Глава 35. Признания

Все изменилось в мгновение ока. Одно движение навстречу. Два вздоха в унисон. Сомнения прочь, и не ясно, что сильнее: желание или тоска, «хочу» или «не могу больше без…». Вот он. Вот она. Вот они… Тела сплелись, стоило лишь коснуться.

- Я так скучала, - беззвучно. Настя прижалась губами к мужской груди, выдохнула слова. А самой не верилось. Он. С ней. Спустя столько времени. Вопреки обстоятельствам и собственному решению.

Андрей вздрогнул. Сердце от поцелуя бухнуло в груди так, будто захотело вырваться. Разве ж прижимаются так равнодушные? Худенькие плечи опущены, ладошки ледяные, и лишь волосы шелковым каскадом струятся по груди и спине. Идеальные пряди. Руки так и тянулись растрепать их до полного беспорядка. Подхватить эту женщину на руки, толкнуть на одеяло и любить так долго, чтобы не осталось и следа от безукоризненной Барской. Но спешить нельзя.

- Дуреха ты моя, - сдерживаясь из последних сил, прошептал ей на ухо. Сжал в объятиях. Такая хрупкая, не раздавить бы от счастья.

- Поцелуй меня, пожалуйста, - еле слышно прозвучала просьба. - Только не спрашивай ни о чем. Пока. Я расскажу после... Сама.

Он не спросил. Вместо этого освободил ее от остатков белья, бережно, словно фарфоровую, уложил на кровать. Послушная. Ожидающая. Застыл рядом, любуясь. Темнота, и лишь на изгибах тусклые блики от луны. Скулы, губы, ключицы, грудь... Руки, ласкающие тело. Маленькая ладошка, скользящая по бархатной коже все ниже, от пупка к развилке ног, подготавливая. Смело, без стеснения. Андрей зачарованно следил за каждым движением и чувствовал, как желание внутри начинает пульсировать. В паху ныло немилосердно.

- Потерпи секунду. - Пряжка ремня, наконец, поддалась, и мужчина непослушными пальцами потянул вниз брюки вместе с трусами. - Я уже скоро.

Одежду в сторону. Никаких границ. «Быстрее! Все к черту!» - кровь в жилах закипала. Ладони уперлись в кровать, и матрас прогнулся. Без скрипа. Слышен был лишь шумный вдох и тихий стон от соединения.

- Вот так-то лучше. Так идеально. - Таранов прошелся колючим подбородком по нежной коже груди, задержавшись на острых вершинках. - Ох, и получишь ты у меня сейчас за все выходки.

- Действуй, форвард. - Не дожидаясь, Настя ногами обняла его бедра. Впустила в себя глубже и чуть не задохнулась от забытого чувства наполненности.

- Тшш... Спокойнее, - Андрей, стиснув зубы, остановился на секунду. Каждый мускул на теле горел от напряжения. Настоящая ломка, и только бы не сорваться.

- Нет… Не надо спокойнее, - ногти впились в кожу на спине.

- Вообще, это я себе сказал. - Он буквально ввинтился в горячую плоть и, проклиная все на свете, резко вышел. Пытка. Ощущения с каждой секундой становились острее. Хоть пистолет к виску приставляй, чтобы не спешить. - Проклятие, Настя, я из-за тебя точно когда-нибудь сердечный приступ схлопочу, - и тут же быстрый выпад, заставивший обоих ахнуть.

Чтобы не разбудить ребенка в соседней комнате, двигаться приходилось осторожно и молча. Кусая губы, заглушая стоны поцелуями и шалея от восторга. Оба без устали балансировали на грани, толкаясь навстречу друг другу. Она до конца не верила, что сможет, он упрямо вынуждал разделить наслаждение.

***

На стене тихо тикали часы, но ни стрелок, ни циферблата видно не было. Безвременье. Утомленные и счастливые, любовники в обнимку лежали на кровати, слушая этот перестук и собственное дыхание. Спать хотелось неимоверно. Расслабиться и до утра забыть обо всем.

- Напомни мне в следующий раз связать твои руки, - Андрей пристроил голову Насти на свое плечо и зарылся носом в макушку. – Я, между прочим, не железный. И так чуть диверсия не случилась.

- Но ведь у тебя все получилось… - она, как кошка, потерлась щекой. Тело плавилось от близости и наслаждения. Ни рук, ни ног не узнавала. Легкие, словно воздушные, они казались неродными, новыми.

- У меня как раз не могло не получится, - он сладко зевнул. – Мне и вприглядку хватило бы, а вот тебе… - неожиданно крутанулся, подгребая ее под себя. – Или ты все-таки практиковалась с кем-то, пока меня не было?

- Мм…

- Недавно, пока стоял у тебя под дверью, понял, что я страшно ревнивый.

- Ты ревнуешь… - Настя вопросительно изогнула бровь. - Меня?

- Нет, блин, Костю! – возмутился любовник. - Еще шарфик свой и вот эту кровать! Ты даже представить себе не можешь, как я их ревную.

- Они тебе не изменяли, - послышался нервный смешок. – Ты у них самый лучший и самый…

- Какой? – выжидающе.

- Самый любимый.

- Они мне тоже… дороги, - Таранов ухмыльнулся, а у самого словно камень с души упал. Она его любит. Такая вредная и ни капли не понятная. Его женщина.

- Значит, дороги… - глухой хлопок – ладошки ударили в грудь. – Всего лишь дороги… Ну, конечно. Нагулялся в своей Канаде. Громовержец хренов.

- Тоже ревнуешь, да? – и поцелуем заставил замолчать.

Настя вначале сопротивлялась, брыкалась под ним, норовя ударить. Боролась неистово, и откуда только силы взялись после долгого раунда сумасшедшего секса? Затихла лишь через минуту. Всхлипнув, обняла за плечи. Раскрыла рот, впуская язык. Капитулировала, и чуть не заплакала от нахлынувших эмоций.

- Тише, солнце, тише… - поцелуи стали мягче, успокаивали. – Тебе не нужно ревновать, я ведь тоже тебя…

- Погоди, - она не дала договорить. – Дай мне вначале кое-что рассказать. Потом уж решишь, стоит ли ты продолжать свое признание.

- Опять усложняешь… - Андрей нехотя повернулся на бок, приготовился слушать. Для себя он все решил. Еще до того, как очутился в кровати, да и вообще в этом доме. Она его. Точка, никаких больше вопросительных знаков. Этот урок он выучил на «отлично». Осталось справиться с горсткой невероятно живучих тараканов в голове у любимой женщины, и жизнь, можно считать, удалась. Теперь пусть говорит.

***

"Самое сложное - начать, потом будет проще!" - успокаивала себя Настя, только начать по-прежнему было страшно. Условия ее сделки с дядей не изменились: Андрей сможет продолжить игру, только если она останется здесь. В прошлый раз она приняла решение за двоих, нынче уберечь любимого от выбора не удастся. Зря он вернулся.

- Я часто вспоминаю день нашей первой встречи, - Настя закрыла глаза, отправляясь в прошлое. - Ты был такой хмурый и злой. В нелепой шапке, и при этом самый красивый мужчина из всех, кого я встречала. Бог грома и молний. Да-да! Ты был именно таким. И скажи мне тогда кто-нибудь, что мы станем близки, я бы рассмеялась.

- Это с чего бы? - Таранов по-хозяйски похлопал ее по мягкому месту. - Чем плоха моя кандидатура, мэм?

- Неисправимый ты, - перехватив его руку, продолжила: - Андрей, я до тебя и не представляла, что смогу ощутить себя нормальной, полноценной, что ли... Не знала, что можно не лгать и не скрываться. У нас все получалось... Нелегко, но естественно. Что в кровати, что так, в быту.

Мужчина под боком выжидал. Все сказанное полностью противоречило той чуши, что выслушал при расставании. Пахло грязной игрой, и Настя явно играла в нее не по своей воле.

- В какой-то момент я даже забыла о том, кто мы, - она сжала его ладонь и притянула к своей груди. К сердцу. - А потом начался Чемпионат мира, и все вернулось на круги своя.

Пауза. Последние секунды перед тем, как все раскроется.

- Говори, - поторопил Андрей.

- Что бы ты выбрал между своим счастьем и счастьем самого дорогого для себя человека?

- Настя, не говори загадками.

- Для меня это тоже было загадкой. Две взаимоисключающие возможности. - Облизала пересохшие губы и продолжила: - Я должна была выбрать: позволить твоей мечте сбыться или привязать тебя к себе, надеясь, что смогу когда-нибудь возместить упущенную возможность. НХЛ или... Или вот это.

Мужская ладонь сжалась в кулак. Тело за спиной окаменело.

- Приглашение играть... - все становилось на свои места. Ярость захлестывала с головой. - Оно как-то связанно с тобой?

- Вначале тебе предложили играть, затем мне – оставить тебя и…

- Кто? – прорычал зверем. Руки и ноги обвили ее тело. Крепко. Не шелохнуться. – Какая сволочь посмела?.. - его не интересовало «зачем» и «как». Лишь имя. Цель, которую предстоит уничтожить, стереть с лица земли за то, что посчитал себя вправе вмешиваться в его жизнь. – Хотя, не надо. Я, кажется, знаю. Старый сукин сын.

Объятия стали еще крепче. Дыхание над ухом более рваным. От страха Насте захотелось свернуться калачиком, спрятав голову. Но Таранов держал. Как инквизитор, поймавший, наконец, беглянку-ведьму.

- Черт, - Андрей едва слышно выругался. - Но как ты могла пойти у него на поводу? Настя, твою ж мать… Ты за кого меня принимаешь?

- Пусти! – она, что было сил, дернулась из объятий. Слезы брызнули из глаз. – Пусти меня!

- Ага. Сейчас. Разбежался, - все тем же злым тоном выпалил Таранов, наваливаясь на нее всем телом.

- Не тро-о-о-гай меня… - губы дрожали.

- Я тебя сейчас так «оттрогаю» - как звать себя, забудешь! – а у самого перед глазами пелена. Ярость такая, что хоть головой о стену бейся. Счастье Барского, что он сейчас далеко. Иначе не пережил бы.

- Андрей… Милый, любимый, родной мой… - прошептала Настя, захлебывалась от слез. - Я не могла иначе. Не могла. Прости меня…

- Это же идиотизм!

- Знаю, но я так тебя...

Андрей сжал зубы, чтобы не взреветь. Сердце рвалось на куски. «О чем она говорит? Как вообще додумалась до такого?» - вопросы ослепительными вспышками взрывались в голове. Бешено хотелось сломать что-нибудь, разбить вдребезги, выпустить пар, но под ним, обливаясь слезами, дрожала любимая женщина. Это меняло все. Сломался сам. Прижался губами к соленым губам и, издыхая от бессилия, принялся доказывать, что она на самом деле для него значит. Нежными поцелуями, искренними словами и медленными, томительными движениями. Оголился всей душой. Как никогда и ни перед кем.

Дата добавления: 2015-07-11