Психотерапия Адлера

Время от времени я рассказываю вам о различных психологических школах и направлениях. Мы уже говорили с вами о психоанализе Фрейда и транзактном анализе Берна, поминали добрым словом гештальтерапию и рассуждали о позитивной психотерапии. Ну а сегодня речь пойдет о еще одной психошколе, созданной Альфредом Адлером, которого все кличут не иначе как отступником психоанализа. За что же он впал в такую немилость?

В принципе, почти все бывшие единомышленники Зигмунда Фрейда, некоторое время с ним единомысля, вдруг обзавелись мыслей, что Фрейд мыслит как-то неправильно. Нет, он, конечно, – и голова, и гигант мысли, и отвертка и штопор подсознания, – и этого никто не отрицает, но мыслит он не совсем верно. Или совсем неверно. И вот уже Юнг начинает мыслить в терминах аналитической психологии, Райх – в теориях оргона и панцирей, Хорни создает свою теорию, Адлер – создает свою. Все поразбежались и оставили папу в монументальном одиночестве. От чего он, конечно, расстроился и огорчился.

Из всех этих безобразников, которые побросали Фрейда и пооткрывали свои институты, теория Адлера импонирует мне больше всего, ибо в ее основе лежит гениальная мысль о том, что все проблемы всех людей лежат в одной-единственной причине, – и совсем не в штанах, как это утверждал Фрейд, – а совсем в голове, то есть наоборот. Причина эта очень проста и очевидна: все люди мучаются от всякого рода проблем не потому, что их мучают какие-то там детские травмы и изуверства подсознания, а потому, что каждый из них хочет достичь превосходства над другими и мучается от комплекса неполноценности, если этого достичь не удается.

Если попытаться изложить представления Альфреда Адлера попроще, то они, наверное, звучали бы примерно так: Фредди, ну это надо быть совершенно сумасшедшим, чтобы на полном серьезе утверждать, – будто людей одолевает какой-то комплекс кастрации или же там комплекс Электры. Конечно, можно годами или десятилетиями нудно интерпретировать все приснившиеся пуговицы и шнурки от ботинок, – в поиске некоторого невероятно важного смысла и вероятного травматического материала. Это можно делать.

Но на самом деле люди мучаются не от того, что у них непорядок в штанах, а лишь от того, что у них полный непорядок в голове. Согласись, что у удачливого в бизнесе или в творчестве импотента гораздо меньше шансов заработать невроз, чем у гиперсексуального неудачника. Все дело в том, что люди хотят достигать превосходства над другими, причем любого свойства и качества, а не только того, что в штанах.

Проблема только одна: большинству людей или очень трудно, или невозможно добиться хоть какого-то превосходства над другими людьми. И тогда они превращаются в невротиков и мучаются от своего комплекса неполноценности. Желание превосходства – это единственное, что волнует людей. Штанное оно, творческое, денежное, карьерное, властное, любое другое – не имеет никакого значения. Оно должно быть. Если его нет, то люди приходят к тебе и начинают искать объяснения вбитым гвоздям и зеленому цветку в коричневой вазе, когда им было пять лет.

И они всегда будут приходить, ибо только так, интерпретируя пуговицы и ручки от сковородок, они проникаются ощущением собственной важности, ценности и уникальности. Какая-то поганая сковородка вдруг приобрела фантастические свойства и неземной смысл, способный открыть великие тайны очень богатого, но жестоко травмированного детством внутреннего мира. И они буду платить и приходить, платить и приходить снова, – ибо раньше их личность никого не интересовала, – со всем ее реальным наполнением, ее уникальностью и ее богатством, – а тут некто с дьявольской заинтересованностью готов часами говорить о пуговицах и шнурках, о каждой мелочи их быта, а каждой веточке и пылинке далекого прошлого.

Естественно, они раздуваются от чувства значимости, и начинают ощущать себя очень и очень хорошо. А в штанах у них полный порядок. И во всем остальном тоже.

Адлер рассуждал здраво: если люди изо всех сил стремятся удовлетворить желание превосходства над другими, то логично будет предположить, что они только это и делают. Вся беда и неврозы, по утверждению Адлера, возникает тогда, когда человек начинает эту потребность удовлетворять неадекватно. То есть – он не просто стремиться достичь превосходства, а он только и делает, что его достигает, причем любыми возможными и доступными ему способами. И даже такими, которые приносят ему огромный вред.

Приведем один пример. Допустим, что у нас есть некоторая дама, к которой муж относится весьма прохладно. Дама отчаянно хочет, чтобы он ей уделял много больше внимания, но этого не происходит. Если бы это случилось, то дама получила бы искомое удовлетворение своего желания, и избавилась бы от комплекса неполноценности. Но этого, к сожалению, нет.

И вот дама заболевает, и супруг, естественно, приплясывает возле её постели, подносит ей чай и лекарства, заботится и поправляет подушки. Естественно, комбинация нейронов в голове, отвечающая за желание испытывать чувства превосходства, приходит в страшное возбуждение и заключает убийственный вывод: надо болеть, и тогда все будет хорошо. Тогда можно будет млеть от удовольствия и радоваться жизни.

Естественно, в сознании этого нет, и дама не понимает этого явно, поэтому мы не можем сказать, что она делает это специально. Но на бессознательном уровне происходит хитрый перерасчет на предмет выгоды, – и, оказывается, что болеть гораздо выгоднее, чем быть здоровым, ибо в первом случае проку от этого никакого, а во втором – тебе поправляют подушки и говорят с тобой ласковым голосом.

Адлер пришел к потрясающему выводу: многие люди способны бессознательно создавать самому себе какие угодно проблемы с одной-единственной целью, – удовлетворить потребность в своем превосходстве и избавиться от комплекса неполноценности. Они могут болеть, они могут терять и разрушать, совершать преступления, и даже погибать, – но лишь бы только одно при этом было, лишь бы их желание превосходства и властный комплекс выли бы и сладострастно стонали от возбуждения и восторга.

А то, типа, выдумают все эти психоаналитики, – будто маленький мальчик видит папин член в бане и получает страшенную супер-пупер-травму на всю жизнь. Или вот что люди могут стремиться к разрушению, удовлетворять свой инстинкт смерти, желание смерти. Фрейд его придумал, но не смог внятно объяснить, что это такое. А вот теория Адлера объяснит это в два счета! И какой-нибудь говенный Гитлер может стереть всю Европу с лица земли ради удовлетворения своего чувства превосходства.

По Адлеру получается, что, в общем-то, проблем у человека нет вовсе (во, как!), но есть невротические решения, неадекватно удовлетворяющие потребность. Я еще раз подчеркну это: по Адлеру у человека нет проблем, а есть только невротические решения. И если тому или иному человеку хреново, то, на самом деле, ему не так хреново, как может показаться, ибо он удовлетворяет таким образом свое чувство превосходства. Если больной, то самый больной на свете. Если больной, то безнадежный. Если невротик, то неизлечимый. И так далее, и тому подобное. Человек самоутверждается через свою проблему, и поэтому ему эта проблема нужна самому, причем потребность в существовании этой проблемы у него огромна, а мотивы и желание ее разрешить, – явно надуманное. Человек только делает вид, что он хочет решить свою проблему, а, на самом деле, он хочет, чтобы она сохранялась вечно.

Я не помню, кто именно – или Адлер, или уже позже, кто-то другой, – ввел в психологию такое понятие, как вторичная выгода. Но нам не важно, кто это придумал, а важно, что этот термин имеет самое непосредственное отношение к теории Адлера, ибо, по Адлеру, получается так, что существование любой проблемы имеет свои выгодные стороны. Например, если вас никто не любит, то совершенно точно, что вас никто не бросит. Если вы больны, то вам не нужно ходить на работу. Если муж напился, то можно в очередной раз вызвать жалость и сочувствие соседок и напарниц по работе. Ну, и так далее, и тому подобное.

Логика гениальна: если некто подсознательно нуждается в своей проблеме, то тогда он порвет на британский флаг любого, кто попытается отнять у него проблему, в том числе и психотерапевта. Человек сознательно мучается и хочет, чтобы его проблема исчезла, но бессознательно он сопротивляется этому.

И он в грязь затопчет любого психотерапевта, он назовет его некомпетентным, бросит терапию, или же заболеет так, чтобы не посещать психотерапевта, – в общем, сделает все возможное, дабы его проблема сохранилась. Ибо только с ней его потребность в превосходстве полностью удовлетворена.

На это дело Адлер придумал очень хитрую и коварную психотерапию. Так как пациент с псевдопроблемой на самом деле не хочет от нее избавиться, то он будет сопротивляться любой реальной терапии. И вот что придумал Адлер: он начал вести такую психотерапию, при которой пациент начинал сопротивляться собственной невротической реакции. Он использовал сопротивление пациента против его невроза. Но как он это делал?

А очень просто. Обнаружив сопротивление клиента, он начинал усугублять его симптом. В классической логике и этике помощи, во всяких клятвах Гиппократа, закон всегда один – не навреди. То есть надо успокаивать пациента, говорить ему всякие полезные слова в поддержку и помощь, давать положительную установку и так далее. Но Адлер знал, что перед ним невротик, который на такие слова начнет выкаблучиваться и выламываться, – ну, вы знаете, доктор, я уже прошел восемнадцать терапий и шестьдесят сеансов гипноза, а моя проблема так и не решилась. Похоже, что и вы ее не решите, и я опять теряю время почем зря.

Поэтому Адлер заходил с другого конца и говорил (я здесь утрирую, конечно) примерно так: о, батенька, так вы совсем плохи, вы так плохи, как я никогда в своей жизни не видел, и мне кажется, что все настолько хреново, что вы отбросите копыта в самое ближайшее время, и я уже чувствую, как вас хватит кондратий, и вы сыграете в ящик, потому как, по моему мнению, ваш случай совершенно неизлечим, и вы абсолютно конченый человек.

Вся хитрость и терапевтическое коварство Адлера заключалась в том, что он использовал сопротивление пациента в конструктивных для него целях. Клиент сопротивляется, и он, разумеется, взбрыкнет на такую тираду врача, и начнет с ним спорить, а спорить с ним, как вы понимаете, можно только одним способом: доказывая ему, что он – дурак и дебил, – и все не так уж плохо, и вообще пациент не настолько болен, как дураку-терапевту могло показаться, и вообще он почти здоров и в состоянии решить все свои проблемы сам, не слушая разных идиотов в пенсне, разглагольствующих с умным видом.

Что и требовалось доказать. И Адлер заставлял их доказывать ему, что он не прав, что они не больны, и все не так плохо, как может показаться. Плюс он выбивал у них почву из-под ног, разрушая их привычные бессознательные ощущения о выгодности их проблемы. Ибо раньше человек млел и кайфовал, что у него проблема, и что вокруг все скачут и носятся, а теперь ему говорят: ну так все, тебе – Гитлер, капут, – о чем еще речь? Мы скорбим и сожалеем.

И человек, волей-неволей, вынужден искать более конструктивные и менее невротичные возможности удовлетворить свое желание превосходства. А как? Так доказать всем, что он здоров, что он избавился от проблемы, что у него все отлично, – вопреки тому, что говорят тут всякие дураки и некомпетентные люди. Они же говорили, что он скоро помрет? А вот он выжил, и подложил им свинью. И он умнее их всех, вместе взятых.

Адлер, в сущности, был родоначальником сразу нескольких психологических течений. Во-первых, это конечно, провокативная терапия, то есть специальный метод неестественных переходов в коммуникации, конфузионные трансы и целенаправленный вызов замешательства, которое приводит к сильным (и полезным для терапии) эмоциональным реакциям. Если помните, об этом я уже писал: как Гриндер с Бендлером лупили кататоников молотком, или как в той же "Трансформации" женщине, упавшей в обморок, тренер шепчет на ухо (а она в бессознательном состоянии, вы проникнитесь ситуацией): или ты, голубушка, через пять минут придешь в себя, или я изнасилую тебя прямо на сцене. И она пришла в себя. Хеллер бьет пациента по лбу так, что он надает и обещает сломать ему ногу и причинить ужасную боль. Фарелли выщипывает пинцетом волосы на ногах у кататонички. Райх щиплет своих пациентов, он дает им пинки и тычки. Милтон Эриксон материт парализованого пациента так, что он умудряется встать и пройти несколько шагов. Такая вот терапия, в основе которой лежат адлериановские традиции.

Ну и еще одно терапевтическое направление, родоначальником которого был Адлер, – это так называемая гуманистическая терапия, – которая утверждала уникальность и безусловную ценность каждой личности. Несмотря на свой парадоксальный подход, Адлер был именно гуманистически ориентированным терапевтом, его терапия была направлена на отказ от невротических решений и приобретение здорового чувства превосходства и уверенности в себе за счет осознавания и развития своей уникальности и неповторимости.

Теория и терапия Адлера не приобрела большой популярности, из-за слишком однобокого толкования человеческих проблем, которые, разумеется, нельзя свести к одной формуле, пусть даже и очень оригинальной. Но его взгляды на природу заболеваний, неврозов или злокачественных проблем для какой-то части терапевтических ситуаций, – они никогда не утратят своей актуальности. Так что не удивительно: для этих случаев добрый пинок под зад часто оказывает много более ценный лечебный эффект, чем долгие терапевтические беседы о том, как важно и необходимо никогда не терять надежду и верить в лучшее.

Техники индивидуальной психологии А.Адлера
Техника раннего воспоминания
А.Адлер исходил из мысли, что, если какое-либо содержание удерживается в памяти, значит оно важно и значимо. Он предполагал, что первое воспоминание непосредственно связано со стилем жизни, в нем кристаллизуется конечная цель и сформированные в детстве апперцептивные схемы. Как правило, событийный ряд в значительной степени замутнен более поздними представлениями, соображениями. Но психотерапевт и не стремится к точности воспроизведения. Раннее воспоминание является стимульным материалом, который позволяет разглядеть влияние значимого события на формирование жизненного стиля.
Работая с ним, человек может осознать движущие силы своего поведения, узнать ту исходную матрицу, с которой копируются все его проблемы. Раннее воспоминание оставляет наиболее рельефный след в памяти. Для того, чтобы другие события нашли место в жизненном стиле личности, они должны каким-то образом соответствовать узору первоначальной апперцептивной схемы. Это как бы общий сценарий, по которому разыгрывается жизненная драма клиента. Например, описанный выше клиент О., часто испытывающий беспомощность в сложных жизненных ситуациях, вспомнил о том, как он потерялся на пляже. В первом воспоминании терапевт отыскивает ключи к дальнейшей работе.

История жизни
А.Адлер предложил также другую проективную процедуру — написание "Истории жизни". Для выполнения этого задания человек должен выбрать наиболее значительные и существенные части своей биографии, поворотные пункты в его движении к жизненной цели. Эта продукция приоткрывает занавес над жизненной драмой клиента, дает возможность понять его жизненный сценарий и личную мифологию.

Анализ сновидений
Со времени возникновения психоанализа нет серьезного психотерапевтического направления, в котором бы не работали со сновидениями. При этом каждая школа вносит что-то новое в технику.

А.Адлер считал анализ сновидений чрезвычайно важным потому, что они приоткрывают завесу будущего, в настоящем показывают конечную цель. Сновидение — шаг в реализации цели, подготовка действий, которые проявятся затем в поведении. То же самое можно отнести к мечтам, грезам, фантазиям. Если З.Фрейд говорил о нереализованных в прошлом желаниях, то А.Адлер говорил о желаниях, заявляющих о необходимости своей реализации. В сновидениях представлены фрустрированные потребности, но не столько как индикатор старой проблемы, сколько как попытка ее решить. Сновидения — "фабрика эмоций, в которой рождается настроение, направляющее человека к каким-либо действиям или удерживающее от них".

Во сне человек как бы готовится справиться с будущими трудными ситуациями, пытается найти средства выхода из них. Безусловно, они связаны с прошлыми жизненными обстоятельствами. Однако также очевидна проспективная направленность сновидения.
Образы сновидения часто заимствованы из детства, поскольку именно тогда произошло символическое запечатление значимых жизненных ситуаций. Поэтому сложное испытание во сне может замещаться школьными экзаменами. В ожидании неудачи человек во сне спотыкается, падает, наталкивается на препятствия и т.п.
Техника А.Адлера отличается от фрейдовской не только в общем подходе, но и в содержании интерпретации образов сновидения. Так, если З.Фрейд часто трактовал падение, полет как символизацию полового акта, то А.Адлер рассматривал эту символику сквозь призму теории компенсации и психология полов. Он показал, что полет может означать желание поднять свой статус. Падение может быть проинтерпретировано как символическое представление чувства превосходства либо утраты ощущения собственной значимости. З.Фрейд описывал сны, в которых человек одет не соответственно ситуации. Его трактовка этой темы связана с сексуальной символикой. А.Адлер показал, что эти сновидения могут выражать чувство ущербности или страх быть уличенным в обмане и всплыть психология лжи.

Приведем пример из практики. На начальном этапе психотерапии в результате удачной интерпретации клиент осознал, что свои сексуальные отношения он рассматривает как игру, из которой стремится выйти победителем. После этого сеанса эйфория от инсайта сменилась самообвинением, которое маскировало сопротивление (негативная терапевтическая реакция). Эти ощущения отразились в сновидении, в котором клиент почувствовал себя неловко, обнаружив, что курит на балконе без брюк. Чувство превосходства проявило себя в пространственном положении сновидца — он вверху, а отсутствие брюк выразило "разоблачение" его комплекса неполноценности.
А.Адлер подчеркивал необходимость индивидуальной трактовки символики сновидения, исходя из всего многообразия проявлений стиля жизни. Ему довелось наблюдать двух пациентов-мальчиков, которые во сне выражали желание быть лошадью. Для одного это была символизация стремления нести груз ответственности за семью, а для другого — стремление обогнать других, быть первым. Символизация призвана скрывать, маскировать стиль жизни. А.Адлер считал, что чем дальше личность от осознания конечной цели, тем длиннее и причудливее сновидения. Анализ сновидений позволяет достичь глубинного уровня личности и является одним из наиболее часто используемых методов.

Негативная практика
Практика показывает, что симптом "заключен" в невротический круг: он закрепляется из-за постоянного повторения. А повторение обеспечивается тем, что клиент мысленно его вос-производит, думает о нем. Он вызывает в памяти все детали проявлений симптома, "борясь" с ним. Поэтому в индивидуальной психологии появилась идея прекратить борьбу с симптомом. Этот подход у Н.Данлепа (K.Dunlap, 1933) получил название негативной практики. В логотерапии подобная техника описана как парадоксальная интенция.
Клиенту предлагается усилить симптом. Например, жалоба клиентки состояла в том, что у нее изменяется голос, мимика, когда она говорит со значимыми людьми. Ей было предложено усилить все симптомы и показать психотерапевту, как это может выглядеть в самом неприглядном виде. Естественно, что в результате нескольких попыток все симптомы исчезли. Часто эта техника дает успех при бессоннице.
Помимо вербальных в индивидуальной психологии используются и невербальные техники: ролевые игры, техника пустого стула и др.

Резюме
Определяющим моментом для развития индивидуальной психологии явилось богатство идей, сформированных в русле этого направления. Акцент на своеобразии индивидуальности, уникальности смысла жизни является одним полюсом в широком спектре теоретических положений концепции А.Адлера. На другом полюсе развивалась его идея социального интереса. С одной стороны, развитие индивидуальности является условием достижения высших форм межчеловеческих отношений. С другой стороны, социальный интерес — основа здорового функционирования личности.
В концепции А.Адлера социальный интерес выступает как фактор эволюции в человеческом обществе. Научные исследования и терапевтическая практика индивидуальной психологии были ориентированы на совершенствование общества. А.Адлер понимал гуманное общество как способное удовлетворять глубинные человеческие потребности и основанное на сотрудничестве между людьми.
Индивидуальная психология существенно расширила рамки применения психотерапии. В индивидуальной психологии осуществлялись проекты, направленные на решение социальных проблем. Это работа с осужденными, с национальными меньшинствами, программа решения глобальных и локальных конфликтов. Велись научные исследования по проблемам войны и мира, агрессивности, общественного сотрудничества. Уделялось много внимания психопрофилактике, прежде всего среди детей. А.Адлер организовал клиники ориентации детей. Созданы специальные методы работы с родителями. Высказано много идей по реформированию системы образования.

Выдвинутые в индивидуальной психологии идеи оказали существенное влияние на мировоззренческие установки, теоретические воззрения и техники работы психотерапевтов. В русле этого направления были развиты методы психодинамической психотерапии, найдены новые способы построения интерпретаций и работы с сопротивлением, сформирован продуктивный подход к анализу сновидений. Обращение к социальному контексту развития и функционирования индивида созвучно неофрейдистской ориентации в психологии и психотерапии.
Гуманистические устремления А.Адлера с его идеей творческой силы личности были развиты в терапии, центрированной на клиенте, в понятии самоактуализирующей тенденции. Последняя не осталась равнодушной к сформированному в индивидуальной психологии новому типу терапевтических взаимоотношений, основанных на социальном интересе.
А.Адлер обратил серьезное внимание на роль индивидуально-своебразных способов концептуализации мира в регуляции поведения и формировании невротических диспозиций и психология поведения. Работа с ошибочными апперцептивными схемами во многом задала модели техник когнитивной и рационально-эмоциональной психотерапии.
Методы, основанные на научении, сближают психотерапию А.Адлера с бихевиоральной психотерапией. Потенциал идей, рожденных в русле этого направления, сделал индивидуальную психологию одной из наиболее плодотворных и влиятельных школ современной психотерапии.

Дата добавления: 2015-07-15