С) Жан-Поль Сартр 16 страница

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: ЛОББИ ПАЙНТРИ ЛОДЖ. ДЕНЬ.

АНДЖЕЛА БАРТ даёт поручения посыльному, пока другие работники отеля помогают гостям.

Входит потрясающе красивая АРКАДИЯ СЛОУН с чемоданом. Она ненадолго останавливается в лобби, наблюдая за Анджелой. Один за другим гости замечают Аркадию. Они прекращают свои дела, завороженные её внушающей благоговение красотой. Наконец, Аркадия поднимает глаза.

АНДЖЕЛА: Да? Могу быть чем-нибудь полезна?

АРКАДИЯ (нервно смеётся): Да! (восстанавливает самообладание) Нет. Извините. Просто забавно, слышать это от вас.

АНДЖЕЛА: Извините, я Анджела Барт. Мы знакомы?

АРКАДИЯ: К сожалению, да.

АНДЖЕЛА: Если мы и встречались ранее, то я не помню. Сожалею. Вы очень красивы, знаете ли.

(Аркадия начинает неудержимо рыдать).

АРКАДИЯ:

Красивая? Знаю ли я, что красива. Нет, не знаю! Меня зовут Аркадия Слоун, вот это я знаю наверняка! Вы пытались меня утопить, когда мне было восемь месяцев, это я тоже знаю. А красива ли я? Это ЕДИНСТВЕННАЯ вещь, которую я не знаю, Анджела. Я ЗНАЮ, что меня нашла на берегу реки добрая семья сборщиков яблок из южного Вермонта, чей урожай был регулярно подвержен вредителям, чьи дети давным-давно выросли и уехали. Они не хотели больше детей, но они взяли меня. Они, как я уже говорила, хоть и были добрыми, но верили, что зеркала - творения дьявола. Они верили, что нужно быть не только честными и трудолюбивыми, но и простыми, как можно более простыми! Посему я росла без зеркал, без губных помад, без расчёсок и кистей, без подходящего нижнего белья! Но я переехала в Нью-Йорк, я боролась изо всех сил, прорываясь наверх, и в конечном итоге сделала себе имя! В сфере нижнего белья! Возможно, вы слышали о моей линии нижнего белья, линии Аркадии Плач?

(Анджела открыла рот.)

АНДЖЕЛА: Это ТЫ?

(Слёзы бегут по щекам Аркадии.)

АРКАДИЯ: Да, Анджела, это я. Теперь ты по-прежнему «сожалеешь»? «Сожалеешь»?

АНДЖЕЛА: Да. Сожалею. Я сказала так ещё до того, как поняла, насколько же я сильно сожалею.

(Анджела распростёрла объятия на встречу Аркадии.)

АНДЖЕЛА (БЕЗ ПЕРЕРЫВА):

Но ты ошибаешься. Ты ошибаешься на счёт меня. Я так рада, что ты здесь. Твой отец будет так счастлив, моя дорогая. Нужно поприветствовать тебя должным образом. Все, присоединяйтесь ко мне!

Постоянные посетители и обслуга отеля собираются вокруг Аркадии, И В УНИСОН...

ВСЕ: Добро пожаловать в Пайнтри Лодж!

КАМЕРА НА Аркадии. Она удивлённая, счастливая, уставшая и, возможно, слегка дерзкая...

Я опустила страницу и несколько раз моргнула.

Чёрт возьми. Я не смогу.

До того как поняла, что делаю, я набрала номер Ричарда.

- Факс прошёл? - спросил он.

- Эм. Да. Эм...

- Знаю, речь несколько неуклюжая, но ты будешь великолепна в этой роли!

- Я не уверена, что смогу.

- Ааа?

- Нижнее бельё, все останавливаются, потому что она так красива, в смысле, брось... и в конце, предполагается, что я должна выглядеть одновременно уставшей и дерзкой, как вообще такое возможно... И в довершение всего я рыдаю. Я даже не понимаю...

- Фрэнни, ты нервничаешь. У тебя просто не было давно прослушиваний. Джефф и Джефф отличные специалисты и хорошие ребята. Они знают, что у тебя не было достаточно времени, чтобы подготовиться. Но у них есть и другие проекты помимо «Пайнтри Лодж». Мы просто хотим, чтобы ты туда выбралась, чтобы на тебя посмотрели. Конечно, если ты чувствуешь себя не комфортно с этим материалом, я могу сказать Джо...

- Нет, нет, - быстро пошла я на попятную. - Просто, эм, у меня на какой-то момент... эм... Уверена, что я просто нервничаю, как ты и сказал. Не бери в голову. Скоро буду.

- Повеселись, Фрэнни, правда. Это всего лишь одно прослушивание.

Я сидела в поезде D, который идёт через Бруклинский мост, прокручивая в голове свои реплики. По крайней мере, я думала, что прокручиваю их в голове, пока не услышала сама себя.

- О! - сказала я слишком громко, и девушка напротив оторвалась от книги и посмотрела на меня, с интересом, словно ей нравилось представление какого невменяемого чтеца в метро, и она ждала, что я скажу больше.

Я перечитывала страницы снова и снова, стараясь заставить звучать реплики более реалистично. Но сценарий был таким нелепым. Все эти «извинения», а речь, информирующая о прошлом героини. Никто не говорит так. Я пыталась представить, что бы сказал Ставрос: быть правдоподобной, говорить то, что думаешь и думать то, что говоришь, не игнорируй заданные условия. Мне просто нужно использовать то, чему я научилась на курсах, и всё будет в порядке.

Заданные условия: брошенный ребёнок возвращается, чтобы увидеть своего отца. Она стала успешной, но оставалась в стороне всё это время. Почему?

Ставрос всегда говорит нам, когда мы анализируем сценарий, спрашивать: Почему этот день отличается от других? Почему она выбрала сегодняшний день, чтобы появиться?

Не знаю. У меня недостаточно информации. На курсах в нашем распоряжении вся пьеса, а не одна единственная сцена, и мы учим её неделями. Мы читаем, что другие люди пишут о ней, мы обсуждаем, как режиссёры и актёры интерпретировали материал. Как мне сделать всё это с четырьмя страницами за двадцати пятиминутную поездку в метро?

С другой стороны за последние несколько недель я достаточно видела этого шоу, чтобы владеть необходимой информацией. Я знаю героиню, с которой она разговаривает. Я знаю мир, в котором они живут. Хоть Аркадия и новенькая в городе. Никто в сериале до этого не говорил о ней. Анджела Барт недавно думала, что у неё рак, который оказался кислотным рефлюксом, а также она занималась разнообразной социальной и благотворительной работой лишь потому, что планировала баллотироваться на пост мэра и присвоит фонды избирательной кампании, чтобы заплатить за «омолаживающие таблетки», которые получила нелегальным способом из Гуамы. Я знаю кучу вещей об её мире, но ничего из этого не поможет мне сыграть Аркадию.

А ещё нужно плакать. До этого я никогда не плакала на прослушиваниях, не говоря уже о рыдании, как было сказано в ремарке. На курсах я могла пустить одну-две слезинки, но даже не могла представить, как буду заливаться слезами в комнате для прослушивания. Мне придётся играть настолько захватывающе и увлекательно, чтобы специалисты по подбору актёров не заметили. Ставрос всегда говорил: «Делайте всё по-своему». Правильно! Так я и сделаю. Я покажу им свою собственную Аркадию. Я буду Аркадией, которая впервые приезжает домой, которую ранили, разозлили и выбросили, которая по какой-то причине выбрала именно этот день, чтобы появиться в городе, и которая сможет обойтись без слёз.

К тому времени, когда я зарегистрировалась у охранника в холле (имя, к кому, этаж, время) и получила бейджик (Фрэнсис Бэнкс – Посетитель, Кастинг «Джеф и Джеф», 34 этаж) я была счастлива. Я убедила себя, что очень хорошо знаю Аркадию Слоун, словно она реальная личность. Я отодвинула подальше такие досадные обстоятельства реальности, как, например, она узнала, кто был её настоящим отцом, живя на изолированной ферме в Вермонте, как она смогла спастись в воде, когда ей было всего восемь месяцев отроду, и зачем кому-то покупать нижнее бельё, которое называется «Плач». Я Аркадия. И я вполне в себе уверена.

По пути наверх я поняла, что забыла сменить мартинсы. Лифт был почти полным, поэтому я забилась в угол, чтобы не ударить никого, пока буду переобуваться. Когда я подняла глаза, лифт был уже на тридцатых этажах, следующая остановка была на тридцать четвёртом. Я только-только впихнула левую ногу в туфлю на каблуке, одновременно засовывая коренастые мартинсы в сумку, как двери открылись. Я выбралась из лифта, едва не падая. Мне нужно было надеть туфли на улице и пройти квартал, чтобы привыкнуть к ним, но уже слишком поздно об этом волноваться.

Шахта лифта разделяла здание на два крыла: слева гигантская дверь из матового стекла с блестящей табличкой «Саншайн Продакшн». Справа ещё одна гигантская дверь, к которой прикреплён тетрадный лист. На листе была маркером изображена жирная стрелка и внизу написано: «Кастинг». Наверное, это то самое место.

Наконец-то, моё первое настоящее прослушивание. Я вернулась на правильный путь. Сегодня первый день моей карьеры. «Я помню день, когда всё поменялось к лучшему, - скажу я в переполненном зале на 92-ой улице. – По иронии судьбы, хоть и известна благодаря театру, тогда я просушивалась не для пьесы, а для мыльной оперы». И зрители засмеются, удивлённые и радостные.

Лифт клацнул и открыл двери, выпустив в холл новый поток людей и вернув меня в реальность. Я не могу стоять здесь бесконечно, воображая прекрасные события, которые ещё не произошли. Сердце билось так сильно, что у меня начала слегка кружить голова, и меня так трясло, что пришлось приложить все силы, чтобы открыть массивную дверь.

За дверью за огромным столом рецепшена сидел бледный молодой человек в галстуке, его худое лицо было почти полностью скрыто за несколькими стопками сценариев и гигантским букетом цветов. На его столе стояла табличка лицом к входу, на которой сверху жирным шрифтом был написано «РЕГИСТРАЦИЯ», и я пошла прямо к нему, не желая выглядеть колеблющейся и неопытной. Рука тряслась, когда я пыталась написать своё имя и страховой номер, но зато я испытала вспышку гордости, поскольку впервые я могла заполнить колонку «АГЕНТСТВО». Я написала «Агентство Абсолют» и почувствовала себя увереннее.

Может быть, это всё моё воображение, но, кажется, что бледный парень уставился на меня с чем-то похожим на любопытство или это было презрение? Неужели настолько очевидно, что я новенькая?

Плевать. Я не позволю ему напугать меня. Я посмотрела на него с улыбкой, но в тоже время с вызовом, я вспомнила Аркадию в конце сцены, которая выглядела одновременно и вызывающе и ранимой, теперь я понимаю это лучше, чем несколько часов назад. Хороший знак! Я запомню это ощущение и буду использовать в работе. Казалось, что молодой человек собирался что-то сказать мне, но я решила не дать ему украсть мою уверенность, посему я отвернулась от него, как бы сделала уверенная в себе Аркадия.

Только тогда я поняла, что я единственный белый человек в комнате.

Возле стола рецепшена стояли два дивана буквой Г, и на них сидело около пятнадцати самых красивых чернокожих женщин, которых я когда либо видела. Молодые, тоненькие, сногсшибательные, одетые в крошечные топы и коротенькие юбки.

Мне захотелось выбежать из приёмной, вернуться в Бруклин, в свою комнату без занавесок и спрятаться. Сказать, что я не то, что они ищут, значит, ничего не сказать. Я даже понятия не имела, что такого рода красота вообще существует в Нью-Йорке, да и во всём мире, а я, очевидно, не гожусь для этой роли. Я даже не того цвета.

Но всё же это странно... как они собираются объяснить то, что я дочь Питера Слоуна чёрная? Думаю, в мыле сценаристы способны на всё, возвращать людей из мёртвых, пробуждать из комы. Но я думала, что мать Аркадии, ныне покойная, абсолютно белая, Мэри Марлоу, наследница...

- Простите? - бледный парень с рецепшена поправил очки на переносице, глядя на меня с подозрением.

- Да?

- Вы точно пришли, куда нужно?

Я расправила плечи и посмотрела на него сверху вниз. Я не позволю ему заставить меня почувствовать себя плохо. Не позволю.

- Да. Думаю, да, - твёрдо сказала я. Я сильная. Я уверенная в себе. Я Аркадия Слоун.

- Вы уверены? Вы пришли для съёмок в рекламы парфюма "Чёрное дерево"?

Что?

- О. Нет. Я пришла, эм, на прослушивание для "Пайнтри Лодж".

- Я так и думал. Вы ошиблись этажом. «Пайнтри Лодж» на тридцать четвёртом этаже, этажом выше.

- О. О! Слава Богу! В смысле, эм, я вышла слишком рано… И была обескуражена… эм… - я беспомощно обвела комнату рукой.

Молодой человек ещё раз поправил очки и жестом показал подойти поближе.

- Не расстраивайся, - прошептал он. – Они же модели.

К тому времени, когда я прибыла на правильный этаж и записалась в правильном списке прослушивания, я была слишком опустошена, чтобы внимательно рассматривать девушек, с которыми мне на самом деле предстояло соревноваться, которые на первый взгляд, хоть и были менее эротичными, но точно такими же пугающими, как и модели на тридцать третьем этаже. Откуда все знают, во что одеваться? Казалось, что все изучили один и тот же справочник по волосам и макияжу, в котором, по-видимому, написано про длинные прямые волосы и тёмно-красную матовую помаду. Они все были настолько лишены индивидуальности, чтобы почти сливались в одно прекрасное пятно. Пятно, которое можно было назвать «Прекрасные». Я пыталась отгородиться от них, держать голову опущенной и повторять реплики снова и снова, при этом так сильно сжимала листы, чтобы хлипкая бумага для факса стала выглядеть, как пожёванная.

Коренастый мужчина с коротко подстриженными волосами и в облегающем голубом свитере с V-образным вырезом открыл дверь, ведущую в комнату прослушивания, и вывел одну из «Прекрасных». Её лицо было сияющим и слегка влажным. Она определённо плакала. Мой желудок сжался.

- Прекрасная работа, Тейлор, - сказал он тихо. – На самом деле превосходная.

- Спасибо, Джефф, - Тейлор безымянным пальцем правой руки промокнула область под глазами, очень аккуратно, чтобы не испортить макияж, обильно подводка её глаза каким-то чудом уцелела.

– Для меня было честью произносить её слова, - сказала она и пошла прочь, светясь от гордости.

Честь для неё? Произносить её слова? Что вот так мне нужно себя вести? И что люди и вправду покупаются на это?

Джефф посмотрел на список.

- Фрэнсис Бэнкс. Вы следующая.

Я сделала глубокий вдох и попыталась грациозно встать с кресла, как бы это сделала Аркадия. Но каблук зацепился за ворс ковра, и туфля слетела с ноги.

- Упс, - сказал Джефф, придерживая для меня дверь, когда я снова втиснулась в туфлю.

- Нужно завязывать пить в обед, - шёпотом сказала я.

- Не мне, дорогуша, - сказал Джефф плавно. – Это единственный способ выжить.

- На самом деле я не… Я не имела в виду…

Но мы уже зашли, и Джефф уселся на своё место.

- Джефф, это Фрэнни Бэнкс, - сказал Джефф, одетый в облегающий свитер, Джеффу в рубашке с отложным воротником. – Джо Мелвилл прислал её.

- Чудненько. Нет-нет-нет, не так далеко, дорогая, твоя отметка вот здесь рядом с креслом. Здесь.

- Здесь? Я должна стоять или сидеть в кресле?

- Как пожелаешь, Ангел. Камера видит всё.

Я никогда не думала о камере в таком ключе. Это звучит угрожающе. На мгновение я уставилась на камеру, которая была установлена на треноге и направлена на кресло. Затем поняла, что если камера видит всё, то она уж точно видит меня, тупо уставившуюся на неё. Конечно же, у меня были прослушивания перед камерой и до этого, но в рекламах нужно смотреть непосредственно в камеру, человек против машины – гляделки. Но сегодня я буду читать текс перед человеком, в то время как камера расположена под другим углом от меня. И я должна притворяться, что это не заставляет меня чувствовать себя неловко. Думаю, камера – мой друг. Но когда я поймала уголком глаза холодный блеск её линзы, села прямее и повернула голову так, что, надеюсь, это выглядело естественно, словно пыталась впечатлить камеру и в тоже время притворялась, что её здесь нет.

- Джефф, мы с ней уже встречались? Мы знакомы с ней?

- Ты вспомнил другую Фрэнни.

- А что есть другая Фрэнни? Кто она?

- А её зовут Фрэнни? Я подумал, что Энни.

- Какая Энни?

- Энни O`Доннелл? Эм, Макдоннелл? Я забыл.

- Кто?

- Ну, ты знаешь. С рыжими волосами. Мы взяли её в фильм Ларса Фогеля.

- «Ещё одна история любви»?

- Точно.

- Энни Макдональд!

- Да!

- Энни и Фрэнни абсолютно разные люди, Джефф. У тебя ужасная память на имена.

- Так, мы не знакомы с Фрэнни. Фрэнни, которая не Энни, мы не знаем.

Они говорили так долго, что я уже начала подумывать, что, может быть, мне нужно ответить на этот вопрос, или же так и оставаться невольным свидетелем этой сцены. Но прежде, чем я решила, Джефф в рубашке сказал:

- Сколько ей?

- Джефф, ты не можешь спрашивать её такие вещи.

- Фрэнни, по-видимому, мне нельзя узнать твой возраст, - он закатил глаза и подмигнул Джеффу в свитере.

- Ну, тогда я вам не скажу, - произнесла я, пытаясь улыбнуться, хотя ощущала, что слегка дрожу.

- Но почему мы её не знаем? Фрэнни, почему мы тебя не знаем?

Я помедлила, не зная, стоит ли сказать им, что они не знают меня, потому что это моё первое настоящее прослушивание, и если я скажу что-то неверно, то, боюсь, будет и последним.

- Ну, наверное, потому что я только недавно присоединилась к рядам узнаваемых.

Джефф замолчал, а потом разразился серией маленьких смешков.

- Ряды узнаваемых! Ахахахаха! Назову так свою новую группу!

- Дорогуша, ты слишком стар для группы.

- Я не стар для того, чтобы дать ей название.

Джеффы посмеялись ещё немного, потом сделали вдох и, наконец, взяли себя в руки.

- Извини, мы немного не в себе. Поскольку мы занимаемся подбором для этой роли уже три дня. Нам пришлось переснимать несколько сцен, что обычно не делается в мыле.

- Разве только кого-то не рвёт во время съёмок. Хотя мы могли бы использовать и такие кадры. У нас просто совсем нет времени.

- А что случилось с другой актрисой? – спросила я, и Джеффы переглянулись.

- У неё обнаружили гигантское количество кокаи…

- Кокаааа… Колы. Правильно, Джефф?

- О. Да. Именно это я и собирался сказать.

- Она очень любит содовую, так, Джефф?

- Извини, да. Она была просто фанатом газированных напитков!

- Так. Вернёмся к Фрэнни. Она высокая, тебе так не кажется, Джефф?

- Эм-хм. Высокая и милая.

- Спасибо, - сказала я, засветившись.

- Фрэнни, какой у тебя рост?

- Джефф, ты не можешь спрашивать её такие вещи.

- Но она не слишком высокая для Анджелы? Ты же знаешь её.

- А эти волосы! Фрэнни, кто ты национальности?

- Джефф, ты не можешь и это спрашивать у неё. Веди себя прилично.

- Ой, умоляю. Все эти правила.

- Я не возражаю. Я могу сказать. Я ирландка.

Они кивнули и выжидающе улыбнулись. Я чувствовала, что они ждут продолжения.

- Мои волосы не скажут вам ничего. Мои волосы очень чувствительны и, как известно, могут обратиться в суд.

Джеффы снова начали смеяться.

- Ахахахаха! Волосы от кого-то другого!

- Волосы от еврея, может быть!

- Ей достались шумные итальянские волосы!

- Волосяное судебное дело!

- Ахахахахахахаха!

К тому времени, когда мы добрались до сцены, я чувствовала себя вполне расслабленной. Джефф в свитере читал со мной, произнося одними губами часть моих реплик, в то время как я их говорила. Это отвлекало, но я пыталась сконцентрироваться. Я произнесла гигантскую речь вполне гладко. Я была неидеальна, но, думаю, мне удалось показать обиду Аркадии, её гордость.

- Что ж, она мне нравится. Что думаешь, Джефф?

- Ммммм, мне тоже. Давай попробуем ещё раз, просто ради веселья, Фрэнни. Может быть, ты попробуешь сыграть глубже?

Чёрт. Он хочет, чтобы я плакала. Именно это значит «Сыграть глубже». Вероятнее всего, он хочет посмотреть, заплачу ли я со второй попытки. Мне нужно придумать способ, как правдоподобно выставить всё так, чтобы она этого не делала.

Во второй раз речь вышла как-то мягче и тише, но я так и не смогла заставить себя заплакать. Хотя всё прошло хорошо, кажется, поскольку я чувствовала себя по-другому. Я не собиралась говорить тише, но у меня было ощущение, как будто я Аркадия, которая репетировала эту адресованную Анджеле Барт речь в течение многих лет, и вот теперь получила шанс, и мне не нужно было кричать, чтобы быть услышанной. Такая версия Аркадии не будет плакать, потому что на ней броня. Логично, что она не захочет, чтобы Анджела Барт видела её настоящие чувства. По крайней мере, это логично для меня, и это самое важное. Я создала свою собственную Аркадию.

Когда я закончила речь, Джеффы переглянулись, улыбаясь, как будто им нравилось то, что они увидели.

- Здорово, милая.

- Рад, что ты пришла.

- Твоя речь была великолепна.

- Да и волосы неплохие тоже.

- Заткнись, Джефф.

- Это ты заткнись, Джефф.

На улице собиралась гроза. Поднялся ветер. Мне пришлось пригибаться, пока я шла по 66-ой улице. Когда я поняла, что особую неустойчивость мне придают каблуки, я остановилась на углу и сменила обувь. Даже если бы меня не хлестал холодный ветер, мои бы щёки всё равно горели.

- Превосходно, - сказали они. Чтение прошло хорошо, так они говорили. И им было весело со мной разговаривать. И они ничего не сказали по поводу того, что я не плакала.

Интересно, получу ли я роль. Интересно, сколько времени им понадобится, чтобы определиться и позвонить тому, кто получил роль. Нужно проверить автоответчик, но, наверное, ещё слишком рано. В комнате ожидания осталось ещё несколько девушек. Наверное, им нужно посмотреть всех, чтобы определиться. Или они уже определились? Может быть, они уже позвонили в агентство.

- После её чтения нам не нужно смотреть на всех остальных, - говорят они Ричарду или Джо прямо сейчас. – Она идеальна для этой роли.

Может быть, мне нужно позвонить Джо или, на худой конец, Ричарду. Нет. Нужно подождать. Просто сесть и успокоиться.

Но, опять же, может быть, мне нужно позвонить Ричарду, чтобы просто сказать, что всё прошло хорошо, так что, когда они позвонят ему, у него будет больше информации. Может быть, он уже оставил мне сообщение и ждёт, чтобы я ему перезвонила. Может быть, он пытается связаться со мной в эту секунду.

Наконец, я остановилась у таксофона, чтобы проверить автоответчик.

У вас три сообщения.

Я едва могла дышать, пока набирала свой пароль и ждала соединения.

БИИИП

Привет, Фрэнни, это Джина из агентства «Брилл». Я просто хотела узнать, ты умеешь жонглировать? А кататься на коньках? Нам нужен жонглёр на коньках для рекламы пива. И ещё у тебя есть проблемы с пивом? Дай знать!

БИИИП

Фрэнсис, это я, твой отец. Я подумал, что, возможно, правительство избавилось от всех телефонов на Манхеттене, но, кажется, они по-прежнему существуют. Пожалуйста, перезвоним мне, твоему отцу.

БИИИП

Привет, Фрэнни. Это Кларк. Похоже, мы разминулись. Попробую перезвонить позднее.

БИИИП

Мне не хотелось перезванивать папе и разговаривать о свадьбе Кэти или Кларку, да и вообще кому угодно, пока у меня не появятся хорошие новости. Я заключила сама с собой сделку, что не буду звонить никому, пока не куплю газету, пообедаю, выпью кофе и решу весь кроссворд из "Нью-Йорк Таймс". Только тогда я позволю себе позвонить Ричарду или проверить автоответчик.

По дороге на обед, я остановилась у газетного киоска и купила газету и пачку "Мальборо Лайт". Я не покупала сигареты целых три дня, и недавно снова дала клятву, что больше не буду курить, но сейчас я слишком взвинчена, чтобы бросать курить. Брошу снова на следующей неделе.

Я почти допила кофе и доела сандвич с жаренным сыром, когда поняла, в чём проблема. Сегодня пятница. Прежде чем заключать с собой сделку, что я должна разгадать кроссворд из "Нью-Йорк Таймс", и только потом звонить, нужно было подумать, что сегодня за день. Со своего места сквозь стекло я увидела кабинку таксофона, свободную и готовую принять меня. Я всегда могу разгадать кроссворды среды, а иногда и четверга. Но никогда пятничные, а сегодня попался особенно трудный. Я ещё даже не приблизилась к тому, чтобы закончить его, я не разгадала даже и половину. Может быть, сделка не считается, поскольку я заключила её до того, как поняла, какой сегодня день. Но я не хочу уменьшить шансы на победу, нарушая сделку. Я изнывала от желания снова проверить автоответчик. Моя нога нервно дёргалась под столом, а рука с силой сжимала карандаш.

Как только чек был оплачен, я поспешила на улицу, чтобы позвонить Ричарду. Я ждала соединения, трясясь от нервов и холодного ветра, держа в руке незаконченный кроссворд. Я заключила с собой новую сделку. Клянусь, я больше никогда не нарушу сделку, если в этот раз нарушение сделки не приведёт к тому, что я всё испорчу. Пусть в этот раз будут хорошие новости, и тогда никогда...

- Фрэнни! Ты получила моё сообщение?

- Нет. Я их ещё не проверяла.

- Ну, я только что оставил его. Послушай, ты очень понравилась в "Пайнтри Лодж».

Сработало! Даже несмотря на то, что я не закончила кроссворд. Спасибо, спасибо.

- Правда? - я пыталась заставить голос звучать обыденно, но вышло натужно.

- Да! Они сказали, что ты сделала из дерьмового материала осмысленную сцену, это их слова. Они думают, что ты умна и очень необычна.

- Правда?

- Правда! Для первого чтения - это просто великолепная работа!

- Спасибо!

- Так что я не могу дождаться, чтобы снова увидеть тебя на прослушиваниях!

Это сбило меня с толка. Поскольку прозвучало, как прощание.

- Стой. Это всё?

- В смысле?

- В смысле, - сказала я, и в голосе обнаружилась дрожь. Я попыталась обуздать его, прочистив горло. - В смысле, я не получила работу?

- Работу? - сказал Ричард в замешательстве. - О, нет, это было всего лишь первое чтение для специалистов по подбору актёров. После этого нужно пройти ещё кучу стадий.

- О, - сказала я с облегчением от осознания того, что это не конец. - Так, какая следующая стадия?

- Эм, как я уже говорил, ты им очень понравилась. Я имею в виду, не важно, насколько ты хорошо сегодня справилась, не в силах Джеффа и Джеффа дать тебе эту работу.

- Да?

- Да, да. Извини, я не думал, что Джо... эм, в любом случае, давай я тебе всё объясню. Они специалисты по подбору актёров, первые люди, с которыми тебе нужно встретиться, и иногда это самая сложная часть. Они прослушивают людей, а потом представляют лучшие варианты, лучших людей продюсеру. Это не значит, что лучших актёров, а людей, которые лучше всего подходят для роли. Затем тебе нужно читать для продюсеров, иногда для режиссёра, читать с другим актёром, ну, ты знаешь, чтобы проверить на химию... У меня бывали люди, которых вызывали по три-четыре раза даже для маленькой роли, всего несколько строк в чём-нибудь, и это что-то не обязательное нечто хорошее. В нашем бизнесе очень большая конкуренция, продюсеры и режиссёры могут позволить себе быть разборчивыми и взять именно того человека, которого нужно. И это редко бывает быстро.

Я не знала ничего об этом. Теперь, когда он это сказал, всё обрело смысл, мне-то и не приходило в голову, что нужно встречаться после первого кастинга и с другими людьми, даже если первый кастинг прошёл хорошо.

- Просто, когда я в первый раз получила работу, всё прошло очень легко.

- Ага, знаю. Вообще-то это довольно необычно.

- Так что я даже не прошла в следующий круг?

- Не в этот раз. В этот раз ты не прошла дальше.

- Хорошо, - сказала я, издавая звук, который напоминал нечто среднее между кашлем и икотой.

- Фрэнни, ты действительно хорошо справилась. Получила позитивный отзыв. Для первого чтения ты справилась просто здорово. Ты же сама говорила, что эта роль не совсем твоё, так? Ты великолепно сыграла роль, на которую никогда на самом деле не подходила, и теперь, когда они с тобой познакомились, и ты им понравилась, они пригласят тебя в следующий раз на роль, на которою ты подходишь.

Я чувствовала себя глупой. Конечно же, он прав. Я едва ли представляла себя в этой роли, как же тогда кто-то другой бы смог? Если бы я получила её, это была бы бессмыслица. Но всё же существовала часть меня, которая думала, что у меня каким-то образом получится. Мне нужно познакомить часть меня, которая думает, что я победитель, с частью меня, которая думает, что я неудачница, и понять, смогут ли они договориться, чтобы существовать где-то посередине.

- Фрэнни, это победа. Просто, чтобы ты смогла посетить этих людей, мы работали неделями. И теперь это случилось, и ты произвела прекрасное впечатление. Если это заставит тебя чувствовать себя лучше, то я тебе этого не говорил, но они уже собираются заключить контракт кое с кем другим. На самом деле, с одной из наших клиенток. Они устроили сегодня прослушивание в последнюю минуту, просто на случай, если что-то пойдёт не так. Но, вообще-то, они уже сделали свой выбор. Это было вроде как прослушивание для резерва.

Узнать то, что у меня вообще не было реального шанса, было ещё хуже.

- О. Здорово. Спасибо. Теперь мне и вправду лучше.

- Фрэнни, смотри на это в таком ключе. Ты потеряла работу, которой у тебя никогда не было. Это же не тоже самое, что быть уволенной, согласна?

Я стояла, сжав телефон в руке, и в это время, словно послышалась сирена или сигнал тревоги, но вдалеке. Не уверена, что у меня бывало такое чувство до этого, но я точно знала, что должно случиться что-то плохое, только ещё не знала что. Сигнал тревоги становился сильнее, и неожиданно я занервничала, не так, как на прослушивании, когда нервничает от волнения и предвкушения, но занервничала, как будто я сделала что-то не так, что-то, о чём я пожалею. Что это? Что-то было в том, что сказал Ричард: "потеряла работу, которой у тебя никогда не было... не тоже самое, что быть уволенной".

И тут, в одну секунду, на меня нахлынуло осознание, теперь сигнал тревоги звучал рядом с моим ухом, на полную громкость. Я поняла, что я сделала, и какие будут последствия.

Дата добавления: 2015-07-15