Закон соотношения хозяйственных отраслей

– всякая вновь воз­никающая хозяйственная отрасль, например промышленность, может утвердиться и функционировать на рынке, если издержки производ­ства позволят установить такие цены на её продукцию, которые ока­жутся приемлемыми для производителей ранее сложившихся отраслей, например сельского хозяйства, если они сочтут для себя приемле­мыми ценовые соотношения между своей продукцией и продукцией новой отрасли. Например, летом 1917 года крестьяне не приняли форму связи с промышленностью, для которой стоимость подковы была экви­валентна одному пуду хлеба. В подобной ситуации новая отрасль, например промышленность, отторгается рынком, остается в экономи­ческой изоляции.

В условиях синкретического общества, когда оно нуждается в новой отрасли по самым разным причинам (для вооружения, для удов­летворения различных идеологических целей, включая нагнетание страха в стране, сооружения гигантских строек, престижных проек­тов, в результате мощного давления ведомства феодального типа и т.д.) может иметь место систематическое, последовательное наруше­ние 3.с.х.о. Государство может оградить новую отрасль от рынка, давая ей дотацию за счёт частичной экспроприации продукции старых отраслей, т.е. совершая принудительный оборот ресурсов. В России эта система приобрела значимый характер с момента внедрения кре­постной мануфактуры. Это стало возможно лишь в условиях низкого уровня рынка и частной инициативы, массовой враждебности к ним в условиях господства хозяйства доэкономического типа.

Этот процесс ведёт к негативным последствиям:

1) деградации, дистрофии ограбляемых отраслей;

2) необратимому разрушению ранее сложившихся элементов рынка и экономики;

3) формированию хозяйства на основе натуральных отношений, псевдоэкономики, возможно, в гигантских масштабах, что неизбежно связано с разрушением меха­низмов прогресса и развития;

4) превращению цен в случайные с то­чки зрения их экономического содержания, в средство перекачки ресурсов между основными социальными силами общества: высшей властью, сообществами среднего уровня (ведомствами, региональными центрами) и локальными мирами (колхозами, предприятиями и т.д.), а также между ними и массовым потребителем;

5) формированию со­циальной структуры, приспособленной к патологическим формам хо­зяйства;

6) приближает хозяйственный крах, так как господство натуральных отношений свыше некоторого порога сложности хозяйст­ва грозит необратимым нарастанием дезорганизации.

Чем больше масштабы системы и значительнее нарушения Э.с.х.о., тем меньше возможность реформирования хозяйства.

Нарушение этого закона является одной из форм попытки, в ус­ловиях господства в обществе доэкономической культуры, уравните­льных ценностей избежать роста социокультурных противоречий, от­хода от социокультурного закон а, что неизбежно должно иметь мес­то в результате развития экономических отношений, ослабления ура­внительности в условиях массового господства доэкономической ку­льтуры. Эта задача достигается попытками обеспечить хозяйственное развитие, включая его сложные формы, связанные с научно-техничес­ким прогрессом, используя механизм слияния собственности и власти на основе архаичной культуры. Тем самым достигается единство дре­вней доэкономической культуры и доэкономических социальных отно­шений, т.е. соблюдение социокультурного закона. Однако возможнос­ти такого пути крайне ограничены. Постепенно эта система вступает в непримиримое противоречие с основным законом социальных сис­тем большой сложности, требующим опережения роста эффективности функций росту сложности. Это делает систему запретной с точки зрения социокультурного закона, что неуклонно приближает ее к краху.

Из серьезных нарушений этого закона неизбежно вырастает не­обходимость карточной системы и продразвёрстки, возникающих под разными названиями.

ЗАПАД

как культурологическая категория – одна из модификаций «Они» в дуальной оппозиции: «Мы – Они», полюса которой находятся в состоянии амбивалентности. Дуальная оппозиция: «Мы – Запад» мо­жет выступать по крайней мере в трех интерпретациях:

а) 3. – не­которое неизбежное условие нашей жизни и одновременно воплощение мирового зла, средоточие и источник разложения, ложных учений и ложной жизни. Вектор конструктивной напряженности этой оппозиции направлен от зла к нам, что стимулирует активность субъекта по защите наших ценностей, активной партиципации к нашей высшей Правде, стимулирует страх перед отпадением от неё, автоматически ве­дущего к слиянию со злом. Эта интерпретация может приобрести жес­ткий манихейский характер, что влечет за собой рассмотрение этой оппозиции как извечной борьбы космических сил;

б) Дуальная оппо­зиция «Мы – 3.» может рассматриваться через интерпретацию 3. как непревзойденного источника реальных и потенциальных средств, об­разцов для наших целей: техники, науки и т.д., которые могут быть утилитарно использованы буквально во всех сферах напей дея­тельности. При этом, однако, игнорируется самоценность культуры. Здесь вектор конструктивной напряженности раздваивается, т.е., с одной стороны, в связи с целями сохраняет свою прежнюю направлен­ность, но меняет свою направленность на противополож­ную;

в) 3. может оцениваться и как источник целей, включающих, например, освобождение личности, права человека, достижение изо­билия, справедливости, высокого уровня творчества и т.д.

3., с одной стороны, – это наше зеркало, в котором мы видим убожество наших условий, средств, а также целей, но, с другой стороны, это культура, к которой мы постоянно обращаемся за помо­щью.

На разных этапах развития общества 3. как полюс дуальной оппозиции может играть различную роль. Например, в условиях господства сталинизма манихейская модель была единственно возможной, тогда как на следующем этапе получила преобладание вторая из этих форм интерпретации. Либерализм тяготеет к третьей из этих форм. Возникновение либерально-почвенного идеала – свидетельство осознания ограниченности всех рассмотренных форм интерпретации 3., необходимости рассматривать ценности 3. через реальные возможности развития российской почвы.

Дата добавления: 2015-07-12