СВ. ТРИФОН

В 1568 г. Строгановым были пожалованы земли «…от Лысьвы реки вниз по реке по Каме до Чусовые реки… а от устья реки Чусовые по реке по Чусовой вверх и по другую сторону Чюсовые реки с устья и до вершины и от Чусовые реки по обе стороны Камы реки… на двадцать верст до Ласвинского бору.

Скорее всего, немногим ранее ниже по Каме от современной Перми в землях, тогда еще не принадлежащих Строгановым возникают два поселения — Верхние и Нижние Муллы, в которых после падения Казани поселились особые татарские князья Урак-бей Маметкулов на Верхней Муллянке и младший брат его Урак-бей Сиюндюк бей Маметкулов — на Нижней. Их отец Маметкул был имамом или муллою, откуда и произошло название речки и сёл. Они имели обыкновение «кочевать на сих реках для звериннаго промыслу», и платили ясак по кунице с юрты, который отвозили в город Чердынь.

До конца XVI в. в 5 км от устья Мулянки существовало языческое святилище. В переписи Кайсарова эта местность называется «Городище», а ныне известна как Гляденовское костище. По преданиям на этом городище стояло заповедное дерево остяков. С Камы была хорошо видна эта исполинская ель — «бе бо величайши прочих древес, толстота бо бяше его кругом полтрети (т.е. 2,5) сажени, а ветвиe его в длину по четыре сажени и вящше». Православные путешественники, проплывающие «мимо того диавольского жилища… на их нечестивое жертвище смотряху».

Еще в XIV в. Епифаний Премудрый в «Повести» о св. Стефан Великопермском писал:

«Бяху бо в Перми кумири разноличнии, овии болшии и меньшии, друзииже среднии, а инии нарочитии и словутнии, и инии мнозии, и никто может исчести их; овем убо редии моляхуся и худу честь воздаяху, а другим же мнози не только ближнии, но и дальнии погостове: суть же у них етери кумири, к ним же издалеча, прихожаху и от далних мест поминки приношаху».

По прошествии почти двух веков различные обстоятельства и среди них недоброжелательство братии Спасского Пыскорского монастыря заставили другого пермского святителя Трифона Вятского оставить обитель: «Обычай-бо бе ему от места на место преходити понеже бо добродетельное свое житие от всех таяше». По свидетельству жития Трифон в 1570 г. отправился к языческому святилищу на Гляденовской горе для проповеди среди язычников.

«И некий от нечестивых Остяков, начальный их, человек, Зевендук именем, собрав с собой нечестивых Остяков даже до 70 человек и приидоша к преподобному, хотяху его видети». Но сам Зевендук с своими муллинскими Остяками был в подчинении у остяцкого князя Амбала, жившего на реке Сылве, где было главное средоточие остяцкого населения. «Слышав же Остяки Зевендук и прочие с ним от преподобного сию повесть[1], в сладость послушаша и радостни быша о учении его, и скоро шедше возвестити князю своему Амбалу о преподобном отце и о учении его».

Когда св. Трифон жил на Мулянке «в то время прииде к преподобному некто человек верный именем Федор, по прозванию Сухоятин, иже в тех странах с ними неверными, бе торгуя, и даде в дар преподобному секиру италианского железа, яко же ей посекати наше русское железо». Этим топором св. Трифон, очевидно вдохновленный примером св. Стефана Пермского, срубил заповедное дерево остяков, чтопобудило явиться сюда самою князя Амбала с множеством соплеменников. Но они не тронули проповедника.

Возвращаясь с Нижней Мулянки в свой улус на Сылве Амбал и люди остановились в Сылвенском острожке Строгановых, чтобы посоветоваться там с русскими людьми, как поступить им с Трифоном. Здесь за преподобного вступились «того града прикащик именем Иоанн» и «в то же время прилучися быти в граде том Строгановых прикащику именуему Третьяку Моисееву, с тем же Иоанном». Оба они старались защитить хорошо известного им Трифона от злыхумыслов язычников на его жизнь и те вняли их увещаниям. Все этосвидетельствует, что в то время муллинские и сылвенские остяки имели торговые связи со Строгановыми, которыми они, по-видимому, дорожили. С другой стороны, вероятно, имела место и боязнь их вступить в конфликт со Строгановыми и лишиться всех своих угодий, что со временем и произошло на самом деле.

Два года провел святитель на Мулянке, затем он удаляется снова в Пыскорский монастырь. Его отъезд был вызван несколькими причинами. Монастырская братия призвала Трифона, потому что «в то время Божиеми судьбами в Спасском Пыскорском монастыре отъяся соляной росол у соляных их промыслов». В тоже время по сообщению жития «слышано бысть, яко Черемиса войском идут в Пермь Великую и по реке Каме грабить суда и торговых всяких чинов людей убивают и на Остяков воевати готовятся. Слышавшие же сие Остяки, иже близь святого живущии, начальный их Зевендук, собрав своих, и о сем свящахуся, яко да убиют святаго», опасаясь, что монах укажет неприятелю все их жилища.

Так или иначе, но основная миссия Трифона - уничтожение языческого капища – была выполнена и в июле 1572 г. он возвращается в Пыскорскую обитель.

«Починок на реке на Каме и на речке Егошихе, а в нем…»

Дата добавления: 2015-07-17