Глава 4. Душевно-гигиенические меры 5 страница

Второй способ попыток восприятия состоит в том, чтобы заметить и прочувствовать тонкие различия. Для этого подходит, например, совсем чистое небо или небо с небольшими облачками, на котором можно увидеть в разных направлениях совершенно различную голубизну. Или столь же многообразная зелень луга, леса, горного склона. Так же может восприниматься меняющийся в течение дня цвет моря, реки или одного-единственного дерева. То же со звуками —ритмичный шум прибоя, шелест деревьев при разной силе ветра, журчание ручья или шум водопада — все можно наблюдать и воспроизводить в представлении.

Во всех этих заданиях мы советуем выдерживать маленькие паузы. Перед фазой воспринимания стоит подождать с закрытыми глазами, чтобы вслед за этим пережить восприятие ярким и новым, будто в первый раз.

3. До сих пор мы рассматривали упражнения с различными чувственными восприятиями по отдельности. Реально же мы никогда ничего не воспринимаем одним чувством, просто одно из чувств является в воспринимании ведущим, но при этом соучастие нескольких других тоже вполне ощутимо — остальные наши чувства присутствуют как намек, в гомеопатической дозе. Фактически же всегда работают все чувства. Это легче всего видеть на примере художественного восприятия. Чем полноценнее воспринимание, тем больше различных внешних чувств в нем ощутимо соучаствует, причем участие побочных чувств сущностно отличается от действенно ведущих.

В этом и состоит следующий шаг воспитания восприятий: мы пробуем замечать не ведущие, а побочные внешние ощущения. Например, воспринимая цвет, мы спрашиваем себя: а как он пахнет? а каков он на вкус? Или наоборот, вдыхая или пробуя что-то на вкус — а какого оно цвета? При восприятии формы естественным образом соучаствует чувство собственного движения[5]. Но и при восприятии цвета можно вполне пережить легкий всплеск чувства движения и задать себе вопрос, что это за движение, которое пробудилось во мне от этого цвета?

Чувство равновесия соучаствует почти в каждом предмете восприятия, так же как и чувство жизни. Можно, например, заметить при комбинации переживания цвета и формы, как здесь же затрагиваются чувства жизни, равновесия и импульс движения. Попробуйте понаблюдать и сравнить лист липы и лист ивы и прочувствовать их в каждом из этих чувств.

При подобных упражнениях должна быть соблюдена одна важная предпосылка: мы не впадаем ни в рассуждения, ни в ассоциации. Речь идет о переживании, о внутреннем опыте, о воспринимании, а не о размышлениях или обрывочных мыслях о восприятии. А эти самые восприятия у большинства людей поначалу будут очень тонкими, почти неощутимыми. Дело заключается в том, чтобы продолжать делать упражнения, никак не форсируя их, в том, чтобы хотеть их делать.

Некоторым людям при этих попытках не так уж трудно пережить ощущение расширения или стеснения, когда внимание устремлено, соответственно, на далекий или близкий предмет. Мы также заметим, что взгляд вдаль связан со вдохом, а взгляд вблизи — с выдохом. Можно даже догадаться, что подобное дыхание нормально и здорово в жизни воспринимания.

Такими упражнениями в воспринимании достигается некое состояние, новое по отношению к обычным восприятиям. Состоит оно в том, что человек не привносит ничего — особенно понятий! — навстречу восприятию, кроме своего внимания. Он только ожидает идущее к нему извне. Не пассивно! — “ожидающее внимание” (не чего-то ожидающее, а просто ожидающее) есть величайшая активность. Именно так мы слушаем музыку — ничего не выстраивая из себя навстречу ей, а просто позволяя ей самой говорить.

По отношению к музыке этого состояния достичь легче, потому что музыке мы не стремимся противопоставить никаких слов, никаких понятий, готовых движений мысли. Настрой наших упражнений, хотя и похож на готовность воспринимать искусство, но не подобен этой готовности: здесь внимание устремлено не к красоте, а к истине. Этот настрой позволяет объекту воспринимания, в особенности объекту природному, проявиться в том, в чем заключается его “смысл”, его значение. Ибо в отношении к природным феноменам связуемость восприятия и понятия лишь номиналистична — в действительности мы не знаем, каков “смысл” душистого горошка или майского жука, в той мере, в какой мы знаем “смысл”, например, ложки. Значение природного феномена не охватывается обычным сознанием. Его качественная суть и понятийность суть столь высокого свойства, что обычными понятиями и словами здесь ничего нельзя выразить. Поэтому у людей нет возможности объяснить слепорожденному, что такое желтый или синий цвет. Столь же невозможно объяснить, что “значит” щебет птиц или львиный рык.

Настрой на воспринимание изменяется медленно и центр тяжести его принадлежит области внутреннего чувства. Появляется ощущение, будто сама суть мира восприятий спрятана за покровом, сотканным из привычек, заученных истин, переплетенных понятий. И вот завеса начинает там и сям понемножку расходиться и в просветах начинает брезжить истинное существо мира. В одном мгновенном взгляде на природу, мы вдруг чувствуем единый смысл, мудрость и гармонию. Как у Гете:

На лугу зеленом

Летнею порой

Вырос колокольчик

Нежно-голубой.

Прилетела пчелка.

Тянет сладкий сок.

Друг для друга созданы

Пчелка и цветок.

“Тхататта” — так называли древние индусы эти моменты со-видения, истинного про-зрения.

4. Когда вы почувствуете, что переживаете в упражнении иное чувство, нежели раньше, что воспринимание сопровождается новыми, пусть пока еще еле заметными чувствами, тогда можно попробовать приложить этот способ воспринимания — но только как упражнение! — к маленьким невинным удовольствиям, таким как еда, питье, курение и т.п. В удовольствиях человек значительно более непрост, чем в других восприятиях, поэтому такой эксперимент проводить окажется труднее. Соответственно рекомендуется не пожалеть времени на экспериментирование с самыми простыми и самыми невинными удовольствиями. Первые же опыты обнаружат, что удовольствия в них станут интенсивнее. Интенсивность эта иного рода, чем раньше. Сперва ощущается лишь рост интенсивности, а затем человек замечает определенное новое качество. Работа с удовольствиями должна всегда вестись осторожно, как попытка и как игра.

Благодаря легкой, осторожной внимательности пробуждается интенсивность чувственного воспринимания. Если, видя какое-то явление, мы стараемся быть внимательными к своим вкусовым и обонятельным ощущениям, не размышляя о них и не стараясь мыслью распознать определенный вкус или запах, то составляющая вкуса или запаха, уже присутствовавшая раньше в восприятии, хотя мы этого и не замечали, становится сильней и придает новый оттенок нашему переживанию. Тот же прием может быть применим к восприниманию удовольствий. Точно так же и представление пережитого удовольствия способствует изменению его качества.

Изменение нашего настроя по отношению к сфере удовольствий имеет основополагающее значение для выправления всей нашей жизни — она утрачивает свою нацеленность на комфорт, на “приятность”. Эгоизм, который сегодня правит действиями, чувствами, волей, а нередко и мышлением человека, можно преодолеть. Это превращение отнюдь не легкое, не приятное и не комфортное. Но ведет оно к огромной радости, которую можно назвать “чистой радостью”. Путь этот труден. И все же, если человечество не хочет пройти через все последствия своего эгоизма, на этот путь надо ступить.

ГЛАВА 5. ПОСТРОЕНИЕ ПУТИ ПОЗНАНИЯ [6]

---

Дата добавления: 2015-07-15