Учебная ситуация 0‑1 Рычаг на себя

Кейсы по ГРЭ

Кейсы по ГРЭ.. 1

Введение. 4

Учебная ситуация 0‑1 Рычаг на себя. 5

Учебная ситуация 0‑2 Операция «приватизация». 10

Учебная ситуация 0‑3 Прогулка в лобби. 14

Учебная ситуация 0‑4 Организованной толпой. 19

Учебная ситуация 0‑5 Дело Божье. 25

Учебная ситуация 0‑6 Вдолгожитие. 31

1. Основные понятия. 40

1.1. Обмен. 40

Учебная ситуация 1‑1 Петля бумеранга. 41

Учебная ситуация 1‑2 На «лоббном» месте. 48

Учебная ситуация 1‑3 Матрица: загрузка. 52

Учебная ситуация 1‑4 Кудесник симбиоза. 58

Учебная ситуация 1‑5. 63

Учебная ситуация 1‑6 ыслу. 69

2. Процесс регулирования. 76

Учебная ситуация 2‑1 Разболтались! 77

Учебная ситуация 2‑2 Нормативная лексика. 83

Учебная ситуация 2‑3 На ощупь. 87

Учебная ситуация 2‑4 Марка особого назначения. 91

Учебная ситуация 2‑5. 95

3. Развитие экономики. 101

Учебная ситуация 3‑1 Передвижники. 102

Учебная ситуация 3‑2 Не по средствам живем.. 106

Учебная ситуация 3‑3 Кризисная мифология. 111

Учебная ситуация 3‑4. 113

Учебная ситуация 3‑5 Клуб всеобщего благоденствия. 123

Учебная ситуация 3‑6. 129

Учебная ситуация 3‑7. 135

Учебная ситуация 3‑8 Техника безопасности. 142

Учебная ситуация 3‑9 Все флаги в гости будут к нам.. 147

4. Развитие рынка и школы ГРЭ.. 162

Учебная ситуация 4‑1 Момент Мински. 163

Учебная ситуация 4‑2 Если б я был султан. 169

Учебная ситуация 4‑3 Рецепт эффективной власти. 175

Учебная ситуация 4‑4 Социальная модель государства: опыт стран Европы и выбор современной России. 179

5. Мировой опыт регулирования. 186

Учебная ситуация 5‑1 Исцеление Кухулина. 186

Учебная ситуация 5‑2 Исландская тишина. 191

Учебная ситуация 5‑3 Ветхие мехи. 198

Учебная ситуация 5‑4 Полет гагары.. 204

6. Инновационная политика. 211

Учебная ситуация 6‑1 Закрытый перелом.. 212

Учебная ситуация 6‑2 Закрытый перелом.. 219

Учебная ситуация 6‑3 Закрытый перелом.. 226

Учебная ситуация 6‑4 Исковые машины.. 233

Учебная ситуация 6‑5 Несварение инноваций. 237

Учебная ситуация 6‑6 Запаздывающая модернизация. 243

Учебная ситуация 6‑7 Сектор газа. 246

Учебная ситуация 6‑8 Бизнес в инкубаторе. 248

7. Экономическая политика. 252

Учебная ситуация 7‑1 Банкет не при свечах. 253

Учебная ситуация 7‑2 Бег с препятствиями. 258

Учебная ситуация 7‑3 Не хочу «осваивать» средства. 261

Учебная ситуация 7‑4 На холостых оборотах. 267

Учебная ситуация 7‑5 Мерлезонский балет. 271

Учебная ситуация 7‑6 Макроэкономика малого бизнеса. 277

Учебная ситуация 7‑7 Кормильцы с большой дороги. 280

Учебная ситуация 7‑8 Как нам поддержать малый бизнес. 285

Учебная ситуация 7‑9 Вой из ларца. 288

Учебная ситуация 7‑10 Война ларькам.. 293

Учебная ситуация 7‑11 Полная каша. 298

Учебная ситуация 7‑12 $TOP-10. 310

8. Социальная политика. 316

Учебная ситуация 8‑1 Строительство справедливости. 317

Учебная ситуация 8‑2 Пенсия отдыхает. 323

Учебная ситуация 8‑3 А как же мы?. 330

Учебная ситуация 8‑4 Большой провал. 332

Учебная ситуация 8‑4 Россия в поисках нового пути. 340

9. Рыночная политика. 347

Учебная ситуация 9‑1 Собакам с мороженым вход воспрещен. 348

Учебная ситуация 9‑2 Свободная масса. 352

Учебная ситуация 9‑3 Управляемая конкуренция. 362

Учебная ситуация 9‑4 Воспитание цен. 368

Учебная ситуация 9‑5 В отключке. 370

Учебная ситуация 9‑6 Решают всё! 379

Учебная ситуация 9‑7 Битва качества с количеством.. 387

Учебная ситуация 9‑8 Бахус сертифицированный. 393

Учебная ситуация 9‑9 Баланс и доминанта. 396

Учебная ситуация 9‑10 Алкогольную отрасль поставили на счетчик. 402

Учебная ситуация 9‑11 Роботорговля. 405

Учебная ситуация 9‑12 ERROR 404: В Рунете ставок больше нет! 410

10. Государственная политика. 412

Учебная ситуация 10‑1 Регулирование и коррупция. 412

Учебная ситуация 10‑2. 416

Учебная ситуация 10‑3 От закона до заказа. 425

Учебная ситуация 10‑4 Неэффективное сокращение. 429

Учебная ситуация 10‑5 КПД госзаказа. 432

Учебная ситуация 10‑6 Конкурсная комиссия. 436

Учебная ситуация 10‑7 Знаки препинания. 440

Учебная ситуация 10‑8 Провальный Лимитроф.. 443

11. Региональная политика. 450

Учебная ситуация 11‑1 Борис Громов: принципы партнерства. 451

Учебная ситуация 11‑2 Судьба миллиардов. 458

Учебная ситуация 11‑3 Борис Громов: принципы партнерства. 462

Учебная ситуация 11‑4 Фермер вместо дачника. 468

Учебная ситуация 11‑5 Дорогой массовый туризм.. 473

12. Внешнеэкономическая политика. 475

Учебная ситуация 12‑1 Таможенный блюз. 482

Учебная ситуация 12‑2 «Фильтр» для иностранцев. 489

Учебная ситуация 12‑3 Спасение уВТОпающих. 491

Учебная ситуация 12‑4 ВЭД для начинающих. 495

Учебная ситуация 12‑5 Импорт нам мешает?. 499

13. Бюджетирование. 502

Учебная ситуация 13‑1. 502

14. Налогообложение. 505

Учебная ситуация 14‑1 Запрещенный прием.. 506

Учебная ситуация 14‑2 Наложенный платеж.. 513

Учебная ситуация 14‑3 Бином оффшора. 517

Учебная ситуация 14‑4 Аптечный передел. 521

15. Финансирование. 524

Учебная ситуация 15‑1 Регулятор во фраке. 525

Учебная ситуация 15‑2 Пай-мальчики. 528

Учебная ситуация 15‑3 Интоксикация. 536

Учебная ситуация 15‑4 Инсайд и немножко нервно. 540

Учебная ситуация 15‑5 Золото гномов. 544

Учебная ситуация 15‑6 За деньжата обидно. 550

Учебная ситуация 15‑7 Дети анархии. 555

Учебная ситуация 15‑8 Не по профилю.. 559

Учебная ситуация 15‑9 Баксоповал. 567

Учебная ситуация 15‑10 Аукцион. 569

Учебная ситуация 15‑11 «Помощники и наставники» для российских банков. 573

16. Инвестиционная политика. 575

Учебная ситуация 16‑1 Отбились от рук. 575

Учебная ситуация 16‑2 Забота об инвесторе. 583

Учебная ситуация 16‑3 Без аппетита. 585

Учебная ситуация 16‑4 Кредитная зависимость. 593

Учебная ситуация 16‑5 Благородное дело. 595

Учебная ситуация 16‑6 Рубашка для стартапа. 604

Введение

Учебная ситуация 0‑1 Рычаг на себя

Антон Белых, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №10 от 07 Октября 2009 года.

В кризисной ситуации государство пытается наводить экономический порядок железной рукой. Предприниматели опасаются, что чрезмерное увлечение «ручным управлением» слишком понравится чиновникам.

В январе 2009 года в Куршевеле председатель Правительства РФ В. В. Путин объяснял главам европейских государств, как следует управлять экономикой в условиях кризиса: «В тяжелые времена у руководителей государств велик соблазн вмешаться в экономику, прибегнуть к тотальному протекционизму и отказаться от свободного рынка. Допускать этого ни в коем случае нельзя, иначе будет только хуже».

Поначалу экономисты и предприниматели восприняли это заявление Путина как сигнал, адресованный в том числе чиновникам и деловым людям внутри страны. Однако дальнейший ход событий показал, что совсем уж «свободного рынка» пока не предвидится. Скорее, следует разобраться с тем, насколько он будет несвободным как до окончания кризиса, так и (что существенно важнее) после его завершения.

Либералы уверяют, что результаты будут ужасны. Консерваторы, напротив, ждут от властей дальнейших усилий по «наведению порядка».

Приказано не увольнять

Кризис — время увольнений. Нет ничего удивительного в том, что многие специалисты оказались попросту не нужны и потеряли работу. Государство могло бы попытаться справиться с этой социальной проблемой, создавая новые рабочие места. Но зачем? Ведь опыт памятных «зарплатных комиссий» свидетельствует: можно слегка припугнуть работодателей — и статистика сразу же выправится. Вот они, по-настоящему эффективные антикризисные меры, предпринимаемые чиновниками на местах! А то, что конкурентоспособность, рентабельность и эффективность предприятий летят в тартарары, это уже дело десятое. В конце концов, нужно ведь чем-то жертвовать в борьбе за решение общественно значимых задач!

И вот результат. Как рассказали «Бизнес-журналу» сразу несколько предпринимателей, контрольные органы сегодня все более жестко реагируют на сокращение предприятиями штатов, требуя сохранения рабочих мест любой ценой. Во имя все той же статистики.

— Я теперь даже полного бездельника по статье уволить боюсь, — жалуется один из подмосковных бизнесменов. — Мне уже намекали, что могут быть проверки, причем самые разные. При этом часть обязанностей и функций персонала в связи с остановившимся развитием бизнеса утратила свою актуальность. Но оптимизировать списочную численность мне приходится очень аккуратно, без лишнего шума.

Разумеется, перед глазами у местных чиновников — убедительный пример решения проблем, продемонстрированный самим премьер-министром в Пикалеве, а также во время визита на АвтоВАЗ. Однако и в том, и в другом случае Путин не только «давил авторитетом», но и обещал выделить для решения насущных проблем предприятий необходимые финансовые ресурсы. А вот у местных властей лишних средств нет. Так что остается надеяться только на авторитет. Точнее, на авторитарные методы управления.

Можно привести немало аргументов в пользу необходимости подобных методов администрирования в кризисный период. Как известно, законы военного времени отличаются от тех, что применяются в мирные эпохи. Вот только формально прежних законов никто не отменял. При этом хорошо известно, что «ручное управление» затягивает. А значит, очень легко перейти границу, отделяющую молодую рыночную (пусть и не лишенную недостатков) экономику от хозяйственного уклада эпохи Госплана.

Что такое «дорого»

Один из самых интригующих сюжетов современности — барражирование государства в опасной близости от командно-административной системы ценообразования. Чиновники не оставляют попыток отрегулировать цены на продукты, жилье, лекарства… Благая задача? Разумеется! Однако же возникает и множество вопросов. Например, о том, что такое «дорого».

В рыночной экономике «дорого» — это когда потребительская аудитория, которой адресованы товар или услуга, перестает их приобретать. Результатом, как правило, становится снижение цен или замещение перекоса в системе спроса и предложения за счет альтернативных поставщиков. Например, сговорившись с производителями, розничные сети могут повысить цены на молоко в пакетах до недосягаемых для покупателя высот. Публика в таком случае в сетевых магазинах покупать его перестанет, зато наверняка потянется к бочкам с разливным молоком, которые в силу действия экономических законов тут же прикатят в российские города. Сетям останется выбор: предложить молоко по цене, которую покупатели смогут платить, или вообще отказаться от продаж молока. Аналогичным образом в рыночной экономике определяется справедливая цена на все остальные товары. Ну а тем, чьи доходы катастрофически малы (безработные, пенсионеры), государство должно оказывать материальную помощь из налогов, уплачиваемых богатыми гражданами, ритейлерами, производителями и всеми прочими. Такая вот простая и понятная система. Цены нельзя регулировать искусственно в принципе. Это тупиковый путь. Пора бы уж нашим чиновникам это понять!

Николай Власенко, Председатель совета директоров ГК «Виктория»

Регулировать цены в большинстве случаев государству нельзя, поскольку это в корне противоречит постулатам рыночной экономики.

Александр Бречалов, Вице-президент ОПОРЫ РОССИИ

Государство должно дать однозначный ответ на вопрос о том, двигаемся мы в сторону свободного рынка — или же переходим к прямому госрегулированию.

Михаил Зельман, Ресторатор

Молоко, сыр, колбасу, да и другие продукты потребители по нынешним ценам покупать продолжают. Ворчат, конечно. Говорят, «дорого». Но ворчание не экономическая категория. В отличие от спроса, подкрепленного рублем. Тут что-то одно. Либо покупают, либо нет. Если нет — цены снижаются. Когда в этот процесс следует вмешиваться государству? Когда начинается голод (шире — тотальная невозможность для большинства населения реализовать базовые потребительские запросы).

Голода в стране пока не наблюдается. Однако тревожные «госплановские» звоночки уже звучат — и в отдельных ведомствах, и в регионах. Может быть, все дело в том, что чиновникам очень хочется походить на Путина, в июне лично отправившегося в один из магазинов сети «Перекресток», чтобы оценить размеры торговой наценки? Вот только следует учитывать, что на «контрольную закупку» председатель правительства отправился в разгар дискуссии о взаимоотношениях между поставщиками и ритейлерами, а вовсе не в попытке отрегулировать цены «для народа».

— Если люди покупают товар по заявленной цене — значит, наценка нормальная, — рассуждает один из региональных ритейлеров, попросивший об анонимности. — У нас же не монополизм на рынке! Не нравится высокая наценка в премиальной сети — добро пожаловать в дискаунтеры или на продуктовые рынки. Если же у меня перестанут покупать товары, я сам снижу цены без всякой установки сверху, чтобы не оказаться в убытке!

По словам председателя совета директоров ГК «Виктория» Николая Власенко, цены нельзя регулировать искусственно в принципе — это тупиковый путь: «Пора бы уж нашим чиновникам это понять!»

Чего боятся предприниматели? Того, что сигналы, которые подают первые лица государства в своих публичных выступлениях, могут быть восприняты вертикалью власти в качестве руководства к действию. Не случайно сегодня так взволнованы девелоперы, работающие на рынке жилья экономического класса. Ведь летом на заседании, посвященном жилищному нацпроекту, председатель правительства заметил: «Цена квадратного метра жилья экономкласса не должна превышать 30 тысяч рублей». В устах Путина эта фраза, скорее всего, означала, что связанные с возведением доступного жилья издержки (в том числе административные) должны снижаться. Но ведь возможны и иные трактовки. Пока девелоперы, продающие жилье дороже указанной премьером цены, с репрессиями не сталкивались. Однако некоторые представители этого сегмента уже признались «Бизнес-журналу», что не исключают возникновения проблем.

«Такие заявления портят инвестиционный климат на рынке, — отмечает президент ФСК «Лидер» Владимир Воронин. — Цены на жилье определяются не только строительной себестоимостью, но и множеством разных факторов, в том числе и спросом. Вмешательство государства в ценообразование может выйти боком: покупатели опять затаятся и будут ждать, когда цены на жилье упадут до 30 тысяч рублей. А за это время многие девелоперы попросту обанкротятся, так что строить жилье в итоге будет некому». Воронин признает, что теоретически уложиться в «премьерскую» цену можно. Но это будет жилье крайне низкого качества, не соответствующее современным нормам комфорта и безопасности. Кроме того, участники рынка напоминают: не следует сравнивать стоимость жилья в Москве и на местах. «Есть регионы, для которых цена в 30 тысяч рублей вполне реальна, — говорит председатель совета директоров холдинга «МИЭЛЬ» Григорий Куликов. — Но больше половины населения страны проживает на территориях, где эта цифра будет явно выше».

Избирательный подход

В процессе общения «Бизнес-журнала» с предпринимателями вскрылось занятное обстоятельство: не допуская, как правило, права государства вмешиваться в процессы ценообразования на своем рынке, эксперты порой соглашались с тем, что отрегулировать деятельность некоторых их контрагентов было бы совсем неплохо. Так, генеральный директор сети Sela Наталия Чиненова отмечает, что государству следовало бы ввести акцизы на ставки аренды коммерческой недвижимости: «В некоторых объектах затраты на аренду у нас доходят до 50% от оборота магазина. Это просто ужасно, ведь нормальный уровень не должен превышать 15–20%! Поэтому целесообразно было бы ввести такую же систему, как, например, в Польше, где ежегодно публикуется градация допустимых арендных ставок для разных объектов. Если же девелопер хочет назначить более высокую ставку, он должен платить с нее колоссальные налоги».

У девелоперов такая возможность вызывает лишь раздражение. «Введение такой системы приведет лишь к росту «черной» части ставки, — парирует совладелец федеральной сети торговых центров. — Аренда должна стоить столько, сколько за нее готовы платить! У нас на рынке наблюдается дефицит качественных площадей, поэтому и ставки столь высоки. Любое вмешательство государства в коммерческие отношения лишь ухудшит ситуацию».

— Регулировать цены в большинстве случаев государству нельзя, поскольку это в корне противоречит постулатам рыночной экономики, — резюмирует вице-президент ОПОРЫ РОССИИ Александр Бречалов.

Не меньше вопросов вызывает у бизнесменов и будущее таможенной политики государства. Там, где вмешательство необходимо, его нет. Зато влияние «большого брата» ощущается там, где без него вполне можно обойтись. Именно так характеризуют политику властей в сегменте ввозных пошлин опрошенные бизнесмены. «Порой такое вмешательство просто необходимо, — признает начальник отдела по связям с общественностью авиакомпании SkyExpress Виталий Коренюгин. — Например, отмена или введение моратория на ввозные пошлины способны поддержать порой целую отрасль. Но в большинстве случаев, когда это необходимо, ничего не происходит».

Зато если что-то «происходит», то нередко к огромному удивлению тех, кого предпринимаемые властями меры призваны стимулировать. Характерна ситуация, сложившаяся в сегменте соковых концентратов, ввозные пошлины на которые были существенно увеличены. Сделано это было под предлогом поддержки отечественных производителей. Но, как отмечает генеральный директор компании «Нидан Соки» Андрей Яновский, бґольшая часть концентратов в нашей стране просто не производится. В итоге теперь производители вынуждены покупать их по более высоким ценам. Яновский полагает, что вводить высокие ввозные пошлины следует лишь в тех отраслях, где имеются «адекватные российские заменители». Во всех остальных случаях заградительные пошлины только вредят.

Роль государства в экономике и бизнесе за время кризиса существенно выросла. Каков прогноз на завтра? Ресторатор Михаил Зельман полагает, что предел практически достигнут — а значит, наращивать давление не следует: «Для эффективного развития бизнеса необходимо придерживаться принципов рыночной экономики. Роль же государства должна сводиться к минимуму — тогда и из кризиса выбраться можно будет куда быстрее».

— Вмешательство государства в экономику, в том числе предоставление тем или иным игрокам помощи или преференций, другими расценивается как ущемление собственной экономической свободы, подрыв самой основы рыночного хозяйствования, — соглашается Виталий Коренюгин из SkyExpress. — Одно дело, если отдельная компания испытала форс-мажор и получила помощь. Другое — когда помощью пичкают неэффективные бизнесы, которые потом как равные начинают конкурировать с игроками, не получившими поддержки».

Между тем управляющий директор сети «Теремок — Русские блины» Михаил Гончаров обращает внимание на профессионализм регуляторов: «Регулирование и контроль нужны. Вопрос в квалификации тех, кто вмешивается. Почему-то, когда говорят о необходимости или вреде вмешательства государства в экономику, об этом забывают. А ведь именно от этого зависит эффективность работы всего механизма. Нашим чиновникам неплохо бы поехать в Европу и там поучиться выстраивать отношения с бизнесом. Поскольку в нашей стране людей, которые знали бы, как правильно и эффективно поддерживать бизнес, уже не осталось».

Отчасти соглашается с таким утверждением и вице-президент ОПОРЫ РОССИИ Александр Бречалов: «Активное участие государства в делах бизнеса — опасная игрушка, злоупотреблять которой не стоит. Это последний шаг, на который можно идти только в совсем уж кризисной ситуации. Тем более что государство — понятие виртуальное. А реальное вмешательство осуществляют люди, которым свойственно преследовать еще и личные интересы. В некоторых отраслях, конечно, государство должно вмешиваться активнее. Например, в секторе реальной поддержки малого производственного бизнеса. Но в большинстве случаев регулировать экономику должен рынок. Так, участие государства в крупном бизнесе уже доказало свою неэффективность. Думаю, в ближайшее время его роль в экономике должна начать снижаться».

Так что же мы имеем в сухом остатке? Судя по всему, властям все-таки пора подать рынку еще один сигнал — определенный и внятный — о том, куда мы все-таки движемся.

«Государство должно дать однозначный ответ на вопрос о том, двигаемся мы в сторону свободного рынка — или же переходим к прямому госрегулированию, — резюмирует Михаил Зельман. — Для бизнеса это особенно важно, поскольку, получив такой ответ, выраженный в виде реальных действий, мы можем принять решение: стоит ли вкладывать деньги в дальнейшее развитие бизнеса на территории России — или же пришла пора переносить активность в другие страны».

Когда этот номер отправлялся в печать, однозначный ответ все-таки прозвучал — из уст председателя правительства. «…У нас не произошло ни масштабной национализации, ни сползания к всеобщему административному регулированию, — заявил в ходе Инвестиционного форума ВТБ Капитал «Россия зовет» Владимир Путин. — Мы сохранили свободное движение капиталов и конвертируемость рубля. Уверен, что все это послужило убедительным сигналом для инвесторов. Хочу еще раз подчеркнуть и сказать — возврата к прошлому не будет. Россия останется рыночной, либеральной экономикой. И сегодня я еще раз хочу повторить: мы будем последовательно продолжать линию на поощрение частной инициативы, на интеграцию в мировое хозяйство, на формирование благоприятного инвестиционного климата. По мере стабилизации ситуации, преодоления кризисных явлений намерены планомерно и целенаправленно снижать государственное вмешательство в экономику, использовать традиционные рыночные инструменты, в том числе и инструменты приватизации».

Учебная ситуация 0‑2 Операция «приватизация»

Александр Макаренко, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №1 от 10 Января 2012 года.

НОВЫЙ 2012 ГОД РОССИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА ВСТРЕЧАЕТ ПОД ЗНАКОМ ПОБЕДИВШЕГО ГОСКАПИТАЛИЗМА. СЕГОДНЯ ГОСУДАРСТВО ПРЯМО ИЛИ КОСВЕННО КОНТРОЛИРУЕТ ДО 50% ЭКОНОМИКИ, А ОСНОВОЙ УСПЕШНОГО БИЗНЕСА ДЛЯ МНОГИХ КОМПАНИЙ СТАЛИ ОТНОШЕНИЯ С ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТЬЮ НА ФЕДЕРАЛЬНОМ И РЕГИОНАЛЬНЫХ УРОВНЯХ.

Дмитрий Медведев, судя по его последним высказываниям, прекрасно понимает, что, несмотря на удобство госкапитализма для «ручного управления» экономикой, в долгосрочной перспективе он губителен для развития страны. Удастся ли России вновь «перезапустить» приватизацию, учитывая шлейф негативных эмоций, связанных с этим понятием, который тянется со времен Приватизации 1.0?

«Сюрприз» для президента

Президент России Дмитрий Медведев очень не любит попадать впросак. Однако именно в таком положении он оказался в конце октября 2011 года на заседании Консультативного совета по созданию в России Международного финансового центра (МФЦ). Тогда из выступления председателя совета директоров Blackstone Group Стефана Шварцмана он узнал о том, что доля госрасходов в российском ВВП превышает 40%. «Я не знал об этой цифре, — не скрывал удивления Медведев. — Тогда доля государственных расходов у нас выше всех среди стран БРИКС, почти вдвое выше, чем в Китае. Если это действительно так — это, конечно, повод призадуматься, потому что такой статистики у меня не было».

Для экспертов цифра в 40% новостью не явилась — таковой для них стало скорее то, что ее не знает президент. Согласно «Стратегии-2020», разработанной Высшей школой экономики и Академией народного хозяйства по поручению Белого дома, с 2004 по 2007 год «доля государства в капитализации фондового рынка выросла с 24% до 40%, а в 2009-м, возможно, достигла 50%». К таким печальным цифрам, по мнению составителей «Стратегии-2020», привела сама логика развития приватизационных процессов в России последних двадцати лет. «На них без слез не взглянешь, — комментирует замдиректора Фонда социально-экономических исследований Владимир Кох. — Приватизация по-российски — прекрасный пример того, как благими намерениями может быть выстлана дорога в ад».

«В результате сегодня мы и имеем ситуацию, когда Россия является собственником имущества более 3,6 тыс. ФГУПов и акционером свыше 3 тыс. акционерных обществ, а в целом доля государства в экономике достигает 40–45%», — резюмирует Владимир Кох.

Кремль спешит на помощь

У любого западного экономиста, воспитанного на идее минимального вмешательства государства в экономику, подобные цифры способны вызвать инфаркт. Однако многих представителей российского делового сообщества подобная ситуация вполне устраивает, ведь она дает возможность использовать в интересах собственного бизнеса пресловутый «административный ресурс» и политическое влияние. Например, целый учебник по этому поводу может написать глава Русала Олег Дерипаска. С лета 2007 года и до начала кризиса его структуры приобрели «неалюминиевых» активов (в том числе «Русснефть», «Трансстрой» и блокпакет «Норильского никеля») на сумму около $12 млрд, причем в основном за счет заемных средств. Осенью 2008-го из‑за финансового кризиса и двукратного падения мировых цен на алюминий у компании образовался гигантский долг в размере $16 млрд. И тогда на сцене появился едва ли не единственно возможный для Дерипаски спаситель — государство, которое через ВЭБ перекупило долг Русала по «Норникелю» перед западными банками в размере $4,5 млрд. А когда в 2009 году традиционно жесткий к должникам Альфа-Банк подал иски о банкротстве ключевых предприятий группы — Красноярского алюминиевого завода и СУАЛа — государство вновь пришло на помощь: кредит Русала на $90 млн выкупил Сбербанк. В конечном итоге крупнейшим держателем залогов алюминиевого холдинга (блокпакет «Норникеля», а также по 25% Братского и Красноярского алюминиевых заводов) оказалось государство. Однако самого владельца Русала подобное положение дел, похоже, не слишком волнует. «А в самом деле, чего ему суетиться, — комментирует Алексей Константинов. — Нахождение акций в залоге у госбанков означает лишь то, что Дерипаска не может их самостоятельно продать, а делать этого он не хочет: не случайно тот же блокпакет «Норникеля» он не стал продавать даже в самом «черном» для себя 2009 году. Получать же прибыль по акциям, находящимся в залоге у государства, ему ничего не мешает».

Пример Русала убедительно показывает, почему предпринимательское сообщество прилагает все мыслимые и немыслимые усилия для того, чтобы настроить правильные отношения с государством. Причем на всех «этажах» бизнеса. С той только разницей, что на несколько уровней ниже методы работы с властями предержащими могут выглядеть куда комичнее. Как рассказали «Бизнес-журналу» в РСПП, оригинальный ход предприняли в 2008 году представители одного из домостроительных комбинатов Краснодарского края: во время приема в краевой администрации вручили курирующему строительную отрасль чиновнику… его собственную родословную. И не простую, а уходившую корнями в XIV век, к освободителю Руси от монголо-татарского ига Дмитрию Донскому. Говорят, это «фамильное древо» сегодня висит на стене кабинета чиновника рядом с портретом президента, а предприимчивые владельцы домостроительного комбината получили выгодный заказ на строительство социального жилья. В другом случае (эту историю тоже смакуют в РСПП) бездну креатива проявил один из федеральных ритейлеров, когда ему понадобилось войти на рынок Новосибирска. Представители ритейлера «взяли в оборот» дочку крупного чиновника администрации, которая считала себя поп-звездой. Ее устроили в поп-группу и пообещали помочь «завоевать» Москву — разумеется, если она будет влиять на папу в нужном направлении. Учитывая, что сегодня у ритейлера в Новосибирске и области работает не один гипермаркет, затея удалась на славу.

«Ручник» для бизнеса

«Государство для многих компаний сегодня фактически превратилось едва ли не в единственный источник получения прибыли, — комментирует Анатолий Говоров. — Если во всем мире власть подстраивается под бизнес, то в России, как правило, наоборот». Форматов взаимодействия множество: тут и развитие бизнес-отношений с властью по приоритетным направлениям ее политики, и вхождение в спонсируемые государством проекты в различных сферах политики, и вознаграждение бизнеса через предоставление доступа к государственным ресурсам — связям в министерствах и ведомствах, госимуществу, субсидиям, грантам или налоговым льготам.

Впрочем, далеко не все видят в высокой степени огосударствления экономики тотальное зло, указывая на плюсы подобной системы. И они действительно есть. Взять хотя бы пример Сингапура, который занял первое место в октябрьском рейтинге Всемирного банка и Международной финансовой корпорации по удобству и качеству ведения бизнеса — и вместе с тем никогда не стремился к особой «демократии» в деловой среде.

— Главное преимущество высокой доли государства в экономике — это прежде всего возможность проводить четкую политику по управлению активами, что особенно ценно в кризисные времена, — полагает тесно сотрудничающий с Комитетом Госдумы по экономической политике и предпринимательству экономист Михаил Шевелев. — Если частный бизнес может бороться с экономическим спадом в варианте «кто в лес, кто по дрова», то бизнес государственный подчиняется некой «генеральной линии партии» по поведению в непростой ситуации. И если решения приняты правильные, то консолидированная стратегия игроков рынка может оперативно привести к хорошим результатам.

Отчасти согласен с коллегой и Алексей Константинов:

— В теории «ручной» режим управления экономикой хорош, когда у государства существует четкий и внятный план по управлению активами. В таком случае система может оперативно реагировать на вызовы рынка, быстрее принимать решения. Но и цена ошибки здесь серьезно возрастает. Если «наверху» примут неправильные решения, то последствия для экономики в целом будут катастрофическими. Если же доля государства на корпоративном рынке минимальна, то из-за неправильных решений пострадает одно конкретное предприятие, а не целая отрасль.

Насколько полезным бывает огосударствление экономики, прекрасно иллюстрирует случай, который произошел осенью 2009 года в Томске и о котором обозревателю «Бизнес-журнала» также рассказали в РСПП. К тому времени городская администрация уже несколько лет «воевала» с местным асбестовым заводом, своей деятельностью серьезно нарушавшим экосистему региона — например, сливая в один из притоков реки Томи отравленные химикатами отходы. До кризиса завод, работавший «на всю катушку», просто не обращал внимания на многочисленные штрафы и пени: его руководство практично считало, что лучше потратить небольшие деньги на штрафы, чем большие — на переоборудование, которое к тому же приведет к простою производственных мощностей. В кризис завод, как и многие предприятия области, встал, более тысячи работников оказались перед угрозой увольнения. В сложившейся ситуации руководство области поступило мудро — предложило заводу помощь в виде муниципальных заказов (35% предприятия находилось в собственности Томска), но только в обмен на установку фильтров, очистителей и другого экологического оборудования. В результате и волки остались сыты, и овцы целы: благодаря помощи администрации завод дотянул до посткризисного восстановления рынка, а Томск решил давнюю проблему загрязнений.

Не подмажешь — не поедешь

Впрочем, в общероссийском масштабе ситуация с томским асбестовым заводом — скорее исключение, чем правило. Тем более что одно из главных следствий огосударствления экономики — в том, что все деньги вкладываются не в развитие новых направлений и внедрение инноваций, а в «подмазывание» всевозможных чиновников. По данным Всемирного банка, в 2010 году объем взяток в России составил 48% ВВП (21,6 трлн рублей!), а к концу 2011 года эта внушительная цифра может увеличиться еще на 15–20%. Расчеты МВД подтверждают эти выводы. Как сообщил в минувшем октябре заместитель главы ведомства Сергей Булавин, средний размер взяток, которые фигурируют в делах, расследуемых его ведомством, неуклонно растет и в октябре 2011-го достиг 250 тыс. рублей (рост в 2,5 раза по сравнению с 2009 годом), а при особо опасных крупных преступлениях — 1,5 млн рублей (в 2010-м эта цифра составляла 1,2 млн). В Москве же, по словам председателя Национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова, средний размер взятки в 2011 году и вовсе разменял сумму в $3 млн.

Другая сторона медали — это постоянно возрастающие расходы, скажем, не на специалистов по маркетингу и директоров по инновациям, а на GR-департаменты. Например, сегодня в штате такого подразделения Русала состоит около 80 человек, а его годовой бюджет, по неофициальным данным, превышает $5 млн. «Сегодня практически в каждой крупной компании работают бывшие чиновники, — констатирует ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры России Дмитрий Абзалов. — У крупных компаний, таких как Русал и МДМ Банк, это Александр Лившиц и Олег Вьюгин соответственно, у региональных игроков — бывшие чиновники обладминистраций. Бюджеты на их содержание колоссальны, но бизнес считает подобные траты оправданными: они помогают добиться получения выгодных государственных заказов и подрядов, а также «навести мосты» с администрациями регионов, налоговыми службами, МВД и другими важными органами».

Еще два прямых следствия огосударствления экономики и «замораживания» приватизации — это замедление темпов внедрения инноваций и снижение конкурентоспособности. Так, в сентябре Всемирный экономический форум (ВЭФ) опубликовал очередной ежегодный отчет по глобальной конкурентоспособности стран в 2011–2012 годах, в котором анализируются 142 экономики по 12 параметрам — от инфраструктуры до уровня образования. Состояние экономики РФ в «общем зачете» оказалось худшим среди стран БРИК. За год Россия опустилась сразу на 3 позиции, до 66-го места (Китай — 26-я позиция, Бразилия — 53-я, Индия — 56-я), причем подобное снижение оказалось во многом вызвано ухудшением конкурентной среды для компаний и инновационного потенциала.

Так что же уместнее для России: продолжать откладывать приватизацию «в долгий ящик» и наращивать долю государства в национальной экономике — или начать масштабную программу распродажи госактивов? «Конечно, нынешнюю экономическую политику государства нельзя назвать полностью порочной, — полагает Владимир Кох. — В конце концов, во многом именно она позволила России относительно безболезненно преодолеть кризис. Однако надо понимать, что даже в лучшем случае — при условии сохранения высоких цен на нефть — «заморозка» приватизации повлечет застой в брежневских традициях. Ни к чему новому, передовому, инновационному огосударствление экономики привести априори не может». Согласен с коллегой и Анатолий Говоров: «Дмитрий Медведев не устает говорить, что России нужен прорыв, что нам нужно активно развивать новые технологии и внедрять инновации. Однако без приватизации, какие бы негативные ассоциации в обществе ни вызывало это слово, всего этого не добиться». По мнению эксперта, чиновник на то и чиновник, чтобы «охранять» и «сохранять» госсобственность, а не развивать ее. «Такой задачи у него просто нет, с этим может справиться только частный собственник, перед которым стоит дилемма: если не будешь развиваться и внедрять инновации, то тебя просто проглотят конкуренты», — резюмирует Анатолий Говоров.

Рискнуть? По крайней мере хорошая стартовая база у нашей страны есть. В частности, по словам партнера Strategy Partners Group Алексея Праздничных (именно он руководит исследованиями ВЭФ в России), у России есть три фундаментальных преимущества по сравнению с конкурентами — объем рынка, базовое образование и природные ресурсы. Все это в перспективе позволяет говорить о возможном стабильном росте экономики. «При решении таких базовых проблем, как коррупция, излишнее госрегулирование и снижение конкурентоспособности, Россия может войти в тридцатку лучших стран по версии ВЭФ уже к 2030 году», — отмечает эксперт. Однако в любом случае принципиальное решение о «перезагрузке» приватизации останется за Владимиром Путиным, который — и в этом мало кто сомневается — вернется в свой кремлевский кабинет в 2012 году. А он, в отличие от своего «сменщика» Дмитрия Медведева, громких слов о необходимости продажи госактивов пока не произносил.

Дата добавления: 2015-12-08