Читайте продолжение серии «Настоящий север» Джун Грей в переводе группы Translation for you: перевод художественных книг. 10 страница

— А можно поставить свечку? — спросил Вэст, отодвигая для меня стул. — У нас необычное свидание.

Фрэнни одарила его очаровательной улыбкой и убежала в подсобку, вернувшись оттуда с зажжённой свечкой внутри стеклянной вазы.

— Обычно мы не устанавливаем свечу на этот стол, потому что он слишком маленький, — объяснила она.

— Спасибо, — сказал Вэст, усаживаясь напротив меня так, чтобы наши колени могли соприкасаться. — Это превосходно.

Я могла сказать, что Фрэнни хотела со мной поговорить, возможно, узнать о моих отношениях с Вэстом, но она не посмела спросить об этом при нём. Вместо этого девушка приняла наш заказ и ушла. Но вернулась через несколько минут с двумя бокалами домашнего вина и, прежде чем покинуть нас, отметила, что никто до этого его не заказывал.

— За что выпьем? — поднимая бокал, спросил Вэст.

Без слов я чокнулась с ним и сделала глоток.

— Ты делаешь всё неправильно, — немного изумлённо сказал он.

Я пожала плечами и поставила бокал на стол.

— Я просто не знаю, за что выпить.

— Даже за нас?

От обеспокоенного взгляда на его лице я вздохнула в поражении.

— Я просто не хочу сглазить, провозглашая тост этим паршивом вином, понятно?

Вэст сделал глоток и поморщился.

— Ты права, вино ужасное, — сказал он и, опустив руку под стол, сжал моё колено. — Но несмотря ни на что, сегодня вечером мы просто обязаны говорить тосты.

Я не сказала ему об огромном комке страха в моём животе, потому что сама толком не понимала, что происходит. Как я могу объяснить это Вэсту, если сама не знаю, почему он возник? Это было беспричинным и, возможно, необоснованным чувством, но меня не покидало ощущение тревоги. Я слишком счастлива. Вселенная, так или иначе, найдёт способ вернуть меня с небес на землю, чтобы снова восстановить равновесие.

Я решила сменить тему разговора.

— Итак, теперь ты знаешь, кто ты…

— Каков мой следующий шаг? — После того как я кивнула, Вэст откинулся на спинку стула и почесал щетинистую щеку. — Думаю, я разузнаю, почему я здесь оказался. Ведь очевидно же, что я сам сюда приехал и арендовал машину. Может, я должен был с кем-то встретиться для приключения по дикой местности? Помню, я что частенько таким занимался.

— Но Дрю сказал, что у тебя не было багажа или других принадлежностей в машине. А он проверил багажник и всё вокруг.

Во время нашего ужина мы придумывали разные теории, некоторые из них были настолько дикими, что на самом деле могли показаться правдивыми.

— Ты узнал, что был усыновлён, и твои биологические родители оказались аутлетами[8], проживающими в пустынях Аляски. Приехал сюда, чтобы с ними встретиться, но понимал, что не сможешь остаться, следовательно, и не взял с собой никакой одежды, — сказала я, доедая последний кусочек запечённого на гриле лосося.

Вэст одарил меня скептическим взглядом.

— Мне больше нравится твоя теория об обрезке меха у спящих медведей, — сказал он, вытаскивая портмоне, чтобы положить деньги на маленький пластиковый поднос, на котором лежал наш счёт. Он пересчитал пачку банкнот и нахмурился.

— Должно быть, здесь около двух тысяч, — произнёс он, вытаскивая пятидесятидолларовую купюру.

Вместе с деньгами на стол выпал маленький кусочек белой бумаги.

— Что это? — спросила я, когда он взял бумажку в руки, пристально всматриваясь в неё.

Вэст побледнел, и у меня скрутило живот.

— Кэт… — начал он, в его глазах уже появилась мольба о прощении.

Я выхватила этот кусочек бумаги из его пальцев. На нём аккуратно от руки было написано имя и адрес: «Кэтрин Холлистер. Аляска, г. Айаше, Соммерс Лэйн, 8».

ВЭСТ

— Что, чёрт возьми, это такое? — спросила Кэт, ощутив прилив крови к лицу.

Я опустил взгляд на листочек бумаги, зажатый между её пальцев, не в силах придумать, почему информация о ней находилась в моём бумажнике.

— Я не знаю, — сказал я, держа руку у груди. — Честно, я не имею ни малейшего понятия, как это у меня оказалось.

Кэт, всё ещё белая как смерть, сидела, не моргая и не дыша, и явно сдерживала порыв наорать и наброситься на меня. Её ледяной взгляд был непоколебим и холоден.

— Это не должно означать то, что ты подумала.

— Тогда что это значит, Люк? — спросила она голосом, таким же холодным, как и погода снаружи. — Объясни, как записка с моим полным именем, которое, кстати, я никогда тебе не говорила, оказалась в твоём бумажнике?

Я выхватил листок бумаги из её пальцев и уставился на него, не в силах придумать разумное оправдание. Я тщательно копался в памяти, пытаясь вспомнить момент, когда эта записка оказалась у меня. Уткнувшись локтями в стол, я схватился за волосы, желая всё вспомнить. Если Кэт собирается меня возненавидеть, если этот клочок бумаги разрушит наши отношения, мне хотя бы нужен веский повод. Я должен знать, виновен ли я в преступлении, прежде чем выслушать приговор.

— Я не знаю, Кэт…

— Люк Харрингтон!

Я обернулся в сторону мужского голоса, зовущего меня по имени. И в ту секунду, когда мои глаза встретились со взглядом сильно загорелого мужчины с торчащими светлыми волосами, на меня нахлынули недостающие воспоминания о той ночи в нью-йоркском баре.

Я подбросил монету в воздух и поймал её.

— Нет. Полагаю, это будет импровизация, — сказал я своему другу Декеру. вставая и поправляя серый пиджак. — Чувствую, передо мной стоит трудная задачка.

В этот момент проходящая мимо высокая блондинка привлекла наше внимание.

— Боже, на секунду я подумал, что это Кэтрин Холлистер, — тихо смеясь и делая маленький глоток виски, произнёс Декер.

Я взглянул на женщину, которая, качая бёдрами, исчезала в толпе. Мило.

— Кто это? Ты её трахнул? — спросил я друга, надеясь на отрицательный ответ, что предоставляло бы мне свободу действий.

— Это была не она. — Декер покачал головой. — Кэтрин была изгоем средней школы в Анкоридже. Высокая блондинка, которая называла себя Кэт и бесилась, когда её звали Кэтрин. Она была миленькой, но всегда одевалась как пацан: в толстовку и мешковатые джинсы.

— Похоже, она была фриком.

— На самом деле, она могла бы стать крутой девчонкой, если бы была более общительной. Но Кэтрин всегда держалась сама по себе, рисуя в альбоме и слушая музыку через наушники.

— И что она рисовала?

— Чёрт, если бы я знал, — сказал Декер. — Она никогда никому не показывала свои рисунки.

— У тебя на неё вставал, да? — спросил я, слегка хлопнув его по руке.

Декер рассмеялся.

— Ладно, мне всегда хотелось узнать: вдруг под всей этой мешковатой одеждой скрывалась тайная нимфоманка? Я даже слышал, как некоторые парни спорили на то, кто успеет первым лишить её девственности.

Я откинулся на спинку стула, поглощённый рассказом об отверженной девчонке-сорванце. Больше всего мне хотелось услышать, что она всё-таки избавилась от своей неуверенности и начала жить полной жизнью. Секс слишком хорош, чтобы им не наслаждаться.

— И?

— Она пришла на выпускной с Кайлом Мастерсоном, футболистом. Это был первый раз, когда её видели в платье. Она была чертовски соблазнительна.

— Ну, и? Она сдалась?

— Я не уверен. В понедельник по школе разошлись её фотографии в полуобнажённом виде, начали ходить сплетни, что у неё был секс с Кайлом, оргия с футбольной командой, и что она отсосала учителю в учительской. Разумеется, всё это глупая чушь. Но никто так и не понял, что из этого правда, потому что Кэт себя никогда не защищала. Она просто исчезла, но спустя какое-то время вернулась обратно, ещё более отрешённая, чем раньше.

— А где она теперь?

Декер покачал головой.

— Не знаю. Последнее, что я слышал о ней, это то, что она уехала из Анкориджа после того, как её отца посадили за избиение Кайла. С тех пор о ней никто ничего не слышал.

— Думаешь, она всё ещё на Аляске? — спросил я, не понимая, чем меня так заинтересовала история об этой девчонке. Этот рассказ был одним из многих, что я слышал. Но необходимость понять, куда исчезла Кэт, струилась по моим венам.

— Да, вероятно, она живёт в каком-нибудь захолустье с десятком кошек и вяжет дни напролёт.

— Я могу её найти, — произнёс я, допивая остатки бурбона и заказывая ещё одну порцию. — Через несколько недель у меня отпуск.

— Ты не едешь в Пуэрто-Рико?

Я пожал плечами.

— Пуэрто-Рико может подождать. Я вдруг ощутил неожиданную потребность в приключениях. Поеду в захолустье, Аляску, чтобы покорить загадочную гору под названием «Кэт», — сказал я, уже пролистывая справочник в своём телефоне. — Я знаю отличного частного сыщика, который должен мне услугу.

— Ты действительно собираешься это сделать?

Я кивнул, уже набирая номер на телефоне.

— Почему нет?

— И что ты собираешься делать, когда найдёшь её?

Я усмехнулся, держа телефон у уха.

— Я сделаю то, в чём очень хорош. Veni, vidi, vici.

Качая головой, Декер рассмеялся.

— Удачи с этим, — сказал он, чокнувшись своим бокалом с моим. — Надеюсь, она не отрежет тебе член.

— Ты его знаешь? — Я услышал, как Кэт спрашивает блондина, подошедшего к нашему столику. Когда она повернулась ко мне, я ощутил исходящие от неё волны ярости. — Откуда он тебя знает?

Я покачал головой, пытаясь прочистить голову и сосредоточиться на происходящем, не обращая внимания на воспоминания, которые разрывали меня в клочья.

— Декер, — вставая, чтобы пожать ему руку, произнёс я и после перевёл взгляд на Кэт. — Его зовут Декер, и он из Нью-Йорка.

— Люк, я возвращаюсь обратно, — сказал мужчина, хлопнув меня по спине.

— Почему ты кажешься мне таким знакомым? — спросила его Кэт, прищурив глаза.

— Ты не помнишь, да? — спросил он. — Я Грег Декер. Мы учились вместе в младших и старших классах.

Понимание, озарившее её лицо, быстро сменилось паникой.

— Откуда вы друг друга знаете? — спросила она, уже поднимаясь со своего стула.

Декер опустил взгляд на небольшую романтическую свечку на столе, а потом посмотрел на меня, как бы поздравляя.

— Мы вместе работаем и играем.

Кэт не упустила из вида ни этот взгляд, ни его значение.

— К чёрту это дерьмо, я ухожу, — произнесла она, хватая пальто и бросаясь к двери. Но я оказался быстрее и преградил ей путь.

Кэт приподняла подбородок, мышцы её челюсти сжались.

— Уйди с дороги, Вэст-Люк.

— Не уходи, Кэт, — сказал я, мучительно осознавая, что все в ресторане, включая Декера, смотрят на нас.

— Отойди, — прошипела она себе под нос.

Я прислонился к двери, опираясь на пятки.

— Только после того, как ты меня выслушаешь.

— Мне не интересно то, что ты хочешь сказать. От твоих слов я лишь сильнее пожелаю сделать дырку в твоём симпатичном личике. — За каменным выражением лица Кэт я видел её боль. И осознание того, что я тому причина, убивало меня.

— Просто позволь мне объяснить, — произнёс я, не двигаясь с места.

— Ты уже достаточно всё объяснил, — сказала она и ударила меня между ног.

Согнувшись от резкой боли в промежности, я лишь обрадовался. Эта боль отвлечёт меня от душевных мук. Оттолкнув меня в сторону, Кэт прошла к двери.

Глубоко вдохнув, я последовал за ней на улицу.

— Подожди, Кэт! — крикнул я, хватая её за пальто.

Она повернулась и начала наносить удары по моей груди, рукам, животу, по всему, до чего могла дотянуться. Я выдержал всю тяжесть её эмоций и молча принимал все удары. Потому что я заслужил их все. Потому что пришла пора играть по правилам. Око за око, неуважение за неуважение.

— Ты меня предал, хренов лгун, — закричала она, ударив меня по щеке так, что моя голова откинулась в сторону.

Я схватил её за запястья, пытаясь игнорировать сильную пульсацию на месте удара. Облизнув нижнюю губу, я почувствовал металлический привкус крови. Господи, эта женщина знает толк в хуке справа.

Кэт уставилась на меня широко распахнутыми глазами. Сожаление и боль плескались в их голубой бездне, но прежде чем кто-то из нас смог произнести хоть слово, мы начали осознавать, что люди внутри забросили свою еду и наблюдают за нами через окна.

— Поздравляю, — с блеском в глазах сказала Кэт. — Ты успешно унизил меня перед всем городом.

— Я не намеревался тебя унижать, — сказал я, желая просто держать её в своих объятиях. — Я просто хотел тебя остановить.

— И выставить дурой. — Кэт запрыгнула в свой джип и рванула с места. Колеса машины немного заносило на льду, потому что она слишком спешила покинуть стоянку.

В полной растерянности я смотрел ей вслед. Когда машина Кэт оказалась вне зоны видимости, я поднял голову к тёмно-синему небу и зарычал на звёзды.

— Чёёёёёёёрт!

— Люк, — произнёс Декер, стоя у двери.

Я подошёл к нему.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — Я толкнул его в грудь, и он упал.

Поднявшись, он пихнул меня в ответ с той же силой.

— Я пытался найти тебя, чувак, — сказал он. — Ты пропал две недели назад, не отвечал на звонки. Персонал в отеле сказал, что тебя не было видно с момента прибытия.

Всё встало на свои места, словно густой туман в моей голове начал развеиваться: отель «Хилтон» в Анкоридже, где я оставил свои вещи. Дорога в Айаше. С собой у меня был только мобильный телефон с GPS-навигатором, который помогал мне не пропустить нужный поворот на дороге. Мой последующий неосмотрительный разворот на сто восемьдесят градусов, который и стал результатом того, что машины съехала с дороги прямиком в деревья.

Дальше воспоминания были немного смазанными, но я вспомнил, как шёл вдоль дороги, держа в голове лишь имя и адрес человека, к которому ехал.

— У тебя есть машина? — спросил я мужчину, окидывая взглядом стоянку.

Декер нажал на кнопку дистанционного ключа, и чёрный седан мигнул фарами на парковочном месте.

— Мужик, давай вернёмся в Анкоридж.

— Нет. Сначала мне нужно увидеться с Кэт. — Мне необходимо, чтобы она поняла, что я больше не тот мужчина. Вероятно, она мне не поверит, но я должен попробовать.

Декер казался ошарашенным, когда мы садились в машину.

— Что за хрень произошла? — спросил он, заводя машину.

— Я попал в аварию и потерял память. Она спасла меня от смерти на дороге во время снежного шторма и позаботилась обо мне. Накормила меня, одела.

Полюбила.

Я повернулся к другу, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете.

— Она потрясающая, мужик.

Следуя моим указаниям, Декер повернул в сторону Соммерс Лэйн.

— Ты влюбился в неё, да? — спросил он, смотря на меня боковым зрением. Когда я не ответил, он стукнул рукой по рулю. — Срань господня, Харрингтон! — ликовал он. — Ты влюбился в Сумасшедшую Кэт!

— Не называй её так, — прошипел я сквозь стиснутые зубы, сжимая кулаки на коленях.

Я облегчённо вздохнул, когда мы повернули к воротам и увидели джип Кэт.

— Она живёт в трейлере? Чем она там занимается? Готовит метамфетамин? — спросил Декер, изучая скромный нуждающийся в покраске дом на колёсах и металлический сарай, стоявший рядом. Если бы прежний я увидел её дом, то, вероятно, подумал бы так же.

— Заткнись, Декер. Просто жди здесь, — сказал я, выбираясь из машины и хлопая дверью. Я поднялся по заметённой снегом лестнице и постучал. Когда она не ответила, я заколотил сильнее. — Кэт, открой! Или я выломаю эту чёртову дверь.

Дверь распахнулась, и я увидел Кэт с непробиваемым выражением на лице, за которым невозможно было угадать её истинного настроения. Она развернулась и молча уселась за обеденный стол. И только тогда я заметил большой нож, лежащий в центре.

Закрыв за собой дверь, я присел напротив девушки, глядя на острый нож. Поверхность стола, разделяя нас, казалась километровой.

— Зачем он тебе? — спокойно спросил я, боясь её спугнуть, чтобы она вновь не сбежала.

Кэт молчала, смотря на меня пустыми глазами.

— Правда в том, что я дружу с Декером с тех пор, как начал работать на телеканале своей матери. Мы вместе веселились, секс с женщинами стал для нас чем-то вроде спорта. Однажды он рассказал мне о девушке из средней школы, которая всегда держалась сама по себе и в результате подверглась нападкам окружающих…

Я замер, заметив слезинку, катившуюся вниз по её щеке. Но Кэт не смахнула её, а лишь выше приподняла подбородок. Оставаясь решительной даже перед лицом предательства, она хотела, чтобы я видел то, что натворил.

Я должен был продолжить, понимая, что правду необходимо рассказать.

— У меня был отпуск, и я решил приехать, чтобы найти тебя и соблазнить, как и многих других женщин. Поиски тебя стали для меня своего рода вызовом. Это было глупо, импульсивно, но я не мог сказать «нет». По пути сюда я попал в автомобильную аварию и потерял память. А потом меня нашла ты.

Я уставился на Кэт, ожидая, что она скажет. Но опасаясь своих слез, она молчала. Наверное, ей больше нечего мне сказать.

— Знаю, сейчас ты мне не доверяешь, и я тебя не виню. — Потянувшись через стол, я попытался взять её за руку, но она её убрала. — Но, Кэт, я тебя люблю. Честное слово, я глупо и сильно в тебя влюбился. Не имеет значения, какие ещё ужасные вещи я раскопаю в своём прошлом, мои чувства никогда не изменятся.

Кэт подалась вперёд, но вместо того, чтобы взять мою протянутую руку, она обернула пальцы вокруг чёрной ручки ножа.

— Ты закончил? — спросила она низким, но решительным голосом.

Я покачал головой и оставил свою руку на столе, тем самым показывая ей, что не боюсь. Может, с моей стороны глупо отдавать свою жизнь в её руки, когда она так зла, но я делал так раньше и смог добиться её доверия и любви. Поэтому я надеялся, что в этот раз будет так же.

— Прости меня, — сказал я, спокойно глядя ей в глаза. — Я не горжусь тем, кем был до того, как приехал на Аляску, но я не сожалею ни о чём с того самого момента, как ты меня нашла. — Я повернул руку и коснулся её пальцев, с удивлением обнаружив, что они дрожат. Мои глаза метнулись к лицу Кэт, и я заметил бурю эмоций в её глазах, прежде чем она успела их подавить.

— Твои вещи там, — сказала она, указывая на коричневый пластиковый мешок, забитый моей одеждой.

Я встал, схватил свои вещи и направился к двери. Но жалея, что не смогу поцеловать её, прежде чем исчезнуть из её жизни, я повернулся обратно к Кэт.

— Я поступлю правильно, Кэт. Я оставлю тебя в покое, что, наверное, должен был сделать с самого начала, — сказал я, пересекая комнату. Схватив её за запястья, я притянул её к себе, отбрасывая нож в сторону. — Но сначала мне нужно побыть эгоистом. Если я больше никогда тебя не увижу, то хочу оставить тебе обо мне последнее воспоминание. — Я прижал к себе её оцепеневшее тело. Обняв Кэт за спину, я уткнулся лицом в её шею, последний раз вдыхая её запах и пробуя вкус её кожи. Пробежался пальцами вверх по её спине к шее, провёл рукой по её волосам, зажав несколько прядей в кулаке, и, наконец, прижался к её губам. Я целовал, облизывал и покусывал их до тех пор, пока она не смягчилась и не впустила меня. Я целовал её словно в первый и последний раз, надеясь, что этого мне будет достаточно, одновременно понимая, что мне всегда будет мало.

Я не мог отодрать от неё рук, не мог разомкнуть наших губ. Я держал её в своих объятиях, упивался её вкусом до тех пор, пока она не отстранилась. Слёзы свободно струились по её лицу, в то время как она толкнула меня в грудь. Её голос был охрипшим, когда она произнесла:

— Прощай, Люк.

Эти слова не казались горькими или злыми, как я того ожидал. Но они сделали наше прощание только сложнее.

— Я люблю тебя, Кэт, — сказал я в последний раз и ушёл.

КЭТ

Я моргнула, глядя в пространство. Мои глаза были сухими и чувствительными от жгучей боли, кожа вокруг них припухла, в горле всё пересохло, в голове стучало — в общем, я разваливалась на части.

Именно это случается, когда влюбляешься, тупица.

Если бы я это знала, то прожила бы всю свою жизнь без любви и прекрасно бы себя чувствовала. И поделом мне, раз я подумала, что он будет чем-то отличаться от других.

Поднимай свою задницу, Кэт. Хватит быть такой слабачкой.

Я оттолкнулась от стола и взяла нож, рассматривая, как на мгновение на его поверхности вспыхнул солнечный луч. Не знаю, почему мне пришло в голову, что открыть дверь с ножом в руке — отличная идея. Просто он первым попался мне под руку. Конечно же, я и не думала как-то его использовать, хоть Вэст этого и заслуживал. Просто мне нужна была защита от его умоляющих глаз и искренних слов.

Когда-то давно я уже смотрела на острый край ножа и думала, как быстро можно прекратить эту боль, но теперь я сильно отличаюсь от той слабой девчонки из средней школы. Я потратила годы на то, чтобы привести свои мысли в порядок, и будь я проклята, если откажусь от жизни из-за небольших сердечных мук и унижения.

Никогда ещё я не желала так принять ванну, как в эту секунду. Мне хотелось скользнуть в обжигающе горячую воду и утопить в ней свои слёзы, но сильнее всего я жаждала смыть со своей кожи все следы Вэста. Однако, вместо этого я взяла недопитую в канун Рождества бутылку вина и плюхнулась на диван, даже не потрудившись взять бокал.

Я ненавидела его, ненавидела за то, что он заставил меня ощутить что-то помимо безразличия, за то, что заставил хотеть чего-то большего, чем просто жизни на Аляске. Ненавидела за то, что он открыл мне на всё это глаза.

— Поехали со мной в Нью-Йорк, — сказал он во время ужина тем вечером, когда всё ещё был моим Вэстом.

Я не знала, что сказать, как ответить, но тепло, разливающееся по моему телу, говорило само за себя.

— Что я буду там делать?

Несколько минут он спокойно жевал, а затем произнёс:

— Ты смогла бы пойти в колледж моды.

Я что-то пробормотала в ответ, какой-то частичкой ощущая, что это не слишком хорошая идея. С нефтяными доходами моего отца из Оклахомы я, безусловно, могла позволить себе колледж в Нью-Йорке, но вопрос в том, хватит ли у меня смелости покинуть свою зону комфорта?

— Я не знаю…

— По крайней мере, подумай об этом, — сказал Вэст, беря меня за руку. — Я хочу разделить с тобой свой дом, свою жизнь, всё.

Именно это негласное обещание — что мы будем вместе, что он станет моей защитой от всего — стало толчком к тому, что я начала раздумывать об отъезде из Айаше.

Но в конце того дня оказалось, что Люк — просто придурок, который использует женщин в своих интересах. Он был ничтожеством, а я — наивной дурой, влюбившейся в такого как он.

И вот я сижу на диване, крепко сжимая в руке бутылку вина. Но не пью. Вместо этого я, уставившись на тёмную бутылку, пытаюсь стерпеть эту невыносимую боль в груди, лелея каждый маленький осколок стекла, впивающийся в меня, и с нетерпением ожидая дня, который исцелит мои раны. В конце концов, кожа на месте шрамов куда плотнее.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем кто-то постучал в дверь. Я встала, надеясь, что это Люк, и что мне удастся ещё раз выбить из него всё дерьмо.

Но за дверью стояла Фрэнни с сумочкой, перекинутой через плечо, и бумажным пакетом в руке.

— Я принесла тебе картофельного супа, твоего любимого, — сказала она, проходя в дом и быстро оглядывая всё вокруг. — Не думаю, что я была здесь раньше.

— Просто я никого к себе не приглашаю. — Если бы я это сделала, то стала бы самым большим посмешищем города.

Она положила пакет на столешницу и вытащила пластиковый контейнер и ложку.

— Почему?

— Спасибо. — Я взяла суп и сделала маленький глоток, сочтя его небольшим утешением. — Потому что я ненавижу людей. Они меня бесят.

Фрэнни улыбнулась, выражение её лица было открытым и приветливым.

— Но я же тоже человек.

—Да, и тебя я тоже не приглашала, — произнесла я, идя обратно к дивану. Разлив немного супа на ковёр, я крикнула Джози, чтобы она об этом позаботилась. — Так что ты здесь делаешь?

Улыбка Фрэнни дрогнула, но не исчезла.

— Я просто хотела зайти и убедиться, что ты в порядке.

Очень преувеличивая, я показала ей два больших пальца.

— Всё великолепно. Мне всего лишь разбили сердце и унизили перед всем городом. Ещё один обычный вечер из жизни Кэтрин Холлистер.

Фрэнни присела рядом со мной и положила руку мне на плечо. Прежняя Кэт вздрогнула бы от неожиданного физического контакта, но новая я в данный момент была слишком далека от этих переживаний.

— Здесь нечего стыдиться, — сказала она. — Все на твоей стороне.

— А? Что? — спросила я, отводя пластиковую ложку ото рта.

— После того, как вы ушли, все так разозлились из-за того, что Неважно-как-его-зовут играл с твоим сердцем, — сказала Фрэнни. — Ох уж эти мальчики большого города, думающие, что могут приехать и играть с нашими женщинами, — сказала девушка, имитируя голос Дейла Хокланда.

— Почему они так заботятся обо мне? Я же вела себя со всеми как дура.

Фрэнни погладила меня по волосам.

— Потому что ты одна из нас. Ты наша дурочка, а своих мы в обиду не даём.

Может, сказывалось моё разбитое состояние, но от этих слов мне действительно стало лучше. Впервые с момента переезда в этот город, я действительно почувствовала себя его частью.

— Это тошнотворно, но очень приятно.

— Мне жаль, что тебе причинили боль, — сказала она. — Ни один мужчина не стоит таких страданий.

— Полностью с тобой согласна, — произнесла я, и по моей щеке медленно скатилась слеза. Я вскочила на ноги, прижимая ладони к глазам. — Боже, я так устала плакать! — проговорила я, расхаживая по гостиной. — Именно поэтому я не связываюсь с людьми. Вот почему я живу сама по себе. Мне не нравится раскрывать людям свои чувства, обычно это заканчивается разочарованием. Люди обманывают.

— Но я же тоже человек, помнишь? — ещё раз отметила Фрэнни. Она схватила пульт, включила телевизор и начала щёлкать по каналам, игнорируя мой удивлённый взгляд. Похлопав по месту около себя, она сказала: — Давай, садись рядом. Посмотрим вместе «Сплетницу». Это поможет отвлечься.

Я никогда даже и не слышала о «Сплетнице», но место действия было в Нью-Йорке, и мои мысли не убегали далеко от Люка. Несмотря на свою злость, я обнаружила, что размышляю о том, каково это, вырасти в этом быстром и бешеном мегаполисе. Живя среди этих высоких зданий, кем он был и как смотрел на мир?

Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, думая о том, как жизненный опыт и окружение видоизменяют нашу личность, переделывая нас самих, словно окислившиеся частички на медной статуе. И мне интересно: можно ли избавиться от налёта времени и снова начать жить как тот блистательный человек, которым ты был раньше?

Спустя какое-то время я проснулась, лёжа на диване, укрытая одеялом и с сидящей у моих ног Джози. Заметив, что я проснулась, собака спрыгнула на пол и, подойдя ко мне, облизала мне щёку.

Приподняв свою тяжёлую руку, я попыталась почесать её за ухом.

— Эй, девочка, — сказала я, обнаружив, что мой голос звучит слишком охрипшим, чтобы говорить.

— Как ты себя чувствуешь? — донёсся мужской голос откуда-то из комнаты.

Голос не принадлежал Вэсту, и где-то внутри мысль, что я никогда снова не проснусь под его голос, разбила всё, что осталось от меня прежней. Никогда не признаю этого вслух, но я буду по нему сильно скучать. Мужчина заполнил своим присутствием мой маленький дом, и теперь тот всегда будет казаться немного пустынным и чуть менее светлым.

Устав быть мелодраматичной, я приподнялась и взглянула на Дрю, прохаживающегося по гостиной.

— Что ты здесь делаешь? И где Фрэнни?

Мужчина присел на кофейный столик, облокотившись на бёдра, чтобы поближе меня рассмотреть.

— Ей нужно было идти домой.

— Почему? Сколько времени?

— Около одиннадцати.

Я откинулась на спинку дивана, потому что моя голова казалась слишком тяжёлой, чтобы её удерживать.

— Тогда какого чёрта ты здесь делаешь? Разве тебе не надо быть в городе и следить за порядком?

Закатив глаза, Дрю громко выдохнул.

— У меня есть с собой телефон. И на случай, если ты этого не заметила, ты тоже являешься частью этого города, и я здесь, чтобы убедиться, что ты в порядке.

— Чёрт побери, я не первый человек в этом городе, который проходит через расставание. Вы с Фрэнни что ли поочерёдно за мной присматриваете? — Дрю упёрся взглядом в пол, не говоря ни слова. — Дрю…

Наконец-то он посмотрел вверх.

— Я знаю о твоей… ммм, госпитализации в старшей школе.

Я села так быстро, что едва не травмировала себе спину.

— Что? Как?

Он казался смущённым, когда произнёс:

— Это было в полицейских записях.

Воспоминания о той ночи много лет назад стремительно поглотили меня: офицер полиции в больнице задавал мне вопросы, делая пометки. Он спрашивал об отвратительных вещах, интересуясь, из-за чего я пыталась покончить с собой. Я думала, что мне удалось оставить всю эту гадость позади, но только что мне напомнили, что от своего прошлого сбежать никогда не удастся.

Откинув одеяло, я встала.

— Хорошо, теперь можешь уходить. Я освобождаю тебя от присмотра за суицидницей.

Дата добавления: 2015-10-30