How many roads must man walks down, before he would called a man

Ответ как пел и поет дай ему Бог еще много времени Боб Дилан, он в ветре. В потоках, в порывах ветра.
Ветра дикого, бесшабашного. Который веет. Развеивает все что сделали люди.

Не могу. Не могу писать думать жить играть петь слушать. Не могу.

Пииииик. Пиииик.
- С Вас 57 рублей. Карта есть? Не желаете приобрести?
- Не сегодня. Возьмите. Спасибо.
Сигареты вроде еще есть и есть теперь энергетик. В наушниках орет бескомпромиссный голос какой то группы. Парковка большого торгового центра. Одинокие покупатели катают свои тележки от дверей с автоматическим замком до багажника машины. Свои дела у каждого. Ситуация сами понимаете. Плевать. Я прислоняюсь к стенке и глубоко затягиваюсь. Глоток, затяжка, глоток.

...
- Смотри чего привез показать. Купил недавно. Плеер с сенсором. Пальцем так водишь и он меняет меню.
Он аккуратно берет его в руки. Крутит, снимает по привычке очки, смотрит невооруженным глазом. И что выдает, как вы думаете?
- Чет диагональ маленькая. А так интересно.
...

Ноги немного затекают так сидеть. Голова стучит. Сильно стучит. Я пришел сюда за черной рубашкой. Это не так часто покупаешь вообще рубашки такого цвета.
В такую рань нет ни одного продавца, все в беках, либо не пришли. В Заре какая то бровистая чурка принесла испачканную со словами - Ну отстирается же!
Знаете, меньше всего хочется что то стирать. - Не будете брать?! Так с нажимом. - Конечно, буду. Крикнул от выхода.

...
Затяжка. Ливень барабанит по пластику навеса над выходом на крышную парковку. Выдох.
...
Он заходит в комнату с какой то плюшевой игрушкой.
- Саш, это Чика. Обезьянка. Бабушка для нее костюмы шьет, а я одеваю. Смотри она сегодня модная.
...

У меня есть фото. Фото где стоим - дедушка, папа и я. Мы все обладаем отличительной чертой - большой родинкой на шее, бровями и плохим зрением. Много я получал насмешек за счет моно немоно. Это реликвия.
- Он тихо всегда сидел, во многом был за, мало говорил, если и говорил то только по делу. Любил и умел слушать. Делал без лишних слов.
Как и отец, я в этом от части узнал и себя.
...

Может я и не был самым любимым внуком, мы редко виделись. Но всегда это было с радостью. С теплом. Да что там. Всегда слова приходили сами собой. Ни от кого другого я не чувствовал такого самообладания и мудрости. Часто замечаю за собой его манеры. Именно он привил нам с отцом коверкать названия. Он показал как не быть посредственностью. Как быть. Именно - Быть.

...

Шершавая стена парковки на втором этаже здания принимает удар на себя. Моя спина упирается в миллионы игл фактурной штукатурки. Сизый дым заполняет мои легкие и воздух вокруг. Свободной рукой прижимаю голову ближе к плечам и плачу навзрыд.
...
- Вот смотри, вот эта деталь подойдет.
Обычный понедельник. Мы собираем модель из бумаги.
В комнату входит мама.
- Саш, дедушка умер.
Я не почувствовал какой то дрожи. Я не почувствовал слез, кома в горле. Нет. Я опрокинулся на спинку дивана.
Родители уже решали организационные вопросы, я вышел на балкон и слушал ветер. Ветер который дышал чем то невесомым. Чем диким.
- Да. Теперь ему не больно.
...
- Сейчас ему лучше. И он где то сидит и смотрит на нас с вами. Может же быть такое? Может. Помянем папу.
Много я видел слез мамы, бабушки. Но слез отца. Это самое страшное, поверьте. И никогда, слышите, никогда не проверяйте.
...

Сегодня это был не он. Какой то двойник из разряда клоунов с красной площади. Вроде бы но нет. Не за ним захлопнулись двери крематория. Для меня он просто вышел покурить на лестничную клетку. И скоро вернется, откроет дверь квартиры. Мой дедушка.

Пиджион

Легко отличить голубей самцов от самок. По расцветке. Самки более пестрые нежели мужики. Вы видели когда нибудь как самцы крутятся показывая какие они клевые и что с ними надо переспать? Как они долго ходят за самкой и пытаются ее обоять?
Напротив меня 5 самцов и 1 самка. Один из них крутится другие смотрят. Она уходит. Четверо ее окружают. Первый крутится. Крутится. КРУТИТСЯ!!!
Она не обращает внимание. Первый наступает ей лапкой на хвост и вдавливает в землю. Она прижимается и повинуется. Четверо смотрят.
Первый ее жестко трахает. Спрыгивает. Второй трахает. Третий. Четвертый. Пятый. ТРАХАЮТ.
Когда последний спрыгивает, первый начинает крутится. Самочка лежит на земле и еле дышит. Не двигается. Четверо подходят к голове ее и начинают клевать. В голову, шею, глаза. Летит пух. Самка уже не дышит.
Они отходят. Разбег и улетают. Тело лежит.
Не правда ли на нас похоже? Нам наступают на хвост. Нас дерут во все щели. Не единожды. Нас имеют. Мы терпим. После ебли нам выносят мозг и бросают. Хорошо не на смерть. Чтобы потом было что трахать.

Человек сверху

- да где эти гребаные ключи... Сука.
Домофонная дверь открылась и мне в грудь влетела девушка. Ничего не сказав она начала спускаться по лестнице. Я оглянулся и поймал ее взгляд.
Ну ладно. Пойду домой.

Кабина лифта затормозила на третьем этаже. Девушка в легком летнем платье зашла и нажала на кнопку. Мне было как то не по себе от вчерашнего и видеть ее в моем состоянии было не шик.

- Блять. Опять ебучий лифт сломался!!!
Я выругался - как камень с души. Вроде шестой этаж, а поднимать все таки лень. Ну ничего не поделать. Черная лестница всегда пугала меня, темно и сыро. Лампочки давно выкрутили, хотя наверно и не вкручивали. Пара пролетов пройдена и я опять натыкаюсь на нее. В темноте хрен поймешь куда идти, лестница узкая.
Я обнял ее. Прижал к себе. Ее тело дышало свежестью Альп. Черные (по моему) волосы мягко отдавали чем то заморским. Какой нибудь Диор или другие духи. Легкий прилив нежности в темноте наших дней.
Я прикоснулся губами к ее открытой шее, она обвила меня своими руками. Поцелуй продолжался мне кажется вечность. Так дальше не могло продолжаться.
- дай руку.
Я потащил ее за собой на шестой этаж. Нервно открыл дверь. Рука ее дрожала, пальцы цеплялись за мои. Железная дверь тамбура поддалась легко. Очередной момент страсти. Прижимая ее к обивки двери квартиры на ощупь открываю замок. Мы вваливаемся в коридор, еле цепляясь за воздух руками. Дверь с хлопком закрылась. Мы падаем на диван и начинаем пожирать друг друга глазами, попеременно поднимаясь чтобы снять с себя ненужную ткань. Ворох одежды образовался на полу возле моего семейного дивана. Мы начинаем движение. Ее ладонь ложится на мою спину, сдирая кожный покров. Следы ногтей, следы поцелуев еще долго буду на моей коже.
Она снизу и смотрит широко открытыми глазами, закусывает нижнюю губу. Жара нам не помеха. Узкий диван, но нам удалось перевернуться не расцепившись.
В тот самый момент, она кричала так, как не кричал никто. Это было просто оглушительно, это было по настоящему. Она чувствовала тоже самое. Она желала. Каждый раз. Каждый миг мимолетной встречи.

- Блять. Опять ебучий лифт сломался!!!
Я поднялся по лестнице в квартиру, сел на диван.
"По данным Роскомстата 43% москвичей не считают секс без любви безнравственным". Закрыл газета и нажал кнопку на пульте.

Флаерист

Дикое слово в заголовке поможет понять всю суть этого понятия и этого рассказа. Многие из нас раздавали листовки у выходов из метро, входов в торговые центры, расклеивали рекламой вагоны. Но чтобы такого - я еще честное слово не видел.
Длинная очередь волосатых и в меру пьяных лиц движется через кордон полиции чтобы попасть в зал. Они проходят, дико смеются, некоторые показывают свою молодецкую удаль.
Справа по ходу очереди стоит женщина. Дикая одежда, мешки под глазами, руки в порезах и синяках. Ноги еще хуже месиво из отмертвевшей плоти от инъекций. Раздает флаеры на afterparty. Попеременно говорит по телефону с кем то.
Рядом с ней с такой же пачкой бумажек стоит ребенок. Мальчик лет 5-6. С таким нарочито серьезным видом, одетый в рубашечку, ботиночки, пул овер темного цвета. Его светлые волосики ветер гонит в сторону спортивного комплекса.
- Парень, давай флаер.
Говорю и улыбаюсь ему чтобы хоть как то сбить эту серьезность с его детского, даже кукольного личика.
- Возьмите пожалуйста. Обязательно приходите, нам тогда денег дадут.
Вот чего мне ответить ему? Я не пойду в этот рассадник стафилококка, герпеса и разврата? Мол меня ждет жена дома, и на работу завтра? Мол идти в такую далекую стань ради кружки говняного пива разбавленного черт знает чем?
- Конечно, брат.
Деньги то мать отберет. Типа на квартиру или за свет заплатить а мелкому хрен на постном масле. Она всадится и ей будет все окей. А ему играть в солдатика без ноги или бегать по двору кругами. Потому что дома еще хуже чем на улице. В мире где платное начальное, среднее и высшее образование. В мире где в поликлиниках надо стоять в диких очередях, где не берут скорые тяжело больных. В мире где запрет на алкоголь распространяется только на средний класс. В мире где книга стоит дороже бутылки водки.

Выпьем же!

- Любимая! Давай выпьем за тебя. За твою красоту и женственность! За твои успехи и некоторые неудачи, которые помогли все же тебе добиться высот! Ты самая замечательная, ты мой идеал!
Мы чокаемся бокалами на высокой ножке с золотистым оттенком. Пузырьки лихо кружат хоровод в фужере. Она аккуратно ставит на стол, после глотка. Голубые глаза смотрят с долей ехидства. С той хитринкой, присущей всему женскому полу. Вдруг она меняется в лице. Кадры ужаса формата 16 на 9.
Мне становится не по себе. Белый край скатерти наливается красной как вино жидкостью. Я ставлю бокал - на его кромке тоже бордовые разводы. Что то теплое стекает по моей коже. Это всего лишь кровь из носа. Ничего.
- Милая, тише тише. Давай ка пойду в уборную и все пройдет.
- Да конечно, держи салфетку. Аккуратней.
Прижимаю белую отглаженную тряпку к носу, пробираюсь сквозь плотные ряды столов к двери туалета.
Иллюминисцентый свет режет глаза. Давно так не было плохо. С каждым вздохом в глазах картинка темнеет. Опираюсь об стенку, дохожу до раковины. Кровь уже пропитала весь квадрат салфетки. Серьезно же им придется постараться чтобы отмыть ее. Я убираю от лица руку и поток крови бьет в фаянс раковины. Она перемешивается с теплой водой и получается брусничный морс. Зрение подводит. Темно. Свет где то за спиной уже не тот. По рукам идут колики как будто руки затекли. Кровь выбивается из всех органов и хлещет наружу. Пролетарский ее цвет уже не так пугает как то что я не могу ее остановить.
В детстве я носил две ампулы и вату, в школе залил пол класса своей жидкостью, пришла директор - иди к врачу и что за ампулы у тебя?- а тебе не все равно? И раздавил стеклышко с лекарством и сунул в нос. Иначе все было бы бесконечно. Давление черт подери. А так я тут один в личной кабинке смерти. У меня под рукой только салфетка, телефон и вода. Тут нечего думать. Придумать больше ничего не возможно. Надо выходить и портить праздник. Голова летает словно это какой то аэродром. Аэродром боли от виражей.
Кто то дергает ручку двери. Я сквозь туман кричу - Занято! Не сейчас!
Слабость. Сажусь на пол - один черт измарал этот костюм.
Ладно. Не умирать же.
- Улица Островитянова дом 4. Туалетная кабинка слева. Кровопотери. Быстрее.
Вешаю трубку. Только бы не опоздали. Пожалуйста.
Вожу ногой, чтобы кровь как то поступали в мышцы. Руками пытаюсь вытереть нос, старая засохшая короста покрывается новым бульоном жизни. Смешивается. Прошло уже 5 минут. Врачей нет. Шум в голове нарастает. Я сижу прислонившись к холодному кафелю. Она все идет. Капля за каплей. Капля за каплей.
- Где кабинки?
- Вот тут. А что такое?
- У вас там человек! Открывайте, скорая.
Я пытаюсь встать и подскальзываюсь.

Из протокола участкового сержанта Каменева:
"Молодой человек 27 лет, Евгений Владимирович Камырин, проживающий по адресу 129343 г. Москва, проезд Нансена дом 4 к1, квартира 34,
придя в ресторан отправился в уборную с целью остановки кровотечения из носа. Вызвал скорую, решив что самостоятельно прекратить кровопотери не может. Открывая дверь туалетной кабинки поскользнулся на луже собственной крови и разбил голову об установленную раковину. Состава преступления мною не выявлено. Несчастный случай. За столиком, который был зарезервирован потерпевшим, никого не было. Приборы были накрыты на двух персон. Предположительно девушка 25 лет скрылась в неизвестном направлении"

Клиника

Минимум косметики. Спортивные штаны. Растянутая футболка. Огромные глаза. Загорелая кожа. Подтянутая попка. Кроссовки с маленькими носочками. Стройные ноги. Длинные пальцы с французским маникюром. Сумка через плечо. Пачка Парламента. Желтый крикет. Наушники. Белые. Длинные темные волосы. Некрашеные. Родинка над губой. Маленькая. В руках книга. Читаем название - Путешествие на край ночи. Легкая походка. Движение тазом. Идеально.
Кто в такие моменты смотрит на грудь? Она может только все испортить.
Кто сказал что мы оцениваем по груди? Когда все ТАК хорошо, с этим можно смириться. Со вторым. Что тоже собственно редкость.
Не заговорил. Женат. Отмазка или причина? Скорее причина. Веская.
24 секунды на наслаждение, переход всегда не на моей стороне. Издалека еще лучше. Мне кажется это клиника.

Самолетик

Давно было. Очень давно.
Она придержала дверь. Обычную дверь, в обычном метро. Ничего ей не стоило ебануть со всей дури по моим ногам. Этой проклятой дверью.

Дверной замок подался как обычно- ногой подтолкнуть дверь - и ты в своей лачуге в Чертаново. Тебе ее дали как ребенку из детдома. Свет ни к чему. Солнце делает свое дело. Зимой так вообще всегда светло. Подходишь к компьютеру, включаешь его ногой. Раздеваешься и садишься в кресло.
Идешь в ванну, набираешь полную раковину воды. Крем для бритья. Тонким слоем. По всей роже. Берешь станок. Вот так. Раз, раз.
С каждым новым взмахом ты вспоминаешь почему ты отрастил ее. Эту бороду лопатой. Карл Маркс в молодости.
Взмах - "Хахаха! Урод проснулся! Смотрите!"
Взмах, раз раз - "Прости нас, мы не могли тебя содержать" это говорила мама. Она приехала на встречу ко мне. В детский дом номер 43. Она привезла игрушку - модельку склеить. Я ждал ее. Она увидела меня и расплакалась. Не знаю от чего, но она больше не появлялась.
Взмах - " У вашего сына заячья губа. Она не пройдет. Это уродство. "
Пшшш. Ты умываешься. Смотришь в последнее незанавешенное зеркало - она не прошла. Раз в месяц ты делаешь то, что сделал сейчас - вспоминаешь свое уродство. Все те проявления какой либо заботы со стороны ты сбриваешь. Лезвие по телу, по лицу, по горлу. Чтобы помнить что ты останешься на всегда один. Маленькие капельки крови текут из тысячи порезов над губой.
Вытираешься и идешь одеваться. Пора готовить ужин.
Вообще 24 часовые магазины, супермаркеты как будто созданы для тебя. В них кроме продавцов никого нет. Никогда не заказываешь, беря все с прилавков. Чтобы меньше контактировать с другими.
Дома готовишь себе ужин на ближайшие 3 дня. Завтра тебе на работу. На ночную вахту. Когда офисы пустеют, ты идешь работать. Иногда какая нибудь дамочка задержится за своим столом и ты просить ее выйти на пару минут, пока ты пропылесосишь у нее под столом. Ты нагибаешься с шлангом в руке, как будто случайно вдыхаешь запах который остался от ее ухода. Делаешь свое дело. Записываешь, сохраняешь его в своей картотеке запахов. Addict, number 5, petit la noire. Всегда.
Снова рассвет, ты едешь в противоположную сторону от всей толпы рабочих, клерков, аптекарей, продавцов. Всех, кто может показаться в этот день, в лучшем свете. А твой путь - домой. Спать.
Твое любимое время - дождь. Ливень, молнии, гром. Обязательно ты выходишь на улицу и идешь вперед. Накинув капюшон, ты идешь навстречу потокам воды, которая зачем то льется с неба. Никто и ничто не может сделать тебя счастливей чем этот нескончаемый ливень. С каждой каплей твои воспоминания смываются из памяти. Когда он прекращается, ты бежишь домой. В укрытие от палящего солнца, зноя, холода, слякоти. Домой.
Как будто в незабытие ты рисуешь портреты всех тех женщин, которые смотрели на тебя. По снимкам памяти, по каким то отдаленным чертам, которые известны только тебе. Они были на мгновение с тобой. Ты нечаянно прикоснулся к ним, улыбнулся в ответ, сказал "Спасибо". Их немного. Штук 25. Они как будто твои дети. Они ими есть и будут.
Друзья? Отставить. Подруги? Родители?
Ты блять один. Один на всем свете. Тебе никто не сделает подарок ко дню рождения, на новый год. Тебе не с кем сходить куда либо. Ты никогда на бывал в ресторанах, кафе. Максимум макдональдс. В твоем телефоном справочнике только телефоны с работы, скорой милиции и пожарных. У тебя нет любимых номеров, нет надежды на восстановления твоего паспорта, у тебя полно времени и так же его мало как и у всех. Телевизионные передачи вызывают недоумение только от того, что там все для нормальных. Еще с детства тебе привили что ты урод. Уродом был и уродом и умрешь. До конца дней, ты будешь считать себя таковым. Если бы не одно но.

Это одно но. Та девушка которая придержала дверь. Карандаш, кисть, ластик. Все готово. Хоть бы разок ее еще увидеть. Одним глазком. У нее наверное нормальная жизнь. Муж, семья, родители, дети. Все есть. Ее запах это Jadore.
Любое дуновение этого запаха. Любой намек обращает тебя в панику. Она где то рядом. Но ты понимаешь что процентов 15% женщин этого города по утрам делают пшик пшик этим флаконом по 100, 200 мл.

Молния на спецовке как назло заела. Ты дергаешь ее и она вырывается. ООО "чистый город" поскупились на покупку нормальных курток. Придется без нее. Застегиваешь пуговицы на рубашке. Тряпку, пылесос, совок. Осталось воды набрать в резервуар.
Третий этаж офисного здания. Сегодня ты без напарника. Один на этом участке. Не трудно. Просто делай свое дело. Выдвинь стул, встань на карточки достань все уголки подстолья, распрямись, вытащи пакет с мусор из под стола, вставь новый и так к следующему. На дальней стороне офиса горит настольная лампа. Стол прямо у окна.
Столешница завалена какими то отчетами, что то про НДС, счета фактуры. Кресло отодвинуто. В корзине много всяких разорванных бумаг. Ты забираешь мешок и замечаешь рисунок. Этот парень похож на тебя. На тебя под дождем. Пока никто не видит ты его комкаешь и кладешь к себе в рубашку. Накланяешься и чувствуешь аромат. Jadore. Точно он. У тебя все в голове сходится. Это она. Тот самый ангел который проявил заботу обо мне. Быстро все доделываешь и уходишь.
Она возвращается через пять минут за свой стол. Собирает эту кучу бумаг в аккуратную стопку. Берет ключи, накидывает пальто и спускается к выходу. Ты хочешь ее догнать. Она в лифте, ты бегом по лестнице. Стеклянные крутящиеся двери ее уже поглотили. Она выходит на улицу открывает зонт. И идет на встречу тому, кто нарисован на клочке бумаги у тебя в кармане. Это был не ты. Нет. Это какой то другой. Как ты мог подумать такое? Ты много на себя берешь. Урод. Выродок. Выблевок судьбы.
У тебя ключи от всех дверей есть. Даже от крыши. Быстрым шагом ты поднимаешься наверх. В связке они выделены отдельным кольцом.
Вытяжки дуют паром, ты садишься, прислонившись к ней спиной. Рубашка мертвым грузом прилипла к телу. Дождь бьет потоками по настилу крыши. Твоя жизнь разве чего то стоит? Чего в ней может быть лучше чем все эти кадры из фильмов - когда вся семья дома, звонкий детский смех, новогодняя ель, подарки, воскресенье прогулки по осеннему лесу. Готовка для семьи, походы в магазины. Все вместе. Тебя природа лишила этого. Твое любимое занятие смотреть на дождь. Нюхать и запоминать запахи женщин. Ты блять извращенец. Ты урод как моральный так и физический. Зачем стоит это продлевать? Никто не может даже смотреть на тебя.
Знаете как это бьет по сознанию. Хуже ножа в сердце.
Ты встаешь. Нет, у меня есть цель. Как же дети без меня? Ты в этом месяце уже вносил пожертвование в фонд помощи детских домов. Пусть хотя бы у них будет счастливое детство. У них будут родители, друзья, игры на площадке. Настоящие игрушки. Настоящая жизнь.
Ты переодеваешься в сухое. Дома тебя ждет компьютер, кровать, вчерашний ужин.
И тот самый самолетик. Подарок мамы.

Да!

- Да, мам, положил. И документы взял.
- Ладно сын, давай присядем на дорожку.
Трое человек садятся на диван и молчат c минуту. Старая русская традиция.
- Как долетишь, смс напиши.
- Конечно пап. Не волнуйтесь.
Дверь захлопнулась.

Мертвый свет операционной. Люди в голубых халатах стоят над телом. Далее все диалоги идут на турецком языке.
- Сделай сечение. Только так, неглубокое.
- Да этот парень чудом остался жив.
Аппарат искусственного дыхания заработал на полную мощность.
- Держись, парень. Я, блять, стараюсь!!!

Бззз.Бззз.
- О смотри, долетел. Пишет что в автобусе, все нормально. Едет в отель. Ну слава богу, пойдем поедим и спать.

Я очнулся в темноте. Кто то вошел. Голоса я не слышал, но какие то покачивания кровати и пола мне дали возможность оценить все вокруг. Я попытался сказать "Эй!" - у меня не получилось. Я постарался прокричать "Помогите! Мне больно!!" - результат нулевой. Чьи то руки подняли простыню и сделали укол. Куда то в бок, слева. Я попытался пошевелить рукой. Вроде получилось. Но ничего не подвинулось, представляете? Простое движение- сигнал мозга части тела- и ничего. Ничего в пространстве не изменилось. Рука не поднялась. А да. Повязка на глазах мне не давала видеть вокруг. По правде ничего кроме темноты я не видел. После якобы движения руки я понял что доверять чувствам больше нельзя.

- Марина Ивановна, а Саша дома? Он на телефон не отвечает. Как то странно.
- Леночка, он же в Турции. Сама понимаешь. Отдых и все такое. Он вчера туда улетел. Написал нам, мол я в гостинице и все хорошо. Пока больше ничего не знаю.
- А когда он вернется?
- Он не сказал тебе ничего? Через неделю, в воскресение вечером.
- Мы поссорились. Ну в общем хорошо, спасибо большое.
Дверь закрылась.
- Марин, кто был?
- Леночка. Ну помнишь - Сашина девушка.
- А. Ну хорошо.
Женщина берет телефон.
- О, смотри. Он на экскурсии. Ну славно.

После укола, как мне кажется, я проспал около недели. Не знаю сколько времени прошло. Темнота она и есть темнота. Странно что я не хочу в туалет. Видимо стоят катетры, которые и выводят это дерьмо из меня. Очередной стук и вибрации. Кто то в комнате. Оно приближается.
"Эй! Эй!!! Я тут! Я жив! Помогите мне!"

{Турецкий.
- Этот пациент еще жив?
- Аппарат показывает что да. Врачи его по кускам собрали. Посмотри на него.}

Да! Простыня поднимается! Да! Смотрите на меня! Смотрите! Давай, Саш, двигайся.

{- Аллах милостивый! Да он же..он же живой.. Живое тело?!
- Да руку и обе ноги ему ампутировали. Насчет зрения и слуха не уверена, не поняла. Но вроде слуховой аппарат не поврежден, зрение скорее всего восстановится. Что не скажешь про голосовые связки. Мала вероятность, что он заговорит.}

Ну посмотрите же на меня! Давай! Вот он я!

{- Я каждые 30 минут прихожу, проверяю его.
- Хорошо, пойдем дальше.}

Нет! Не уходите! Не оставляйте меня одного!!!

Повязку они так и не снимали еще около пяти снов. Счет времени я давно потерял. Это невозможно когда из чувств осталось только чувство прикосновения. Мои ноги меня не слушались. Немного стал различать звуки. Это тяжело давалось по началу, но незнакомый язык все равно был не понятен. Через три сна я начал различать стук и тяжелую поступь медсестры. Слышал как она хлопает дверью. Но я ничего не мог сказать и ничем не пошевелить.

{На турецком.
- Эта палата нужна сыну министра какого то. Надо ее очистить.
- А этого русского куда?
- Подсобку освободи и туда завези. Ему все равно.
- Как скажете.}

- Смотри Сашка фотографии прислал с пляжа. Ух ты, как красиво. Почему мы с тобой никуда не ездим?!
- Да ты вспомни, у меня не переносимость морского воздуха. Я же там задыхаться буду.
- Пишет что вечером пойдет в город. Нам за сувенирами.
- Пускай мне сигару привезет.

{Турецкий.
- Подсобка, подсобка. Русский, сейчас мы поедем. Ты не бойся, я буду ухаживать за тобой. Все будет в порядке, ты станешь ух каким здоровым. Ничего ничего.
Колеса кровати тихо скользили по вычищенному полу госпиталя. Линолеум легко поддавался и медсестра спешила до время процедур.}
Подсобка что то вроде комнаты для умирающих. Здесь нет ни окон, ни стола, стульев. В углу грудой лежали чистящие средства. Швабры, ведра, в общем все как в России.
Куда вы меня везете?!! Стойте! Я еще жив! Черт возьми! Отпустите меня! Дай те мне встать! Я русский! Имя - Александр! Господи почему они не отпустят меня! Я могу ходить. Я живой!!
{- Как же ты мне нравишься, русский. Не то что мой парень. Старый козел.}
Она поднимает простыню и смотрит на тело. Легкий жирок, шрамы.
{- Ничего. Мы тебя выходим. Ничего. Если так подумать, я люблю тебя. Все равно не понимаешь. Давай протрем лоб. Вспотел, милый. Ничего. Это нормально. Сейчас укол поставлю и все будет хорошо. Ничего.}
Она опять мне всаживает обезболивающее, успокоительное. Через пять минут усну. Оставьте меня одного!!!!

Они что то делают с моей головой. Наверное снимают бинты. Я смогу видеть! Да, как я долго ждал этого. Наконец то!
{Турецкий.
- Бинты плотно прилипли. Давай ножницы.}
Лезвия начали резать ткань с кровавыми краями, так тихо она расползалась. Медсестра протирала спиртом ткань, чтобы она легче отходила от тела. Все было готово.
{- Аллах! Все лицо в шрамах! Как же мне жаль тебя..}

Очень ярко! Выключи лампу, блять. Ааааа. Черт бы вас побрал 12 снов без света это как выходить из темного зала кинотеатра. Черт!!!
Глаза понемногу привыкли к свету и я начал различать очертания комнаты. Яркая лампа с четырьмя светильниками. Две медсестры, синие халаты. Ну не все так плохо. Они машут мне. Я еле киваю головой в знак приветствия и благодарности и закрываю глаза. Так спокойнее.

Каталка с пациентом заехала в грузовой лифт, двери захлопнулись. Приятная расслабляющая музыка действовала хуже чем снотворное. Медсестра не спала уже полтора суток, пациент не слышал все равно. Она зевнула, прикрыв рукой рот.
Вдруг глаза русского открылись и он смотрел прямо на нее. Из под простыни просвечивало тело, правая рука и больше ничего. Он был инвалидов самой высокой степени, чудом спасшийся.

- Саша чего то трубку не берет.
- Да все с ним в порядке. Не волнуйся, обедает или ужинает. Черт знает какая там разница во времени.

- Здравьствуйте!
Турок с ресепшена в отеле помахал мне рукой. Ломаный русский, это все чему он научился за год работы в отеле.
- Добрый день.
- Ваши документы, ваучер и паспорт пожалуйста.
- Вот. Держите.
- Присядьте в фое, я вас позову, когда будет готово.
Мягкие диваны, огромные стекла, зеркала, люстра. Черт да это просто рай. Горящие туры не так уж и плохи!
- Альександр! Пройдите ко мне. Ваш номер 341 с видом на море. Давайте Вашу ручку, я браслет одену. Расписания столовой висит на каждом этаже и у вас в номере. Приятного отдыха. Коридорный вас проводит.
Подхватил чемодан, зашел в лифт. 3 этаж. Еще пять дверей и я в раю. Своем оплаченном раю на 7 ночей. 7 ночей радости, после которых хоть умирай.
- Ваш номер готов. Проходите.
Только закрылась дверь..-
- Ухххху! Я в РАЮ! Я ДОЕХАЛ!!КАК ЖЕ ДОЛГО Я МЕЧТАЛ ОБ ЭТОМ!! МОРЕ! ПИВО! ВСЕ ВКЛЮЧЕНО!! И Я ТУТ!

Меня разбудил писк какого то аппарата. Писк?! Стоп. Я четко слышу его. Писк! Мать моя!!! Я слышу да еще и лучше прежнего! Так. Успокойся. Тише, Саша, тише.
Сегодня по моим подсчетам 15 укол значит восьмой день. Интересно дома кто нибудь волнуется?

- Девушка я вас умоляю, ближайший рейс в Анталию.
- Я вам еще раз говорю, только на послезавтра. Сезон же. Люди все хотят улететь.
- У меня любимый пропал там! Пожалуйста... Прошу..
- Езжайте в аэропорт. Там у них может что нибудь есть.
- Спасибо!
- Удачи вам, надеюсь все будет хорошо.

Двери аэроэкспресса открылись на платформе Домодедово, аэропорт. Девушка в легкой летнем платье побежала по брусчатке к турникетам. Попутно обгоняя бабок, семейных туристов, детей с огромными чемоданами.
На стойках регистрации было как обычно - много, да что много, туча народу. Разношерстная толпа выплевывала по одному туристу в пять минут - с заветным посадочным талоном в руке.
- Пропустите пожалуйста. Мне спросить.
Какой то бугай в футболке Hurgada Red Sea перегородил дорогу рукой:
- Да нам всем только спросить, успеешь!!
Дело никуда, остается надежда на сотрудников авиа компании.
- Девушка, умоляю вас. Посмотрите никто не опоздал? Мне очень, очень очень нужно в Анталью. Мою любимый пропал.
- Извините, но нет. Все на месте. Свободных мест нет.
Она опустила руки. Она идет по полному залу счастья и настроения отпуска, запаха алкоголя из дьюти фри. Запаха детских кремов, кремов от и самое главное после загара.
- Девушка, погодите. Стойте.
- Да?
- Я слышал вам билет нужен?
- Верно, только их совсем совсем нет.
- Ну мой то есть. Пойдем со мной.
Молодой парень берет за руку и тащит ее к стойкам регистрации.
- Милые, я сдам билет только если она полетит. Оформите пожалуйста ее.
- Вы понимаете что потеряете деньги?
- Ну и? Не в них же счастье.

Так. Паспортный контроль и досмотр я прошла. Осталось только в самолет сесть и лететь. Господи, скорей бы я его нашла...

- Первым делом первым делом вертолеты.. Ох, чет бесплатное пиво плохо на меня действует.
Он оперся о стенку и тихо пошел, ведя рукой по шершавой штукатурке коридора.
- Где же ключ?! Аххх, вот ты где.
Электронная карта скользнула по кардридеру и молодой человек упал в номер. Так и уснул.
По турецки.
{- Вах, свинья. Все бы вам только пить тут. Куда только столько влезает то. Вот чего мне. Сложи тебе лебедя из полотенца, вытри блевотину с пола, протри зеркало и толчок помой. А вас таких 500 номеров. 1000 гребаных засранцев. Ну спи спи.}
Уборщица обошла спящего в прихожей человека и вышла.
Бззз. Бззз.
- Да черт бы вас побрал. Где этот телефон. В штанах нет, стол?
Бззз. Бззз.
- Бляяя, ну где же ты.... Одеяло, точно - где то там.
- Вот ты. Ооо, нифига себе кто звонит. Сама Елена соизволила. Че тебе надо? Сама же расстаться хотела, теперь то чего. Не буду брать. В жопу ее. Я отдыхаю, как приеду - узнаю.
Бззз. Экран телефона перестал показывать фотографию девушки и надпись "Любимая". Непрочитанных сообщений: 12

Господи! Теперь я все увидел. Все-все-все. Я не человек больше. Какой человек может быть без частей тела- без рук, без ног? Зачем я кому то нужен? Господи, помоги мне. Забери меня к себе. Я не могу больше ощущать что я обрубок! Мне тяжело дышать, я НЕ могу САМ ходить! У меня одна рука, всего лишь ОДНА РУКА! Я закован в это тело. Что я теперь стою?
{- А, русский. Я пришла тебе делать укол. Давай-ка перевернем тебя.}
ДАВАЙ! ВСАДИ В МЕНЯ ИГЛУ! ВСАДИ! ЧТОБЫ Я НЕ ПРОСНУЛСЯ БОЛЬШЕ НИКОГДА!
{- Сейчас тебе будет полегче, а через недельку тебя переведут в обычную палату.}
ДАВАЙ!!!!!! ВОТ ТАК! ПРЯМО В РУКУ!!! ДА! СПАСИБО!
{- Ну все, через пару часов ты проснешься и я покормлю тебя, русский.}
-ИДИ НАХУЙ! МНЕ БОЛЬНО!
{- Ты что то сказал?! Аллах излечил тебя!}
- Да ну. Я чего прокричал?! Я МОГУ ГОВОРИТЬ! А ТЕПЕРЬ ПОШЛА НАХЕР ОТСЮДА! ПОНИМАЕШЬ? ШНЕЛЛЕ! ГОУ ЭВЕЙ! ЛИВ МИ!
{- Ты заговорил, любимый!}

….
Я прилетела в аэропорт Антальи. Жара. Это было самое легкое на мой взгляд – прилететь. А где тут искать Сашу, это уже вопрос. Страна конечно не очень большая, но все-таки. Языка местного я не знаю. Зато у меня есть адрес его отеля. Там и узнаю, где искать.
-Такси!
- Вам куда, дэвушка?
- Отель Осирис, знаете где?
- Канешн. Садись, поехали.
- Откуда вы так хорошо знаете русский?
- Ну знаешь привыкаешь, пока вас тут много. Каждое лето практикуюсь так сказать. Да и учился я у вас. Так что нормально.
Таксист вывернул на полосу, и Лена вжалась в кресло.
- А вы так всегда быстро ездите?
- Ничего не остается, пока автобусы не заняли все полосы. Надо ехать. А чего ты там потеряла в этом отеле? Есть же много лучших, чем этот Осирис. Я бы даже туда свою тещу не повез. Был там недавно кстати. Парня вез какого-то. Вот рисунок забыл.
Он показал на торпеду. На ней был креплена картинка из детской книжки раскраски. То ли львенок из советского мультики, то ли Король Лев.
- У меня молодой человек пропал. Последний раз он был в этом отеле. Вот я и решила туда поехать.
- Давно пропал?
- 4 дня назад. Я сразу полетела. На телефон он не отвечает, а в отеле по телефону отказались говорить со мной. Конфиденциальная информация.
- Ну они и в живую не будут говорить с иностранкой. Я помогу.
- Спасибо большое!
Через 30 минут машина подъехала ко входу в отель. Закрыв машину, таксист и девушка прошли в холл.
- Кстати как тебя зовут?
- Лена.
- Шаир, очень приятно. Ну что пойдем?
- Здравствуйте! Что вы хотели?
- Добрый день! Мы ищем человека по имени Александр. Он был у вас постояльцем. Но 4 дня назад пропал. Не отвечает на звонки, и в отеле его нет.
- Да.. был такой. Его бронирование кончилось и мы его вещи отнесли в подсобку. Вы заберете их?
- Да, конечно. А вы не знаете где он?
- Его забрала скорая.
- А что с ним случилось?!
- Тише, Лена. Все хорошо с ним.

- Смотри, Сашка прислал смс-ку. Идет, мол, в город. Вечером.
- Ишь какой. Кутить пошел. А Лена как же? Нахватается там чего-нить. Ну наверно он будет держать себя в руках.

….
Во. Вот так наверно для прогулки нормально будет. Лан, пойдем. Карту сразу на ресепшн сдам, чтобы не потерять. Денег взял, телефон выложил, документы - а зачем они мне. В сейф, все в сейф.
Сказали, что до города и его центра где то километра 2. Ну за полчасика то я уже точно дойду.
Свежий ветер, никакой адской жары, которая кипятит воду, никакого палящего солнца. Оно плавно опускается за горизонт, темнеет здесь рано. Шлепанцы ступают по раскаленной обочине проезжей дороги, мимо проносятся автомобили туристов, грузовые пикапы наполненные баллонами с водой. В общем точно окраина.
Не может быть. Что?! Что она тут делает? Это же прошлая жизнь. Давно забытая и закопанная. Похороненная под слоем пыли и ненависти друг к другу. Зачем так происходит? Когда ты стараешься забыть что то а оно всплывает перед глазами. И идет параллельно тебе, по другой стороне жизни – а в моем случае трассы ведущей в туристический город. Боязнь встречи, боязнь разочарования, боязнь всего связанного с ней это может быть настолько тяжелым испытанием для человека. В такие моменты хочется непременно напиться, надраться в стельку, уснуть под забором – только бы исчезло это видение, этот призрак похороненной любви. Расстался с ней из-за глупости. Это было за год до Лены. Ну точнее, это было после и до Лены. Ольга. Черт, я не могу. Она все идет и идет. И даже не замечает меня. Ее платье развевается от проезжающих мимо машин. Ее длинные волосы летят ко всем чертям, путаются и опускаются в ожидании нового порыва ветра. Так и должно быть. Но ЭТО ДОЛЖНО БЫТЬ НЕ СО МНОЙ!!!!
Тот день, когда ты заметил ее на остановке автобуса со своим якобы другом. Тот момент, когда ты расписался в своей неполноценности, не подойдя и не начистив другу морду. Потому что он знал, что она значит для тебя. Но он же друг. Он же может понять. Он мог уступить, но не уступил. Ты закурил и пошел домой известной дорогой, по которой ты летал на крыльях любви и шел угрюмый от ссоры. Это все было в твоей жизни и не один раз. Но это было повторением. Повторением боли и страдания. Ничего. Все пройдет. И оно прошло до этого момента.
-Оля?! Оооль!
- Кто вы?
- Ты чего не узнаешь меня? Саша.
- Ааа.. Не лучшая встреча. Извини, я спешу.
- Куда можно на курорте спешить то.. Как ты? Как живешь?
- Тебе правда это интересно? После того как ты бросил меня, у меня все наладилось. Я теперь работаю в приличной конторе, не думаю о бабках, у меня 2 любовника. А ты все так в бухгалтерах и ходишь?
- Ну да. Вот отдохнуть вырвался.
- Ты жалок. Черт побери, жалок. Ты горбатишься за 20 тысяч в месяц и света белого не видишь. Девушка то хоть есть?
- Наверно уже нет.
- Ну вот. Слабак, ты Саш. И ничего не добиваешься и не хочешь добиваться. Ты знаешь я правду говорю, не только чтобы тебя как то задеть. Просто извини, это так.
- Ну ладно. Хорошего тебе отдыха.
- Спасибо. Пока.
Она развернулась и пошла дальше к свету огней прибрежного города. Я двинул к морю. Зашел в местный бар на пляже, взял себе 2 виски. Сел прямо на песок.
Знаете, в такие моменты хочется удрать подальше. Бросить все в бездну и потопить все эти чертовы печали в стакане. Но куда черт возьми бежать, когда ты думал что ты и так уже в раю? В раю, куда ты стремился попасть уже очень давно. Где много свободных девушек, много несвободных, но и которые не прочь. Куда, скажите мне?
Зачем она повстречалась мне? Я не знаю. Просто чтобы не забывать о том как это все хреново происходит в моей жизни? Да, верно.
Солнце упало за горизонт, и море окрасилось моментально в черный цвет. Цвет который импонирует моей жизни. Лена еще эта.. Чего орать на меня было. Я все же вроде так делал. Позвонить может быть ей? Да ну. Чего деньги за зря переводить. Опять начнет гнуть свою линию, которая и так уже согнута до меня. А на конце ее болтается огромный кинжал, который хочет срезать мой скальп. Больно и надежно. Может она и есть такая любовь? Может это все правда. О том, что писали раньше.
Первое время ты на подъеме чувств. Даже очереди в общественных заведениях не так раздражают. Ты как будто летаешь. Встретились, поцеловались, да даже можно и без интима. Просто. Провести время. Цветочки, прогулки по ночам, театры, кино, концерты. И вот ты начинаешь понимать, что вот она. Попалась. Или скорее ты попался. Попался в цепкие когти этих созданий. Да даже не стоит вспоминать про какие то там бытовые проблемы. Это все мелочи. Просто нет возможности уйти налево, направо, даже прямо то не сходишь. Только под чутким руководством. Твоей благоверной. И знаете, с другой стороны это счастье. Счастье решать ВДВОЕМ какие то мелкие неурядицы, проблемы и проблемища. Знать, что она ждет тебя дома. В своем уютном доме. И всегда встретит тебя улыбкой.
Ладно, пора идти. Встаю, отряхиваю песок со штанов. Пустые пластиковые стаканчики из-под виски выкидывают в мусорку. Меня шатает чуть-чуть. Но это не беда. Ничего страшного. Дохожу до входа в отель. Идти наверх? К себе? Да что я там буду делать. Спать только. Сколько уже можно спать. Это настолько надоело за эти три дня, что просто не хочется ложиться – это утомительно.
Посижу в фае. Тут и народ ходит и прохладненько. А то пока кондиционер в этом Осирисе разойдется – сто потов сойдет.
Нашел диванчик в углу, взял себе прохладительного напитка сильно напоминающего советский Байкал – что то среднее между колой и минералкой. Итак, что мы имеет.
Двух девушек, одна из которой рядом где-то тут, вторая в Москве обижена на меня чуть ли не до расставания. Это и сближает их – они обе ненавидят меня. Ну ничего не поделать.
Напротив меня какая то молодая семья с ребенком ждут своего трансфера до аэропорта.
- Миш, ты все собрал?
- Ну Насть, мы же все вместе проверили. Все упаковано. Даже плавки и купальник в отдельном пакете. Все нормально.
- Маааам, дай раскраску.
- Верочка, держи скорее.
- А карандаши?
- Ах, да. Вот наверно они тут. Да, держи.
Девочка принимается рисовать львенка из мультика про Львенка и Черепаху. Сразу видно – они подготовились еще из дома, тут таких раскрасок не продают. Девочка более менее попадает в цвета, долго выбирает каким же карандашом раскрашивать гриву льва.
- Мам, а это какой цвет?
- Оранжевый.
- А это?
- Желтый.
- А грива какого цвета была у него, ты не помнишь?
- Оранжевая.
- Значит вот этот.
Чуть-чуть вытаскивает язык, когда рисует. Детям это свойственно.
К парковке у отеля подъезжает автобус. Из передней двери выпрыгивает молодая девушка в короткой майке, олимпийке и шортах. На ногах кроссовки с чуть виднеющимися носочками марки Puma. Я успел ее хорошо разглядеть. Волосы собраны в хвост, даже резинки не видно. Светлые, прямые волосы. Аромат духов напоминал, что то сладкое и, одновременно, что то терпкое.
- Воробьевы?
- Да.
Отец оставляет жену с дочкой, и идет к менеджеру. Они о чем то говорят и он возвращается.
- Вот и наш автобус. Насть, Вер поехали.
Они берут все свои сумки, и идут к автобусу. Я смотрю как они загружаются. Их отмечают в путевом листе, мол, забрали и этих. Можно ехать дальше.
Автобус выдал черную струю дыма, и тихонько тронулся. На дворе была глубокая ночь.
Он уже скрылся за поворотом, а я только заметил игрушку, которую сжимала маленькая девочка в руках. В спешке она оставила ее на столике. Как же она без нее. Нужен мне поступок хороший сегодня. Черт побери НУЖЕН.
Я хватаю ее в руки, подхожу на ресепшн. Вызови мол такси, дорогой друг.
Такси приезжает через 10 минут.
-Airport, please.
- Да, говори по-русски.
-А, ну ладно.
-А где вещи то твои?
- Да мне вот это отдать надо маленькой девочке. Она забыла, а их трансфер уже уехал.
- Ну ты даешь. Ты знаешь сколько это будет тебе стоить то?
- Да пес с ним. Она же расстроилась.
До аэропорта доехали достаточно быстро. Автобус я заметил чуть раньше, мы его обогнали на одном из бесконечной череды поворотов. Я остался его ждать, а таксист выключил счетчик и ждал чем же моя история закончится.
Девушка выскочила первой. Она пошла с водителем открывать люк для багажа, пока все туристы потихоньку выползали из автобуса.
- Ну Вер. Мы нового тебе купим.
- НЕТ! Я ТОГО ХОЧУ! Мне его бабушка подарила.
- Ну все успокойся. Пожалуйста. Новый еще лучше будет.
- НЕЕЕЕЕЕЕТ….
- Вот, мне кажется вы это ищите?
- Вера! Смотри твоя игрушка!
- Миша мой!
- А что надо сказать дяде?
- Спасибо Вам.
- Ну ладно, удачного полета!
- Дядя, подожди.
- Что такое?
- Вот держи.
В руках она сжимала того львенка из мультика.
- Я его сама раскрасила.
- Спасибо тебе большое!
Я посмотрел на рисунок и пошел обратно к таксисту. На пол пути меня догнал отец.
- Парень, подожди.
- Чего такое?
- Спасибо за игрушку. Ее бабушки уже год как нет. Она Вере подарила этого медведя. Спасибо тебе. Давай оплачу тебе такси?
- Да не стоит. Вон, вы уже расплатились.
- Спасибо еще раз.
- Да ладно тебе. Удачного полета. Родине привет.
- Хорошо!
Таксист прислонился к дверце автомобиля, стоял и курил.
- Ну что, отдал?
- Да. Вот, смотри, чего подарили.
- Красивый.
- Ну да.
-Куда тебе теперь? Обратно?
- Ну типа того.
- Ладно, сейчас докурю и поедем. Возьму только половину.
- Спасибо Вам.
Он щелчком откинул бычок и пошел к водительскому сиденью.
Бесконечные фонари, встречный поток ветра через открытое окно. Легкий морской бриз. Очень влажный воздух в этих местах. Постоянно проносятся по встречной полосе фуры, автобусы, полные туристов, какие то малолитражки. Начинается зона отелей. Плавно идущие толпы туристов, похлеще чем на проспекте мира в час пик. Идут, никуда не спешат. А чего им спешить то если и так быстро время пролетает тут.
Где то шумят дискотеки, молодые парни и девушки танцуют. Алкоголь льется рекой, сигаретный дым заполняет легкие и по щелчку выходит. В форме колец, квадратов и прочих геометрических фигур. Аромат табака и дым долго стоят в воздух – он же влажен. Все это смешивается с запахом мускуса, гормонов и в воздухе летает напряжение и переживание о том, с кем ты проснешься сегодня. Я вот знаю, что я проснусь опять один. И проснусь от стука в дверь уборщицы. Хотя просил не беспокоить.
Вот и Осирис. Достаю деньги, отдаю таксисту.
- Ну ладно, пока.
- До свидания. Если опять понадобится куда то ехать, скажи на ресепшн, чтобы Шаиру позвонили. Шаир это я.
- Хорошо!
Я захлопнул дверцу автомобиля и пошел в отель. Только наверху, у себя в номере я понял, что забыл рисунок Веры у Шаира в машине. Ну и ладно. Он ему тоже понравился.

Русский язык. Какой то голос знакомый. Да блять это же она! Нихера. Нихера блять! Она не должна видеть меня таким.
- Где он?! Куда вы его положили?!
{На турецком:
- Иди, отведи их к этому русскому. Они его наверно ищут.}
- Идите за ней - она говорит. Шаир стал личным переводчиком.
Блять они идут ко мне. Черт. Сука. Ладно... Уже все равно.

После этой идиотской поездки в аэропорт, я решил надраться как шлюха. Выпил стаканов шесть виски. Чистыми. Это как то меня успокоило и привело в чувства мои расшатанные нервы. Ладно. Ебучие чурбаны! Я турист к вам приехал! Давай те ка разверните для меня представление!
Я взял бутылку с собой. Заплетающимися (как мне казалось - я шел очень ок) ногами я добрёл до дороги в город. Встал посреди трассы, поиграл в горниста - прямо из горла выпил утоляющей боль жидкости, сел на обжигающий асфальт и тут я заметил огни, приближающиеся с дикой скоростью. Их было много. Очень много. Какой то шум сверху, ветер раздувал песок. Правительственные машины с мигалками, большие БТР, вертолеты. Я оказался в эпицентре. Эпицентре ввода техники в другую страну. На помощь. Блять! Они проносятся с дикой скоростью вокруг меня. Ветром, ебучим ветром я казался себе- вскочив на ноги я побежал в сторону обочины. Одной ногой я был спасен а второю... В общем меня закрутило. Какой то грузовик задел меня.. Я перекрутился в воздухе и оказался на земле. Моя кровища была везде. Двинуться я не мог. Но я дышал. Дальше уже я оказался в больнице.

-... оказался тут.
- Саш, я приехала за тобой. Родители тебя ждут.
- Нахер я им такой сдался?! У меня одна рука. И все! Тебя я зачем? Зачем все это надо было делать? Посмотри на меня. Я живой труп.
- Они любят тебя. И я.
- Правда?

Через пару недель мы приехали домой. Ну как мы. Она и кусок меня. Родители со слезами встречали меня. Коляска уже была готова. Но это всего лишь та верхушка ебучего айсберга.
Те, что меня сбили, те что ехали миротворцами или еще кем то. Те вертолеты, те БТР, те машины. Куда они ехали? Да какая разница. Мне все равно. Я встал на их пути. Я стал первой жертвой. Жертвой за мирное существования вида человек на земле.
Я очутился в западне своего тела. Я стал рабом ситуации. Но стоит ли падать духом? Нет. Пусть у меня одна рука. Пусть нет ног. Зато я вижу. Я чувствую. Я слышу. А самое главное, я люблю.

Слепота

Вечерний вагон. Откуда то из центра. Слякоть и грязь уже наступила на ноги тебе. На обитом чем – то похожим на линолеум полу, образовываются лужи грязи, мешающиеся не без помощи ног прохожих.

Очередная остановка- толпа выходит и входит еще больше. Ближе к окраинам города, там когда кольцевую уже переехал станцию и остается дожидаться своей, народу как правило меньше. Появляются и свободные места.

4 от конечной. Заходит в вагон старик. Расстроенный до безумия. Разбитый. Грязный. С какими то котомками, с бродячим псом на поводке. На собаке слипшаяяся шкура и шерсть. Просто они живут вместе, где то на улице. А эта погода делает свое дело.

Мужчина садится на край трех-местной лавочки, подальше от людей. Он достает книгу, с потертой обложкой из газеты. Как в детстве учили – все книги должны быть завернуты. Из внутреннего кармана своего равного плаща достает еще и очки. Аккуратным движением раздвигает душки. Одевает их, расправив свалявшиеся волосы своей рукой.

Я сижу напротив.

Собака легла на пол. Растянулась прямо в этой жиже. Ей уже настолько все равно – главное что можно лечь и тут тепло.

Мужчина накланяется проверить собаку и он роняет очки. Пластиковая оправа бьется. Линзы разлетаются в разные стороны.

Он откладывает книгу в сторону и начинает собирать осколки пластика по полу. Пару осколков он не заметил. Я подаю их ему. Он благодарит меня. Не могу ли я ему еще 1 услугу оказать? Конечно, помогу выйти из метро.

- Конечная, просьба выйти из вагонов.

- Пойдем-те!

Он встает и берет собаку за поводок. Я беру его под руку. Он посмотрел мне в глаза и сказал

- Спасибо тебе большое.

В его зрачках были белые пятна.

Мы выходим из вагона.

- Книга! Моя книга! В вагоне!

Ничего не поделаешь – забегу в закрывающиеся двери вагона и хватаю книгу. Доли секунды отделили меня от поездки в депо на стоянку.

- Спасибо, вам. Знаете, это все что у меня осталось от прошлой жизни. Только вот эта собака и книга.

- Прошу прощения, зачем она вам, если вы слепой?

- Это вы девочка слепые. А мы незрячие.

Карантин

Клочок бумаги. Летит на свет фонаря. Потоки воздуха крутят и вертят им. В желтом свете от фонаря буквы на листке выглядят более зловеще, чем их содержимое. “С Новым 2014 годом! Новый гипермаркет “Констатинополь” приглашает Вас на открытие!”. Листок перелатает звуковое заграждение развязки магистрали и падает на землю. Его падение вызывает бурю пыли и пепла на старом, прошлогоднем снегу. Новый год, все-таки. Остатки хлопушек, гирлянд, каких то воздушных фонариков, бенгальских огней. Отпраздновали – ушли. Спасибо.

Магистраль пуста. Она засыпана по колено снегом. Тут уже давно никто не ездил. С того момента, когда все ушли. Отчаянные следы каких то бродячих собак, которые в поисках бродячих крыс и кошек, бегают по пустым улицам заснеженного города, разрушают спокойствие нетронутой глади.

Экскурсионный автобус режет колесами оставшиеся нетронутыми хлопья снега. Он набит туристами, приехавшими в зону карантина.

- Когда-то давно, наверное, тут стояли в многочисленных пробках. Брезгливые дамы ругали своих мужей за оставленные окурки на резиновых ковриках автомобильных салонов. Кто то говорил по телефону, кто то поцарапал чужой автомобиль.

Жизнь когда то тут кипела. На каждом углу города случались маленькие драмы – кто то кому то изменил, кто то кого то застукал с другой/другим в их совместной постели. Кто то прыгал, вешался, ширялся, разгонялся, стрелялся. Все было в порядке вещей. Наличие денег приводило к отсутствию мысли в процессе их транжирства.

Бесконечные, бессмысленные музыкальные мелодии раздавались из сотен тысяч квартир каждого жилого квартала. Кто то задерживался на работе, подвергая сомнению свои истинные мотивы не приходить домой вовремя. А аэропорты. Это было местом чудес. Оттуда прилетали и улетали люди куда то далеко, на другие города и даже континенты.

Каждую минуту кто то кого то насиловал, раздирал одежду и вправлял свою идею в другого. Рвали на себе волосы, делали аборты, девушки были раскрепощены. Они залезали на столы и танцевали, раздеваясь при этом. Мужчины платили им за это. Иногда и уводили к себе домой. Чтобы отдохнуть от своих жен, детей, любовников и любовниц. Никто не обращал внимания на все происходящее – оно было в порядке вещей.

Отправимся на главную улицу города. Что же мы видим? Если растереть ногой снег на обочине дороги – платка. Действительно, долговечный продукт. Прошло уже больше 10 лет, а она все лежит. Пустые, разбитые витрины магазинов, товар уже давно не завозят. Да и зачем, если никого нет.

Когда то в этом красном здании сидел глава города – что то на подобии сегодняшнего Амула. Последний кто был избран народным голосованием – был от роду похож на нас с вами.

Бывший главный кинотеатр. Если мы обратимся внутрь его, то еще можно заметить следы в какой спешке люди покидали его. Где то не доеден популярный в то время снэк – попкорн. Люди бросали вещи прямо во время сеанса очередной новогодней комедии – и бежали прочь из города.

Давай те остановимся на 15 минут, чтобы вы успели все это разглядеть.

Толпа людей покидает комфортабельный автобус на высокой подвеске и под охраной идет внутрь кинотеатра.

- Давай сфотографируй меня, как будто я сижу в кино!

Щелчок вспышки.

- Готово, пойдем. Тут мурашки по коже бегут.

Следующая остановка любимый сквер для всех политически активных людей. После второй неверной войны здесь организовали кладбище павших воинов. Не будем останавливаться, посмотрите через окна.

Обратите внимание направо. В промежутке между домов на колючей проволоке висит человек. По всей видимости, он бежал от наших заградительных отрядов. Но далеко, как видите, он не убежал. К слову сказать, я работаю на этом экскурсионном маршруте не первый год, он не изменился. Я называю его Павлик. Привет, Павлик!

- Малыш, помаши Павлику!

Вернемся к центральной площади города. Что же мы видим? В связи с военным положением этого города центральный огонь был выключен. Теперь на месте, где раньше собирались туристы для того, чтобы отдать честь памяти города теперь пусто. Звезда лежит камнем и никто не собирается и не кладет цветы к ее основанию. Давнишний вождь этого мерзкого народа находился в этом доме до 2014 года. Теперь он захоронен в этой стене – был такой обычай у этих дикарей хоронить людей в стенах. После побега жителей мы открыли в нем закусочную в стиле милитари.

Главный универсальный магазин – в те далекие времена, он был единственным приличным магазином в этой помойке. Теперь же витрины, как вы видите, разбиты при их бегстве. Товар разбросан. Три линии закиданы всяческим мусором, здесь теперь правят крысы.

Теперь пройдем к тому месту, где мы первый раз показали наши с вами нравы – где совершилась та, чисто национальная свадьба, после стрельбы на которой, все и произошло. Для самых маленьких ваши отцы начали миротворческие операции по освобождению города от понаостававшихся коренных жителей. Даю вам 15 минут. Фотографируйтесь и наша экскурсия поедет на ближайшую станцию санобработки. Предупреждаю сразу – ничего с собой не стоит брать. Это карантинная зона. Скорее всего эти вещи заражены.

- Давай, щелкни меня. Как я стою вот так!

- Ай, хорошо вышел!

- Заходим, заходим быстрее. Автобус отправляется. Следующая остановка – станция санобработки “Сокольникэ”.

… Как передают наши корреспонденты, в карантинной зоне Сити, сегодня ночью был подорван автобус с туристами. Погибли 16 человек, 25 ранены. Все они находятся в больнице. Автобус направлялся на станцию санитарной обработки “Сокольникэ”, на подъезде к бывшей станции метро Красные ворота, автобус наехал на закопанную фугасную мину. По предварительным оценкам мощность мины составила 1,5 кг в тротиловом эквиваленте. Это очередной террористический акт жителей карантинной зоны. Как передают силовики, в карантинной зоне Сити находятся около тысячи жителей бывшего города Москвы, которую оставили в запустении жители после миротворческих операций наших силовиков. Они живут в подземельях, оставшихся в целости и сохранности после оставления города. Называют они себя “Глас”. Повторюсь, что никакой официальной информации, что это совершили участники бандформирования “Глас”, у нас нет. Но кто если не они?

Теперь о погоде….

…

Сажусь в теплое кресло. Длинный халат, тапочки, в руке стакан с плещущейся жидкостью мутноватого цвета. Пепельница подвинута на достаточное расстояние для того чтобы не наклоняться.

Включаю экран.

Перемотка жизни если бы существовала то выглядела бы точно так.

Кадры летят по экрану.

Вот мы с другом бегаем по двору и я снимаю на камеру от 3220. Видео типа освобождаем заложников. Снимки первой бутылки пива. Где то во дворе, Миллер. Снимай.

Следующие кадры, школьный выпускной. На месте этого просто написано – ты не помнишь.

Пепел обжигает руку. Глоточек холодной жидкости.

Листаем дальше. Колледж. Первые снимки меня с друзьями. Гитара, которая все еще звучит и он улыбается. Играет на ней. Это как будто уже не ты. Медиана, дом отдыха. Первые попойки уже серьезные. Опять звучат голоса – но в комнате кроме тебя никого нет. И не было до того как ты пришел сюда.

Кадры выпускного. Плохо помню. Единственные кадры всей группы вместе. Практически всей. Очки на носу. Черный пиджак. Специально все это было куплено теперь хоть в гроб в них.

Щелкаем. Друзья дома. И мы все еще играем на моей гитаре и улыбаемся. С тех пор моя жизнь реорганизовалась. Это по правде так и было.

Съемка первого дня в университете. Никто никого не знает. Честно, лучшие люди которых я не знаю. За некоторым исключением.

Последние кадры, картинка постепенно исчезает. Как все исчезает из моей никчемной, простой жизни. Все до единого байта потерты с помощью каких то внешних факторов. Время не только лечит. Оно просто стирает из головы, то, что было когда то важным и великим для тебя. Теперь это просто пыль на обочине дороги. Дороги твоей жизни. По которой некоторые спринтерским бегом бегут, кто то ползет словно панцирь, а ты где то уже в конце – а сам и не заметил как там оказался.

Отряхивая пепел с колен неожиданно я понял, что это всего лишь игра. Роль которая мне приписана создана для кого то другого. Другого из поколения предыдущего. С более умными глазами и меньшей бородой.

Это кресло находится в моей голове. В глубине моего мозга, что –ли.

А как бы хотелось чтобы напротив этого кресла стояла печатная машинка. И пару стопок бумаги. Для дальнейших экспериментов.

Мост

Это было только начало. Начало без видимого конца.

Странно, но наверное это так.

Длинный мост разделял нас. Он стоял на одном конце, я на втором. Мы машем друг другу руками. Пытаемся что то сказать. Но никто не решается идти по этому дряхлому трясущемуся мосту. Это единственный путь соединится. Либо решиться пробежать кому то одному из нас – и он рухнет, либо бежать вдвоем и одновременно – и тогда мы погибнем вместе. Но главное тут слово вместе, ибо иначе никак не соединить наши сердца.

Это могло бы быть настоящим преступлением века – когда соединятся сердца – но этого не случится. Мы не готовы рискнуть перейти по мосту. Почему? Да потому что слабые мы духом, телом, разумом. Наша любовь не происходит откуда то изнутри – она растет из-за страха быть обманутым, брошенным или забытым. Сердце в наше время практически стало только органом перегоняющим кровь из одной части тела в другую, оно создает только напор. А для счастливой жизни не хватит только одного напора к сожалению.

Почему он не делает первый шаг? Да кто же его знает. Я вижу его каждый раз когда прихожу к мосту. Может его и не существует. Это только образ моего идеала, моего мужа и отца моих детей? Но какой же он к черту идеал, если он не может перейти этот дряхлый мост – рискнуть всем ради меня – такого же эфемерного, вымышленного персонажа как и он я для меня.

Он садится на край моста и пускает волну канатом из которого сделан поручень. Волна затухает где то на середине, именно в том месте, где мост просаживается, выгибается как моя спина, когда меня дерет очередной постоялец моей гостиницы. Я пускаю волну обратно и результат такой же. Наши волны затухают, так же как и затухает наше чувство, которое так и не может воспламеняться.

Я не знаю какой день сегодня. Может быть пятница или суббота. У меня всегда есть работа. По чуть чуть, но каждую блядскую минуту я провожу в гостинице на окраине маленького города. Маленького города маленькой страны в маленьком мире. Мой мир сузился до размера моей комнаты, которую директор гостиницы дает мне как работнице и до моего ребенка, которому уже 8 лет. Ждет от меня подарков на рождество. Хороший мальчик. Самое главное что он не знает что значат те слова, которыми меня называют постояльцы и директор.

Каждый вечер, когда он ложится спать, я иду в бар при отеле. Маленький бар. Мое маленькое место борьбы за жизнь. Любые деньги заработанные даже таким путем – тоже деньги. Они помогают мне вырастить сына и жизнь хоть какой-то жизнью.

А что до моста. Мост это то место куда я прихожу всегда одна. В моем детстве по нему ходило много мужчин. Все стоящие, все настоящие. Такие, которые придут домой, хорошенько поедят и хорошенько забьют свой пистон в кобуру жены. Это было как то честнее раньше что-ли. По-настоящему.

А сейчас? Ты устал? Ты не хочешь есть? Ты просто хочешь полежать, чтобы никто тебя не трогал. Ты хочешь посмотреть телевизор, поиграть и это все блять на что ты способен? Твой член уже не видел больше года ни одной дыры, хотя ты живешь со своей подругой в одной квартире? А что толку тогда с этих мужиков то?

Им проще заказать щель на дом. Как доставка пиццы, сфера услуг необходимых населению. Я живу за счет этого. Я им не капаю на мозг. Я появляюсь только тогда, когда их руки достаточно наработались – все в мозолях, член кривит на одну сторону – ибо руки никогда не меняют. Когда вся порнография мира уже пересмотрена, а новых ощущений все нет и нет. Когда дело плохо – тогда появляюсь я. Готовая ко всему.

Пока мой сын растет, пока я еще свежа – надо получать прибыль от этого. Пока есть возможность.

Может быть кто то сверху определил мое место тут. В этой дыре. Напротив этого моста который уже не ремонтируется больше 10 лет. Который опасен. Напротив которого, с той стороны пропасти сидит мой муж. Его обязательно зовут Микки. Я не знаю откуда взяла это имя. Но оно часто снится мне – Микки и все тут. Как того актера. Хотя наверно актер не лучше всего подходит под эту роль – мой муж должен быть сильным как в руках, так и в голове, и в члене. Чтобы он драл меня каждый вечер, драл меня так чтобы горшки падали, приходили соседи, сын просыпался от криков.

Кстати сын от такого мужчины. Но он предал меня – испугался наверно что он будет жить со шлюхой. Он был богатым, умным, красивым. Просил его отхлестать. Я и залетела. Теперь он на первых страницах газет, но я не продаю компромат на него. Зачем? Ведь я его когда то любила.

Что мне остается – ходить к этому мосту и смотреть на человека, который так похож на Микки. Который идеально подходит под его описание. Который и есть тот самый который.

Может быть скоро я наберусь смелости и просто побегу. Побегу по этим деревяшкам, связанным дряхлым канатом.

В последний момент когда он начнет падать я прыгну и он поймает меня. Мой Микки. Всяко лучше будет. А если упаду – так то мое судьба. Ничего не попишешь. Сын вырастет и забудет про меня. И так кончится моя история. Или же начнется новая.

Но этой уж точно придет конец. А пока, пока я одеваюсь. Сын спит. Крашусь и иду в бар. За новым членом в моем послужном списке. Хотя мне лучше думать, что это очередные деньги. Очередная щепотка жизни. Сыну и мне.

Бабочка

Дата добавления: 2015-10-23