Темный сталкер 4 страница

Убийство здесь мало чем отличается от, скажем, попыток открыть ящик стола с помощью напильника или от мытарств с негодным фотоаппаратом -- коротко и ясно описана внешняя сторона происходящего и изображен сопровождающий действия психический процесс, напоминающий трогательно простую мелодию небольшой шарманки. Причем этот поток ощущений, оценок и выводов таков, что не допускает появления сомнений в правильности действий героя. Конечно, он может ошибаться, делать глупости и сожалеть о них, но он всегда прав, даже когда не прав. У него есть естественное право поступать так, как он поступает. В этом смысле Сережа Щербачев -- так зовут маленького барабанщика -- без всяких усилий достигает того состояния духа, о котором безнадежно мечтал Родион Раскольников. Можно сказать, что герой Гайдара -- это Раскольников, который идет до конца, ничего не пугаясь: потому что по молодости лет и из-за уникальности своего жизнеощущения просто не знает, что можно чего-то испугаться, просто не видит того, что так мучит петербургского студента: тот обрамляет свою топорную работу унылой и болезненной саморефлексией, а этот начинает весело палить из браунинга после следующего внутреннего монолога: "Выпрямляйся, барабанщик! -- уже тепло и ласково подсказал мне все тот же голос. -- Встань и не гнись! Пришла пора!" Гайдар создал убедительный и такой же художественно правдивый образ сверхчеловека. Сережа абсолютно аморален, и это неудивительно, потому что любая мораль или то, что ее заменяет, во всех культурах вносится в детскую душу с помощью особого леденца, выработанного из красоты. На месте пошловатого фашистского государства "Судьбы барабанщика" Сережины голубые глаза видят бескрайний романтический простор; он населен возвышенными исполинами, занятыми мистической борьбой, природа которого чуть приоткрывается, когда Сережа спрашивает у старшего сверхчеловека, майора НКВД Герчакова, каким силам служил убитый на днях взрослый. "Человек усмехнулся. Он не ответил ничего, затянулся дымом из своей кривой трубки (sic!), сплюнул на траву и неторопливо показал рукой в ту сторону, куда плавно опускалось сейчас багровое вечернее солнце".

Итак, что написал Гайдар, мы более или менее выяснили. Теперь подумаем почему. Зачем бритый наголо мужчина в гимнастерке и папахе на ста страницах убеждает кого-то, что мир прекрасен, а убийство, совершенное ребенком, -- никакой не грех, потому что дети безгрешны в силу своей природы? "Многие записи в его дневниках не поддаются прочтению, -- пишет один из исследователей. -- Гайдар пользовался специально разработанным шифром. Иногда он отмечал, что его мучили повторяющиеся сны "по схеме 1" или по "схеме 2". И вдруг открытым текстом, как вырвавшийся крик: "Снились люди, убитые мной в детстве..."

Закрывая "Судьбу барабанщика", мы знаем, что шептал маленькому вооруженному Гайдару описанный им теплый и ласковый голос. Но почему же именно этот юный стрелок, которого даже красное командование наказывало за жестокость, повзрослев, оставил нам такие чарующие и безупречные описания детства? Связано ли одно с другим? В чем состоит подлинная судьба барабанщика? И кто он на самом деле? Наверное, уже настала пора ответить на этот вопрос. Среди бесчисленного количества насекомых, живущих на просторах нашей необъятной страны, есть и такое -- муравьиный лев. Во время первой фазы своей жизни это отвратительное существо, похожее на бесхвостого скорпиона, которое сидит на дне песчаной воронки и поедает скатывающихся туда муравьев. Потом что-то происходит, и монстр со страшными клешнями покрывается оболочкой, из которой через неделю-две вылупляется удивительной красоты стрекоза с четырьмя широкими крыльями и зеленоватым брюшком. И, когда она улетит в сторону багрового вечернего солнца, на которое в прошлой жизни могла только коситься со дна своей воронки, она, наверное, не помнит уже о съеденных когда-то муравьях. Так, может... снятся иногда. Да и с ней ли это было?"

Волков (Игла)

- Это кто? – пьяно спросил Счастливчик, ерзая на стуле.

- Дед Пихто! – ответил незнакомец и с силой швырнул рюкзак через стойку бармену.

Он подошел к новичку, сдвинул его в сторону, освободив себе место, подхватил чей-то стакан с водкой и мгновенно опрокинул себе в рот содержимое. Поставив стакан, он ни на кого ни глядя произнес:

- Малыш накрылся. В «Душегубку» попал.

Никто не спросил, что за «Душегубка» и как от нее спасаться. Бывалые сталкеры взяли на заметку новое явление, молодые или не поняли, или наложили в штаны. Незнакомец со скрипом сапог развернулся на месте и бросил бармену:

- Больше в Зону не хожу. Передай торговцу, пусть идет в свою жирную задницу.

Дверь за ним захлопнулась также резко, как и открылась.

Снова политики, что-то не поделили, Зону для иностранных специалистов закрыли, а именно они и были тем самым мостом, по которому сюда приходили вещи роскоши из цивилизованного мира. Мысль ему понравилась, и он усмехнулся. Хотя и они не лишены радости. Что толку от этих вещей, если пользоваться ими каждый день? Наступает неизменная скука. А если ты ждешь этого, представляешь, как разворачиваешь блестящую, с незнакомыми надписями, обертку, выковыриваешь оттуда желанную сигару, обнюхиваешь ее, вдыхая терпкий аромат скрученных листьев. Что за наслажденье получаешь потом, раскуривая ее. А они? Слабые цивилизованные людишки, которые купаются во всей этой роскоши. Поэтому и едут сюда, чтобы тоже получить наслаждение, но иного рода. Прикоснуться к тайне, увидеть своими глазами то, чего может, не увидишь никогда. Хм, придурки. Знали бы вы, что скрывается за всем этим миражом. Все дерьмо, которое собрало человечество, вдруг выплеснулось наружу и теперь они рады, что ковыряются в нем. Вытаскивают что-то, изучают и пускают слюни при малейшем открытии необыкновенных свойств.

Он перевернулся на бок. Так было удобно лежать и думать. Только этим он и занимался в последнее время – размышлением. С работы его опять выперли, полиция смотрела косо. Наверное, майор до сих пор держит его под наблюдением, пытается схватить за руку. А что там хватать, когда он сам уже не занимается сталкерством больше двух лет. Два года после того случая прошло! И он уже привык к этой жизни на гражданке, приспособился вставать рано на работу, идти и бездумно выполнять привычные операции на станке. Его превратили в машину, горько подумал он. В бездумно выполняющую приказы машину, вся система только этого и добивалась, чтобы превратить человека в машину, лишить его возможности думать. Но он не даст им сделать этого. Он…

. Засраные яйцеголовые, опять приперлись клянчить, со вздохом подумал он и отпер дверь.

- Господин Волков? – осведомился один из них, ученый.

- Ну? – хмуро спросил житель квартиры.

- У нас есть к вам дело, от которого вы не сможете отказаться. – Высоколобый улыбнулся еще шире. Стервец, подумал Волков, и эти туда же. Все уже из меня выжали.

- Я уже давно ничем не занимаюсь и не имею дел с сомнительными личностями. – Он попытался закрыть дверь, но гэбэшник поставил ногу.

- Выслушайте нас. – С нажимом сказал он.

Бывший сталкер расслабился, чуть прикрыл глаза. После того случая они у него всегда болели. Он выходил на улицу в темных очках, чтобы яркий свет солнца не слепил обоженную роговицу.

- Вы нам нужны как проводник. – Снова начал доктор. – Доведете нашу группу до комплекса, мы возьмем то, что надо и выводите нас обратно. Просто прогулка.

- Только со смертельным исходом. Я не согласен.

- Хорошенько подумайте. Нельзя беспечно отмахиваться от таких денег, когда вам прямо предлагают их взять.

- Мне моя голова дороже денег.

- Однако раньше…

- Раньше было давно. Я завязал. – Грубо оборвал сталкер этот разговор. – Мне нужно идти на работу.

- У вас нет работы. – Тихо произнес гэбэшник. – Вас выгнали с нее неделю назад за недисциплинированность.

- Ну, ладно, и что?

- Ничего, считая, что вы в прошлом капитан армейского спецназа. А в армии недисциплинированных нет.

Поймал, гад, как пить дать поймал. Что теперь – соглашаться? Снова вешать на себя жизни чужих людей. Малыша вот повесил. Нееет, ребята, дудки.

- Я не пойду. Это окончательный ответ.

- Ну, раз окончательный… - доктор переглянулся с гэбэшником, - то мы пойдем сами. Кстати, Вадим Малышев тоже идет.

Сталкер вздрогнул. Брата погибшего Сергея Малышева он знал больше чем хорошо. Вот лобастые, нашли, чем меня подцепить. Как рыбку на червячка поймали. Только жизнь этого червячка мне и дороже. Он уже понял, что пойдет. Не может не пойти. Хотя бы из-за брата напарника. Не может допустить еще одной смерти хоть не родного, но близкого человека.

- Я согласен. Куда мы идем?

- Вот это другой разговор. Может, мы войдем? – Ученый улыбнулся и не дожидаясь ответа, шагнул в комнату.

За рулем УАЗа расположился Волк. Он отлично помнил дорогу, хотя и прошло два года. Те же ямки, знакомые колдобины, редкие следы автомобилей. Ведя машину, он внимательно оглядывался по сторонам, пробуждая воспоминания. Вон холм, где Совенок гробанулся. Отличный был сталкер, когда-то вместе начинали. А вот и телескоп, который Танк с Шершнем тащили. Перли, бедные, чуть ли не через всю Зону, пока патруль их не застукал. Хабар-то они успели сбросить, а самим смыться не удалось. Танк скоро выйдет, а вот Шершень… Лежит сейчас где-нибудь на кладбище под вековым дубом и слушает шелест его ветвей.

- Машины там не пройдут. Чем больше масса, тем легче ее захватить, а слева лес густой, к тому же там кустарник какой-то ненормальный, лучше туда не соваться. Машины придется бросить.

- На чем же мы аппаратуру вывезем? – профессор, кажется, оправился от случившегося и вновь превратился в тупого деятеля науки.

- Там найдем. – Махнул рукой Волк. – Берите шмотки, оружие, припасы и в путь. Надо успеть до темноты.

- А что в темноте? – настороженно спросил Вадим, водя автоматом по сторонам.

- Пушку убери, бабахнешь ненароком. – Не ответил на вопрос сталкер. Он не стал их дожидаться, просто пошагал вперед, обходя «плешь»

Сбив с петель гнилую дверь, они ввалились в дом, когда их настиг повторный толчок и гул. На этот раз гораздо сильнее. Сталкер еле удержался на ногах. Задул сильный ветер. Оконные стекла, болтающиеся в рамах, вылетели от одного его порыва. На улице раздались крики, новички бежали кто куда. Несколько забежали в дома, остальные метались по дороге. За ветром наступил жар. Он просто навалился, придавил своей тяжестью, захлестнул, как волна и оставил после себя корчащиеся, обоженные трупы, сгоревшую одежду и волдыри на открытых местах кожи. Дом невероятно сильно затрясло. Куда там Рихтеру с его шкалой. Баллов двадцать точно, подумал Волк, прижимаясь к полу, лишь бы крыша выдержала, не упала. Та, словно услышав его мысли, заскрипела, накренилась и съехала в огород.

- Что это было? – выдохнул сидевший в углу солдат.

- Выброс. – Лаконично пояснил Волк и деловито начал собирать у мертвых оружие.

- И часто здесь такое бывает? – солдат говорил спокойно, признак надвигающейся истерии.

- Постоянно.

- Тогда какого хрена мы здесь делаем?!! – взвизгнул он, переходя на крик. Профессор отчаянно смотрел на психующего рядового.

- Это ты у него спроси. – Перевел стрелки на Баринова Волк.

- Ах ты, гад! – солдат протянул руки, - из-за тебя мы чуть все не погибли. А все из-за этой вонючей техники. Я не соглашался, чтобы мне тут башку продырявили!!

- Спокойно, рядовой. – Вмешался Заяц. – Вы пошли сюда по приказу, по приказу и пойдете дальше. А, НУ, МАРШ В СТРОЙ!!!

- Да пошел ты, козел. – Рядовой усмехнулся и сплюнул. – Кто ты такой, чтобы мне приказывать? Выдернул нас с караула, а теперь еще и доконать хочешь? Не выйдет.

Солдат нацелил автомат на грудь Зайца. Тот в свою очередь не остался в долгу и поднес к виску парня пистолет. Волк быстро шагнул к ним.

- А, ну, прекратите немедленно! Уберите пушки. Вы оба самостоятельно не выйдете отсюда, вы сейчас молиться должны, чтобы я не гробанулся. А оружием помахать еще успеете. – Он обернулся к профессору. – Что, док, еще не передумали идти?

Ученый замотал головой. Волк вздохнул.

- Ладно, убрали оружие и пошли. Немного осталось. А выброс бывает раз в месяц, не беспокойся.

. Когда все собрались в комнате, Волк спросил:

- Ну, профессор, что мы ищем?

Доктор облизнул сухие губы, сунул руки в карманы.

- В подвале этого здания проводился эксперимент с воздействием лазера на тело, найденное в малой Зоне. Нам нужен этот лазер.

- Да он тяжелый, наверное. – Солдат выпятил нижнюю губу. – Мы, что, его на своем горбу потащим?

- Во дворе «Рафик». Можно использовать его, чтобы вывезти хотя бы за границу института. – Предложил Волк. – Правда, добраться до него проблема.

- Почему?

- Там рядом «Нива» как новая, а грузовичок вроде ничего. Но вот «Нива» мне не нравиться.

Все замолчали, переваривая сказанное.

- Ну, так, куда идти. Где этот ваш лазер, если его уже не утащили?

- Внизу, в подвале.

Волк вздохнул.

- Ладно, двинули.

- Что это?! – закричал Вадим, выдергивая из-за пазухи пистолет.

- Осторожно!

Сейф заворочался, приподнялся, взлетел и двинулся к стоящим кучкой людям.

- Разойтись! – крикнул Волк, прижимаясь к стене.

- Где Заяц? – спросил сталкер, оглядывая пострадавших.

Солдат только пожал плечами. Истошный крик донесся откуда-то справа. Волк кинулся туда, но быстро затормозил, увидев за углом синие языки Студня. Крик раздавался оттуда. Осторожно выглянув из-за угла, сталкер заметил Зайца, сидевшего по пояс в желеобразной массе.

- Помоги!! – взмолился он, протягивая руки.

Волк только покачал головой.

- Сволочь! – мстительно произнес гэбэшник. – СВОЛОЧЬ!!

- Не дури! – крикнул сталкер. – Спасти тебя невозможно. При малейшем контакте со Студнем образуется лизис тканей. Ты сам себя переваришь изнутри. Поверь мне, ты уже не жилец.

Гэбэшник поднес ладони к лицу и заплакал. Без слез, только рыдания сотрясали половину его тела. Волк отвернулся и пошел обратно. Такой смерти он не пожелал бы никому.

- Что с Зайцем? – спросил профессор, смешно гримасничая.

- Вляпался в Студень.

- И?

- Скоро умрет.

- А кто это был? – солдат указал на существо.

- Карлики. Диггеры. Это мы их так называем. Могут управлять объектами на расстоянии.

- Телекинез! – поразился профессор.

Волк кивнул.

- Мы должны продолжать путь. Или вы уже передумали?

- Не-е-ет. – Затряс головой профессор. Ну, вылитая кукла.

- Тогда пошли.

Сталкер подошел к излучателю, осторожно взял его в руки, положил в рюкзак.

- Что ты собираешься делать с этим? – Вадим сосредоточенно смотрел в глаза Волку.

- Зарою где-нибудь.

- Как это называется? – ошеломленно спросил солдат.

- Смерть-лампа.

- Серьезная штучка.

- Моя теория подтверждается. – Спокойно сказал сталкер. – Лампа обеспечивает выход в другое измерение. Выброс – это тоже результат деятельности другого измерения. Вы заметили, что здесь быстро темнеет? Время течет не так, как за границами Зоны. Оно убыстряется. Вы уже постарели на несколько часов.

- Надо же! – солдат потер лоб. – И как бороться с влиянием другого измерения.

- Никак. Когда-нибудь произойдет более сильный выброс и планета станет частью другого измерения.

- А мы? – тупо спросил Вадим.

- Мы? – Волк усмехнулся. – Мы приспособились жить здесь, приспособимся и там. Пора уходить отсюда.

Профессор Баринов (игла)

Сзади сидел профессор Баринов, то самый, что приходил к нему с предложением

Профессор подвывал, зажимая рукой кровоточащую рану.

- Что-то он усох за это время. – Пошутил Волк.

- Влияние Зоны. – Как завороженный, пробормотал профессор. – Наверное магнитные поля изменили его вид, в свойства… постоянные выбросы… что же получилось? Нужно немедленно доставить в лабораторию.

Тот продолжал что-то бормотать, подошел к излучателю, поднял его, рассматривая, как ребенок новую игрушку. Только эта была поопаснее. Обнаружил кнопку и, направив бывший лазер на стену, нажал ее. Из трех трубок вырвался неземной свет, переливающийся всеми цветами радуги. Он ударил в стену, растекся по ней. По поверхности света заходили волны, она вспучилась и огромная волосатая рука с четырьмя когтистыми пальцами схватила профессора за шиворот и утянула в дыру.

Начальник службы безопасности института Заяц (игла)

На длинноухого, не смотря на фамилию, он никак не походил. Широкоплечий, мускулистый, с маленькой головой, он производил впечатление борца. Он и был в прошлом самбистом.

Николай Михайлович Алексеев по прозвищу "Лиск" (иная сторона)

Человек шел вдоль забора не просто так - табельный автомат, пусть старенький, но еще рабочий прибор ночного видения и камуфляж выдавали в нем зонального пограничника. В ряды этих вооруженных сил никто вступать не стремился, благо Зона под боком - это не привычная рутина строевых учений в каком-нибудь дальнем райончике России. Лиску же было все равно - он отслужил во второй Чечне, хуже которой, как он считал, в жизни больше ничего не будет, и с тех пор решил связать свою жизнь с армией. А тут еще и Родина сказала "надо". И послала пограничником во вновь присоединившуюся к России провинцию. С тех пор, как он стал "охранником" Зоны, многое изменилось.

Лиск вспоминал как шел на войну молодым юношей, так неудачно вылетевшим из института и попавшем аккурат под весенний призыв. Тогда было страшно. А потом он привык. И, отслужив положенные 2 года, решил не возвращаться на гражданку. Хотя отец, работавший тогда на станции по исследованию последствий взрыва Чернобыльской АЭС, был против, Лиск его не послушал. Что его ждало вне армии? Работа, подобная отцовской, с зарплатой три тысячи рублей в месяц с постоянным риском поймать дозу радиации? Или богатая, но недолгая жизнь телохранителя какого-нибудь туза? Нет, это не для него. В армии он чувствовал себя на своем месте, законном месте винтика военной машины, слаженно работавшей во благо Родины.

Теперь Лиск умел перекидываться в волка. В огромного черного волчару. Все что надо было делать - это удариться грудью об землю, совсем как в старых сказках, и вот уже все ощущения невероятно обострены, небывалая мощь струится по жилам животного тела и хочется почувствовать на губах вкус соленой крови. Но разум оборотень сохранял человеческий и поэтому жажду крови худо-бедно, но одолевал. Новый дар был принят Николаем абсолютно спокойно - как будто он наконец-то обрел давно утраченную частичку себя. Несмотря на это, злоупотреблять своим талантом Лиск не любил - после обращения обратно в человека жутко болели все кости и по телу растекалась невыносимая тяжесть. К тому же, солдаты мутантов недолюбливали, а на блокпосте о его способности знали всего несколько человек, включая командира и пограничника, вышедшего с Лиском из камеры изоляции

- Ну что, сволочь, спас тебя твой маскировочный плащ? А бронежилет? Думаешь, денег много, значит можно такие вещи купить, чтобы человека перехитрить смогли? - Лиск не торопясь шел к трупу сталкера, негромко с ним разговаривая. Он часто так делал - с живыми сталкерами поговорить как-то не приходилось, так сойдут и мертвые. - Я, дружок, люблю маршруты свои и время обходов менять. Спецом чтобы вас, подонков, ловить и с грязью смешивать. Тащите, уроды, всякую пакость из Зоны и продаете непонятно кому. Так ведь она на всю Землю распространится, опухоль эта. Благодаря вам, сволочам.

- Привет ребята. У меня еще один сталкер. Сегодняшний прикидывался травой. Пришлось скосить.

- Трофеи есть? - заинтересованно спросил Курча.

- Нет, шкуру я неаккуратно попортил. Сейчас жалею - маскировочный костюм был просто на загляденье. Да, кстати, почувствовали: скоро выброс будет?

Мутанты утвердительно кивнули головами, а Пегас, пока не научившийся воспринимать приближение суперактивности аномалии, тоже не остался в стороне:

- То-то у меня в желудке все бурлит. Пора сделать выброс.. гхм. - взгляд парня наткнулся на Силя, лицо которого искривилось гримасой отвращения. - Ладно, избавлю вас от подробностей. Пойду-ка я лучше поскорей, а то не добегу ведь. И ты за мной не подслушивай!

И, увернувшись от пинка вечного объекта своих шуток, Пегас быстро вышел из комнаты.

- Ускакал, - удовлетворенно хмыкнул Силь. - Жаль, ускорить его не удалось.

- Да ладно тебе, пускай себе шутит - мало у кого это получается вблизи этого чертово гнойника, - кивнул в сторону раскинувшейся за стеной Зоны Лиск.

- Сегодня ученые опять поехали внутрь. Да вот, не вернулись, говорят, пока. Наших ребят не забрали - гарнизон при НИИ пока предоставляет достаточно... гм... пушечного мяса. - невесело сообщил Курча.

- Какого рожна им там надо? Проклятые яйцеголовые, это они создали Зону, попомните мои слова. - с неожиданной злостью сказал Силь. - Нам перед отправкой что-то намекали о том, что вы в Чернобыле проводили изучение последствий радиации и чуть ли не разработку какого-то бактериологического супер оружия, я не особо верил тогда. Про Россию до сих пор много всего у нас говорят. Да вот только теперь уже и не знаю что думать.

В "каюте" нависло тяжелое молчание.

Не говоря ни слова, Николай побежал в оружейную - действительно, стоило взять что-нибудь посерьезнее. Добежав до уже пустого помещения, он понял что с ним что-то не так. Помимо увеличившейся боли в висках, что-то происходило с сознанием. Как будто нечто темное пыталось заполнить разум Лиска, вытеснив его собственный. Что-то большое и несокрушимое пробивало себе дорогу. Боль в висках достигла апогея, Лиск упал на колени, схватился за голову и опрокинулся навзничь. Из глотки солдата вырвался долгий крик, под конец перешедший в звериный рык.

Прибежавшему на шум часовому Николай предстал уже в зверином облике. Только теперь, в отличие от предыдущих превращений, он стал просто сторонним наблюдателем: контроль над телом получила Зона, это он понял моментально. Выпутавшись из тесной людской одежды, зверь одним прыжком смял человека, уже начавшего поднимать ствол оружия. Наклонив голову, волк заглянул в угасшие глаза жертвы. Лиск почувствовал, что ему безумно хочется вцепиться в горло несчастного, разорвать его все еще теплую плоть и насладиться такой горячей и сладкой кровью. Но Зона звала зверя и он не мог ей противиться.

Еще три гигантских прыжка - и позади блокпост с двумя солдатами, буквально в клочья разорванными крепкими зубами и когтями волка. Затем Николай помнил лишь жгучую боль в боку, ряды зомби, сквозь которых он, вернее его звериная сущность, бежала абсолютно неприкосновенная, изо всех сил кидая свое раненое тело вперед, потом тьма окончательно завладела человеком и он потерял то, что лишь с натяжкой можно было назвать сознанием.

Алексея Курчатовия (Курч) (Иная сторона)

Алексея Курчатовия, дальнего родственника того самого Курчатовия. Курча, как все звали его, из "пятна" вынес невероятно быструю реакцию. На зависть и удивление товарищам по службе он ловил брошенный в него умелой рукой метательный нож, в течении пары мгновений вынимал из кобуры табельный пистолет, стрелял и засовывал его обратно, да еще к тому же при необходимости работал мухоловкой. В последнее время он решил научиться ловить пули и поэтому ходил с израненными руками - наука давалась нелегко.

- Теперь ученых можно точно не ждать, - приходя в себя, заметил Курча.

- Сильно сегодня выбросило. На редкость, - протирая виски, пробурчал Силь.

Лиск же молчал - боль не проходила. Она стала меньше, но все равно ощущалась.

В "каюту" ворвался Пегас:

- Ну как вам, неплохо прошло? Черт, меня аж всего передернуло - хорошо я хоть дела свои к тому моменту доделать успел. Ну, как считаете, сейчас позабавимся?

Мутант Сергей (Иная сторона)

Его звали просто Сергей и он умышленно старался держаться в стороне от других солдат. Все знали, что он мутант, но чего именно коснулась его мутация знал только командир и никто более. Кое-кто водил с четвертым мутантом приятельские отношения, но ближе он никого не пускал. Меж сослуживцами ходило мнение, что Зона его слишком изменила, но несмотря на такие слухи, вражды к нему никто не чувствовал. Сергей исправно нес службу, ничем особо не выделяясь - ну мало ли таких молчаливых бирюков встречается в России?

- Да-да, это комариная плешь. Ты пока еще не остыл, приходится принимать меры предосторожности. Вижу, хочешь знать как я это сделал. Мы близко от сердца Зоны, здесь наши возможности больше. Если ты пообещаешь не делать необдуманных шагов, я могу разомкнуть контур. Но учти, что создать такой же вокруг меня займет меньше доли секунды.

В конец запутавшийся Лиск только и смог, что кивнуть.

- Ну что ж, тогда идем со мной. И постарайся не очень удивляться тому, что увидишь.

Николай огляделся: ничем не примечательная равнина, поросшая сочной зеленой травой, метрах в двухстах справа виднеется перелесок, слева лежит искореженный до неузнаваемости военный вертолет.

- Ага, тоже заметил эту железку? А вот эти небольшие вмятинки в земле видишь? Только по таким вот признакам и можно вычислить наши новые плеши. Сталкеры, знаешь ли, слишком глубоко захаживать к нам стали, вот и пришлось огородиться. Пока наши ловушки приборами не засекаются - только визуально, ну да техника далеко идет. Одно хорошо: полоса плешей почти сплошная, так что на некоторое время гостей можно не ожидать. Ладно, все, проход я расчистил, идем.

- Армейская привычка - оценивать противника. Вижу, вижу, не скрывай. Ты пока что единственный, кто видел наши новые разработки. Запоминай, запоминай - ты еще сможешь вернуться на блокпост, в отличие от меня. Хотя все одно тебе память очистят... А вот с теми ребятами, на которых ты так долго задержал твой взгляд, ты уже знаком. По крайней мере, с одним из них.

Как бы в подтверждение этому один из долговязых повернулся в сторону Лиска и ухмыльнулся. От взгляда твари человека прошиб пот: от нее шел тот самый мрак, заставивший его убить однополчан и сбежать с блокпоста. Однако на этот раз чужой разум как будто просто скользнул по его собственному и тут же ушел. Существо ощутило смятение Николая и его тонкогубый рот еще шире растянулся в нечеловеческой усмешке. Поспешно опустив глаза, Лиск поспешил вслед за своим спутником.

- Те новые зомби, кстати, которые тебя сюда приволокли - дело рук, вернее, мозгов этих самых ребят. Это ни кто иные, как бывшие люди, взятую под "опеку". К сожалению, долгий контакт с разумом моих любимчиков является чрезвычайно разрушительным, так что новые зомби довольно быстро теряют свое "я" и превращаются в бездумные машины... исполнения наших идей, назовем это так.

Отец Лиска (Иная сторона)

Перед Лиском стоял его отец, нисколько не постаревший с того момента, как он видел его последний раз, за пару лет до катастрофы во время его отпуска на гражданку. Перед глазами моментально встала повестка о смерти, едва не убившая мать и тяжело ударившая по самому Лиску.

- Я знаю, что ты сейчас думаешь. Как, я же мертв, уничтожен вторым взрывом Чернобыльской АЭС! И ты прикидываешь, не морок ли Зоны стоит перед тобой в образе отца? Знаешь что самое плохое в этой ситуации? Мне нечем тебе доказать обратное. Наши общие воспоминания? Всегда можно сказать, что они взяты из головы. Внешние данные? Тем более. Мы с тобой в центре Зоны, вокруг ходят стаями чудовища, здесь не до доверчивости, понимаю. Но попробуй хотя бы выслушать. Если захочешь, мы вернем тебя на блокпост, правда, уже без этих воспоминаний. Но сначала просто выслушай.

"Дьявол, что это? Как? Почему именно он?". Лиск решил пока не говорить, благо ничего путного в голову не приходило. Пускай говорит отец, или то, что приняло его облик. Медленно, глядя в глаза собеседнику, Николай утвердительно кивнул, призывая его начать рассказ.

- Ну что ж, тогда слушай. Немало слухов всегда ходило, и, уверен, все еще ходит о том, что на Чернобыле мы разрабатывали оружие. Верные слухи. Здесь был мощнейший научный комплекс, занимавшийся исследованиями физических, химических и биологических изменений материи - предпосылки для таких исследований дал первый Чернобыль. Кое-где наблюдались зачатки того, что вы сейчас называете аномалиями. В основном они встречались в самом реакторе, где под воздействием чудовищной температуры и радиации определенным, до селе не виданным образом изменялись физические свойства материи. Сам я работал на низшей ступени и всю эту информацию почерпнул уже после второй катастрофы. Но не буду забегать вперед.

Проект финансировался не только Россией: Евросоюз, а вернее, его военное подразделение делало огромные денежные вложения в исследования. Им нужно было оружие, оружие против Америки. Нет, насколько мы смогли понять, они не хотели войны, они хотели залог того, что США не начнут свою очередную антитеррористическую операцию на территории их стран. И мы работали. Физики достигли первого шага разработки: они смогли искусственно изменять гравитацию на ограниченном пространстве, создавать радиационное поле большой силы почти из ниоткуда и управлять его движением. Химики вместе с биологами в результате огромного количества опытов над живыми существами смогли за считанные минуты полностью изменять их генную структуру, структуру белка, тем самым лепя как из глины нужные им формы. Будущее оружие, по сути, должно было быть единым полуразумным организмом, "надразумом", который саморазвивался бы, захватывая все большие и большие территории. Таким образом, распространи мы споры этого сверх биологического оружия где-нибудь на границе с Канадой, через несколько часов вся Америка была бы заражена. Причем заражение это не проявляло бы себя абсолютно ни в чем, никакие медицинские исследования не смогли бы его выявить. А потом: определенный сигнал и все возвращается на круги своя. Только уже без людей. Вымерли бы все и сразу. Конечно, существовало и своего рода противоядие, представленное специально сформированным защитным полем - его использовали бы для предотвращения распространения вируса на дружественные территории. Исследования физиков, как и некоторые разработки биологов, были, в общем-то побочным проектом, они планировались к применению в мирных целях, хотя, конечно, и в военной машине им было бы место. Но ты уже, конечно, заметил огромное количество "бы" в моем рассказе.

Дата добавления: 2015-10-29