Читайте также:
|
Что есть Ниббана, друг? Уничтожение вожделения, уничтожение отвращения, уничтожение неведения – вот что такое Ниббана, друг.
Saṃyuttanikāya
В противовес Самсаре, феноменальному существованию, Ниббана – вечна (dhuva), желанна (subha), приятна (sukha).
Согласно Буддизму, все вещи, мирские и сверхмирские, расклассифицированы на два раздела – определяемые причинами (samkhata), и не определяемые какими-либо причинами (asamkhata).
«Эти три – характеристики всех обусловленных вещей (samkhatalakkanani) – возникновение (uppada), прекращение (vaya), изменение состояния (thitassa annathattam)».
(Gradual Sayings, том 1, стр. 135)
Возникновение или становление – важнейшая характеристика всего, что определяется причиной или причинами. То, что возникает или становится, то подлежит изменению и исчезновению. Всякая обусловленная вещь постоянно конструируется и изменяется. Универсальный закон изменений применим ко всему космосу – и ментальному и физическому, охватывающий всё – от мизерного зародыша или мельчайшей частицы, до высших существ или гигантских объектов. Ум, хотя и незаметен, меняется даже быстрее, чем материя.
Ниббана – сверхмирское состояние, реализованное Буддами и Арахантами, не необусловлено никакими причинами. Поэтому оно не может возникать, меняться и исчезать. Оно – нерожденное (ajata), не распадающееся (ajara), бессмертное (amara). Строго говоря, Ниббана – это ни причина, ни следствие. Поэтому она уникальна (kevala).
Всё, что произошло от причины, должно неминуемо исчезнуть, а потому не желаемо (asubha).
Жизнь человека – ценнейшее владение, но когда он сталкивается с непреодолимыми препятствиями и невыносимыми сложностями, даже сама жизнь становится невыносимым грузом. Иногда человек ищет выход из этой ситуации, к примеру, в суициде, чтобы разрешить все свои личные проблемы.
Люди тела украшают и обожают их. Но эти чарующие, желаемые и соблазняющие формы, обезображенные болезнями и временем, становятся просто отвратительными.
Люди желают жить мирно и счастливо со своими близкими, окруженными увеселениями и удовольствиями, но, если по какой-то неудаче, свирепый мир идёт вопреки их амбициям и желаниям, то наступает неизбежная печаль.
Следующая красивая притча надлежащим образом иллюстрирует хрупкую природу жизни и соблазнительных удовольствий:
«Человек пробирался через густой лес с колючим буреломом и камнями. Внезапно появился слон и стал его преследовать. Испугавшись, человек дал дёру, и, увидев колодец, спрятался внутри. Но к своему ужасу, он увидел гадюку на дне колодца. Однако, не имея другого выхода, он прыгнул в колодец и уцепился за колючки ползучего растения, что выросло в колодце. Посмотрев наверх, он увидел двух мышей – белую и черную, грызущих это растение, а над самым лицом висел пчелиный улей, из которого периодически падали капли меда.
Человек, несмотря на свое устрашающее положение, стал жадно пить капающий мёд. Добрый человек хотел показать ему путь к спасению, но тот попросил его не тревожить до тех пор, пока он не насладится мёдом».
Тернистый бурелом – это Самсара, океан жизни. Жизнь человека – это не постель из розовых лепестков. Она окружена сложностями и препятствиями, требующими преодоления, противостояниями и несправедливой критикой, атаками и поражениями, которые нужно переносить. Таков тернистый путь жизни.
Слон здесь означает смерть. Змея – старость. Ползучее растение – рождение. Две мыши – день и ночь. Капли меда – мимолётные чувственные удовольствия. Человек представляет так называемое «живое существо». Добрый человек означает Будду.
Временное материальное счастье – всего лишь подачка некоего желания. Когда желаемая вещь получена, возникает другое желание. Ненасытны все желания.
Печаль – важнейшая составляющая жизни, от которой невозможно убежать.
Ниббана, будучи необусловленной, вечна (dhuva), желанна (subha), приятна (sukha).
Счастье Ниббаны следует отличать от обычного мирского счастья. Блаженство Ниббаны не может наскучить или надоесть. Это та форма счастья, от которой не наступает утомления. Оно появляется с сокращением страстей (vupasama), в отличие от временного мирского счастья, которое приходит как результат исполнения некоторого желания (vedayiya).
В Бахуведания Сутте (Majjhimanikāya, N57) Будда пронумеровывает десять степеней счастья, начиная с грубых материальных удовольствий, которые являются результатом стимуляции чувств. Когда кто-либо поднимается выше и выше в духовном плане, тип счастья становится всё более и более утончённым и едва различимым, настолько, что мир с трудом осознает это как счастье. В первой Джхане человек испытывает трансцендентное счастье (sukha), совершенно не зависимое от пяти чувств. Это счастье осознается путем подавления желания чувственных удовольствий, так высоко ценимых материалистом. В четвертой Джхане, однако, даже этот тип счастья отбрасывается как грубый и невыгодный и невозмутимость (Upekkhā) теперь определяется как счастье.
Будда говорит: (Majjhimanikāya, N57, The Blessing, N4. стр. 129-132)
«Пятеричны, Ананда, чувственные оковы. Каковы эти пять? Формы, познаваемые глазом – желанны, приятны, чарующи, ослепительны, сопровождаются желанием, поднимая пыль страстей; звуки, познаваемые ухом; ароматы, познаваемые носом; вкусы, познаваемые языком; Контакты, познаваемые телом – желанны, чарующи, ослепительны, сопровождаются желанием, поднимая пыль страстей. Это, Ананда, пять чувственных оков. Какое бы счастье или удовольствие не возникало бы от них, оно известно, как чувственное удовольствие.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
И что это за другое счастье, более утончённое и высокое? Вот живет Бхиккху, полностью отстранённый от чувственных желаний, отстранённый от безнравственных состояний, с зарождающимся и поддерживаемым усердием, пребывающий в радости и счастье, прочно утвердившийся в Первой Джхане. Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
Вот Бхиккху, успокоивший зарождающееся и поддерживаемое усердие, имеющий спокойствие внутри и однонаправленный ум. Концентрацией прекратив зарождающееся и поддерживаемое усердие, он пребывает в радости и счастье, утвердившийся во Второй Джхане. Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, устранив радость, пребывает спокойным, внимательным и полностью осознанным, ощущая в теле то, о чем Арьи говорят: «Наделенный спокойствием и внимательностью, он пребывает в блаженстве.» Так он пребывает, утвердившись в Третьей Джхане. Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, оставивший боль и удовольствие, оставивший позади прежнюю радость и печаль – без болезненностей, без удовольствий, непоколебимый в спокойствии и внимательности – пребывает, утвердившись в Четвертой Джхане. Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, ушедший полностью за пределы восприятия форм, с исчезновением чувственных реакций, свободный от внимания к различным восприятиям, думает: «Бесконечность – это пространство» – и пребывает, утвердившись в Мире Бесконечного Пространства (Akasanancayatana). Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, ушедший полностью за пределы Мира Бесконечного Пространства, думает: «Бесконечно Сознание», и пребывает, утвердившись в Мире Бесконечного Сознания (Viññāṇancayatana). Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, ушедший полностью за пределы Мира Бесконечного Сознания, думает: «Здесь нет вообще ничего», и так пребывает, утвердившись в Мире Ничто (Akincannayatana). Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«Вот Бхиккху, ушедший полностью за пределы Мира Ничто, пребывает в Мире Не-Восприятия и Ни-Не-Восприятия (N’eva sanna n’asannayatana). Это счастье более утончённо и возвышенно.
Но стоит кому-то заявить: «Это высшее счастье, что существа могут испытывать», как я не поддержу его, и почему? Потому что есть другое счастье, более утончённое и высокое.
«А что это за другое счастье, более утонченное и высочайшее? Вот Бхиккху, ушедший за пределы Мира Не-Восприятия и Ни-Не-Восприятия, пребывает, достигнув Прекращения Восприятия и чувствительности (Saññāvedayita – Nirodha). Это, Ананда, другое счастье, более утончённое и высочайшее.
Из всех десяти уровней счастья, это наиболее утончённое и высочайшее. Это трансцендентное состояние есть Ниродха Самапатти, что есть переживание Ниббаны в этой самой жизни.
Как Будда сам и предвидел, кто-то мог спросить: «Как же это состояние может быть названо наивысшим, когда в нём нет сознания, чтобы испытывать его?»
Будда отвечал: «Нет, ученики, Татхагата не признает блаженство, основанное лишь на приятном чувствовании, но, ученики, как только блаженство достигнуто там, лишь только тогда Достигший признает это блаженство».
(Majjhimanikāya, N57)
«Я провозглашаю» – говорит Будда – «что всё, переживаемое ощущениями, есть печаль». Но почему? Потому что в печали человек жаждет быть счастливым, а с так называемым счастьем он всё равно жаждет стать ещё более счастливым. Поэтому неудовлетворительно мирское счастье».
В условных терминах Будда отмечал:
«Nibbanam paranam sukham – Ниббана есть высшее блаженство». Это блаженство высшее, потому что оно не относится к счастью, основанному на чувствах. Это блаженное состояние позитивного облегчения от болезней жизни».
Сам факт прекращения страданий определяется как счастье, хотя это не точное слово, чтобы отразить реальную природу Ниббаны.
Где находится Ниббана?
В «Вопросах Милинды» Достопочтенный Нагасена отвечает на этот вопрос так: «Нет места на Востоке, Юге, Западе, Севере, внизу, наверху или за пределами этого, где бы обнаружилась Ниббана, и все же Ниббана есть, и тот, кто ведёт жизнь правильным путём, утверждённый в благодетели, с разумным вниманием может осознать её, не важно, проживая ли в Греции, Китае, Александрии или Косале».
«Также как огонь не хранится в каком-то определенном месте, но возникает, когда появляются на то условия, так и Ниббана не находится в каком-то месте, а приобретается, когда выполнены необходимые условия».
В Рохитасса Сутте Будда говорит: «В этом единичном теле с его мыслями и восприятиями я провозглашаю мир, начало мира, прекращение мира, путь, ведущий к прекращению мира».
(Imasmim byamatte y’eve kalebare sasannimhi samanake lokan ca pannapemi, lokasamudayan ca, lokanirodhan ca, lokanirodhagaminim patipadan ca, pannapemi. Saṃyuttanikāya, 1, стр. 62)
Мир здесь означает страдание. Прекращение мира, соответственно, прекращение страданий, что есть Ниббана.
Ниббана зависит от этого самого единичного тела. Это не что-то, что создается, или что-то, что должно быть создано.
(Pattabbam eva h’etam maggena, na uppadetabbam. Воистину это (ниббана) должно быть достигнуто (или реализовано) средствами четырех Путей Святости, это не то, что должно быть произведено – Visuddhimagga.)
Ниббана там, где четыре элемента сцепления (āpo), расширения (paṭhavī), тепла (tejo), движения (vāyo) не находят основания.
Отвечая на вопрос о том, где находится Ниббана, Самьютта Никая говорит нам: «Там, где четыре элемента, что проникают, растягиваются, жгут и движутся, не имеют опоры»
(Kindred Sayings, часть 1, стр. 23. Yattha apo ca pathavi tejo vayo na gadhati)
В Удане (см. Woodward, Verses of Pulift, стр. 66-67) Будда говорит: «Так же как, монахи, несмотря на те реки, что впадают в великий океан, и потоки дождя, что падают с неба, не познать ни избытка, ни нехватки воды в океане, так и несмотря на то, что многие Бхиккху совершают безостаточную Париниббану, нет ни избытка, ни нехватки элемента Ниббаны».
Ниббана, таким образом, не какой-то рай, где обитает трансцендентное эго, а Дхамма (достижение), которая доступна каждому из нас.
Вечный рай, в котором есть все формы удовольствий, мыслимых человеком и где кто-либо наслаждается счастьем содержания собственного сердца, практически непостижим. Совершенно невозможно думать о том, что такое место могло бы существовать где-то перманентно.
Поясняя царю Милинде, что нет никакого места, где Ниббана спрятана, Достопочтенный Нагасена отвечает на его вопросы:
- Достопочтенный, есть ли какой-то базис, на котором человек может стоять и, сформировав правильно свою жизнь, найти Ниббану?
- Да, О царь, есть такой базис.
- Что это за базис, Достопочтенный?
- Благодетель, О царь, этот базис. Основанный на благодетели, аккуратный во внимательности, не важно, на земле ли Скифов или Греков, в Китае или Тартарии, Александрии или Никумбии, Баранаси или Косале, Кашмире или Гандаре, на вершине ли горы или в высочайших небесах – не важно где он стоит, устроив правильную жизнь, он достигает Ниббаны.
(Questions of Milinda, стр. 202-204)
Что достигает Ниббаны?
Этот вопрос стоит отложить, как не столь важный. Как уже говорилось, Буддизм отрицает существование постоянной сущности или бессмертной души (см. главу 29). Так называемое «живое существо» есть лишь набор определенных факторов.
Арахант Ваджира говорила:
«Когда все части собраны правильно,
Колесница мира появляется (в наших умах).
Так мы условились говорить
Что живое существо есть, когда агрегаты есть».
(Kindred Sayings, часть 1, стр. 170)
Согласно Буддизму, так называемое существо состоит из ума и материи (nāmarūpa), которые непрерывно изменяются с быстротой молнии. Отдельно от этих двух составляющих факторов не существует никакой постоянной души или вечной сущности. Так называемое «Я» – лишь иллюзия.
Вместо вечной души или иллюзорного «Я» Буддизм постулирует динамический жизненный поток (santati), который течёт бесконечно до тех пор, пока кормится неведением и жаждой. Когда эти два фактора устраняются индивидуальным достижением Арахантства, они перестают течь дальше после смерти Араханта.
В обычном выражении тогда говорится, что Арахант совершил Париниббану, или ушёл в Ниббану.
Точно также, как «здесь и сейчас» нет постоянного Эго, то и бессмысленно говорить, что есть «Я» или «душа» в Ниббане.
В Висуддхи-Магга написано:
«Есть только страдание, нет страдающего;
Нет делающего, нет хранителя поступка;
Ниббана есть, но нет того, кто ищет её;
Путь существует, но нет путешественника»
(Dukkham’ eva hi na koci dukkhito
Karako no kiriya,’ va vijjati
Atthi nibbuti na nibbuto puma
Maggam atthi gamako na vijjati)
Главное отличие Буддийской концепции Ниббаны и индуистсткой концепции Нирваны или Мукти заключается в том, что Буддисты видят цель без вечной души или создателя, а индуисты верят, что есть душа и создатель.
Вот почему Буддизм нельзя назвать Этернализмом или же Нигилизмом.
В Ниббане ничто не «этернализуется» и ничто не «аннигилируется».
Как писал Сэр Эдвин Арнольд:
«Если кто учит, что Нирвана – уничтожение,
Скажи ему – ты лжёшь.
Если кто учит, что Нирвана – жизнь,
Скажи ему – не прав».
* * *
Нужно отметить, что этот вопрос о Ниббане – самый сложный в Учении Будды. Однако сколько бы мы не рассуждали по этому поводу, мы никогда не поймем ту позицию, в которой нужно быть, чтобы осознать природу Ниббаны. Единственный способ понять Ниббану – попытаться реализовать её собственным интуитивным знанием.
Хотя Ниббана не постижима пятью чувствами и лежит в весьма туманной области для обычного человека, единственный прямой путь к её достижению был объяснен Буддой со всеми подробностями и нужными деталями, и доступен для изучения каждому. Цель в данный момент скрыта от нас. Но метод к достижению – кристально понятен и чист, и, будучи реализованной, Цель также становится кристально понятной и чистой, как «луна, в безоблачном небе».
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 95 | Нарушение авторских прав