Глава 22: Своенравный Принц

- Что? Что это значит?
- Это значит, что Флоренц пропал, - флегматично повторил Уилл, – не отвечает на звонки и дома его нет… Даже способности лозоходчика не помогают, - младший Дауро провел пальцами по краю рабочего стола. - Скорее всего, он мертв.
- Этого не может быть!
- Тогда уехал из города. Но это еще не все, у меня есть еще одна сногсшибательная новость. Линч лежит в больнице. В коме.
Морган пораженно уставился на парня и откинулся на спинку рабочего кресла.
- Как это вышло?
- У меня есть предположения, но они слишком невероятны, чтобы быть правдой… - задумчиво протянул Уильям.
- Ты что-то скрываешь от меня?
- Нет, - убедительно соврал парень.
- Я надеюсь, что это правда, - Морган все никак не мог совладать с собой и ерзал в кресле.
- Я хоть раз давал повод сомневаться в моих словах?
Босс не ответил и махнул рукой в знак того, что разговор закончен.

Сознание вернулось еще вчера, но мне кажется, что я до сих пор сплю. Или лежу в изоляторе. Ничего не помню с этого момента… Какие-то смутные обрывки, как будто по памяти прошлись ластиком. Наверняка Хелен постаралась. Что там произошло? Даже предположить не могу, а Эдриан всеми силами старается избегать этой темы.
Совершенно не понимаю, что со мной творится. Хочу написать песню - перед глазами несколько часов белеет пустой лист. Пытаюсь петь – не могу вытянуть и простого «до».
Сегодня репетиция. Что делать? Как объяснить все ребятам? «Извините, я стал чертовой размазней и не могу взять себя в руки?»… «У меня в голове обосновалась семья перекати-поле?» Черт…
Хорошо, что Логан уехал по делам, не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. А состояние было паршивое. Я зашел в ванную и стал набирать воду в джакузи. Пузырики всегда помогали выбраться из депрессии… Хотя, не знаю, можно ли назвать это депрессией.
У человека творчества всегда так: сперва ты счастлив, поднимаешься почти к небесам, а потом из-за неудачи падаешь в самую темную бездну. Сейчас моя душа находилась либо в процессе полета, либо валялась на дне ущелья. Я даже в институт не пошел, а Джил обещал придумать красивую историю, что у меня началось осложнение болезни. Благо, до сессии еще далеко.
Одиночество - возможность подумать обо всём и попытаться разобрать по полочкам. Только вот полочки категорически не хотели упорядочено вырисовываться. Я забрался в джакузи, нафигачил много пены и лег поудобнее. Вода приятно холодила кожу, мысли стали чуть более четкими.
Итак, полочка номер один. Мама. Она была такой же, как мы с братом - человеком с паранормальными способностями и пользовалась ими в обычной жизни. Именно поэтому отец всегда любил и меня, и Уильяма не смотря ни на что. Он до сих пор находится под гипнозом, я уверен. Отец. Отстёгивал деньги Хелен в обмен на нашу неприкосновенность. Если узнает правду о произошедшем, то разозлится… так? А может и нет, если мне удастся снять с него материнский гипноз. Черт, как же все запутано!
Уильям… Отомстил, сплавив меня в лабораторию. Только вот за что? То ли за то, что я сунулся к Моргану, то ли за… Ладно, кажется, я могу справиться с его «фальшивой» ненавистью. Только пока не знаю как. Линч говорила, что брат находится под прикрытием более властного человека. Это Морган, однозначно. Следовательно, пока он слушается «начальника» - находится в безопасности. Кажется, я начинаю понимать основу их сотрудничества. Уилл под защитой, а Морган получил в распоряжение способности лозоходчика. Удобно, ничего не скажешь.
Флоренц. Я не помню, что с ним произошло, но Эдриан обмолвился, что «больше не увидим». Это все тоже неспроста. Хелен… даже думать о ней не хочу, да и не буду, здесь и так все ясно.
Я провел ладонью по поверхности воды, собирая пену. Глупо пытаться понять их всех.
Боже, ну я просто хочу жить, как обычный человек… почему все это должно быть связано именно со мной? Я устал пытаться понять госпожу судьбу, своенравную и жестокую женщину…
Как Хелен.
О, Дед Мороз, я прошу тебя, пусть она больше никогда не появится в моей жизни и голове.
Итак, Феликс, что мы будем делать дальше? Просто жить? Пытаться разузнать все у отца? Пробовать снять гипноз с Уильяма?
Надоело.
Провалявшись в воде с полчаса, я выбрался из джакузи, натянул свежую футболку со штанами и побрел в репетиционную. Пусто. Гитара Эдриана стояла на небольшой платформе. Я окинул ее взглядом, подошел к барабанной установке и задумался.
Говорят, что музыкальный инструмент несет в себе частичку души музыканта. Через мои руки прошло пять гитар и каждую из них я помню в мельчайших деталях, к каждой привязан, пусть и просто воспоминаниями. А была ли душа у Мойны? Руки невольно потянулись к моей красно-черной красотке. Пальцы нервно поерзали на струнах и под ними, у звукоснимателей, стирая пыль. Я взял гитару поудобнее, уложил голову на изгибе корпуса. Нет никакого смысла играть на электрогитаре без усиления звука, потому что мелодия будет тихая и приглушенная. Здесь нет резонанса, как в акустических гитарах…
Да и играть не хотелось. Я просто держал инструмент в руках и думал, рассматривая каждую царапинку на ее «сногсшибательном теле». Думал обо всем и ни о чем.
Раздался щелчок замка. Возникло нехорошее предчувствие, затопило собой сознание, и я поспешил вернуть гитару на место. Как оказалось, очень вовремя.
- Феликс.
- Уилл, - я едко усмехнулся самой противной улыбкой, на которую только был способен.
- Что случилось в Фантоме? – без прелюдий спросил брат. Настолько любопытно, что решил спросить прямо у меня?
- Не знаю. Я хотел бы знать, что случилось здесь, - рука неторопливым движением обвела зал репетиций. Я имел в виду всю студию. – Почему ты прятался?
- Как ты узнал, что я был с ними?
- А кто еще способен раздавать устойчивость от внушения?
- Что за манера, отвечать вопросом на вопрос? – Уильям шагнул вглубь комнаты.
- Так ты объяснишь, почему решил, что имеешь право распоряжаться моей жизнью?
- А что, нет? Ты вот моей распорядился.
Если до этого в моем сердце была только пустота, сейчас там все пылало от ярости. Самое ужасное то, что я подарил брату не только ненависть… но и осознание, что он находится под гипнозом. Вы представляете себе, что значит ощущать очень сильную, негативную эмоцию, знать, что она не твоя, не иметь возможности от нее избавиться, и понимать, что это вина твоего брата?
- Я говорил, что виноват…
- Да ладно тебе, Феликс. Ты, и виноват? Ни в коем случае, - надменно усмехнулся парень, исподлобья сверкая темно-зелеными глазами.
- Во всяком случае, я не собираюсь ничего тебе рассказывать. Просто уходи, ладно?
- Раз ты помнишь о пребывании в лаборатории, значит что-то пошло не так. Почему Фантом остался без руководителя?
- Это тебя не касается!
Брат мгновенно оказался рядом, с размаху впечатал в стену. Я тихо вскрикнул и затравленно посмотрел в жестокие глаза. Не сдержусь. Не сдержусь, понимаете? Сейчас у меня нет сил себя контролировать!
- Еще как касается.
- Зачем ты явился? – наверное, мой тон сейчас похож на шипение змеи.
- Чтобы узнать правду. И я добьюсь своего, даже если мне придется хорошенько подпортить тебе имидж, - естественно, в его голосе сквозили нотки едкого сарказма. Когда это он отказывался от возможности «подпортить»?..
Я никогда раньше не оказывал сопротивления в полную силу. Да, мы сцеплялись рогами, и не раз, но рядом всегда был кто-то из группы, или отец, чтобы растащить нас по разным углам. И, главное, я был скован чувством вины, так что мой кулак всегда замирал в сантиметрах от его лица.
А сейчас, все ограничения словно рассыпались. Исчезли. Я был в ярости, и эту злобу надо было куда-то деть. Так что с небольшого размаха, который мне позволяла поза, я заехал брату в скулу.
Он сделал два шага назад, коснулся ладонью щеки и поднял глаза. Ненависть. Боже, она была такой сильной, что клубилась в воздухе и собиралась в склизкие сгустки.
А потом началось то, чем почти всегда заканчивались наши разговоры. Только на этот раз я не захотел быть слабее. Мы дрались, и это было похоже на битву двух одичавших бешеных собак. Неконтролируемые движения, порывистые, жестокие, расчетливые и полные гнева удары. В какой-то момент мне показалось, что он ухмыляется, потому что наконец-то добился своего - вывел меня из равновесия и затянул в свою жестокую бездну отчаяния. Я толкнул Уильяма на пол, забрался на его бедра. Капли крови из моей разбитой губы впитались в его толстовку. Удерживать преимущество получалось недолго, я очень скоро оказался подмятым под себя. Вы даже представить не можете, насколько странно драться со своим отражением. До краешка сознания вдруг дошло, что на этот раз нас действительно не кому разнять, а это значит…
Мы не остановимся. Это будет продолжаться, пока кто-нибудь не потеряет сознание, хотя не факт, что это станет точкой в битве. Куда делся страх? Наверное, я совсем разучился бояться боли. А, может быть, так даже лучше. Я пытался вырваться из грубых тисков, увернуться от прямого удара в ухо, врезать в ответ. С каждым рывком гнев внутри только распалялся, а понимание происходящего безвозвратно ускользало. Умудрившись столкнуть парня с себя, я отскочил к стене. Краем глаза успел заметить, как что-то блеснуло в его ладони, а потом сильный удар в висок оглушил меня. Понятия не имею, как удалось остаться в сознании.
Конечно же, наличие ножа сразу сдвинуло преимущество в сторону Уильяма. Я ощутил слабый укол на уровне сердца и всем телом прижался к стене… Но даже в этот момент не почувствовал страха. Только злость. Только боль.
- Я убью тебя… убью, сволочь! – зарычал брат.
- Давай! Только и можешь, что угрожать!.. - с таким же жестким шипением ответил я.
- Ты жив до сих пор только потому, что твои способности могут быть нам полезны! – его голос звучит неуверенно.
- Я все равно не стану сотрудничать с… Морганом.
- Думаешь, тебя кто-нибудь спрашивает?
- Знаешь, что? – лицо брата так близко, что я без труда уперся лбом в его лоб. - Иди на хуй!
Нож прорезал ткань футболки и оцарапал кожу. Уильям надавил на рукоять, и я тихо застонал от жгучей боли. Сколько там сантиметров до сердца? Длины лезвия точно хватит.
- Что ты сделал с Флоренцом?
- Я не знаю!
- Лжешь! – нож ткнулся сильнее, в глазах потемнело.
- Не помню… - я попытался вздохнуть, но при вдохе грудь поддалась вперед, углубляя контакт со сталью. Пришлось дышать шумно и быстро. В лице Уильяма что-то изменилось, и он отступил на шаг, выпуская меня из своих смертельно опасных объятий.
- Если ты еще раз сунешься в Dungeon, тебе конец. Понял? – Уильям утер кровь с щеки и быстрым шагом пошел прочь из репетиционной. – Хотя, надеюсь, ты сдохнешь раньше, чем мне придется пачкать об тебя руки.
- Трус! – я истерически рассмеялся, когда дверь оглушительно хлопнула.
Вот такое у нас с братцем общение. Даже хорошо, что никого не оказалось рядом. Может быть, Уильяму стало чуточку легче… Во всяком случае мне - однозначно. Утреннее оцепенение отошло на задний план, показалось, что я могу хоть что-то чувствовать… Ну, на данный момент это была все еще не потухшая ярость. Ладонь легла на грудь, приостанавливая лениво текущую кровь. Всего лишь царапина, а жидкости как от полноценного ранения.
Понятия не имею, сколько прошло времени. Не то, чтобы я не мог подняться или терял сознание, просто сидел на полу, изучающе разглядывал музыкальные инструменты, яркие стены, безумные граффити и не знал, чего хочу от этой жизни.
Прикосновение к плечу вывело из коматозного состояния не сразу. Вошедшему пришлось тряхнуть меня, чтобы добиться хоть какой-то реакции.
- Феликс! Черт, да что за проклятье такое… тебя нельзя и на час одного оставить! – рычал Эдриан, пытаясь повернуть мою голову к себе, – Что случилось?!
- Здесь был Уильям, - холодно ответил я.
- Вы подрались?
- Да… И, знаешь… - я оттолкнул заботливую руку от своего лица. - Я хотел убить его.
Блондин пораженно замолчал, а пальцы сильнее сжали мое плечо.
- Ты не понимаешь, что говоришь.
- Прекрасно понимаю. Что произошло в лаборатории, Эдриан? Эти чувства – не мои. Я бы никогда не поднял руку на своего брата!..
- Хорошо. Мы должны поговорить об этом. Только позволь перевязать рану… и посмотри на меня.
Я не могу поднять глаза. Не могу и не хочу. Зачем?
- Посмотри на меня, Феликс!
С огромным трудом подчиняюсь. Его синие глаза наполнены чувствами. Такие живые, яркие, теплые. Красивые. Способен ли один взгляд растопить лед?
- Я люблю тебя.
Я не ответил, продолжая наблюдать за игрой бликов в глазах моего гитариста.
- Не веришь?
Молчу.
- Феликс… - невесомый поцелуй в лоб. – Прости меня. За все. За то, что не рассказывал о своей работе, за то, что позволил этой суке забрать тебя в лабораторию. Клянусь, я отдам свою жизнь, чтобы защитить тебя. Пожалуйста…
Впервые я смог искренне улыбнуться с того момента, как вернулся домой.
- Прощаю.

- Как твой отец узнал, что ты обладаешь рентгеновским зрением?
- У него были небольшие проблемы из-за тромба в сосуде. Я сделал диагноз раньше врачей, - Логан говорил отстраненно, так, словно это не имело к нему никакого отношения.
- Поэтому он привел тебя к Хелен?
- Знаешь, я был удивлен, что меня не убили на месте, потому что отец всегда считал паранормальные способности проклятием. Но я не мог промолчать, потому что такие вещи ведут к инфаркту и смерти. В его семье немало таких «проклятых»… И я, его единственный наследник, тоже оказался «зараженным болезнью безумия», - парень горько усмехнулся, залепляя ранку на моей груди пластырем. - Вот и вся история.
- Почему ты подчинялся ей? – я знал ответ, но мне все равно хотелось услышать это именно из его уст.
- Потому что не удавалось сбежать. Она всегда была на шаг впереди… да и наказывать умела качественно.
- Эдриан, расскажи правду. Я хочу знать, что произошло в лаборатории, после того, как ты забрал меня из изолятора.
- Я и сам не знаю, - блондин провел пальцами по моей щеке, где на данный момент появилось покраснение, - ты вел себя странно.
- То есть?
- Если я скажу, что ты хотел убить Флоренца и Хелен, поверишь?
Я вздрогнул. Что, простите?
- Убить?
- Да.
Нет, этого просто не может быть! Что бы ни произошло, я не могу желать человеку смерти. Или могу? Само собой припомнилось всепоглощающее чувство по отношению к брату.
Эти эмоции мне не свойственны, вернее, я никогда раньше их не испытывал. Сейчас казалось что там, в репетиционной, вместо меня был кто-то другой.
- Это странно…
- У меня есть только один совет. Не позволяй своим эмоциям взять над тобой верх. Я не знаю, что произошло, но ясно только одно, Феликс, ты обладаешь способностями, которые не снились даже Линч. Такая власть запросто может свести с ума, так что будь осторожен, ладно?
Я кивнул, полностью погруженный в свои размышления.
Входная дверь внизу хлопнула и скоро в гостиную зашли Джил с Кристофом. В руках у барабанщика была большая белая коробка, а у рыжего – пакеты. Коробка опустилась на стол.
- Посылка прибыла!
- Спасибо, Кристоф, - улыбнулся блондин.
Ребята окинули меня обеспокоенными взглядами, я поспешил объяснить наличие ушибов и лейкопластыря на груди.
- Тут Уильям заходил. Пообщались немного.
- Я когда-нибудь убью его, - Кристоф обреченно вздохнул. - Ты в порядке?
- Пара царапин и синяков, - я неотрывно смотрел на коробку, откуда в данную секунду слышалось какое-то подозрительное шибуршение.
Джил посмотрел на Логана и тот устало кивнул, подтверждая мои слова.
- Думаю, тебе нужен надежный охранник, - усмехнулся рыжий и пододвинул коробку ближе ко мне. - Открывай.
Я привстал, спина отозвалась слабой болью, но сейчас на это наплевать. Дрожащими руками приподнял крышку и чуть не упал в обморок, столкнувшись взглядом с потрясающими глазенками пятнистого щенка.
Неужели и у далматинцев бывают голубоглазые щенки?! Обожеобожеобоже!!!
Розовый язык высунулся, чтобы лизнуть мои пальцы, и я поспешил выудить чудо из коробки.
- Р-ребята…
- Это подарок от нас от всех, - сказал Кристоф, разглядывая мои слабые попытки избежать настойчивого вылизывания. Видимо, у всех собак нездоровая слюнявая любовь к моему лицу.
Где-то внутри прорвало плотину, мои чувства вырвались на волю. Я рассмеялся, заревел, потом опять рассмеялся и всхлипнул.
- Спасибо…
Щенок был небольшим, тяжелым, покрытый мелкими темными пятнами по всей спине и груди. Одно ухо черное, второе – белое. Светлые глаза словно подведены черным карандашом. Жизнерадостный, шумный и неугомонный.
- Я попросил у хозяйки самого корявого и невезучего щенка, - ехидно бухтел барабанщик, вытаскивая из пакета небольшую миску с поилкой, корм, ошейник, какие-то таблетки.
- Как назовешь? - Логан разглядывал меня, безнадежно впавшего в истерику, освобождая еще один пакет с пивом, фруктами и салатами.
- Не знаю, - я приподнял собачонку. - Может, Принц?
- Никакой фантазии, - обреченно буркнул Крис.
- А мне нравится! – Джил улыбнулся и погладил меня по голове. - Ты доволен?
- А как вы узнали, что я от далматинцев без ума?
Рыжий коварно усмехнулся.
- Ты как-то по пьяни говорил.
Я осторожно опустил щенка на пол и стал наблюдать, как он ковыляет к ногам Эдриана. Боже, какой шухер собака внесет в мою жизнь… Но, наверное, так даже лучше. Все прошедшее показалось страшным, ничего не значащим сном, а настоящее – единственной счастливой реальностью.
- Спасибо, ребята.
- Спасибо ничего не объясняет, - Крис поставил у меня перед носом бутылку кофейного ликера. – Ты должен всё нам рассказать.
Я просто кивнул, все еще глупо улыбаясь.

Дата добавления: 2015-07-11