Понедельник. Вика пришла вчера с мальчиком — познакомились в ночном клубе

Вика пришла вчера с мальчиком — познакомились в ночном клубе. Мальчик, конечно, непростой — с миссией — двадцать два года. Скоро из детского сада начнут выдавать деток — прямо в памперсах!

— Айриш, ты бы заглянула к нам... Тут такие события!.. — голос Кицуоки прорывается сквозь музыку.

— Какие события? Надеюсь, ничего революционного?

— Ты как в воду смотрела... — она предстает передо мной в непривычном наряде — черные джинсы и водолазка. Хорошо хоть не в костюме ниндзя.

— Я думала, ты будешь пулеметными лентами перепоясана. Что там стряслось?

— Видишь ли, Глори объявил себя вождем «глюков»...

— Ну, крут! Ой, не могу! — я начинаю хихикать, представляя это милое создание стоящим на броневике с Ленинской кепкой, зажатой в маленькой лапке. — Они что — выдвигают какие-нибудь требования?

— Ну да, целый меморандум накатали! Хотят, чтобы мы не считали их существами второго сорта, а также побочным продук том психической жизнедеятельности человека, так как они обладают сознанием. И еще — слово «глюк» должно писаться во всех документах с большой буквы и без кавычек, — говорит Кицуоки.

— Слушай, Ки, а у них половые различия есть? В смысле, как они размножаются?

— Да ты что?! — всплескивает она руками. — Нам толькоэтого не хватало для полного счастья!

— А Командор, что?..

— Считает, что количество особей колеблется около пятидесяти. Никто не видел, как они материализуются и куда уходят.

— Ну... и чего тогда беспокоиться? — я усаживаюсь на татами, скрестив ноги.

— Видишь ли — он им проповеди читает...

— Кто? Крэйт?

— Да нет, Глори.

Я замираю с открытым ртом и вытаращенными глазами:

— Ты хочешь сказать, что он у них гуру*, что ли?

— Вот именно. — Кицуоки протягивает мне плоскую подушечку и устраивается рядом сама.

— Дааа, талантливых ребятишек мы наплодили! Кстати, чьих больше, моих — или Юджиновских?

— Твоих-то больше — они эмоциональные и легкие. Зато Юджиновские — серьезные — жуть! Их хоть сейчас в правительство!

С убийственной ясностью я вижу заседание нашей Госдумы, где в президиуме сидят, надув щеки, важные Глюки. А что — может, и сдвинулось бы что-нибудь в стране.

— Ладно, давай зови этого героя нерусских сказок — хоть посмотрю на него.

Через несколько минут передо мной предстает чудесное пушистое создание апельсинового цвета, размером с футбольный мяч. А глаза-то какие! Гордость и нежность — невообразимое сочетание!.. Я думала, он бросится ко мне — как раньше, будто соскучившийся ребенок. Ничего подобного!.. Чинно прошествовал мимо, вскарабкался на пуфик и встал в позу Цицерона**.

— Давай, выкладывай свою Картину Мира. — Я делаю торжественное лицо, согласно историческому моменту.

И он выложил... Составленная из обрывков различных фэнтезийных произведений, прочитанных Юджином, она выглядела, тем не менее, завораживающе убедительной. Ну, Мессия прямо — аж светится! А мы с Юджином, стало быть, — живые боги для них... Мммдааа!..

— Друг мой, — начинаю я проникновенно, осознавая свое «величие», — может, сотворить для вас небольшой отдельный мирок?

— Нет! — категорично заявляет Глори. — Мы хотим развиваться в этих условиях.

«Ну — вылитый Юджин! У того тоже лозунг — „пусть все бу­дет — как будет!" Интересно, до чего они доразвиваются?»

— Хорошо, — милостиво соглашаюсь я, — подписываю ваш меморандум.— Да будет так! — по-симоронски щелкаю пальцами. Симорон на всех уровнях работает, в любой Вселенной —универсальная система.

Глори благодарит меня, заверяет в своей преданности и, це­ремонно откланявшись, удаляется. Мы с Ки, изнемогая от хохота, валимся на пол.

— Подожди, они еще эпос создадут и воспоют вас! — Кицуоки вытирает слезы.

— Только бы не распяли потом, а то я знаю, чем кончается всенародная любовь!.. У меня там нимб случайно не прорезался?

— Примеряешь нимб? — раздается незнакомый голос.

* Гуру — духовный учитель.

** Цицерон Марк Туллий — древнеримский оратор и го­сударственный деятель.

Я переворачиваюсь на живот и замираю... В дверном проеме стоит улыбающийся Игрок.

— Наконец-то поймал тебя!

— Только не бросай меня в терновый куст. Братец Лис, — жалостливо лепечу я.

— Разве я похож на злодея? — проникновенно глядя мне в глаза и добавив в голос бархатистости и теплоты, спрашивает он. — И потом — кто бы прикрывался кроличьей шкуркой... — Обволакивает меня своей улыбкой с головы до ног.

«Просто чудовищной силы обаяние! А ведь я так и не решила, какая у нас будет игра. В Реале таких мужиков раз — и обчелся!.. Да и кто мне такого выдаст в Реале сейчас? Ладно, буду наслаждаться самим процессом».

Все эти мысли проносятся в моей голове, пока я переворачи­ваюсь с живота опять на спину. Некоторое время лежу, положив

руки под голову, и разглядываю стоящего надо мной Игрока. Да чего там — я балдею!.. По-моему, он занимается тем же самым...

«Вот зараза! Надеюсь, он не читает мои мысли...»

В его глазах мелькает усмешка:

— Это нечестно! — обижаюсь я.

— Я больше не буду! — сообщает он с обезоруживающей искренностью и преклоняет колени рядом со мной. Его поза просто воплощение смирения и раскаяния: в то же время — такая сила просвечивает физическая и психическая, что «мурашки пробегают по мне стройными колоннами».

«Вот и в ушах зазуммерило... Коду нас что ли родственный? Сейчас он, похоже, мне „якорь" поставит: как там это делается в НЛП?..»

Действительно, он легко касается моего запястья и спра­шивает:

— Тебе чего сейчас хочется?

- Клубники, шампанского, — говорю я мечтательно... — на сеновале...

— Прекрасный выбор, леди! Готов предоставить все это немедленно! Только кузнеца с собой не приводите...

«О! Он знает наш фольклор...» Я оборачиваюсь к Кицуоки:

— Что ты думаешь по этому поводу, Ки?

Она поправляет веточку в изысканной композиции из цветов ириса, и та становится еще изысканней:

— Я бы с сеновалом не торопилась... — на ее щеках проступает легкий румянец.

— Вот видишь, — я сажусь и заглядываю в погрустневшие глаза Игрока, — нельзя сразу на сеновал — приличной девушке!..

- Тогда начнем с клубники, — он широко улыбается и протягивает мне руки. Я вкладываю свои ладони в его... Мы одновременно встаем. Нет — мы взлетаем!.. Или мне показалось?

- Так я могу надеяться? — он наклоняется ко мне, серьезный и доброжелательный.

- О, да! — выдыхаю я максимально нежно, опустив ресницы. Меня разбирает смех — прямо сцена из «мыльной оперы».

— Айриш, ты изумительна! Тебе кто-нибудь говорил об этом?

— Спасибо. Нет.

— Еще скажут.

Я пожимаю плечами. — Ладно, пойду... У меня там телефон звонит...

— До встречи?

— До встречи, Игрок.

Какой телефон? Время —3:13... А день-то какой сегодня?..

Дата добавления: 2015-07-18