Rule of Columbanus 3 страница

· Однажды в городе Тара, где находилась резиденция короля Лугайра, был ежегодный языческий праздник, на котором друиды зажигали священный огонь. Раньше них никто из присутствовавших в Таре либо ее окрестностях не имел права зажигать ни факелов, ни очага в доме. Но этот праздник совпал с Пасхой, и Патрик оказался неподалеку. Он поднимается на самый высокий холм и зажигает костер – в честь воскресения Христа. Друиды, одновременно удивленные и напуганные, объявляют королю, что если этот дерзкий огонь не погасить, он будет гореть вечно и заполонит всю Ирландию. Король, естественно, дает приказ погасить огонь, однако несмотря на все усилия королевского войска и друидов, и огонь, и его возжигатели остались в безопасности. А на следующий день святой отправился в королевский дворец проповедовать Евангелие.

· В другой раз Патрику довелось проповедовать в одном селении, где неподалеку стояло языческое капище в честь солнца, построенное в виде кольца (вроде Стоунхенджа). Проповедь оказалась удачной, и селение покаялось. Естественно, тут же в народе появились предложения снести нечистое сооружение. Однако Патрик посоветовал своей пастве воздержаться от разрушения памятника истории, а, наоборот, достроить его так, чтобы на кольцо был наложен крест. Идея оказалась удачной, и подобные сооружения стали появляться повсюду. Потом ввиду громоздкости крестообразных стоунхенджов а также под влиянием христианской традиции орнамент из круга и креста начали ставить вертикально – под ними священники и монахи проповедовали и молились, пока не было возможности построить церковь. Первые кресты были простыми, без украшений. Однако впоследствии их стали украшать орнаментом из цветов и листьев, а еще позже – изображениями Христа и святых. Так появился кельтский крест. В каждой из этих историй мы видим, как святой Патрик смешивает традиции христианские с традициями кельтскими, а Благую Весть приспосабливает к местной культуре и обычаям – не изменяя, но преображая, сохраняя нетронутой суть и правила веры, но одев их в привычную ирландцам оболочку.

· Не последнюю роль в этом деле сыграл Фиакк, биограф святого Патрика и его преемник на епископской кафедре в Армаге. О его деятельности достоверной информации сохранилось мало. Известно только, что Фиакк принадлежал к филидам и оставался верен музам на епископском поприще, о чем свидетельствует его биография св. Патрика, написанная стихом, характерным для ирландских саг, и к тому же полная мифологических аллюзий. Помимо фактов, изложенных самим Патриком в «Исповеди», Фиакк рассказывает немного о служении святого, плодах его трудов и смерти. Здесь биография реального исторического лица превращается в волшебную сказку в типично ирландском стиле. Ирландцы молятся, чтобы Патрик пришел к ним обращать их в истинную веру, друиды предсказывают королю приход новой эпохи, а Бог обещает на страшном суде привести вех ирландцев к Патрику, дабы он повел свою паству к Божьему престолу. Когда приходит час смерти святого, солнце останавливается в небе, птицы поют в одном хоре с ангелами, а священники засыпают, очарованные дивной музыкой. Сам же святой не может отправиться на небеса без лучшего друга, которому также настало время помирать. Таким образом уже в первом поколении кельтских христиан наблюдается смешение культур, благотворное как для Ирландии, так и для ее церкви.

· Поэтому Фиакк как на словах, так и на своем примере подтверждает тот факт, что ирландская интеллигенция довольно быстро христианизировалась и приобщилась к церкви, отчего выиграли обе. Филиды и барды (а с ними – и ирландская литература) приобщились к истинной вере, обрели обитель на небесах и в христианском мире. Христианство же получило своего рода монополию на культурное развитие страны, чем поспешило воспользоваться (тем более, что письменности и образования, кроме народного творчества, на острове тогда не существовало, и конкурентов у монахов в этой отрасли не было).

· В первые десятилетия своего существования кельтская церковь представляла собой несколько общин, которые, вероятно, курировались святым и его преемниками. Кроме того, первое время ирландская церковь поддерживала тесную связь с внешним миром. Документы собора, который, как сообщают сами документы, состоялся во времена Патрика либо вскоре после него, говорится, помимо прочего, об отношениях с британскими священниками. Однако в связи с беспорядками в Британии в годы войн с саксами и после смерти Артура страна, давшая начало кельтской церкви, сама в конце концов стала нуждаться в духовной опеке. Лишившись поддержки ближайшего христианского соседа, ирландская церковь быстро изолировалась от окружающего мира. Удивительного в этом мало, поскольку вся Европа переживала тогда не лучший период времени. Церковь в Риме страдала одновременно от варваров различного происхождения и византийцев, которые никак не могли поделить между собой остатки Западной империи. По схожей причине страдала Галлия – тем более, что после франкского завоевания нравы в тамошних церквах страдали гораздо хуже римских и британских. Конечно, обе стороны делали все возможное, чтобы поддерживать хоть какие-то контакты, но о пастырской опеке или административном надзоре и речи быть не могло. А потому церковь в Ирландии должна была развиваться самостоятельно, создавая свои традиции, мало связанные с Римом или другими духовными центрами ранней церкви.

· «История бриттов», начало работы над которой приписывают еще Гильде Премудрому, современнику Артура, говорит о 365 епископах и 3000 священниках, которых Патрик рукоположил во время своего земного служения. Данные его наверняка преувеличены, но налицо тот факт, что после смерти святого в Ирландии осталось немало епископов, священников и монахов, способных продолжить его дело. Одной из них была святая Бригида (453-523). Дочь рабыни-христианки родом из пиктов и ее хозяина язычника-скотта Дубтаха, она еще в детстве отличалась набожностью. Когда мать продали одному друиду, Бригида вначале оставалась при ней, затем должна была вернуться к Дубтарху, а позже смогла получить свободу. Оказавшись на воле, Бригида пошла в монастырь, где была посвящена в монахини самим Патриком. Приняв обеты, она стала много путешествовать и проповедовать Евангелие, приобретая много душ для Христа.

· Кельтское монашество

· В Армаге находилась архиепископская кафедра, были на острове и епископы. Однако наибольшую роль в жизни церкви играли монастыри. Кельтский монастырь строился по принципу языческих друидических братств (естественно, ни о каких языческих практиках не могло быть и речи) – несколько хижин с церковью, больницей, трапезной и мельницей. Стоял монастырь обычно у реки и огораживался земляной или каменной стеной. Популярность монашеского образа жизни среди ирландских христиан была вызвана не только религиозным энтузиазмом, но и родовым строем ирландского общества. Люди тогда жили семьями-кланами, и каждый привык ощущать себя частью своей семьи, своего рода. Монастырь же именно так и выглядел – своего рода «большое общежитие», выражаясь современным языком. Это и студенческий городок, и трудовая коммуна, и лагерь туристов – словом, все, о чем только может мечтать заядлый коллективист (а ведь таковыми и были древние ирландцы). Неудивительно, что монашество столь быстро прижилось на ирландской почве, и со второй половины 5 века все ирландское духовенство было монашеским. Его стараниями был основан не один монастырь, и было положено начало практики смешанных монастырей. В таких монастырях жили монахи и монахини. Жили они, естественно, раздельно, но под началом одного аббата (или аббатисы).

· Монахи занимались проповедью язычникам, научению служителей (практически все церковные служители того времени были монахами), переписью и изучением книг, а также помощью путешественникам. При многих монастырях были школы, в которые впоследствии даже местная знать будет отдавать своих служителей. Кроме того, монахи сами обрабатывали землю и обеспечивали себе пропитание. Мессу они служили по разным чинам, и уставы в монастырях отличались друг от друга.

· Общим для них всех было стремление к святости и благочестию (для этого они и шли в монастырь) – причем к благочестию особого рода. Понятие кельтской святости обычно включало в себя аскетизм, бескорыстие, миссионерское рвение, принципиальность в вопросах веры и чести, смирение перед Богом (но не всегда перед людьми) и привычка говорить правду в глаза. Бескорыстие и чистота жизни кельтских монахов подчеркивалась даже во времена Беды Достопочтенного, когда конфликт между кельтской и римской церквами еще не совсем утих. Возможно, корни кельтской святости кроются в учении Пелагия о свободе воли (влияние Пелагия было сильно в Британии, а в одном из ирландских монастырей работы Пелагия включены в один сборник вместе с Иеронимом, Патриком и житием Мартина Турского). Возможно, определенную роль сыграл и природный темперамент скоттов, населявших Ирландию и Шотландию. Кельтский аскетизм чаще всего включал в себя строгую жизнь наподобие той, что вел Иоанн Креститель: отречение от роскоши и длительные духовные упражнения. Уставы наиболее значительных кельтских монахов Колумбана и Колумбы были намного строже распространенного в то время бенедиктинского устава (Бенедикт и его последователи меньшее ударение делали на аскетические подвиги и большее – на физический труд и научные занятия), и потому Рим неодобрительно относился к кельтскому аскетизму, всячески способствуя переходу ирландских монастырей на бенедиктинский устав.

· Вместе с тем религиозный элемент монашества смешивался в кельтском монашестве с романтическим. Ведь каков был удел ирландского монаха? Привольное житье на лоне природы (которая в Ирландии прекрасна как нигде) вдали от мирской суеты и в кругу немногочисленных единомышленников, богатый досуг наедине с книгами и простор для творчества, путешествия в дальние страны по бескрайнему морю или непроходимым лесам, проповедь язычникам или научные изыскания (в худшем случае – труд переписчика или фермера). В принципе, человек с романтической жилкой может только мечтать о таком уделе, а ведь именно из творческой интеллигенции – бардов и филидов – вышла большая часть кельтского духовенства. Посему не стоит удивляться романтическому ореолу, окружавшему многих святых кельтской церкви. Для кельта-христианина аскетизм представлялся вовсе не строгим и трудным, а подвиг христианской жизни – овеянным романтикой не меньше приключений гордых воителей или бесстрашных мореплавателей (впрочем, ни то, ни другое не было чуждо кельтским клирикам). Романтическое отношение к монашескому подвигу видно в стихотворении, сложенном ирландским монахом и проповедником 7 века св. Манханом:

· Прошу я Тебя, Сын Бога Живого, владыки от века,

· О маленькой келье в далеком краю – чтоб жилищем была мне.

· Пусть будет у кельи пруд неглубокий с водами чистыми,

· Подобный святой благодати Господней, что грех омывает.

· Пусть мою келью со всех сторон лес густой окружает,

· Где средь ветвей песней радуют сердце птицы небесные.

· Пусть через пруд ручей протекает, солнцем согретый,

· Пусть будет земля к земледелью пригодна для всяких растений.

· Пусть будут мои духовные дети дружны и верны,

· Послушны всегда и смиренны пред Богом в молитвах сердечных.

· Пусть будет числом их три по четыре, четыре по три,

· При всякой нужде для служенья пригодных в церквах отчизны.

· Дважды по шесть и шесть раз по два – мне для подмоги,

· Дабы повсюду молились Богу, что солнцем движет.

· Церковь пригожая, шитьем убранная – Богу вместилище;

· Свечи горят негасимым пламенем над Книгой священной.

· Надобно будет место устроить для нужд телесных,

· Чистых от похоти, страстей плотских и помыслов грешных.

· В монастыре бы завел я хозяйство. Скажу без утайки:

· Коров бы я, кур и пчел разводил, рыбачил бы с радостью.

· Имел бы я так и одежду, и пищу от Владыки и славного

· И счастливо жил бы, Господа славя в труде и молитве.

· Нельзя упускать из виду и элемент сугубо религиозный, даже духовный. Тексты дошедших до нас молитв создают впечатление, будто для кельтских христиан важно было осознавать присутствие Бога во всех сферах человеческой жизни. Бог сравнивается со светом и разумом, мечом и кольчугой, Бог стоит у постели спящего и пробуждает ото сна, направляет в пути и помогает в труде. Бог является в ветре и огне, дожде и молнии, земле и скалах, объемлет «спереди, сзади, справа, слева и изнутри». Осознание Божьего присутствия помогает Патрику в борьбе с друидами в гражданских войнах и конфликтах с начальством. Бог помогает монахам в аскетических подвигах, так что наложенные обеты становятся не в тягость.

· Такой «практический мистицизм» обусловлен, с одной стороны, влиянием первых миссионеров (в трудах Патрика видны зачатки этой традиции), с другой – мистическим характером ирландского язычества (недаром многие языческие заклинания перелагались в христианские молитвы). Не последнюю роль сыграло и кельтское понимание дружбы: «другом души» называли кельты и Бога, и духовного наставника, отца-настоятеля, которого избирал себе монах, приносящий обеты. Таким образом и простое церковное послушание, приобретающее в наши дни самые извращенные формы, превращалось в глубокие отношения, основанные на взаимной симпатии и взаимопонимании.

· Кельтская ученость

· Еще Патрик придавал огромную важность наставлению и научению паствы (об этом можно судить по его «Исповеди»). Вполне возможно, что в основанных им монастырях появлялись какие-либо школы, а если верить преданиям, то первую школу святой основал в Армаге в 450 году. Точными сведениями мы не располагаем, однако скорее всего то, что вплоть до начала шестого века ирландские книгочеи учились в школах Уэльса и Галлии. Когда же после смерти Артура королевство бриттов в Уэльсе окончательно пришло в упадок^[8], многие из тамошних христиан устремились в Ирландию, что положительно отразилось на состоянии ирландской церкви. Спустя меньше чем столетие после смерти святого Патрика страна была полна церквей и монастырей, а при монастырях были сильные богословские школы. Уровень грамотности в таких школах был достаточно высок (многие кельтские монахи знали еврейский и греческий, чем не мог похвастать даже Григорий Великий), в них обучали священников и миссионеров, а также переписчиков церковных книг. Св. Колумба, ни разу не ступавший за пределы Британских островов, повторял в латинских гимнах стилистические приемы Цицерона и Амвросия; св. Колумбан, также получивший образование в ирландских школах, в своих проповедях цитировал Августина, Амвросия Медиоланского, Иеронима, Фортуната, Сульпиция Севера и Григория Великого, а его «Морская песня» в точности повторяет «Песню гребцов» римского поэта Клавдиана. В уцелевших до наших дней монастырях сохранились рукописные кодексы, включавшие не только библейские книги, но и произведения Патрика, Иеронима, житие св. Мартина Турского, а также Пелагия, несколько кодексов Нового Завета – и это притом, что подавляющее большинство ирландских и шотландских монастырей пострадали от набегов викингов, а позже – от рвения протестантов. До нас дошло, может быть, меньше сотой доли того, чем располагали монастыри в 5-8 столетиях.

· Среди прочих монастырей наиболее выделаются монастыри Армаг, Банкор, Клонард, Клонмакнойс, Дерри и Глендоло. Впоследствии большое влияние приобрели монастыри в Ионе и Линдисфарне – благодаря заслугам миссионеров святых Колумбы и Айдана. Ирландские монастырские школы пользовались немалым авторитетом и влиянием в Западной Европе, а в Армаге из-за обилия студентов, приезжавших из Англии, появился даже английский квартал. Беда Достопочтенный указывает, что ирландцы принимали студентов из всех стран, не требовали с них платы ни за обучение, ни за жилье и вдобавок давали с собой книги. Для коренных же ирландцев обучение было обязательным – старшие сыновья и дочери из каждой семьи отдавались в науку с тем, чтобы сделаться монахами (по желанию, конечно). Отдавали в науку детей с 6 или 7 лет и обучали до 17 лет (если ученик желал быть рукоположенным – до 20 лет). Учили ирландцы родной язык, латынь, греческий, Библию, Отцов церкви, всеобщую и национальную историю, классическую литературу (Гомер, Вергилий, Цицерон) и естественные науки (Евклид). Возможно, в ходу были еврейский язык и философия – во всяком случае, в некоторых монастырях эти дисциплины преподавались.

· Существовало семь ученых степеней, для получения самой низшей нужно было наизусть прочесть все 150 псалмов (как раз в духе ирландских бардов, специалистов по части устного творчества). Правда, сами барды и филиды мало прониклись новыми веяниями, продолжая творить песни и саги в старых традициях. Зато монахи с уважением относились к преданиям своей родины, собирая и сохраняя древние легенды и песни, а заодно перерабатывая на родной лад библейские истории и жития святых. Все ирландские летописи ведут свое начало от полулегендарного договора между Лугайром, языческим верховным королем Ирландии, Дубтахом, главой бардов, и святым Патриком. Эти трое будто бы решили начать записывать события ирландской истории и держать записи в Таре, в королевстве Мит. Проверить достоверность этой истории трудно, однако в Ирландии со времен Патрика велись летописи как на ирландском языке, так и на латыни.

· Кельтское странничество

· Большинство монастырей находилось в самой Ирландии, однако нередки были случаи, когда монахи покидали родину и отправлялись на другие острова или даже на континент. Ирландцы были искусными мореходами, и на утлых кожаных лодочках способны были покрывать значительные расстояния. Пускались они в путешествия по разным причинам – кто из миссионерской ревности, кто отправлялся в изгнание замаливать грехи, кто искал уединения. Такое странничество называлось у кельтов «странничество Христа ради» (peregrinatio pro Christi), и целью его была не проповедь или миссионерство, но просто поиск подходящего места для монашеской жизни. Уже было сказано, как ирландцы любили монашескую жизнь – уединение на лоне природы, верные друзья и мудрые книги. Пускаясь в путешествия, они искали именно этого, а если по дороге им и приходилось совершать подвиги иного рода (проповедь язычникам, научение неграмотных или освоение новых земель), то они относились к ним как к части своего «странничества».

· Лучшим примером кельтского «странничества» является получившая у современных ученых прозвище «монашеской Одиссеи» легенда о плавании святого Брендана. Монах по имени Брендан услыхал о лежащей далеко за океаном Обетованной земле святых – сохранившемся после потопа Эдемском саду. Взяв с собой товарищей, он отправился через океан к этой земле и после многочисленных приключений достиг ее, после чего вернулся в монастырь, где и умер. Хотя Обетованная земля и является видоизмененным вариантом волшебных островов ирландской мифологии, а сама история – переосмыслением древних саг о путешествиях в эту самую землю; история эта, вероятнее всего, имеет под собой реальную основу – исторический Брендан был основателем Клонфертского монастыря, умершим в 577 году и знакомым с великим миссионером древности св. Колумбой. Он вполне мог отправиться в плавание на поиски новых земель, пересечь Атлантический океан и достичь Фарерских островов, Гренландии, а может, и американского континента. В 1970-х годах несколько ученых во главе с Тимом Северином предприняли попытку пересечь Атлантику на кожаной лодке, наподобие тех, что были у ирландских монахов. Попытка окончилась успехом, что служит доказательством надежности подобных судов для длительных морских путешествий. Достиг ли исторический Брендан американских берегов? Проверить историчность его похода трудно, однако история о нем показывает, насколько охотно пускались в странствия монахи кельтских монастырей. Именно монахами были открыты Исландия и другие острова Северной Атлантики.

· Впрочем, не следует чересчур идеализировать христианизированную Ирландию 5-8 веков. В истории очень редки случаи, когда христианские короли вели себя в соответствии с верой, которую исповедовали (исключения, конечно, попадались, но такие монархи обычно недолго оставались на своих престолах). Частые междоусобные войны между местными кланами и племенами не оставляли в стороне верующих – монахи и даже монахини были обязаны участвовать во всех ирландских войнах (только в 8 веке святой Адамнан частично добился официального разрешения для духовенства не участвовать в войнах). Не сразу исчезло рабство, а разбой и пиратство оставались любимым досугом ирландской знати, несмотря на все усилия проповедников. Не сдавало позиции и древнее язычество, справиться с пережитками которого монахам было нелегко.

· Тем не менее грехи кельтских королей не распространялись на кельтских священников, и в целом церковь в Ирландии не только смогла избежать пороков средневековья, но и приобрела свой особый характер, своеобразный колорит, который выделял ее на фоне остальных церквей запада. Оригинальное, непохожее на других понимание святости и духовного созерцания, романтическое отношение к христианской жизни и служению – все это отличало кельтскую церковь, делая ее непохожей на другие христианские общины той эпохи.

· У кельтских христиан всегда было рядом миссионерское поле, благодаря чему они не могли сложить руки и заняться борьбой с еретиками, которые в свое время оказали ранней и средневековой церкви медвежью услугу. Кроме того, постоянное присутствие неверующих усиливало в христианах стремление к святости, которая во многом понималась как свидетельство миру «словом и делом» (эта фраза чуть ли не на каждом шагу встречается в ирландских духовных поэмах, а в переработанном виде – и в английских).

· Зато и такой власти в государственных делах кельтское духовенство не имело, а значит, ни в Ирландии, ни в Шотландии не было столь жесткого противостояния между властью светской и духовной. Короли не вмешивались в церковные вопросы, а церковь не затевала разговоры о превосходстве духовного жезла над светским и не боролась с искушением властью, оставшись чисто духовным учреждением, заботившимся о духовной жизни британских и околобританских островов.

· Впрочем, здесь лучше перейти от общих фраз и определений к конкретным событиям и людям. Ирландия была островом святых и ученых – так пусть святые и ученые поведают нам о судьбе своей родины и своей церкви.

· 2. распространение кельтской церкви на британских островах

· Уэльс и св. Гильда Премудрый

· Гильда Премудрый – церковный писатель и историк, написавший первую книгу об истории Британии и завоевании ее саксами - был примером ирландских ученых первого поколения. Сын ирландского короля, он с детства был определен в книжную науку и учился в монастырях Галлии, после чего прибыл в Британию, «привезя с собой множество книг», как говорится в его жизнеописании 12 века. Британия переживала тогда переломный период своей истории – нашествие пиктов сменилось нашествием саксов, Вортигерн умер, а святой Герман безуспешно пытался поднять британцев на борьбу с завоевателями. Ораторские способности и горячее кельтское сердце ученого оказалось в такой ситуации как нельзя кстати, и Гильда начал неустанно проповедовать в опустевших британских церквах. Проповеди ученого ирландца зажигали сердца бриттов, и христианская вера вновь проснулась в сердце народ. Начавшийся религиозный подъем привел к подъему национальному, и религия объединила народ в борьбе за свободу, которая достигла своего пика в битве у горы Бадон, где Артур одержал победу над саксами. Однако триумф британского короля был ненадежным, а иллюзия порядка в стране мало кого могла обмануть – тем более Гильду. Дело в том, что его братья и сородичи то и дело пытались поднять восстание против Артура, и тому приходилось карать заговорщиков. Поэтому видный ученый и клирик, по-видимому. игравший не последнюю роль при дворе, неоднократно впадал в немилость короля, которому, по свидетельству биографов, «всем сердцем желал быть покорным». Именно тогда, по свидетельству агиографов, Гильда выбросил в море все написанные им книги, в которых упоминался Артур, и в дальнейшем избегал прямо упоминать имя спасителя Британии. Впрочем, Гильду нередко отождествляют с бардом Анейрином, крупнейшим поэтом древнего Уэльса. Из множества произведений, принадлежащих (или приписываемых) Анейрину, внимание историков больше всего привлекает поэма «Гододдин», сложенная в 6 или 7 веках и повествующая о битве бриттов с саксами. Интересна она тем, что в ней впервые упоминается имя Артура.

· Впрочем, памятуя заповедь Христову о любви к врагам и гонителям, Гильда Премудрый умудрялся сохранять мир с Артуром – до нового скандала с королевой. Гвинфевар была похищена одним из британских дворян и увезена в город, где Гильда как раз гостил у местного аббата. Вскоре оскорбленный муж показался у городских ворот во главе многочисленной армии, требуя выдать изменницу. Изобретательному ирландцу и тогда удалось решить дело миром (незадачливый любовник клятвенно уверил Артура в чистоте и невиновности Гвинфевар и передал ее мужу, который, в свою очередь, клятвенно пообещал не обвинять ее ни в чем, и на том инцидент был исчерпан). Однако после этого Гильда решил, что с него хватит и удалился в леса, где построил себе келью и часовенку во имя святой Троицы. В этом одиночном монастыре он прожил остаток дней и скончался в мире. Написанные Гильдой книги – полухроника-полупроповедь «О разорении Британии» и несколько посланий – повествуют о плачевном положении в независимой Британии, непрестанных междоусобицах и упадке христианства.

· Впрочем, несмотря на сетования ученого мужа, на бриттских землях было достаточно много священников и ученых, полных желания послужить на благо бриттам. Большинство их, согласно свидетельствам Беды Достопочтенного, было миссионерами из Ирландии, однако и среди самих британцев находилось немало талантливых и искренних людей, желавших поднимать культуру и духовность родной страны и народа.Импульс, данный Уэльсу артуровской эпохой, оказался достаточно сильным, чтобы обеспечить рост и развитие валлийской церкви и искусства. Все наиболее значительные валлийские барды, чьи имена дошли до нас (Мирддин (Мерлин), Талиесин, Анейрин), жили и трудились в 5, 6 и 7 веках. Все сохранившиеся предания Уэльса своими корнями уходят во времена славного короля и его рыцарей: «Черная книга Кармартена», «Красная книга Хергеста», «Книга Анейрина», «Книга Талиесина», «Белая книга» (послужившая основой для сборника «Мабиногион»). Тем не менее постоянные войны изматывали как народ, так и церковь, и потому валлийская церковь так и не смогла подняться до уровня Ирландии и Шотландии.

· Шотландия и св. Колумба

· Святой Колумба или Кольм Килл (Columcille, Colm Cille) – третий по популярности (после Бригиты и Патрика) кельтский святой, прославившийся и как миссионер, и как поэт. Ничего удивительного в этом нет, поскольку вся жизнь Колумбы походила скорее на героическую балладу, чем на житие святого, а меч был ему к лицу не меньше, чем Библия. Согласно описаниям историков, он был красавцем высокого роста с сильным и звучным голосом, решительным и энергичным, вспыльчивым и склонным к мести. Кротости и смирения у него хватало далеко не всегда, и это сыграло решающую роль в его жизни и служении. Родился Колумба в 521 году на севере Ирландии, в королевстве Ульстер, область Донегол. При рождении ему дали два имени – Кримтханн («Волк») и Кольм – («Голубь»). Первое обозначало, что он, как и его предки-короли, посвятит себя войнам, второе же указывало на чистоту и кротость. Священник при крещении, естественно, предпочел второе имя, переделав его на латинский лад – Колумба. Впрочем, кельтская традиция взяла свое, назвав его Кольм Килл – церковный голубь. Он происходил из рода Ньяла и по рождению был одним из вождей клана О’Доннелов.

· При желании он мог стать королем, воином, либо возглавить клан, однако юноша избрал иной путь. С детства он проводил почти все свое время в церкви и как только вступил в зрелый возраст, ушел в монастырь – учиться и служить Богу. Первой его школой был монастырь Странгфельд Лу, где настоятелем был св. Финниан Моувилльский. Там же его посвятили в диаконы. Затем он отправляется в королевство Лейнстер, где учится у светского певца-филида по имени Гемман. Учеба в Лейнстере не прошла для Колумбы даром – святой вошел в историю не только как проповедник, но и как поэт, а перо его воспевало не только Бога и христианские истины, но и красоту природы, любимый монастырь, родную страну. После словесных занятий Колумба оканчивает лучшую в Ирландии монастырскую школу в Клонарде, где стал блестящим писцом, а затем еще одну в Гласневине, что под Дублином, после чего был рукоположен в священники (а может, его посвятили в Клонарде и отправили под Дублин уже рукоположенным). Теперь у молодого монаха было три альтернативы: либо оставаться при одном их монастырей учителем или переписчиком, либо служить при одной из ирландских церквей, либо идти «на целину». Колумба избирает третий путь и пускается в странствия по зеленым холмам Ирландии. В 545 году, в возрасте 24 лет, он открыл церковь (а при ней – и монастырь) в Дерри, что на севере Ирландии, затем – церковь- монастырь в Дарроу и несколько других церквей и монастырей в Ирландии и на прилегающих к ней островах. Миссионерский процесс проходил примерно так: Колумба с товарищами прибывали на место и строили церковь и монастырь, параллельно проповедуя местному населению, которое, впрочем, формально уже являлось христианским. Потому проповедь монахов не встречала особого сопротивления, тем более, что церквей не хватало, и священники народу нужны были.

---

Дата добавления: 2015-10-30