Глава 2. Автор: nico-chan название: «две минуты до совершенства» фандом: tokio hotel бета: -diavolessa- (до 9

АВТОР: Nico-chan НАЗВАНИЕ: «Две минуты до совершенства» ФАНДОМ: Tokio Hotel БЕТА: -Diavolessa- (до 9 главы) КАТЕГОРИЯ: slash ЖАНР: AU, romance, Hurt/Comfort, light agnst/fluff РЕЙТИНГ: NC-17 СТАТУС: закончен ГЕРОИ: Том и Билл, эпизодически Симона, Георг, Эндрю, Густав и др. ПЕЙРИНГ: Том/Билл, Билл/Том РАЗМЕР: maxi, 23 главы и эпилог, 80833 слова. ДАТА СОЗДАНИЯ: с 03.05.2010 до 21.11.2010 КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: о начинающем художнике и юном гении. О любви, о жизни, об искусстве. О любви к искусству, к жизни и друг к другу. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: однополые отношения, кое-где дозированный агнст и флафф. Данное произведение не может считаться учебным пособием по изобразительному искусству, т.к. полностью является вымыслом. РАЗМЕЩЕНИЕ: Ничего не имею против, только предупредите в личке. ДИСКЛЕЙМЕР: Приношу извинения правообладателям за использование их образов и имен. Все факты и события из жизни героев выдуманы, любое совпадение считать случайным. Коммерческой выгоды от написания данного произведения не преследую.

И если снишься ты в моих объятиях,
Так значит, так оно и есть,
Ведь сны – не что иное, как фантазия.
(Джон Донн, английский поэт)

Лучи солнца нагло скользили по лицу спящего. Ресницы задрожали, нос смешно сморщился, он сильно зажмурился, потянулся и, наконец, открыл глаза.
Что сегодня? Четверг. По спине пробежал холодок. Том сел и нахмурился, пытаясь вспомнить, не предстояло ли сегодня чего-то важного, о чем он мог забыть. Такие волны беспричинного беспокойства он называл «интуицией», но обычно предчувствие посещало его перед какими-то значительными событиями. Сегодняшний же день обещал быть самым обычным, ничего сколь-нибудь значимого он не планировал.
- Наверно, я просто еще сплю, пора, Том, просыпаться,- пробормотал сам себе и, откинув одеяло, пошлепал в ванную.
Он рассеянно водил зубной щеткой во рту, когда его взгляд встретился с собственным взглядом в зеркале. Сон. Вот что он забыл, ему снился сон. Не то чтобы в характере Тома было вспоминать сны или искать их значение, просто этот сон показался ему особенным. Ему снилось, что он стоит в огромном зале, хорошо освещенном и красиво убранном, а вокруг множество людей, нарядно одетых, разговаривают и смеются. Удивительно красивый юноша появился на верхних ступеньках мраморной лестницы и стал спускаться к гостям. Тонкая белая рубашка, расстегнутая на груди, черные обтягивающие брюки, темные волосы, распущенные по плечам. Том не смог бы вспомнить сейчас его черты, но был уверен, что раньше не видел людей красивее. Юноша подходил к гостям и что-то говорил, они улыбались и отвечали, но он лишь грустнел; снова что-то говорил, они снова отвечали, а в его глазах появлялось отчаяние. Он отходил от одних, подходил к другим, но картина повторялась. Вдруг Тому стало необходимо понять, о чем говорит юноша, и он решился подойти ближе. «Обними меня», - расслышал он грустный тихий голос. «Конечно, это было замечательное путешествие, столько впечатлений», - послышался радостный ответ. «Обними меня», - снова повторил юноша другому собеседнику. «Здесь не может быть и речи, этот завод давно пора было снести», - пропел возмущенно тот. На лице парня отразилась беспомощность, он повернулся и заметил Тома. Его глаза оказались напротив, он посмотрел с надеждой и одними губами прошептал, как молитву, «Обними меня». Неожиданно для самого себя Тому до боли захотелось обнять его и прижать к себе, защитить, успокоить, но, как только он попробовал поднять руки, понял, что не может двинуться. Юноша прикрыл глаза в ожидании и сглотнул. Том отчаянно пытался пошевелиться, паника подступала к горлу. Он на миг закрыл глаза, только чтобы не видеть отчаяния и разочарования на прекрасном лице... Но юноши перед ним уже не было, не было людей и большого зала. Он стоял среди леса, а рядом нетерпеливо подпрыгивал на месте кудрявый мальчик, дергая его за край толстовки. «Пойдем домой», - сказал он, потянув Тома к дорожке, и улыбнулся так солнечно, что, казалось, весь лес осветился его улыбкой. Том вдруг понял, что этот мальчик и есть тот юноша. Радость наполнила его сердце, он крепко-крепко прижал к себе мальчишку и зажмурился. Когда он открыл глаза и снова оказался в зале, он обнимал черноволосого юношу, который уткнулся носом в его шею, пряча там счастливую улыбку. «Пойдем домой», - почувствовал Том теплое дыхание рядом со своим ухом.
Сон был тревожный, непонятный, но почему-то оставляющий такое светлое и радостное чувство внутри… Чувство, предчувствие… Может, это оно и есть? Пора в душ.
Через пятнадцать минут, умытый и посвежевший, Том хрустел тостами на кухне, запивая их кофе. Предчувствие никуда не делось, но больше не напрягало. Теперь оно скорее напоминало легкое волнение, какое чувствуешь, открывая коробку с подарком. Приятное чувство, нужно сказать.
Сегодня и завтра в академии только лекции, а с понедельника начнутся практические. Осознание этого радостным возбуждением отозвалось в душе. Может, еще и от этого его так «колбасит»?
Том любил рисовать, а графика была его коньком. Акварель, акрил, масло – это все здорово, но ничто не может сравниться с углем, тушью и простым карандашом. Том никогда не был прилежным учеником. Большинство предметов не интересовали его, поэтому и особого усердия он к ним не проявлял, хотя способностей у него было достаточно, чтобы поступить и учиться в Академии Искусств. Но если по общеобразовательным предметам он не отставал, то по специальности был одним из лучших студентов. Способности к рисованию передались ему от матери. Это было то, что он всегда делал с удовольствием независимо от того, задали это или по собственному желанию. Когда он рисовал, весь мир вокруг него исчезал и имел значение только карандаш в его руке и уверенные линии, оставляемые им на листе. Он умел делать то, чего не хватало большинству художников: он мог переносить эмоции на холст. Его работы, выполненные одним карандашом, иногда были более яркими и живыми, чем самые цветные фото.

День прошел буднично, он с трудом не засыпал на лекциях, находя спасение в оформлении тетрадей и рисуя буквицы в каждом новом абзаце конспекта. Едва ли его конспекты представляли собой хоть какую-нибудь ценность с точки зрения подготовки к экзаменам, но они, безусловно, представляли собой бесценные шедевры изобразительного искусства. Каждая страница была оформлена рамкой из переплетенных растений и животных в самых разнообразных композициях и позах, буквы и формулы украшены крючками и вензелями, а рисунки вместо схематичных изображений были четко прорисованы до малейших подробностей, что придавало конспектам сходство со старинными библиями и рукописями Да Винчи. Сегодня его страницу украшала рамка из омелы, переплетенной со стройной мужской фигурой в белой расстегнутой рубашке и узких черных брюках. Темные волосы то развевались на ветру, то спадали на глаза, то аккуратно обрамляли лицо, которое юноша прикрывал руками. Как Том ни старался, он не мог вспомнить его черты, поэтому во всех позах, в которых маленькая фигурка плясала на листах его тетради, юноша стоял спиной, боком или как-то иначе, скрывая свое лицо.

Наконец, прозвенел звонок, сообщающий, что последняя пара закончилась. Том уже шел по вестибюлю, мысленно представляя, как придет домой, примет душ и уставится в телевизор, возможно, порисует, если найдет достаточно интересный сюжет… Вдруг холодок между лопатками, который дремал почти весь день, вновь напомнил о себе. Том обернулся, ища причину своего беспокойства, и замер, как вкопанный, не обращая внимания на недовольное бурчание и ругань обходивших его студентов. У окна, напротив кабинета директора, сложив руки на груди и прислонившись плечом к стене, стоял парень. Глаза его были закрыты, лицо на фоне черных волос выделялось бледностью. Казалось, он на несколько лет моложе самого Тома, возможно, еще школьник или только окончил школу. На молодом человеке была черная шелковая рубашка, волосы зачесаны назад и собраны в низкий хвост. Том не помнил лица юноши из своего сна, но был готов поклясться, что это именно он. Наверно, Том так и остался бы стоять, пялясь на незнакомого парня, если бы его мысли не прервал удар по плечу. Он подскочил от неожиданности. - О чем задумался, ковбой? – рядом с ним, широко улыбаясь, стоял его друг Георг. – Мы тут подумали, и я решил, что мы идем сегодня в новый клуб. Том перевел дух и удивленно изогнул бровь. - То есть ты идешь в новый клуб, - поправил он друга и пошел к выходу, еще раз оглядываясь, чтобы посмотреть на парня, но у окна уже никого не было. Георг тяжело вздохнул и кивнул. - То есть я иду в новый клуб, и я прошу тебя пойти со мной, - добавил он жалобным тоном, - ну, пожалуйста… Я прашивал у Густава и Энди, они согласились с условием, что ты пойдешь. Том потряс головой, пытаясь понять, был ли там кто на самом деле или ему просто надо больше отдыхать. Он быстро представил себе перспективы сегодняшнего вечера: если он сейчас пойдет домой, наверняка весь вечер будет думать о своем сне, об увиденном парне и не сходит ли он с ума. И даже если еще не сошел, вот эти мысли точно помогут ему. - Что за клуб? – спросил он и увидел, как радостно засветилось лицо Георга.

Глава 2

Он сдает карты, словно в медитации,
И те, с кем он играет,
Не узнают никогда,
Что он играет не ради денег
И не ради того, чтобы выиграть…
(Sting, «Shape of my heart»)

Том появился в клубе как раз вовремя. Компания почти в полном сборе сидела на кожаном диванчике, полукругом огибающем стол, щедро уставленный закусками, бокалами и бутылками. Щеки девушек порозовели, а глаза парней возбужденно блестели. Появление Тома вызвало всеобщий восторг. - Томми, чур, ты ко мне, - навстречу ему поднялась светленькая девушка с пухленькими губками и такими же формами, и, потянув за руку, усадила Тома рядом с собой. - Что ты сегодня будешь пить? – улыбнулась она нежно и лукаво. - «Маргариту», - вернул ей улыбку Том. - О, - она посмотрела на него немного взволновано, - давно ты не пил «Маргариту», что-то случилось? - Все в порядке, Эллочка, - Том погладил ее по руке и широко улыбнулся, - просто я вдруг тоже решил, что давно не пил «Маргариту». Девушка улыбнулась в ответ, взяла пустой стакан, и, найдя на столе текилу, лед и лаймовый сок, повернулась к Тому: - За куантро тебе придется сходить на бар, ты первый камикадзе за сегодняшний вечер.

Первый, но не последний. Идея Тома была воспринята «на ура» и вскоре практически каждый сидящий за столом стал счастливым обладателем этого опасного коктейля. Теперь все хотели услышать тост от того, кому принадлежала идея. Том встал, улыбнулся и оглядел друзей. - Я хочу выпить за то, чтобы эта ночь для каждого из нас стала незабыва… Он замер на полуслове, когда его взгляд, блуждающий по друзьям и залу, остановился на компании, сидящей через два столика от них. На него, не отрываясь, смотрел парень, тот самый, которого он видел в академии. На нем была облегающая белая рубашка с закатанными рукавами, на одной руке черный напульсник, а на другой массивные часы с серебряным браслетом, волосы были распущены по плечам. Он сидел, упираясь локтями в колени и положив подбородок на кисти, сцепленные в замок. Теперь он выглядел точно так же, как в тетради Тома, и еще больше напомнил ему юношу из сна. Он видел, что Том заметил его, но взгляда не отвел. Видимо, он не чувствовал себя неловко или некомфортно из-за того, что бесстыдно кого-то рассматривал. Том почувствовал легкое прикосновение к своей руке и отвел взгляд. Друзья все еще ждали окончания тоста. - Незабываемой, - закончил он, поднял бокал, имитируя столкновение с их бокалами, и сделал большой глоток. Напиток приятно согрел горло, стол снова загудел. Том посмотрел в сторону стола, за которым сидел парень. Он больше не таращился на Тома. Теперь он весело смеялся над чем-то, почти ложась на своего соседа справа. Почему-то это немного расстроило, Том снова уделил внимание «Маргарите», вникая в разговор за столом и стараясь отвлечься на уже обнимавшую его Эллочку.

К тому времени, как дно первого бокала уже начало просвечиваться, жизнь стала намного легче и приятнее. Пустая бутылка из-под текилы гордо лежала посреди стола и по очереди показывала своим горлышком на новую жертву. Невинная детская забава после бокала «Маргариты» начала казаться наполненной смыслом и весельем, девушки смущались, парни победно улыбались, когда им предстояло получить поцелуй. Тот факт, что каждый из них переспал с каждой из присутствующих бессчетное количество раз, казалось, был благополучно забыт. Алкоголь сделал свое дело, Том веселился вместе со всеми, лишь иногда украдкой поглядывая на чужой столик.

Компания парня из сна была вполне под стать ему. В ней не было ни одной девушки, но семеро парней были один красивее другого. Высокие, стройные, некоторые подкрашены. С первого взгляда можно было решить, что они геи, но между ними были странные отношения. Они могли обнимать друг друга или прикасаться не так, как это делают друзья, они могли целовать друг друга, чего уж точно друзья не делают вовсе. Но при этом они совершенно бесстыдно рассматривали девиц вокруг, поощряли друг друга танцевать с ними, и с явным удовольствием позволяли себе лишние движения в танце по ягодицам и груди партнерш. Все это смущало Тома, и он старался как можно реже смотреть в ту сторону, но в глубине души он уже начинал жалеть, что не принадлежит этой странной компании. Не то, чтобы он не мог себе позволить лапать полуголых девиц на танцполе или ему очень хотелось позажиматься с кем-то из своих друзей (Том даже скривился от этой мысли), но парень из сна неизменно притягивал его внимание. И Том не отказался бы сидеть сейчас на месте его соседа, чтобы чувствовать, как волосы этого парня касаются его лица, и как пальцы сжимают колено каждый раз, когда тот, весело заливаясь смехом, прижимался к нему всем телом. Том вздрагивал от этой мысли, отворачивался и списывал нарастающее возбуждение на пальчики Элочки, которые гладили его по бедру. Но через несколько минут его взгляд снова возвращался к парню. Тому нравилось смотреть, как он смеется. Его смех и улыбка что-то поднимали в душе Тома, что-то теплое и радостное разливалось в груди, когда он смотрел на по-детски счастливое лицо.

Компания парня играла в карты. Голоса становились громче, смех все чаще, а глаза озорно блестели. Разговор было невозможно услышать, а правила напоминали на Блэк Джек, но было понятно, что они играют на желание, потому что каждый раз после нового взрыва хохота кто-то вставал и шел выполнять желание: приносил коктейли, заказывал в честь выигравшего песню, целовал кого-то из присутствующих или выпивал штрафную. Черноволосому парню в этот вечер удача улыбалась: он еще ни разу не проиграл, но много смеялся. С тех пор, как Том заметил на себе его пристальный взгляд, он ни разу даже мельком не посмотрел в сторону Тома, это почему-то раздражало.

Очередная «Маргарита» была допита, Эллочка почти лежала на нем, засунув руку под футболку и гладя его по груди. Георг и Андреас, каждый со своей девушкой, сбежали в чилаут. Густав неприлично облизывал свою подругу на другом краю дивана.

Я схожу за ключиками? – спросил Том, прижимая к себе девушку для поцелуя. - Если бы ты не сказал это сейчас, я бы предложила сама, - улыбнулась она, глядя на него затуманенными глазами. Том сжал ее руку и пошел к бару, заставляя себя не обернуться, чтобы посмотреть на тот столик, который только что взорвался от хохота за его спиной. Кто-то снова проиграл.

Сейчас в чилаут, оттянуться по полной и забыть об этой навязчивой идее», - решил он и забрал у бармена протянутый ключ. Том уже собирался отходить от бара, прикрыв на секунду глаза, чувствуя, как кружится мир вокруг него, когда сзади кто-то тихонько подошел и положил ладони ему на лицо, закрывая глаза.

Дата добавления: 2015-07-17