Толстяков расстается с Фриксом

Капитальный ремонт заканчивался. На последние дни июля месяца намечался пуск цеха. Стояла обычная суматоха перед окончанием ремонта. Борис опять метался по установке как угорелый. Он держал в руках свой потертый блокнот с длинным перечнем незаконченных работ, и, бегая от бригадира к бригадиру, снимал от одного несколько человек и переставлял к другому. Механики установок, еще не завершив выполнения предыдущей ведомости, составляли новую, и Толстяков на вечернем совещании снова зачитывал нудный перечень невыполненных пунктов.

Неожиданно к вечеру пропал Биктимиров. На его установке осталась бригада для окончания монтажа дополнительного насоса, отводы и фланцы оказались закрыты в кладовке, а Биктимиров запропастился, и следа его нет. Там же сняли громоздкий многотонный аппарат для замены нижней прокладки. Николай привычный взламывать замки прихватил связку ключей и долго крутил непослушный барабан замка. Запор не поддавался. Поднявшись по второй лестнице, он прошел через бытовку в надежде, что Фрикс уже появился в кабинете. Внимание его привлек женский хохоток в горячей бане. Там горел свет, но толстые стеклянные блоки не позволяли рассмотреть, кто же там мылся. «Наверное бытовщицы купаются», - подумал Николай, но на всякий случай постучал кулаком в обшитую тонким металлом дверь. Смех тут же притих.

Николай тут же позабыл о нем. Проходя же мимо комнаты технического персонала, ненароком заметил в приоткрытую дверь седую склонившуюся к столу голову дежурной бытовщицы. Он остолбенел. Неожиданная мысль закралась ему в голову, он ведь всего час тому назад видел Фрикса в компании веселенькой газоспасательницы. «Тут что-то не так», - подумал он и, круто развернувшись, вновь направился в бытовое помещение. Навстречу ему шел красный и распаренный Фрикс, в накинутой прямо на мокрое голое тело светлой сорочке.

- Чего, Николай Анатольевич, в баньке помыться решил? – вкрадчивым голосом спросил он, как бы ненароком перекрывая вход в бытовку.

- Нет, тебя вот разыскиваю! – грубо прервал его Николай, - ты где пропадаешь? – неизвестно к чему спросил он, ведь все было ясно как день.

- Да, вот решил смыть пыль веков, ты же знаешь, весь день мотался вокруг реактора, то пропуск, то сварщика таскал. Пошли, покурим! – предложил он, все также, бочком, преграждая путь и заворачивая Николая от двери парной.

- Ключи от кладовки давай, - грубо рявкнул на него, ни с того ни с сего рассвирепевший Николай, - там две бригады работают с продленкой, а материалы у тебя под замком!

Уже повернув на выход, он успел краем глаза заметить, как из двери парной выскочила газоспасательница Фая, и быстро сиганула за угол противоположной стены. – Вот с кем ты пыль веков стряхаешь!

- Рабочий день уже закончился и ты мне сейчас не указ! – сощурив глаза, зло бросил Фрикс, - пошли в кабинет, ключи я с собой в парилку не ношу.

- Слушай Фрикс, дружба дружбой, а служба должна идти своим чередом, иначе мы с тобой долго не наработаем, - упрекнул, немного остыв, Толстяков еще более покрасневшего приятеля.

- Откуда я знал, что вы затеете работу с продленкой, разговора не было? Не было! – спросил и сам же ответил Биктимиров. Николай утвердительно кивнул, теперь у того не оставалось никаких сомнений в собственной правоте: - да, не было! Ну, и какие же ко мне претензии?

Предпусковые заботы одолевали, и история с баней вскоре забылась. Однако, месяца два спустя, как-то повстречавшись со своим бывшим патроном, Толстяков намекнул ему:

- Юрий Силантьевич, забрал бы ты от меня этого пройдоху Биктимирова!

- С чего это вдруг? Такой известный и заслуженный механик! Да, ты же сам его привел? – страшно удивился его шеф.

- Привел, теперь вот каюсь, тяжело мне с ним! Всех достал уже своей непомерной ретивостью!

- Ладно, потерпи с месячишко, там у Кузьмича место освобождается, заберу я у тебя твоего протеже! – пообещал Юрий Силантьевич и вскоре сдержал слово. Он забрал Фарвазова, к тому времени старшего механика, от Кузьмича себе в замы и назначил на его место Биктимирова. Все остались довольны, а больше всех Фрикс.

- Знаю, не по любви удружил, но за хорошую протекцию спасибо! – собираясь уходить, нагло поблагодарил Толстякова удовлетворенный повышением Биктимиров. Тот только виновато отвел блуждающий взгляд.

Фрикс ушел якобы с повышением, и обижаться ему было совсем не резон. Но с газоспасательной службой в цехе возникло неожиданно возросшее напряжение. Появились предписания на якобы участившиеся пропуски в уплотнения насосов, стали чаще, чем ранее обнаруживаться различные недосмотры, а на последней неделе, всем знакомая Фая принесла предписание в семь пунктов, где значился даже факт отсутствия пломбы на манометре. О цехе и дисциплине в нем заговорили на заводе. Он прочно обосновался в числе неблагополучных, и зачастили контролеры. Появились надзиратели и стали выявляться множественные недостатки, постигли инженеров наказания и кары в виде выговоров и уменьшения премий.

Интуитивно предчувствуя, откуда исходит корень опутавшего цеховые службы зла, Николай пытался переговорить с приятельницей Фрикса. Она от причастности к напастям категорично и с некоторым чувством обиды отказалась.

- Нужен мне ваш пройдоха Фрикс! – гордо сказала она, - работайте лучше и замечаний не будет!

Вся возникшая полоса затруднений продолжалась до той поры, пока кем-то из технологов не была подмечена упавшая после посещения Фаей продуктовой насосной только что сорванная пломба с четко отпечатавшейся совсем не просроченной датой проверки. Теперь уже ни у кого не оставалось сомнений, что разоблачение наступило.

Мыльников, после длительной перебранки, уговорил местное руководство службы заменить обиженного инструктора, и цеховые инженеры дружно вздохнули. Напасти на цех прекратились, прекратились проверки, а с ними и опостылевшие замечания.

Дата добавления: 2015-12-07