Shatter / Крушение

Монтгомери возник в лофте Рика следующим утром с Андерсоном, Эспозито, Райаном и другими агентами ФБР на прицепе.

Рик открыл дверь, оставив Кейт сидеть за кухонным столом с чашкой кофе в руках. Она была не в своей одежде: мешковатые черные шорты «Nike», большого размера толстовка и футболка «Национального Писательского Съезда» под ней принадлежали Рику. Он дал их ей прошлой ночью после того, как завернул ее в одно из своих пушистых белых полотенец и провел в свою спальню.

Спала она беспокойно, и приблизительно в три утра очнулась. Она лежала спиной к нему, и Рик прижался к ней и оперся на правый локоть, чтобы видеть ее лицо, и, пока она спала, другая его рука гладила ее руку. Когда она проснулась, то повернула голову, чтобы посмотреть на него. Он улыбнулся ей.

— По шкале от одного до десяти, насколько тебя нервирует то, что я смотрел, как ты спала?

— Одиннадцать, — пробормотала она.

Она снова отвернулась, но не заснула. Рик боролся с желанием прямо сейчас спросить, как она. Он не хотел, чтобы она снова его оттолкнула, так как чувствовал, что если она снова это сделает, то потом может и не подпустить его к себе. После длинной паузы он рискнул задать вопрос настолько легко, насколько это было возможно.

— Как ты?

Сперва она не ответила, Рик чувствовал, как тянулись секунды.

— Оцепенела, — наконец прошептала она.

— Ты боишься?

— Ужасно боюсь.

— Чего?

— Потерять его. Что это моя ошибка.

— Кейт…

Тишина разлилась по комнате, и Кейт закрыла глаза. Рик внимательно смотрел на нее, замерев от неуверенности в том, что ему дальше делать.

— Скажи, что это не моя вина, — прошептала она.

Он прижался губами к ее уху, обняв ее всем телом.

— Это не твоя вина.

Внезапно она толкнула его плечом в грудь, оттолкнув достаточно далеко, чтобы сама могла перекатиться на спину, на мгновение Рик подумал, что сделал что-то не так. Кейт потянулась к нему и, сжав его рубашку, притянула ближе. И, когда он был достаточно близко, прижала свои губы к его, и Рик просто ответил на поцелуй. В конце концов, возможно, он сделал все правильно.

Все вышло из-под контроля невероятно быстро. Поцелуи Кейт были легкими и быстрыми, отчаянными, что совсем не было на нее похоже. Так или иначе, Рик оказался на спине, глядя, как она располагается сверху; на короткое мгновение их взгляды встретились, и Рик задался вопросом: почему она выглядит более заинтересованной в его реакции, нежели в своих ощущениях.

Кейт изменила положение так, чтобы оказаться сидящей у него между коленей. Когда ее пальцы обхватили пояс его шорт, а голова наклонилась, он с ужасающей ясностью понял, что она собирается делать.

— Кейт, — резко сказал он, быстро наклонившись вперед, чтобы обеими руками обхватить ее лицо. Когда она посмотрела на него, он покачал головой. Что-то неопределенное отразилось на ее лице, и его внезапно поразило осознание: все, что он смыл, охватило ее снова. Он схватил ее за плечи и притянул ее к себе, чтобы она лежала сверху.

— Не так, — сказал он ей.

Она ткнулась носом ему в щеку.

— Пожалуйста, — прошептала она ему на ухо. — Пожалуйста, Рик.

— Ты возненавидишь меня утром.

— Нет. — Она приподнялась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Мне нужно почувствовать себя живой. Ты можешь это понять? Мне нужно знать, что мое сердце все еще бьется, нужно знать, что я все еще могу чувствовать что-то, кроме этого …

Что-то неопределенное опять отразилось на лице Кейт, но на этот раз Рик понял, что это. Она не знала, как в ком-нибудь нуждаться. Факт того, что она пыталась позволить себе нуждаться в нем, был им замечен, как и то, что его пальцы на ее коже, казалось, зажгли огонь жизни в ее глазах.

— Хорошо, — пробормотал он. Он перевернулся, оказавшись сверху. Он не собирался позволять, чтобы это было для него. Это было для нее. — Скажи, что мне нужно делать.

Она подняла руку к его лицу, проведя ее по его щеке.

— Мне нужно, чтобы ты любил меня.

Так он и сделал.

Теперь он провел ее босса и ее коллег в свой лофт и ненавидел то, что не мог чуть дольше удержать реальность вдалеке. Она не готова снова стать детективом Беккет. Ей нужно было еще немного времени.

Рик обошел группу людей, которые задержались в холле, и провел их в кухню. Он направился к Кейт, когда заговорил Монтгомери.

— Беккет.

Кейт подняла глаза от своего кофе и повернулась на стуле. Рик остановился рядом с ней, положив руку на стойку позади ее руки и став достаточно близко, как бы обнимая ее одной рукой, но фактически не прикасаясь к ней. Он снова обратил свое внимание на группу людей, которых только что впустил. Райан и Эспозито застенчиво стояли позади капитана, посылая Кейт сочувствующие взгляды, будто боялись неправильно на нее взглянуть. Андерсон и его агент выглядели неуместными, неуклюжими. Рик вспомнил, что Кейт была в его одежде, и посмотрел на нее, задаваясь вопросом: понимает ли она, насколько очевидным это делает их отношения. Если она и понимала, то не беспокоилась об этом.

— Капитан, — приветствовала она.

— Ты чувствуешь себя лучше?

— Да. Спасибо.

Ее тон противоречил словам, и Рику стало интересно, уловил ли это Монтгомери. Капитан держал в руке экземпляр «В жару», и только сейчас Рик понял, что на нем были латексные перчатки.

— Это принесли к твоему столу в участке сегодня утром.

Кейт не сделала ни малейшего движения, чтобы встать и взять книгу.

— Записка есть?

— Нет. Только закладка. — Монтгомери показал обложку «Daily News» с изображением Рика в боксерах, обнимающего полуодетую Кейт. Обложку сложили так, чтобы она была достаточно маленькой и могла служить закладкой.

— Собираюсь предположить, что закладка была на странице 105, — сказала Кейт.

Рик с удивлением посмотрел на нее.

— Как ты узнала?

Она покачала головой.

— Не думаю, что Сторм до сих пор хочет меня спасти.

Андерсон вышел вперед.

— Думаю, что ты права. То, что он сделал с твоим отцом… не походило на другие действия. Это было наказание. Ранние действия, первые пять убийств, даже похищение были попытками привлечь твое внимание. Он хотел напугать тебя, что убрать Касла из твоей жизни.

— И, когда я не сделала этого, он рассердился, — закончила Кейт. — Поэтому он напал на того, кто ко мне ближе.

— Точно. Это было наказание за то, что ты проигнорировала его желание, но так же это был последний рубеж. Вероятно, он полагал, что ты сломаешься и прогонишь Касла.

— Вместо этого я угрожала ему.

Андерсон кивнул.

— Монтгомери рассказал мне о вашей беседе. Сторм не просто безумен, он помешан. Помешан на тебе. То, что ты хотела уничтожить его, вероятно, сломало его. Он чувствует себя преданным.

Тишина повисла в лофте, так как все в комнате уставились на Кейт, а Кейт смотрела в свой кофе.

— Не понимаю, — пробормотал Рик. — Теперь он придет за Кейт?

— Не только за Кейт, — поправил Андерсон.

— Алексис, — выдохнул Рик, его затошнило. Кейт быстро повернула голову, чтобы взглянуть на него, и по взгляду на ее лицо стало ясно, что та же мысль охватила и ее. Что-то промелькнуло на ее лице, и это было даже хуже, чем вчера вечером в темноте его спальни.

— Офицеры и агенты уже в школе, — ответил Андерсон. — Она в безопасности. Мы просто ждем твоего указания, а затем выведем ее. Отправь ее куда хочешь.

— Ее мать в Калифорнии.

Андерсон посмотрел на другого агента.

— Позвони. Сперва привезите ее сюда, позвольте увидеться с отцом и собрать вещи, а затем она отправится на самолет.

— Одна? — спросил Рик.

Андерсон покачал головой.

— Конечно, нет.

Благодарность охватила Рика, но облегчение не пришло. Его не будет, пока Сторм не умрет или не сядет за решетку.

— Спасибо.

Андерсон кивнул агенту. Тот вышел, приложив телефон к уху, а затем Кейт заговорила.

— Я не собираюсь сидеть здесь и ждать, когда он придет за нами.

— Это еще один пункт, который нам нужно обсудить, — вздохнул Андерсон. — Я разговаривал с доктором Грэмом, одним из профайлеров Бюро.

— Он знает, кем может быть Сторм? — требовательно спросила Кейт. Рик смог услышать почти незаметную дрожь в ее голосе.

— Нет. Фактически… он беспокоился о тебе.

Рик вовремя посмотрел на Кейт, чтобы заметить, как сузились ее глаза. Ее взгляд был не столь выразителен как прежде, и он знал: это от того, что она бежала из последних сил. Но, несмотря на это, такого взгляда было достаточно, что заставить Андерсона переступить с ноги на ногу.

— Беспокоился обо мне? — повторила Кейт. — Что это значит?

— Он и раньше видел, как серийные убийцы зацикливаются на полицейских. Для полицейского это очень напряженный и трудный момент. Даже лучшие могут сломаться. — На этих словах Рик вздрогнул. Даже необычно хрупкая Кейт Беккет обиделась на предположение, что она может сломаться. — В свете вчерашних событий, профессиональная рекомендация доктора Грэма состоит в том, что тебе необходимо отойти от расследования на несколько дней. Для профилактики.

— Профилактики чего?

— Твоего психического здоровья.

Рик ждал вспышки и язвительного ответа, но этого не было. Он с удивлением посмотрел на Кейт, заметив, как что-то промелькнуло у нее в глазах. Наконец она покачала головой.

— Я не могу этого сделать.

— Вы знаете, что в действительности это не ваш выбор, детектив, — прервал Монтгомери. — Если я говорю, что хочу, чтобы ты взяла несколько дней отгула, то ты сделаешь это.

— Он не остановится, — возразила Кейт, снова покачав головой. — Даже если вы вынудите меня взять несколько дней отгула, он не остановится. Он найдет меня.

— Нет, если подумает, что мы ждем его, — сказал Андерсон. — Мы думаем вывести тебя и Касла из города. Возьмите несколько дней, отдохните, а затем с новыми силами вновь возьмитесь за дело.

— Если он подумает, что мы ждем его и попытаемся завлечь в ловушку, то не покажется и близко рядом с вами, — пояснил Монтгомери.

Рик был согласен с Андерсоном, когда тот сказал, что Кейт нужно отдохнуть несколько дней, но теперь, когда Андерсон и Монтгомери изложили весь план, он еще больше стремился к тому, чтобы Кейт согласилась. Она нуждалась в этом. Проблема заключалась в том, что Кейт была экспертом в игнорировании собственных потребностей в угоду любому делу, над которым работала.

Рик наблюдал, как Кейт медленно вздохнула, и, когда она посмотрела на него, он знал, что она действительно держится из последних сил.

— Думаю, ты должна, — пробормотал он, не дожидаясь ее вопроса. Она смотрела на него в течение долго времени, а затем снова перевела взгляд на чашку кофе, Рик знал, что она решила. Он посмотрел на Монтгомери и Андерсона.

— У меня есть домик в Хэмптоне. Мы едем туда.

***

— Ты одомашнил меня.

Рик посмотрел на Кейт, его брови приподнялись.

— Я что?

— Ты одомашнил меня, — повторила Кейт. — Я только что приготовила обед в чертовом переднике.

— Ты выглядела мило.

— Мы вместе вымыли посуду.

— Это был опыт единения.

— Я нахожусь в особняке в Хэмптоне.

— Тебе нужна была передышка.

Кейт вздохнула. Она чувствовала себя так, будто попала в другой мир. Вчера она провела весь день в больнице, переживая один из наиболее эмоционально болезненных дней в своей жизни. А сегодня… этим утром она пила кофе в рубашке Рика, а сейчас лежит на полу его большой библиотеки в особняке в Хэмптоне.

Это была такая библиотека, которая вызывала чувство, что ты умер и попал на небеса. Комната была в два этажа и имела стеклянный арочный потолок, через который можно было смотреть на звезды, нависшие над Лонг-Айлендом. Вдоль стен расположились массивные деревянные книжные полки, и даже была одна из тех специальных лестниц, которые двигалась вдоль полок. Это была именно такая библиотека, которая должна быть у писателя.

В другом конце комнаты расположился огромный каменный камин, и Рик даже развел в нем огонь. Деревянный пол был безупречен, но они с Риком расположились на коврике перед огнем. Спина Рика опиралась на мягкое кресло, а Кейт положила голову ему на бедро и смотрела на него. Рик перебирал ее волосы.

— Ты одомашнил меня, — повторила она.

— Это действительно так ужасно, как ты думала?

Кейт задумалась на мгновение, а потом покачала головой.

— Нет.

— Ты никогда не хотела заниматься домом?

— Хотела. До смерти мамы. — Она облизнула губы и посмотрела сквозь стеклянный потолок на звезды. — Но после… нет.

— А сейчас?

— Не знаю.

Его рука замерла.

— Ты же знаешь, что я никогда не пытался изменить тебя, верно? Я бы не заставил тебя жить в Хэмптоне, или посещать благотворительные балы, или идти по красной дорожке. Я влюбился не в Степфордскую жену[3] или «конфетку»[4], я влюбился в детектива полиции Нью-Йорка Кейт Беккет. — Он произнес ее звание с улыбкой. — Я влюбился в ту, кем ты являешься, Кейт. Не в ту, кого бы я мог из тебя сделать.

Ничего себе. Ее сердце колотилось в груди, повышая температуру ее тела, пока что-то проникало сквозь кожу в ее кровь, Кейт сглотнула. Офигеть. Все так и было, не так ли? Это был он. Именно он, и на этом все. О, Боже. Так именно это и нужно чувствовать.

Она приняла сидячее положение и наклонилась к нему.

— Думаю, когда это все закончится, я снова буду напуганной. — Она играла с его рубашкой, в распахнутом вороте которой была видна его ключица.

Рик мягко улыбнулся ей.

— Чем напуганной?

Она снова сглотнула.

— Тобой.

— Почему?

— Сейчас это просто, — объяснила она, пожав плечами. — Ты не даешь мне рассыпаться. Но что будет, когда это кончится? Что будет, когда я снова возьму себя в руки?

— Я все еще буду здесь.

— Уверен?

Он усмехнулся, подняв руку.

— «Мирись-мирись» обещание. — Она закатила глаза, но не скрывала улыбки. Она обхватила своим мизинцем его. — Я же говорил тебе, — пробормотал он, приближая свои губы к ее. — Начав однажды, ты не сможешь остановиться.

— Ты говоришь о «мирись-мирись» обещании? — пробормотала она в ответ. — Или о чем-то еще?

Он улыбнулся до того, как его губы прижались к ее.

— Это о тебе, любимая.

***

Марка не было в Хэмптоне.

О, он знал, что Кейт там. Знал, что она с Каслом в его показном особняке, знал, что, вероятно, они отправились туда сейчас, потому что она была слишком слепа, чтобы увидеть, что это все, чего когда-либо хотел от нее писатель. Но Марка там не было.

Он чуял опасность за милю. Кейт была умна. Слишком умна. Она должна была знать, какой эффект окажут на него ее слова. Она должна была знать, что плевок в лицо поставит его перед вопросом: а стоит ли ее спасать. Она знала, что игра перешла на новый уровень, и бегство в хэмптонский особняк было ее первым шагом.

Он не хотел их обоих. Не сразу. Он определенно не хотел первой Кейт. Он хотел растянуть удовольствие, хотел заставить ее мучиться. Неотступное желание спасти того, о ком заботитесь больше всех в этом мире. Он заставит ее почувствовать его боль.

А затем он вызовет еще больше боли.

Марк отстранился, рассматривая стену перед собой. Скоро она поймет его, скоро она поймет, кем он был. Но к тому времени будет слишком поздно. Он снова ударит. Она, так или иначе, закончит свое расследование, и оно приведет ее сюда. Она найдет его фреску, поймет, как сильно он ее любил.

Марк наклонился вперед и прикрепил последний кусочек на место. Стена перед ним была оклеена фотографиями Кейт. Снимки, о которых она не знала. Выходит из квартиры, направляясь на работу, потом возвращается после работы; на месте преступления с теми двумя детективами, работающими с ней, Райаном и Эспозито; обедает с судмедэкспертом, с которой дружит, доктором Ленни Пэриш. Нигде во фреске не было изображений Рика Касла. Нигде, за исключением одной единственной фотографии, которую он только что прикрепил.

Это была обложка «Daily News», фотография, которую он сам им отослал. Он ненавидел это чертово фото, ненавидел Кейт, стоящую так близко к чертову писателю, но это было необходимо.

Кроме того, скоро станет лучше.

***

Только Кейт и Рик вошли в двери лофта Рика, как зазвонил телефон. Кейт захлопнула за собой дверь и закрыла ее на замок, слыша быстрые шаги Рика через лофт и его дружеское: «Алло»?

Когда она повернулась, то поняла, что он уставился на ее задницу, и выгнула бровь. Он усмехнулся, телефон был все еще прижат к уху.

— Какой пакет? — спросил он.

Улыбка немедленно сошла с лица Кейт, и она быстро сократила расстояние между ней и Риком.

— Кто это?

Рик прикрыл трубку.

— Хэнк, мой швейцар. У него пакет от моего издателя.

— Нет, — весомо ответила она. Рик приподнял брови. — Это может быть Сторм. Сперва люди Андерсона должны все проверить.

Андерсон и Монтгомери подобрали команду агентов, которые служили телохранителями для нее и Рика, пока не поймают Сторма. Кейт не была безумна рада наличию охраны, но у нее не было выбора. Казалось, Монтгомери теперь часто это делал.

— О, хорошо. Да, это имеет смысл, — сказал Рик в телефон. Кейт посмотрела на него, и он снова прикрыл рукой трубку. — Он сказал, что они уже проверили пакет. Там материал по Никки Хит.

— Почему они сами не могут его принести?

— Там ждет курьер из издательства. Я должен расписаться за посылку, а они не хотят, чтобы курьер появлялся здесь.

Кейт не была убеждена, и Рик обвил рукой ее за талию, пока заканчивал разговор.

— Да, я спущусь через минуту. Ага. Скоро увидимся.

Рик повесил трубку, положив ее на стол, а затем второй рукой также обнял Кейт за талию.

— Все в порядке. Хэнк сказал, что они проверили пакет.

Кейт посмотрела на него с сомнением.

— Ты ожидал материал от своего издателя?

— Я всегда жду материал от своего издателя. Особенно учитывая популярность Никки Хит.

Кейт все еще не была убеждена, и Рик понял это по выражению ее лица.

— Все хорошо, Кейт. Внизу будто расположились пятьдесят агентов. Ты тоже хочешь пойти? Это заставило бы тебя почувствовать себя лучше?

Кейт мгновение подумала об этом, но затем покачала головой.

— Нет. Ты прав, Андерсон повсеместно расставил своих агентов.

Рик улыбнулся ей.

— Я вернусь через две минуты. Тогда мы сможем поесть мороженое и поиграть в стрип-покер.

Он поиграл бровями, и Кейт, закатив глаза, выскользнула из его объятий.

— Иди за своим пакетом, Рик.

Он хихикнул.

— Это звучит…

— Не надо, — прервала она. Она точно знала, к чему он клонил. Она не могла сдержать улыбку. — Просто поспеши.

— Да, мэм.

Он подарил ей быстрый поцелуй, а затем покинул лофт. Кейт закрыла за ним дверь, а затем упала на диван. Она устремила взгляд в потолок, прокручивая в уме воспоминания об этих двух днях в Хэпмтоне. Она читала книги в мягком кресле в библиотеке Рика, часами играла в «Монополию», покер и даже в видеоигры (в которых, очень удивив этим Касла, оказалась действительно хороша), она удивительно хорошо спала и ела, дремала на Рике, пока тот читал газету. Это было потрясающее бегство. За эти два дня все исчезло. Деррик Сторм, трупы, Брэдли Вон. Ее отец не полностью исчез, но, по крайней мере, она начала учиться жить с этим. Она не могла сказать, что стала цельной или что-то в этом роде, вероятно, она никогда больше не будет целой. Но все-таки она была близка к этому. Готова вернуться к работе на следующий день и найти этого больного сукиного сына.

Кейт собралась позвонить Алексис, чтобы поздороваться и проверить, как она там, когда зазвонил ее телефон. Она достала его и прочитала, что звонок от Рика. Она улыбнулась и ответила.

— Уже успел соскучиться? — поддразнила она.

— Уверен, что он скучает.

Кейт резко приняла сидячее положение, ее рот приоткрылся от ужаса. Беспроглядная чернота начала заполнять ее жизнь. Она узнала бы этот голос где угодно. Один или два раза за эти выходные у нее были кошмары об этом. Тогда рядом был Рик, чтобы ее успокоить.

Сейчас его здесь не было.

— Можешь сказать агенту Андерсону, что у него мертвый агент в служебном туалете на вашем этаже. И он лучше должен был проверять этот штат охраны. Возможно, в этом случае твой дружок не оказался бы в грузовике для мусора.

Кейт изо всех сил пыталась дышать. Этого не могло произойти. Пожалуйста, Боже, нет.

— Что ты сделал?

— Не беспокойся. Он не умер. Пока.

— Отпусти его.

Сторм рассмеялся.

— Да ладно, Кейт. Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

— Я сделаю все, что ты хочешь.

— Знаю. Поэтому-то я его и взял. — Кейт чувствовала, как к горлу подкатил комок. Она не должна была отпускать его. Почему она позволила ему уйти? Она знала, что что-то не так; почему она не отговорила его от этого?

— Видишь, почему я пытался тебя спасти, Кейт? Думаешь, если бы вы не спали вместе, то ты бы позволила ему выйти из поля твоего зрения, зная, что я ждал? Он сделал тебя мягкой. Он сделал тебя плохим полицейским.

О, Боже мой, он это сделал. У нее была единственная задача: защитить себя и Рика от Деррика Сторма. И она потерпела неудачу. Ее поразило осознание того, что она не просто передала Рика Деррику Сторму, она также отдала ему Алексис. Это уничтожит Алексис.

— Я не собираюсь его убивать. Пока нет. Мертвый он бесполезен для меня. Хочу, чтобы сперва ты нашла его.

Кейт ничего не ответила, поэтому Сторм заговорил снова.

— Найди его, Кейт. Найди его, и, возможно, ты получишь свой шанс.

Линия оборвалась. Кейт не могла отодвинуть телефон от уха. Она ждала услышать, что Рик спешит к ней, его смех и фразу: «Понял!». Телефон молчал.

Она могла потерять Рика.

О, Боже.

Оцепеневшими пальцами она начала набирать номер. Ее дыхание было дрожащим, слабым. Она приложила телефон к уху, понадобилось два гудка.

— Монтгомери.

— Сэр, — прохрипела она. Ее голос сорвался.

— Беккет. — Она могла слышать обеспокоенность в его голосе. — Что? Я уже в пути, что случилось?

Она закрыла глаза.

— Рик. Сторм… он похитил его. Рик у Сторма.

Inferno / Ад

Капитан Рой Монтгомери был ярым сторонником честности. Фактически, он гордился своей способностью быть справедливым и абсолютно беспристрастным во всех своих профессиональных решениях. У него не было любимчиков, и ни один, из знавших его людей, не мог обвинить его в наличии фаворита.

Проблема заключалась в том, что у него был любимчик.

Кейт Беккет.

Для него невозможно было определить почему, но, разумеется, восхищение ее профессионализмом этому способствовало. Без сомнения Беккет была его лучшим детективом. Она была неугомонной, блестящей. Там, где другие сдавались, она могла разглядеть суть и была вознаграждена за это. Ошеломляющая статистика арестов и соответствующая статистика осуждений по ним; ее репутация предшествовала ей в широких кругах системы правосудия Нью-Йорка. Ее тяга к запутанным, трудным делам только увеличивала «показатель крутизны», который Беккет, без сомнения, имела и который многие другие детективы хотели бы приобрести.

И, конечно, была Никки Хит. Непрерывное подшучивание Эспозито и Райана над статусом их босса так же, как и над статусом музы писателя и очень популярной вымышленной героиней было подхвачено десятками других офицеров. Конечно, Беккет внушала уважение и располагала к себе; поддразнивание всегда было нежным. Но даже очень хорошо натренированный и вооруженный полицейский не отваживался подкалывать Беккет чаще, чем раз или два в неделю. Но, не смотря на шутки, присутствовала и зависть. Если бы Рой все еще был детективом, то, возможно, он бы тоже ревновал, а он даже не был безумным поклонником Касла. Талант и мозги Беккет поставили ее на путь к становлению легендой отдела, а Никки Хит лишь укрепляла этот статус.

Но это был не только профессионализм. Профессиональная гордость одним из сотрудников не держала бы его в течение девяти часов в Манхэттенской больнице общего профиля. Восхищение профессионализмом не заставило бы его арестовать более тридцати репортеров и фотографов по обвинению в препятствии следствию. И, конечно, это не заставило бы в восемь часов вечера в воскресенье находиться в лофте известного писателя, чувствуя себя отцом, пытающимся защитить свою дочь.

Рой наблюдал, как Беккет отвечает на вопросы Андерсона, пока ее стеклянные глаза смотрели в никуда, а руки безжизненно лежали на коленях. Это был тот же самый человек, что и в больнице, тот же, которого на его глазах Касл вернул к жизни.

За исключением того, что сейчас Касла не было. В этом и заключалась проблема. Рой видел, как Кейт Беккет проскальзывала сквозь трещины реальности. В ее глазах не было никаких эмоций, не было жизни. Он видел, как она делала это и раньше: эмоционально дистанцировалась от чего-то. Он знал таких людей, потому что сам был таким: полицейским, который не хотел проявлять эмоции в работе, так как это делало его слабым, уязвимым, меньше Супер Полицейским и больше человеком. Кейт Беккет отчаянно пыталась держаться за образ Супер Полицейского, и пока Рой наблюдал за ее борьбой и провалом, то и сам боролся и проиграл.

Именно по этой причине вы не должны иметь любимчиков.

— Андерсон, — сказал он достаточно тихо, чтобы не испугать Беккет, но достаточно громко, чтобы быть услышанным. Беккет подняла глаза и без всяких эмоций встретила его взгляд. — Мы могли бы закончить завтра?

Глаза Андерсона снова посмотрели наБеккет.

— О. Конечно.

Беккет опустила взгляд на свои руки. На мгновение в комнате повисла тишина, а затем Андерсон потянулся и накрыл руки Беккет своей рукой. Она подняла глаза.

— Обещаю, я сделаю все, что смогу. Мы найдем его.

Ничто не изменилось в лице Беккет. Она сглотнула, кивнула, а потом убрала свои руки из-под его и встала. Она направилась на кухню, где за стойкой на барных стульях сидели Райан и Эспозито. Рой наблюдал, как она открыла холодильник и достала бутылку воды.

— Она придет в себя? — тихо спросил Андерсон.

Рой посмотрел на агента.

— Беккет — боец.

Беккет была бойцом. Если кто и был бойцом, то это была она. Но сейчас… Боже. Кто мог бы с этим справиться? И у нее даже не было проклятого злодея, на котором можно было сконцентрироваться. Она знала всего лишь его имя, которое даже не было его настоящим именем. Он знал, что это сводило ее с ума, знал, что она чувствовала, будто это ее ошибка. Чувство вины не помогало решить проблему, но волнами исходило от Беккет. Хотя это и не было ее ошибкой. Сторм перехитрил их всех: спрятался в служебном туалете на этаже Касла, а затем неожиданно напал и убил агента, отвечавшего за охрану входа в лофт; ударил сзади Касла по голове и затолкал его в большую мусорную корзину, затем спустил вниз на служебном лифте, вынес через заднюю дверь и запихнул в белый фургон без опознавательных знаков. Люди Андерсона и не посмотрели дважды на работника с большой мусорной корзиной. Ни один не посмотрел.

— Да, — сказал Андерсон, бросая сочувствующий взгляд на Беккет. — Но она через многое прошла.

— Да, прошла. Поэтому мы, как ты и сказал, найдем этого сукиного сына и дадим ей передышку?

Андерсон кивнул, слабая улыбка появилась у него на губах.

— Да, сэр. Я завтра увижу вас снова здесь?

— Нет. Она захочет отправиться в участок.

— Хорошо. — Он послал еще один взгляд в сторону Беккет, а затем направился к двери. Рой проводил его взглядом. Он был хорошим агентом, хорошим парнем. Возможно, запал на Беккет. Рой не мог утверждать, что является экспертом в отношениях. В оружии, да. В отношениях? Да Боже упаси. Но он видел, как Беккет и Касл смотрят друг на друга, будто никого нет за милю… и как смотрел на Беккет Андерсон. Так же смотрел на нее и Соренсон.

Слава Богу, что она не его дочь.

Беккет вернулась и снова села на диван, сжимая бутылку воды. Она посмотрела на Роя.

— Спасибо, что пришли. — Ее лоб нахмурился, и она посмотрела на свои руки.

— Без проблем.

Беккет не взглянула на него. Она сглотнула и кивнула.

— В любом случае, не хочу вас задерживать. Уверена, вы хотели бы вернуться домой.

— О, я никуда не уйду.

Ее голова резко взметнулась, и он увидел первые отголоски эмоций, отразившиеся в ее взгляде, с тех пор, как он приехал.

— Что?

— Марта в турне, верно? — Она кивнула. — Алексис в Калифорнии? — Она снова кивнула. — Я не оставлю тебя одну, Беккет.

— Сэр, я сама о себе могу позаботиться.

— Никогда не утверждал обратного. Но я не уйду.

— Так же как и мы, — сказал Эспозито, появившись рядом с диваном и глядя на Беккет. Беккет посмотрела на него, ее лоб снова наморщился.

— Парни…

— Я занимаю диван, — прервал Эспозито.

— Без вариантов, — возразил Рой. — Я капитан, так что занимаю диван. Вы двое можете занять кресла.

Повисла тишина, и Рой ждал возражений. Спустя вечность Беккет вздохнула.

— Вы же знаете, что есть свободные спальни.

***

Рик очнулся и немедленно пожалел об этом.

Черт возьми. Затылок мучительно пульсировал, и было такое чувство, что он весит миллион фунтов. Его голова была откинута назад, и потребовалось приложить чертовки много сил, чтобы поднять ее. Наконец ему это удалось, но только для того, чтобы понять, насколько расплывчатым был его взгляд. Какого черта! Наверное, такое бывает с людьми, которые не могут видеть без очков. Его затошнило…

Его голова снова упала, и он понял, что сидит. Не по своей воле, очевидно. Его руки были привязаны к подлокотникам стула скотчем, так же как и ноги. Он наклонился вперед и понял, что вокруг его груди также была серебристая полоска клейкой ленты, удерживающая его на стуле. Хм. Дежавю. Возможно, однажды он мечтал об этом…

Стоп. Его мозг заработал более ясно. Привязан. К стулу. Кейт бы такого не сделала. Похищен! Должно быть, он похищен. Черт, его голова раскалывалась. Но, так или иначе, он снова поднял голову, искоса рассматривая обстановку.

Выглядело знакомо. Ой. Определенно не холодный темный подвал, который всегда ожидал увидеть, будь он похищен. Похищен кем? Кем? Кто? Не имеет значения. Кто-то с навязчивой идеей о клейкой ленте…

Кейт нравилась клейкая лента? Кому нравится клейкая лента?

Кейт.

О, черт.

Внезапно все стало ясно, не только его зрению, но и его мозгу. Он собирался спуститься вниз за пакетом от своего издателя. Он еще подумал: странно, что агента дежурившего у входа, когда они с Кейт вошли в лофт за несколько минут до этого, нигде не было видно. Он это точно отметил, хотя и думал в тот момент о Кейт. Он был в нескольких футах от лифта, когда все потемнело.

Рик оглянулся, рассматривая обстановку. Он был… Господи Боже. Он был в своем доме в Хэмптоне. В своей библиотеке. В той самой библиотеке, в которой за несколько часов до этого он был с Кейт.

— Доброе утро, Спящая Красавица.

Рик замер. Он узнал этот голос. О, Боже, он знал этот голос. Он раздался у него за спиной, и Рик не мог повернуть тело или голову, чтобы посмотреть туда. Он ждал, напрягшись, услышав шаги, а затем внезапно перед ним оказался Деррик Сторм с оружием в руках.

— Привет, Касл.

Рик откашлялся.

— Деррик Сторм, насколько понимаю?

Деррик Сторм улыбнулся.

— Умный. Боишься?

— Нет. Я здесь, а вот Кейт нет. Это достаточно хорошо для меня.

Рик не мог понять выражение лица похитителя, но знал, что ничего хорошего оно не сулило. Сжатые челюсти, суженые глаза… о, парень.

— Не притворяйся, что любишь ее.

— Я не притворяюсь.

Сторм резко ударил «Глоком» по челюсти Рика. Рик застонал, немедленно ощутив привкус крови во рту. Рик подвигал челюстью и почувствовал, как на него накатила волна боли. Он снова поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сторм наклонился и его глаза сверкнули.

— Я обещал ей, что не убью тебя, — выплюнул он. — Так что пока, мальчик-писатель, ты в безопасности. — Он выпрямился. — Но это не означает, что мы не можем повеселиться.

***

Был час ночи, и Кейт была в душе.

Она была уверена, что пересекла черту жалости к себе, когда захватила с собой в душ бутылку «Пино Нуар». Но, так или иначе, ее это не волновало. Она не могла сдвинуться с места, прижавшись спиной к плитке. Бутылка «Пино Нуар» висела в правой руке, задевая ее ногу. Из головки душа, одной из тех смехотворно дорогих, в бешеном ритме вырывалась вода, падая на ее тело миллионном крошечных уколов, которые она чувствовала намного глубже, нежели просто на своей коже.

Она прижала бутылку к губам, наклонившись назад, чтобы сделать еще один большой глоток вина, которое напоминало ей о Рике. Вино, которое они пили прямо перед их первой совместной ночью. Душ, в котором у них был невероятно эмоциональный, обычно игривый, всегда немного опасный жаркий секс. Душ, в котором он стоял полностью одетый и мыл ее тело, каждый дюйм ее тела, до тех пор, как она снова смогла дышать.

Да, она была жалкой. Возможно, мазохисткой. Действительно, она ведь должна избегать вещей, которые напоминали ей о Рике Касле. Разумом она это понимала. Детектив Беккет это знала. Где-то там внутри детектив качала головой, вздыхая и бормоча о том, каково быть одной их тех женщин. Глубоко внутри также была маленькая девочка, сидящая в углу, обнимающая себя и жалеющая, что у нее нет матери, к которой можно было бы убежать.

Но здесь была Кейт. По крайней мере то, что от нее осталось. Деррик Сторм заслужил тост. Чертов ублюдок. Поздравляю. Она сломалась. Глупый сукин сын. Если бы он действительно был так умен, как думал, то понял бы, что она постоянно надламывалась. Все, что он делал, отбрасывало маленькие кусочки ему под ноги.

Она сделала глубокий вдох. Вода становилась холодной. Это ясно говорило о том, сколько времени она здесь провела, учитывая тот факт, что это было чрезвычайно престижное здание и арендаторы платили немыслимые суммы за такие вещи, как наличие горячей воды. Она повернула ручки, чтобы выключить воду, затем вышла из душа, все еще держа в руке бутылку вина. Она вытерлась и надела кое-что из одежды Рика. Она схватила свой телефон, прежде чем отправиться вниз, на случай, если снова позвонит Алексис.

Как долго она говорила по телефону с Алексис? Вероятно, часы. Кейт лежала на кровати Рика в течение многих часов, разговаривая с Алексис, слушая Алексис, плача вместе с Алексис. Ну, Алексис не знала, что Кейт плакала. Этого не могло произойти. Но подросток, конечно же, плакала, и Кейт тоже позволила нескольким слезинкам скатиться по ее лицу. Особенно когда Алексис сказала, что если кто-то и сможет спасти ее отца, то это Кейт.

Никакого давления или чего-то в этом роде.

Кейт спустилась по лестнице, все еще сжимая бутылку вина в руке. Эспозито спал в гостевой спальне, так как выиграл в тяжелейшем состязании «камень, ножницы, бумага», которое заставило Райана неохотно отправиться на ночь в комнату Марты. Они оба считали, что остаться в комнате Алексис, «жутко и странно». Монтгомери не изменил своей любви к дивану.

Кстати об этом, Кейт смогла увидеть капитана под горой одеял, когда спустилась к основанию лестницы. Если бы она могла улыбаться, то непременно сделала бы это, когда проходила мимо, направляясь в кабинет Рика. Монтгомери был отличным человеком.

Кейт закрыла за собой дверь кабинета Рика, обошла стол и села в его кресло. Она уставилась на книжные полки, картины, висящие на стене, которые настолько были им, на доску с делом об убийстве для следующего романа о Никки Хит. Возможно, сегодня ночью она прочла бы рукопись. Его ноутбук лежал прямо перед ней. И она была не в состоянии заснуть.

Она слегка подпрыгнула, когда дверь начала открываться, сжав бутылку вина, будто подросток, которого родители поймали за выпивкой. Рой остановился в дверном проеме, выглядя подозрительно бодро. Поэтому она не думала, что он спал, когда она проходила мимо.

— Хочешь поделиться? — спросил он, кивнув на вино.

Кейт опустила взгляд на бутылку, а потом без слов протянула ему ее. Он прошел через кабинет, взял у нее из руки бутылку, а затем сел на диван, стоящий напротив стола Рика. Кейт наблюдала, как он сперва сделал глоток, а затем посмотрел на этикетку. Он тихо удивленно свистнул.

— У тебя хороший вкус, Беккет.

— Это не мое.

В комнате повисла тишина, и она могла почувствовать его взгляд. Только когда и она взглянула на него, он заговорил.

— Ты в порядке?

Она пожала плечами.

— Да. Отлично. — Монтгомери принял ее ответ, как попытку сохранить лицо. Он не давил на нее, не назвал обманщицей, и именно из-за этого с ее губ сорвались следующие слова:

— Не думаю, что смогу еще что-то выдержать, — спокойно призналась она.

Кейт заставила себя продолжить смотреть на него.

— Мы найдем его, — мягко сказал он ей.

Она покачала головой.

— Вы этого не знаете. — Она наблюдала, как ошеломление от ее слов распространялось по его лицу. Она продолжала наступать. — Все повторяют это, но никто не знает наверняка. Все, что мы знаем, так это то, что Сторм пытается изолировать меня, и Рик уже… — Она задохнулась на этих словах. Она отвела взгляд и отвернулась. Ее правый локоть опирался на подлокотник кресла, и она подняла руку, приложив ладонь к губам. И закрыла глаза. О, Боже.

Последовала еще одна длинная пауза, а затем Кейт услышала шаги Монтгомери.

— Посмотри на меня, — спокойно сказал он. Он был близко. Она открыла глаза и повернула голову, чтобы увидеть, как он прислонился к краю стола рядом с ней, бутылка «Пино Нуар» все еще была зажата в его руке. — Помнишь, как когда-то я сказал, что ты лучший детектив отдела убийств, которого я когда-либо обучал?

Она кивнула. Конечно, она помнила. Как такое можно забыть?

— Знаешь почему?

Она сглотнула и покачала головой.

— Поскольку ты упряма как черт.

Она уставилась на него. Она пыталась понять, действительно пыталась, но не могла. Монтгомери пристально смотрел на нее.

— Я никогда не видел, чтобы ты сдавалась. И не собираюсь позволять тебе сделать это сейчас.

Кейт прикусила губу и отвела взгляд, но Монтгомери еще не закончил.

— Я знаю, что ты через многое прошла. Знаю, что ты думаешь, будто это твоя вина. И сочувствую тебе, действительно. Но я не собираюсь позволить тебе сдаться. Сегодня ночью ты можешь плакать, можешь не признавать очевидного, можешь три часа принимать душ. Делай, что хочешь. Но завтра я жду, что детектив Беккет будет готова поймать этого сукиного сына.

Она не смотрела на него, ничего не ответила.

— Детектив, — обратился он. Она знала, что он ждет, когда она снова на него посмотрит. Она сделала глубокий вдох, а затем посмотрела на него. — Касл не сдался. И ты не смеешь сдаваться. Я ясно выразился?

Она выдержала его взгляд.

— Да, сэр.

— Хорошо. — Он наклонился вперед, будто собирался обнять ее, и Кейт замерла. Монтгомери заколебался, будто был не уверен в том, что хочет сделать, а затем еще больше наклонился вперед и поцеловал ее в макушку. Кейт закрыла глаза, на одно мгновение почувствовав, что быть живой и дышать не так уж больно. Монтгомери отодвинулся достаточно далеко, чтобы посмотреть на нее. — Немного поспи.

Он направился к двери.

— Сэр?

Она кивнула на бутылку вина, все еще зажатую в его руке. Он посмотрел вниз, а затем улыбнулся ей.

— Думаю, тебе уже достаточно.

Он отвернулся, открыл дверь и прикрыл ее за собой. Это не была улыбка, но Кейт почувствовала, как немного раздвинулись уголки ее губ.

Спасибо, Господи, за Роя Монтгомери.

***

Участок выглядел чужим, холодным без Касла. Когда Кейт вышла из лифта, окруженная своими мужчинами, но не смогла задушить острой боли, внезапно сжавшей ее грудь. Однако она могла проигнорировать ее, что и сделала; это заставило ее зубы заскрипеть друг о друга, так как с силой сжимала челюсти. Она переложила в другую руку свою кофейную чашку, посмотрела на свой стол и шагнула к нему. Она сможет это сделать. Она сделает это. Она не сломается, не сдастся ради Касла. Деррик Сторм даже не представляет, с кем имеет дело.

Она опустилась на свой стул, избегая смотреть на пустующее место рядом со столом так же, как избегала пристальных взглядов Эспозито и Райана. Она вынула блокнот из верхнего ящика, достала ручку из стакана в углу стола и начала думать над тем, где Сторм мог держать Рика. У нее даже не успело возникнуть ни одной идеи, прежде чем перед ее столом появился Андерсон.

— Доброе утро.

Она посмотрела на него.

— Доброе.

— Как дела?

Она действительно была не в настроении, но он пытался быть милым. Она не могла наказать его за это.

— Прекрасно.

Он подождал мгновение на случай, если бы она еще что-то собиралась сказать, но Кейт просто смотрела на него. Он откашлялся.

— Ну, хм, в конференц-зале находится судебный психолог Бюро. Он возглавляет одну из команд профайлеров, находящихся в Нью-Йорке, я упоминал о нем на днях. Он хочет с тобой встретиться.

— Да. Отлично.

Она встала со стула и, прежде чем последовать за Андерсоном в конференц-зал, захватила кофе со стола. Эспозито и Райан не на много от нее отставали. Монтгомери был уже там, разговаривая с мужчиной. Когда в комнату вошла Кейт, эти двое повернулись, чтобы посмотреть на нее, и ее затошнило от сочувствующего взгляда, который послал ей пожилой мужчина. Слава Богу, Монтгомери знал ее лучше и просто улыбнулся.

— Беккет, это доктор Оливер Грэм, — сказал Монтгомери, указав на мужчину рядом с собой.

— Рад встречи, детектив Беккет, — радушно сказал Грэм, протягивая ей руку. Кейт пожала его руку и подарила свою профессиональную улыбку.

— Я тоже, доктор Грэм. Полагаю, вы разобрались в ситуации.

— О, да, — весомо ответил Грэм. Кейт серьезно подумывала закатить глаза. — Я работал с агентом Андерсоном с самого начала, хотя у меня было слишком много дел, чтобы встретиться с вами лично. Но учитывая недавние события…

Он затих, и Кейт почувствовала знакомый огонь внутри. Боже, она была сердита. «Учитывая недавние события». Какие события? То, что ее отец впал в кому из-за введения какого-то препарата? Или то, что Рик был похищен прямо у них из-под носа? Угадайте, что сейчас заставило гребанных профайлеров ФБР представиться кому-то, на ком был зациклен сумасшедший серийный убийца.

Она внимательно посмотрела на Грэма, желая начать работу и избежать вечеринки жалости, которую, как казалось, все хотели для нее устроить.

— У вас есть какие-нибудь идеи, где мы можем найти Касла?

— Да, у меня есть некоторые идеи. К сожалению, все они зависят от того, знаете ли вы, кто такой Деррик Сторм.

— Я не знаю, кто он. Поэтому-то вы здесь. Он не оставил нам ни подсказок, ни улик, ничего. Все, что мы имеем, это ваш профиль.

— Мы оказываемся перед необходимостью переосмыслить все это.

Боже, она захотела его ударить. Сильно. Кейт глубоко вздохнула, пытаясь обрести хоть немного спокойствия, которое еще неделю назад было нормальным рабочим состоянием. Дерьмо, все изменилось. Если бы это было одним из тех жизненных опытов, который приобрела бы ее героиня, как и многие другие литературные персонажи, то она была уверена, что даже не узнала бы себя. Но это была не книга. Это была ее жизнь, и, черт возьми, она колоссально ее испортила. Она больше не могла делать различия между Кейт и детективом Беккет.

— Почему столь важно, чтобы мы знали, кто он? — спросил Монтгомери, его взгляд перешел от горящих глаз его лучшего детектива на доктора, который был в блаженном неведении о том, как близко находился к возможности получить физические увечья. — Разве вы не можете составить профиль, не зная этого?

— Конечно, можем, — ответил Грэм. — И я составил. Проблема в том, что я уверен: он держит мистера Касла в том месте, которое многое значит для их с детективом Беккет отношений.

— Чьих отношений с детективом Беккет?

— Деррика Сторма. — Грэм посмотрел на Кейт. — Думаю, мистер Касл в том месте, которое связывает вас со Стормом.

— И мы не знаем ни одного места, которое связывало бы тебя со Стормом, так как не знаем, кто такой Сторм, — закончил Андерсон.

Кейт скривила губы и посмотрела на пол. Боже, она была некомпетентной. Шесть убийств, включая агента, который был убит при похищении Рика. Похищенный ребенок. Ее отец в коме и похищенный Рик, а у нее ничего нет.

Дерьмо, ей нужно было сесть.

Кейт направилась к ближайшему стулу, опустившись на него со вздохом, который, как она надеялась, был бы принят за недовольный, но, вероятно, прозвучал жалко. Она оперлась локтем на стол и потерла переносицу, в миллионный раз прокручивая в уме список людей. Кто-то, кого она знала. Кто-то, кто знал ее очень-очень хорошо. Не бывший парень. Не родственник, так как у нее в действительности никого не было.

Ее глаза резко открылись, когда она почувствовала, как рядом с ней отодвинулся стул. Андерсон уселся на соседний с ней стул, наклонившись намного ближе, чем она хотела.

— Я знаю, что тебе нелегко, Беккет. И если бы это не было действительно важно, мы бы не давили на тебя. — Почему он разговаривает с ней, будто с пятилетней? Внезапно она захотела ударить и его. — Но доктор Грэм уверен, что ты знаешь этого парня. Нет ни малейшего шанса, что это может быть случайный преследователь, или даже получивший срок преступник. То, что он знает… твоя любимая книга. Как умерла твоя мать. Это должен быть тот, кого ты знала.

— Мы проходили через это, — тихо ответила она ему. Если он не отодвинется, то она взорвется. — Я не знаю никого, кто бы был на такое способен.

— Должен быть кто-то. Старый приятель, бывший одноклассник, кто-то. Хорошо подумай.

— Не думаешь же ты, что я этого не делала? — сказала она резко. Она повернулась на стуле, чтобы посмотреть на него, в то время как он от нее отклонился, так как ее голос был столь громок и зол. — Мой отец в коме и Рик пропал. Думаешь, я вообще вчера ночью спала?

— Хорошо, полегче, — прервал Монтгомери. Кейт продолжала впиваться взглядом в Андерсона. — Давайте немного успокоимся. Беккет, какая наиболее личная вещь, которую знает этот парень? Что-то, что знает только горстка людей?

Кейт вздохнула и отвела взгляд от Андерсона, который выглядел так, будто ему двинули в челюсть. Боже.

— Обещание, которое я дала отцу, что не потеряю также и его, фактически, из-за этого он и бросил пить. Встречи анонимных алкоголиков, его запои не то, что мы обсуждали с другими. Едва ли кто-то об этом знает.

— Кто те люди, которые знают? — спросил Монтгомери.

Боже, она ненавидела выставлять свою жизнь напоказ.

— Гм… несколько близких друзей.

— Кто? — надавил Монтгомери. Если бы это был кто-то другой, она взорвалась.

— Касл. Ленни. Уилл.

— Кто еще?

— Непосредственно я никому больше не говорила.

— А когда это произошло? Когда ты впервые дала такое обещание?

Она покачала головой.

— Я ни с кем тогда не говорила. То есть у меня был лучший друг… он теперь в Калифорнии. Врач.

— Это мог быть он? — спросил Андерсон.

Кейт так пристально посмотрела на него, что он мог загореться.

— Нет. Он… был… моим лучшим другом. Он бы никогда… — она покачала головой. Это было невозможно. Не Тайлер. — Кроме того, я бы узнала его голос.

Монтгомери снова обратил на себя ее внимание.

— А что о твоих первых годах в полиции? Ты говорила кому-то?

— Нет. Я только согласилась видеться с психологом моего отца, я была так далека… — Кейт затихла. Что-то вспыхнуло нее в голове, произнесенные шепотом слова: «найди меня, найди меня». Она чувствовала, как нахмурились ее брови, как с бешеной скоростью заработал ее мозг. Все совпало. Вещи, о которых не мог знать никто, которые она никому не рассказывала. К тому же он знал, как работал ее мозг, что ударит по ней, что ее сломает. Два невероятно сильных, отпускаемых по рецепту лекарства, которые вызвали у ее отца остановку сердца, а потом и кому; то, что он знал об ее отце, о его алкоголизме. Фактически она снова пришла к нему, после того как Касл поднял дело ее матери. Она сказала, что Касл навредил ей, возможно ее гнев способствовал тому, что она переживала, как бы он не сделал ее плохим полицейским.

Она посмотрела на Монтгомери, ее глаза расширились.

— Психиатр моего отца, — пробормотала она. — Он все это знал.

Тишина, повисшая в комнате, оглушала.

— Все?

— Все.

— Как его зовут, Беккет?

— Марк ДеЛукас.

Дата добавления: 2015-10-23