Странности личной жизни. Те же и Лили.

Лили и Снейп. ДТ (в седьмой книге) сделала их друзьями детства. К тому же Северус не просто дружит с юной соседкой (маглорождённой! Это он-то!), а отчаянно влюблён в неё. Всё возможно. Любовь, как известно, зла. Но не могу не повториться: Джеймс об этом не подозревал и тем более не предполагал (даже в страшных снах) возможности романтических чувств Лили к Снейпу. Ну не ведут себя так с соперником, тем более на глазах предмета страсти! К примеру фраза «…оставлю, если ты согласишься погулять со мной…» в таком формате звучала бы как грубый (и публичный!) шантаж, достойный дворовой шпаны. А если считать Джеймса способным на подобное (к чему нет никаких оснований), то просто невозможным становится беспомощное: «Какая муха её укусила?». В этом случае он бы прекрасно знал – какая.

Итак, примем как данность следующий расклад: Снейп любит Лили Эванс тайно (во всяком случае от посторонних), Поттер делает то же самое вполне открыто и столь же открыто пытается добиться взаимности. Со свойственной ему прямотой и, стоит добавить, со столь же свойственным ему же отсутствием такта и умения чувствовать нюансы. Но таков уж Джеймс – прост, надёжен и прозрачен, как гранёный стакан за 7 копеек. Своих комплексов не имеет (если не считать стремления к публичности), а чужих в упор не видит. Ну не психолог, увы!

А что же Лили?

К Снейпу она испытывает чисто дружеские чувства, несколько замешанные на жалости. Впрочем, сам Северус (в нюансах человеческих отношений разбирающийся на этот момент ничуть не лучше Джеймса) делает, похоже, всё, чтобы уничтожить в её душе всякое доброе к себе отношение. Чего постепенно практически и добивается.

А вот как Лили относится к Джеймсу? Гарри, на основании увиденного, делает вывод, что «…она же его ненавидела!» Но Гарри и тонкости чужой психологии – две вещи несовместные, здесь он полностью сын своего отца. Посмотрим, что было на самом деле.

Для начала вопрос Лили: «Что он вам сделал?» Вопрос довольно нелепый – вряд ли во всём Хогвартсе нашёлся бы человек, не посвящённый в подробности отношений Снейп-Поттер («…он никогда не упускал возможности пальнуть в Джеймса каким-нибудь заклятьем…» - Люпин).

Затем: Лили (вот странность) даже не пытается физически помочь Северусу (своему давнему другу, между почем) – например, сняв с него наложенные Джеймсом заклятия. Она его словно вовсе не замечает, используя только как повод для нападок на Джеймса. На какое-то время о нём, кажется, вообще все забывают – включая большую часть зрителей. Чем он и пользуется, чтобы вернуть себе палочку и напасть. Используя для этого весьма опасное заклинание – похоже, несколько недоработанный вариант пресловутой «Сектумсемпры» (ничего, на шестом курсе доработает): «…на щеке Джеймса появился глубокий порез. Кровь хлынула ему на мантию…». (Заметим в скобочках, что согласно описанию до самого конца сцены никто, включая лучших друзей, не пытается заживить ему рану или хотя бы остановить кровь. Как-то странно это… Возможно, конечно, что тот же Сириус сделал это пока всеобщее внимание было занято перепалкой Джеймса с Лили). На нападение Джеймс реагирует мгновенно: «…Снейп повис в воздухе вверх тормашками». Блокировать он по обыкновению не успел, хотя должен бы быть готов к ответному удару. То ли реакция ни к чёрту, то ли слишком увлёкся нападением… Теперь большинство зрителей на стороне Джеймса («…многие в маленькой толпе разразились ликующими криками…»), даже Лили готова улыбнуться, но сдерживается и требует: «Отпусти его!». Джеймс тут же снимает заклятие, Снейп едва вскочив пытается атаковать снова, но теперь уже Сириус наготове и обездвиживает его «Петрификусом».

И опять Лили не пытается помочь приятелю (в чём, кстати, никто не стал бы ей мешать), зато готова напасть на Мародёров. И снова Джеймс уступает практически сразу. Вот только освобождённый Снейп пользуется этим – не для того, правда, чтобы опять напасть (Сириус теперь начеку и Снейп это наверняка учитывает), но для того, чтобы оскорбить спасительницу. На что Лили реагирует на удивление хладнокровно (хотя и с убийственной иронией), зато тут же начинает орать на Джеймса, потребовавшего у Снейпа извинений в её адрес. Причём в таких выражениях… А высказав всё – едва ли не убегает.

Нет, наивный Гарри (как и его столь же наивный отец) может, конечно, считать такое поведение проявлением ненависти, но лично мне тут же вспоминается диалог Маркиза и Графа из «Собаки на сене»:

«…- Хлестала? Собственною ручкой?

- Чтоб это было нахлобучкой?

Хозяйским гневом? Никогда!

Когда такая, как она

(Ведь надо знать мою кузину),

Себя не помня, бьёт мужчину –

Картина, думаю, ясна!»

В данном случае картина, похоже, ясна всем, кроме Джеймса: от Снейпа, в отчаянии выкрикивающего самое страшное оскорбление, какое только пришло в голову («…к Птибурдюкову ты от меня уходишь, волчица старая, и мерзкая притом…» - «Золотой телёнок») и до Сириуса, которого ситуация откровенно забавляет. Нет, ну смог бы он так беспечно насмешничать видя крушение надежд лучшего друга?

В общем-то задачка и вправду несложная. Чего стоит одно: «…только потому, что ты от природы… Непонятно, как твоя метла ещё поднимает в воздух твою чугунную башку! Меня от тебя тошнит!». Строго говоря, Джеймсу «от природы» и вправду многое дано. И у обличительницы нет особых оснований обрывать фразу. Кроме одного: она боится случайно сменить тональность и от обличений плавно перейти к восхвалениям. Поэтому фраза оборвана, тирада срочно закругляется («Когда ты, гад такой, своей чугунной башкой хоть что-то поймёшь!») и следует торопливое (чтобы не сказать «паническое») отступление.

Вообще, весь этот разговор Лили и Джеймса (как, думается, и многие другие) - это типичная беседа глухого со слепым. Каждый (по-своему) пытается докричаться до другого, а сам в упор его не слышит. Хотя в общем-то и слышать нечего: «Будь моей и я стану таким, как ты хочешь» - «Стань таким, как я хочу и я буду твоей». Джеймс говорит это почти прямым текстом и вполне сознательно. Вот только Лили его понять даже не пытается. Если его «клинит» в её присутствии, то её в его – втройне. Потому что он не такой, совсем, совсем не такой, как должен быть, а я его всё равно люблю, га-а-а-ада! Нет, ну как он смеет так мне нравиться, если он такой… такой… ну не такой, в общем! И что он опять не поделил с Северусом, доиграется же, вон и так весь в крови, подлец, как он смеет, вот сейчас как врежу, чтобы не нарывался… Вот так, примерно. Понадобится ещё целый год, чтобы эти двое (возможно, не без помощи друзей) услышали наконец друг друга. Совет им да любовь!

Сцена у озера. Заключение.

В заключение – ещё несколько нюансов, на которые Гарри не обратил внимания потому, что вообще плохо разобрался в происходящем, а утешающие его Люпин и Сириус – потому, что напрочь не помнят подробностей этой в общем-то рядовой для них сценки.

К примеру: Джеймс (и Сириус, страхующий друга, пока тот отвлекается на личную жизнь) не применили ни одного опасного заклятия, тогда как их противник атакует самым, видимо, травмирующим из того, что смог вспомнить и решился применить публично. Причём это не мгновенная «автоматическая» реакция, а вполне обдуманный акт. «…глубокий порез… кровь хлынула на мантию…» Причём порез на лице – интересно, случайно так попал или стремился (возможно, не совсем осознанно) изуродовать соперника? Джеймс реагирует как раз мгновенно, но не чем-то аналогичным, а вполне невинным «Левикорпусом». В шестой книге Люпин упоминает, что это заклинание было тогда «модным» и «нельзя было трёх шагов пройти по коридору, чтобы не быть подвешенным вверх ногами». Сам Джеймс наверняка не раз оказывался в таком положении и для него это повод досадовать исключительно на себя («Здорово ты меня подловил! Нет, ну когда я наконец научусь блокировать это чёртово заклинание?!»). А то, что Северус носит подштанники (мог бы и брюки носить!), да ещё ленится их стирать – это, извините, его личная трагедия.

В этот момент Джеймс вовсе не стремится унизить противника. Скорее всего, он просто автоматически отреагировал на нападение первым, что пришло – не в голову даже, а на язык. Другое дело – после ухода Лили. Здесь уже предполагается сознательная экзекуция. Снейп оскорбил даму и должен за это поплатится, даже если сама дама отказалась от защиты. В общем-то и правда – должен, хотя форма наказания, пожалуй, оставляет желать лучшего.

Кстати, именно форму имеют в виду Сириус и Люпин когда соглашаются с Гарри, что «…это выглядело по-идиотски». Они вначале, пожалуй, даже не понимают, что же до такой степени расстроило мальчика в подсмотренной сцене. Гарри не знает истории отношений Снейпа и Мародёров и в самой сцене видит только самый внешний слой, но они-то знают всё и воспринимают соответственно: «Мерлин, какими придурками мы были! И это мы считали юмором?! Позор на наши седины! Да-а-а… всё же весёлое было времечко, несмотря ни на что… Нет, ну глупо, конечно… Неизящно как-то… А ещё гордились собой, идиоты!» Только к концу разговора они начинают понимать, что Гарри не устраивала суть, а не форма и стараются – насколько это возможно в двух словах – разъяснить ситуацию. Не очень удачно, кстати. Но времени у них в обрез, а объяснять то, что тебе самому представляется очевидным, вообще задачка не из лёгких.

Дата добавления: 2015-07-11