и противоречивых отношений. Но только когда он сдался и перестал пытаться повторить или скопировать, он понял ее. Он понял, что этой магии невозможно научиться. Это талант от Бога, который и есть неповторимый стиль художника и его обаяние. У Тома появился свой стиль, он перестал гнаться за неизвестным мастером. И теперь картина открыла ему свою истинную красоту. Она умиротворенно улыбалась ему теплыми красками и могла заставить его забыть обо всех неприятностях, вселить надежду и уверенность, что он может справиться с чем угодно.

Том не понял, сколько времени уже сидел перед ней, но нужный эффект был достигнут. На душе стало светло, как летним днем, а в голове - пусто, как будто легкий ветерок сдул все волнения предыдущих дней. Теперь он обратил внимание на звуки, раздающиеся из кухни, и почувствовал, как заурчало в животе.

Симона ловко взбивала что-то, стоя спиной к двери. Том не хотел ее напугать, поэтому, прежде чем подойти, постучал по косяку и радостно объявил: - Доброе утро! - Доброе утро, сынок, - она обернулась и сжала его в объятиях. - Когда ты вернулась? Я бы встретил. - Рано утром, не хотела тебя будить. - И вместо того, чтобы отдохнуть, ты взялась за блины, - он укоризненно посмотрел на нее. - Куда отдыхать, день только начался. И вообще, беспокоиться – это моя обязанность, - она тепло улыбнулась, понимая, что тот, кто любит, всегда беспокоится. – Садись за стол, сейчас будем завтракать. Том расставил тарелки и сел, наблюдая, как белая бесформенная масса превращается в румяные блинчики. - Как твоя поездка, что нового в Париже? - О, это было что-то!.. Том с улыбкой закатил глаза. - Ты всегда так говоришь. - Но это правда! - Ты опять скупила полвыставки? - Нет, на этот раз я ничего не купила. Том с сомнением посмотрел на нее. - Я заключила пару договоров с художниками, они будут выставляться в нашей галерее. - Это же отлично! Но все-таки, ты же обычно что-то привозишь, неужели не было ничего достойного? Симона пожала плечами. - Все достойное было по таким ценам, что нужно было пять раз подумать, смогу ли я продать здесь это хотя бы за те же деньги, что куплю в Париже. - Да, тут не поспоришь, - вздохнул Том. Симона разложила блинчики и поставила перед Томом клубничный джем. - Ну, а как у тебя неделя прошла? Он вздохнул еще раз, размазывая джем по тарелке. - В принципе, нормально. - А не «в принципе»? – она с интересом смотрела на него. - Да все нормально. Сам не знаю, что меня не устраивает. Просто… - он задумался на минуту, - мне нравится один парень, - произнес он то, что было в голове. Симона приподняла брови и заморгала. - То есть, я не это хотел сказать… - нахмурился Том. - Том, нет ничего страшного в том, что тебе нравится парень, просто для меня неожиданно было услышать это от тебя. Но сердцу не прикажешь, оно само выбирает. Это взаимно? - Мам, я не то хотел сказать. - А что? - Просто, речь не идет ни о какой любви, я даже не знаю, как его зовут. Просто… Просто… - Просто теперь ты все время думаешь о нем. - Да, теперь я все время думаю о нем. - Сын, симпатия не преследуется законом, - она подмигнула, - и она не перестанет быть симпатией, даже если ты будешь ее игнорировать. Том серьезно посмотрел на нее. - Ты права, но все это меня смущает. Я понятия не имею, как общаться с парнем в таком ключе. Да и что он подумает, может, он не такой? Да я и сам не такой! - Том, не думай о том, какой ты и какой он, - Симона ласково потрепала сына по голове, - то, что тебе нравится этот парень, не говорит ничего ни о тебе, ни о нем. Ты – это ты. И симпатия к кому-то не делает тебя лучше или хуже. Подчиняясь какому-то необъяснимому капризу, природа делит нас на мальчиков и девочек, - она пожала плечами и беспомощно развела руки, - никто не знает, как она выбирает, но большинство считает это правильным. Гении никогда не бывают в большинстве, они те, кто раздвигает эти границы. Не вписывай картину в рамку, ищи рамку для своей картины. - Ты, как всегда, права, - он улыбнулся. - Спасибо, - и благодарно поцеловал Симону за завтрак и за совет.

Том решил, что сегодня пойдет в клуб и обязательно найдет способ поговорить с Ним. Он включил музыку и начал исследовать шкаф. Как выглядел парень и его компания? Как аристократы. Том удрученно покачал головой, понимая, что в его гардеробе даже близко нет ничего похожего. Сходить купить? Нет, плохая идея. Том – это Том, значит надо собой и оставаться. В конце концов, парень подошел его поцеловать именно поэтому. Противный голосок в голове напомнил, что вовсе не потому. Ну, допустим, не поэтому, но если бы ему было неприятно, он ограничился бы менее страстным поцелуем. Эта мысль приятно согрела душу Тома. Действительно, поцелуй был настоящим, так целуют, когда хотят целовать. Сердце чаще и радостнее забилось, а противный голосок в голове издевательски хмыкнул: «Влюбленный идиот». Том проигнорировал его и снова занялся шкафом.

К вечеру он успел отутюжить два комплекта одежды, пять раз передумать и снова прийти к тому, с чего начал, решив, что первое решение – самое верное. Том не собирался никому звонить. Если он пойдет в клуб со своей компанией, вряд ли сможет пойти знакомиться с понравившимся парнем.

Дата добавления: 2015-07-17