Мова автора

У розкритті ідейних поглядів письменника, у творенні художніх образів велика роль належить, насамперед, авторській мові. Митець, описуючи героїв, їхні вчинки, виявляє своє ставлення до них, освітлює героя певним забарвленням – позитивного або негативного характеру, розкриває перед читачем свою авторську оцінку тих якостей, що типізовані в даному образі [6; 76].

Наприклад, читаючи твір І.П. Котляревського «Енеїда», ми переконуємося, що він написаний у так званому «низькому» стилі. Автор для зображення богів, напівбогів добирає «низькі» слова, особливо багато «низьких» дієслів, іменників, прикметників. Такі слова відповідають травестійно-бурлескному характерові твору: адже герої тут і повинні малюватися зниженими, смішними, на противагу високим героям урочистої «Енеїди» Вергілія. Коли ж у другій половині поеми на перше місце висуваються інші ідеї – ідеї патріотизму, героїчного захисту своєї Батьківщини, автор для характеристики героїв знаходить і інші слова. Герой уже наділяється цілим рядом позитивних рис. І це сприймається насамперед через авторську мову, відповідно дібрану її лексику [1].

Авторська мова в художньому творі є могутнім засобом як типізації, так і індивідуалізації героя. Увага до авторської мови художнього твору нерідко допомагає нам відкривати нові сюжетні ходи, не помічені раніше нюанси [9; 34]. Засобами авторської мови письменник нерідко створює так звані наскрізні образи. Цим терміном називають образ, що проходить через увесь розділ, уривок, твір, а інколи – і через усю творчість письменника. А створюється він теж відповідно дібраними словами. Наприклад, у романі О. Т. Гончара «Прапороносці», де письменник хвилююче розповідає про велич і благородство нашого воїна-визволителя, таким наскрізним образом є образ птахів. Такі композиційні прийоми сприяють глибшому розкриттю ідейного змісту художнього твору [1].

1.2. Лексические стилистические средства

Лексические стилистические средства современного английского языка представляют собой разнообразные выразительные средства языка и стилистические приемы, в основе которых лежит использование семантических, стилистических и других особенностей отдельного слова или фразеологической единицы.

Наблюдения над лингвистической природой и функциями этих выразительных средств языка и стилистических приемов позволяют разбить их на несколько групп.

1. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии словарных и контекстуальных предметно-логических значений

Слова в контексте могут приобретать дополнительные значения, обусловленные контекстом, не апробированные еще общественным употреблением. Эти контекстуальные значения могут иногда настолько далеко отходить от предметно-логического значения слова, употребленного вне контекста, что иногда представляют собой значения, обратные предметно-логическому. Особенно далеко отходят от предметно-логического значения слова, так называемые переносные значения.

Отношения между предметно-логическим и контекстуальным значениями являются одним из средств создания образного представления о явлениях жизни. Они могут быть разделены на следующие виды:

1) Отношения по сходству признаков (метафора),

2) Отношения по смежности понятий (метонимия).

3) Отношения, основанные на прямом и обратном значении слова (ирония).

Метафора

Метафора – отношение предметно-логического значения и значения контекстуального, основанное на сходстве признаков двух понятий, называется метафорой. Метафора (от др.-греч. μεταφορά — «перенос», «переносное значение») — фигура речи, использующая название объекта одного класса для описания объекта другого класса. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни.

My body is the frame wherein 'tis (thy portrait) held

Эта строка из сонета Шекспира, в которой в слове frame реализуется отношение двух значений — предметно-логического рама (конкретный образ) и контекстуального — то, что обрамляет, место для хранения. В контексте дается возможность сопоставления таких понятий как «Мое тело как сосуд, в котором хранится твой образ» и «рама», в которую обычно заключен портрет. Метафора выражена существительным в синтаксической функции предикатива.

Как известно, метафора — один из путей образования новых значений слов и новых слов. Нового значения еще нет, но употребление стало привычным, начинает входить в норму. Появляется «языковая» метафора, в отличие от «речевой» метафоры.

Речевая метафора является обычно результатом поисков точного адекватного художественного выражения мысли. Речевая метафора всегда дает какой-то оценочный момент высказыванию. Интересно привести следующую мысль акад. Виноградова относительно роли метафоры в творчестве писателей. «... метафора, если она не штампована, — пишет В. В. Виноградов, — есть акт утверждения индивидуального миропонимания, акт субъективной изоляции. В метафоре резко выступает строго определенный, единичный субъект с его индивидуальными тенденциями мировосприятия. Поэтому словесная метафора — узка, субъектно замкнута и назойливо «идейна», то есть слишком навязывает читателю субъективно-авторский взгляд на предмет и его смысловые связи».

Также принято различать и, так называемые, стершиеся метафоры типа the branch of a bank и другие приведенные выше. Однако, как было указано, такого рода явления не являются достоянием стилистики, а принадлежат к области лексикологии, трактующей о путях изменения и развития значений слова. В этих примерах, по существу, взаимодействия между двумя типами значений уже не ощущается. Здесь нет реализации двух значений в контексте.

В метафоре можно выделить 4 «элемента»:

· категория или контекст,

· объект внутри конкретной категории,

· процесс, каким этот объект осуществляет функцию,

· приложения этого процесса к реальным ситуациям, или пересечения с ними.

Виды метафоры

Со времён античности существуют описания некоторых традиционных видов метафоры:

· Резкая метафора представляет собой метафору, сводящую далеко стоящие друг от друга понятия. Модель: начинка высказывания.

· Стёртая метафора есть общепринятая метафора, фигуральный характер которой уже не ощущается. Модель: ножка стула.

· Метафора-формула близка к стёртой метафоре, но отличается от неё ещё большей стереотипностью и иногда невозможностью преобразования в нефигуральную конструкцию. Модель: червь сомнения.

· Развёрнутая метафора — это метафора, последовательно осуществляемая на протяжении большого фрагмента сообщения или всего сообщения в целом. Модель: Книжный голод не проходит: продукты с книжного рынка всё чаще оказываются несвежими — их приходится выбрасывать, даже не попробовав.

· Реализованная метафора предполагает оперирование метафорическим выражением без учёта его фигурального характера, то есть так, как если бы метафора имела прямое значение. Результат реализации метафоры часто бывает комическим. Модель: Я вышел из себя и вошёл в автобус.

Теории метафоры

Среди других лексических средств метафора занимает центральное место, так как позволяет создать ёмкий образ, основанный на ярких, неожиданных ассоциациях. В основу метафоризации может быть положено сходство самых различных признаков предметов: цвета, формы, объёма, назначения, положения и т. д.

Согласно классификации, предложенной Н. Д. Арутюновой, метафоры разделяются на:

· номинативные, состоящие в замене одного дескриптивного значения другим и служащие источником омонимии;

· образные метафоры, служащие развитию фигуральных значений и синонимических средств языка;

· когнитивные метафоры, возникающие в результате сдвига в сочетаемости предикатных слов (переноса значения) и создающие полисемию;

· генерализирующие метафоры (как конечный результат когнитивной метафоры), стирающие в лексическом значении слова границы между логическими порядками и стимулирующие возникновение логической полисемии.

Однако существуют и другие взгляды на классификацию метафор. К примеру, Дж. Лакофф и М. Джонсон выделяют два типа метафор, рассматриваемых относительно времени и пространства:

· онтологические, то есть метафоры, позволяющие видеть события, действия, эмоции, идеи и т. д. как некую субстанцию (the mind is an entity, the mind is a fragile thing),

· ориентированные, или ориентационные, то есть метафоры, не определяющие один концепт в терминах другого, но организующие всю систему концептов в отношении друг к другу (happy is up, sad is down; conscious is up, unconscious is down).

Джордж Лакофф в своей работе «The Contemporary Theory of Metaphor» говорит о способах создания метафоры и о составе данного средства художественной выразительности. Метафора, по теории Лакоффа, является прозаическим или поэтическим выражением, где слово (или несколько слов), являющееся концептом, используется в непрямом значении, чтобы выразить концепт, подобный данному. Лакофф пишет, что в прозаической или поэтической речи метафора лежит вне языка, в мысли, в воображении, ссылаясь на Майкла Редди, его работу «The Conduit Metaphor», в которой Редди подмечает, что метафора лежит в самом языке, в повседневной речи, а не только в поэзии или прозе. Также Редди утверждает, что «говорящий помещает идеи (объекты) в слова и отправляет их слушающему, который извлекает идеи/объекты из слов». Эта идея находит отражение и в исследовании Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живём». Метафорические понятия системны, «метафора не ограничивается одной лишь сферой языка, то есть сферой слов: сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Метафоры как языковые выражения становятся возможны именно потому, что существуют метафоры в понятийной системе человека».

Метаметафора

В 1984 году, вслед за стихами, в печать прорвался и термин метаметафора, и поныне вызывающий ожесточённые споры. Метаметафора напрямую связана с геометрией Римана и Лобачевского и с космологией и физикой XX века, которая сама вся насквозь метаметафорична.

Метаметафора — это обратная перспектива в слове. Например: «Я сидел на горе, нарисованной там, где гора» (А. Еременко). Или: «Пчела внутри себя перелетела» (И. Жданов). «Человек-это изнанка неба / Небо — это изнанка человека» (К. Кедров). Эти образы, возникшие в середине 1970-х, положили начало новой литературы и новой поэзии.

Олицетворение

Олицетворение (персонификация, прозопопея) — вид метафоры, перенесение свойств одушевлённых предметов на неодушевлённые. Весьма часто олицетворение применяется при изображении природы, которая наделяется теми или иными человеческими чертами. Например, воздух дышит ароматом, небу под снег хотелось, усмехается заря.

Олицетворение было распространено в поэзии разных эпох и народов, от фольклорной лирики до стихотворных произведений поэтов-романтиков, от прециозной поэзии до творчества ОБЭРИУтов.

Метонимия

Метонимия (от др.-греч. μετονυμία — «переименование», от μετά — «над» и ὄνομα/ὄνυμα — «имя») — вид тропа, словосочетание, в котором одно слово замещается другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. д.) связи с предметом, который обозначается замещаемым словом. Замещающее слово при этом употребляется в переносном значении. Метонимия – это отношение между двумя типами лексических значений — предметно-логического и контекстуального, основанное на выявлении конкретных связей между предметами.

Метонимия, так же как и метафора, с одной стороны, — способ образования новых слов и стилистический прием, с другой. Таким образом, и метонимия делится на «языковую и речевую».

Так же, как и речевая метафора, речевая метонимия всегда оригинальна, языковая метонимия — штампована. Метонимии gray hairs вместо old age; bottle вместо drunkenness — языковые метонимии.

Речевые метонимии могут быть художественно-осмысленными или случайными.

В предложении: «Wherefore feed, and clothe, and save, From the cradle to the grave Those ungrateful drones who would Drain your sweat — nay, drink your blood!» (Shelley) слова cradle и grave являются художественно-осмысленными метонимиями. Здесь совершенно очевидны отношения между конкретным понятием могила и абстрактным понятием смерть. То же и в слове cradle — конкретное понятие колыбель выступает в качестве замены абстрактного — рождение. Конкретное здесь является символом абстрактного. Отношения такого типа можно назвать заменой по отношениям между конкретным выражением абстрактного понятия и самим абстрактным понятием.

Другим типом отношений, выявляемым в метонимии, является отношение части к целому или целого к части. Рассмотрим следующее предложение: «Miss Fox's hand trembled she slipped it through Mr. Dombey's arm, and felt herself escorted up the steps, preceded by a cocked hat and a Babylonian collar» (Ch. Dickens), где слова hat и collar обозначают соответственно людей, носящих эти предметы туалета.

Смысл метонимии состоит в том, что она выделяет в явлении свойство, которое по своему характеру может замещать остальные. Таким образом, метонимия по существу отличается от метафоры, с одной стороны, большей реальной взаимосвязью замещающих членов, а с другой — большей ограничительностью, устранением тех черт, которые не заметны в данном явлении непосредственно. Как и метафора, метонимия присуща языку вообще (ср., например, слово «проводка», значение которого метонимически распространено с действия на его результат), но особенное значение имеет в художественно-литературном творчестве.

Виды метонимии:

· общеязыковая

· общепоэтическая

· общегазетная

· индивидуально-авторская

Синекдоха

Синекдоха (др.-греч. συνεκδοχή) — троп, состоящий в назывании целого через его часть или наоборот. Синекдоха является видом метонимии.

Синекдоха — приём, состоящий в перенесении значения с одного предмета на другой по признаку количественного между ними сходства.

Например:

«Покупатель выбирает качественные продукты». Слово «Покупатель» заменяет всё множество возможных покупателей.

«Красная Шапочка». Классический пример. Словосочетание «Красная Шапочка» замещает образ «девочка в красной шапочке».

Ирония

Ирония (от др.-греч. εἰρωνεία — «притворство») — троп, в котором истинный смысл скрыт или противоречит (противопоставляется) смыслу явному. Ирония создаёт ощущение, что предмет обсуждения не таков, каким он кажется. По определению Аристотеля, ирония есть «высказывание, содержащее насмешку над тем, кто так действительно думает».

Ирония — это стилистический прием, посредством которого в каком-либо слове появляется взаимодействие двух типов лексических значений: предметно-логического и контекстуального, основанного на отношении противоположности (противоречивости). Таким образом, эти два значения фактически взаимоисключают друг друга.

Например, It must be delightful to find oneself in a foreign country without a penny in one's pocket. Слово delightful как видно из контекста, имеет значение, противоположное основному предметно-логическому значению. Стилистический эффект создается тем, что основное предметно-логическое значение слова delightful не уничтожается контекстуальным значением, а сосуществует с ним, ярко проявляя отношения противоречивости.

Термин «ирония», как стилистический приём, не следует смешивать с общеупотребительным словом «ирония», обозначающим насмешливое выражение.

Иронию не следует смешивать с юмором. Как известно, юмор — это такое качество действия или речи, которое обязательно возбуждает чувство смешного. Юмор — явление психологического характера. Ирония не обязательно вызовет смех. В предложении "How clever it is", где интонационное оформление всего предложения дает слову clever — обратное значение — stupid не вызывает чувства смешного. Наоборот, здесь может быть выражено и чувство раздражения, недовольства, сожаления и др.

Ирония иногда используется в целях создания более тонких, едва уловимых оттенков модальности, т. е. выявления отношения автора к фактам действительности. В этом случае ирония не столь прямолинейно реализует отношение контекстуального значения слова к предметно-логическому.

Формы иронии:

· Прямая ирония — способ принизить, придать отрицательный или смешной характер описываемому явлению.

· Сократова ирония — форма самоиронии, построенная таким образом, что объект, к которому она обращена, как бы самостоятельно приходит к закономерным логическим выводам и находит скрытый смысл иронического высказывания, следуя посылкам «не знающего истины» субъекта.

· Ироническое мировоззрение — состояние души, позволяющее не принимать на веру расхожие утверждения и стереотипы, и не относиться слишком серьёзно к различным общепризнанным ценностям.

1. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии предметно-логических и назывных значений

Антономазия и ее разновидности

К числу стилистических приемов, основанных на выявлении отношений двух типов лексических значений можно отнести и использование собственных имен в значении нарицательных, и, наоборот, нарицательных в значении собственных. В таком стилистическом использовании мы имеем дело с одновременной реализацией двух типов лексических значений: предметно-логического и назывного, основного предметно-логического и контекстуально-назывного.

Антономазия — это один из частных случаев метонимии, в основе которой лежит отношение места, где произошло какое-либо событие и само событие, лицо, известное каким-либо поступком, деятельностью и сам поступок, деятельность. Это отношение проявляется во взаимодействии назывного и предметно-логического значения. Антономасия, антономазия (от др.-греч. ἀντονομασία — переименование) — троп, выражающийся в замене названия или имени указанием какой-нибудь существенной особенности предмета или отношения его к чему-либо. Латинское по происхождению название для того же поэтического тропа или, в иной перспективе, риторической фигуре, — прономина́ция (от лат. pronominatio).

Антономазия тоже делится на языковую и речевую. Слово «Седан» в современных литературных языках имеет значение — разгром, слово «Панама» — имеет значение — крупная афера, мошенничество. Это — языковые антономазии.

Пример замены на существенную особенность предмета: «великий поэт» вместо «Пушкин». Пример замены на указание отношения: «автор „Войны и мира“» вместо «Толстой»; «Пелеев сын» вместо «Ахилл».

Кроме того, антономаcией называется также замена нарицательного имени собственным: «Отелло» вместо ревнивец, «Эскулап» вместо «врач».

Антономасия и в том, и в другом случае является особым видом метонимии.

3. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии предметно-логических и эмоциональных значений.

Эпитет

Эпитет — это выразительное средство, основанное на выделении качества, признака описываемого явления, которое оформляется в виде атрибутивных слов или словосочетаний, характеризующих данное явление с точки зрения индивидуального восприятия этого явления. Эпитет рассматривается многими исследователями как основное средство утверждения индивидуального, субъективно-оценочного отношения к описываемому явлению. Посредством эпитета достигается желаемая реакция на высказывание со стороны читателя.

Действительно, в таких сочетаниях, как destructive charms, glorious sight, encouraging smile везде налицо элемент утверждения индивидуального ощущения, субъективной оценки описываемых явлений.

В английском языке, как и в других языках, частое использование эпитетов с конкретными определяемыми создает устойчивые сочетания. Такие сочетания постепенно фразеологизируются, т. е. превращаются в фразеологические единицы. Эпитеты как бы закрепляются за определенными словами. В такого рода сочетаниях эпитеты называются постоянными эпитетами (fixed epithets). Чаще всего постоянные эпитеты встречаются в народной изустной поэзии. О постепенной потере основного предметного значения в эпитете писал еще А. Н. Веселовский. Он называл это «забвением» реального смысла эпитета, а его приклеенность к определяемому — процессом «окаменения».

Эпитеты являются мощным средством в руках писателя для создания необходимого эмоционального фона повествования; они рассчитаны на определенную реакцию читателя.

Эпитеты можно разделить на две группы:

· такие, которые наделяют описываемое явление какой-нибудь чертой, признаком, несвойственным этому явлению. Например: ridiculous excuse; sleepless bay; dazzling beauty; a butterfly girl.

· такие, которые выделяют один из признаков явления, иногда несущественный, второстепенный, но свойственный данному явлению, и им определяют это явление. Например: fantastic terrors (Е. Р о е); dark forest; gloomy twilight; slavish knees (J. Keats); thoughtless boy (J. Keats); midnight dreary (E. P о е.)

Сфера употребления эпитета — стиль художественной речи. Здесь он почти безраздельно господствует. Чем меньше какой-либо стиль речи допускает в качестве характерных черт проявление индивидуального, тем реже встречаются в нем эпитеты. Их почти нет в деловой документации, газетных сообщениях и других стилях, лишенных индивидуальных черт в использовании общенародных средств языка.

Оксюморон

Оксюморон, оксиморон (др.-греч. οξύμωρον — «острая глупость») — стилистическая фигура или стилистическая ошибка — сочетание слов с противоположным значением (то есть сочетание несочетаемого). Под оксюмороном обычно понимается такое сочетание атрибутивного характера, в котором значение определения по смыслу противоречит или логически исключает значение определяемого. Например, sweet sorrow, nice rascal, low skyscraper. Члены такого атрибутивного сочетания как бы насильно связываются в одно понятие, несмотря на то, что в них заметна скорее тенденция к отталкиванию друг от друга, чем к соединению.

Оксюмороны так же, как и другие стилистические приемы, обычно используются для более яркой характеристики, описания предмета, явления, фактов окружающей жизни. Они встречаются редко.

Речевые (оригинальные) оксюмороны — это такие, в которых основное предметно-логическое значение определения взаимодействует с его контекстуальным эмоциональным значением. Причем эмоциональное значение легко сочетается с предметно-логическим и, поэтому, не противоречит логическому осмыслению сочетания; с другой стороны, соединяясь с предметно-логическим значением определяемого, само предметно-логическое значение определения выделяется более конкретно и создает впечатление внутреннего смыслового противоречия.

Так, например, ниже приведенные строки особенно ярко показывают взаимоисключающие предметно-логические значения слов silent и thunder, соединенные в одно словосочетание:

I have but one simile, and that's a blunder, For wordless woman, which is silent thunder.

(G. Byron)

Основная функция оксюморонов — функция выражения личного отношения автора к описываемым явлениям.

Для оксюморона характерно намеренное использование противоречия для создания стилистического эффекта. С психологической точки зрения, оксюморон представляет собой способ разрешения необъяснимой ситуации.

Оксюморон нередко используется в названиях и тексте прозаических литературных произведений и фильмов: «Бесконечный тупик», «Обыкновенное чудо».

Используется для описания объектов, совмещающих противоположные качества: «мужественная женщина», «женственный мальчик».

Гипербола

Гипербола (от др.-греч. ὑπερβολή — «переход», «преувеличение») — стилистическая фигура явного и намеренного преувеличения, с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли, например «я говорил это тысячу раз» или «нам еды на полгода хватит».

Гипербола часто сочетается с другими стилистическими приёмами, придавая им соответствующую окраску: гиперболические сравнения, метафоры и т. п. («волны вставали горами»). Изображаемый характер или ситуация также могут быть гиперболическими. Гипербола свойственна и риторическому, ораторскому стилю, как средство патетического подъёма, равно как и романтическому стилю, где пафос соприкасается с иронией. Из русских авторов к гиперболе особенно склонён Гоголь, из поэтов — Маяковский. Примеры:

· Фразеологизмы и крылатые слова: «море слёз», «быстрый как молния», «молниеносный», «многочисленный как песок на берегу моря», «мы не виделись уже сто лет!»

· Античные примеры: Дайте мне точку опоры, и я сдвину Землю. – Архимед

· Гиперболические метафоры в Евангелии: «Почему же ты смотришь на соломинку в глазу твоего брата, а в своём глазу не замечаешь бревна?» (Мф.7:1—3). В этой образной картине критически настроенный человек предлагает вынуть соломинку из «глаза» своего ближнего. Критик хочет сказать, что его ближний не видит ясно и поэтому не способен судить здраво, тогда как самому критику здраво судить мешает целое бревно.

· Классики марксизма: Какая глыба, а? Какой матёрый человечище!— В. И. Ленин. Лев Толстой как зеркало русской революции

· Проза: У Ивана Никифоровича, напротив того, шаровары в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно бы поместить весь двор с амбарами и строением. — Н. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем

Гипербола — это художественный прием преувеличения, причем такого преувеличения, которое с точки зрения реальных возможностей осуществления мысли представляется сомнительным или просто невероятным. Гиперболу нельзя смешивать с простым преувеличением, которое может выражать эмоционально-возбужденное состояние говорящего. Так например, "I've told you fifty times" не является гиперболой, т. е. стилистическим приемом преувеличения, а лишь таким преувеличением, которое выражает эмоциональное состояние говорящего.

When people say, 'I've told you fifty times' They mean to scold and very often do.

(G. Byron)

В разговорной речи, которая всегда эмоционально окрашена, такие преувеличения частое явление: I beg a thousand pardons; scared to death; tremendously angry; immensely obliged; I'll give the world to see him. Их иногда называют разговорными гиперболами Такие гиперболы — достояние языка. Они воспроизводятся в речи в готовом виде.

Преувеличение здесь основано, главным образом, на взаимодействии двух типов лексических значений слов. Предметно-логические значения слов thousand, tremendously и др. обрастают эмоциональными значениями.

Тонкие замечания по поводу существа гиперболы, ее эмоционального значения сделаны А. А. Потебней:

«Гипербола есть результат как бы некоторого опьянения чувством, мешающим видеть вещи в их настоящих размерах. Поэтому она редко, лишь в исключительных случаях, встречается у людей трезвой и спокойной наблюдательности. Если упомянутое чувство не может увлечь слушателя, то гипербола становится обыкновенным враньем».

Писатель, употребляя гиперболу, всегда рассчитывает на то, что читатель поймет преувеличение как умышленный стилистический прием. Иными словами, художественная гипербола предусматривает как бы взаимный договор между создателем гиперболы и читателем. Оба понимают, что данное высказывание имеет определенный подтекст. Оба соглашаются, что это есть одна из форм более красочно, ярко, выпукло, эмоционально выразить отношение к описываемым явлениям.

В гиперболе, пожалуй, больше, чем в других приемах, проявляется разница между эмоциональным значением и эмоциональной окраской. В гиперболе слова сохраняют свое предметно-логическое значение, но алогичность придает всему высказыванию эмоциональный оттенок (окраску).

Литота

Литота, литотес (от др.-греч. λιτότης — простота, малость, умеренность) — троп, имеющий значение преуменьшения или нарочитого смягчения.

Литота — это образное выражение, стилистическая фигура, оборот, в котором содержится художественное преуменьшение величины, силы значения изображаемого предмета или явления. Литота в этом смысле противоположна гиперболе, поэтому по-другому её называют обратной гиперболой. В литоте на основании какого-либо общего признака сопоставляются два разнородных явления, но этот признак представлен в явлении-средстве сопоставления в значительно меньшей степени, нежели в явлении-объекте сопоставления. Например: «Лошадь величиной с кошку», «Жизнь человека — один миг» и т. п.

По существу литота чрезвычайно близка гиперболе по своему выразительному значению, почему её и можно рассматривать как вид гиперболы. В старинных работах по риторике гипербола делилась на «увеличение» (др.-греч. αὔξησις auxesis) и «уменьшение» (ταπινωσις tapinosis или μείωσις meiosis). С другой стороны, литоту по её словесной структуре можно классифицировать как сравнение, метафору или эпитет.

Многие литоты являются устойчивыми оборотами. Значительная их часть является фразеологизмами или идиомами: «черепашьи темпы», «рукой подать», «Денег кот наплакал», «небо показалось с овчинку».

Литотой также называется cтилистическая фигура нарочитого смягчения выражения путём замены слова или выражения, содержащего утверждение какого-то признака, выражением, отрицающим противоположный признак. То есть предмет или понятие определяется через отрицание противоположного.

Например: «умен» — «не глуп», «согласен» — «не возражаю», «холодный» — «не тёплый», «низкий» — «невысокий», «известный» — «небезызвестный», «опасный» — «небезопасный», «хорошо» — «неплохо». В этом значении литота есть одна из форм эвфемизма.

4. Стилистические приемы, основанные на взаимодействии основных и производных (включая несвободные) предметно-логических значений.

Каламбур

Каламбур (фр. calembour) — словосочетание, содержащее игру слов, основанную на использовании сходно звучащих, но различных по значению слов или разных значений одного слова. В каламбуре либо два рядом стоящих слова при произношении дают третье, либо одно из слов имеет омоним или многозначно. Эффект каламбура, обычно комический (юмористический), заключается в контрасте между смыслом одинаково звучащих слов. При этом, чтобы производить впечатление, каламбур должен быть нов, поражать ещё неизвестным сопоставлением слов. Является частным случаем игры слов. Близким по смыслу понятием является понятие парономазии. Происхождение слова «каламбур» не выяснено.

Исторически существовали разные варианты написания calambour, calembourg). С ним связано немецкое слово Kalauer, также неясного происхождения. Существует лишь ряд исторических анекдотов, связывающих это слово то с названием города Калемберга, то с различными анекдотическими личностями. В Калмеберге будто бы жил во времена Лютера немецкий пастор Вейганд фон Тебен, славившийся шутками. Каламбур был назван по имени графа Каланбера или Калемберга (Calember) из Вестфалии, жившего при Людовике XIV в Паре или при дворе Станислава Лещинского в Лешевилле, или по имени аптекаря Каланбура, жившего в Париже. Существует еще предположение, что слово «каламбур» произошло от итальянского выражения «calamo burlare» — шутить пером. Ф. Шаль и после него Литтре выводили слово «каламбур» из появившегося около 1500 г. сборника шуток «Der Pfaffe von Kahlenberg». Так или иначе в конце XVIII в. слово каламбур считалось уже словом французского языка.

Игра словами, или каламбур, как известно строится чаще всего на стилистическом использовании омонимии, а не полисемии.

Так например, в романе Диккенса "Oliver Twist" имеется следующее место:

Bow to the board," said Bumble, Oliver brushed away two or three tears that were lingering in his eyes; and seeing no board but the table, fortunately bowed to that.

Здесь мы имеем дело с игрой словами, построенной на двух различных словах — омонимах. Первое слово board — правление, второе слово board — доска, стол (случай омонимии, возникший в результате разрыва полисемии). Композиционно игра словами построена здесь на повторении звукового комплекса. Но этот прием может быть реализован и без повторения звукового комплекса (т. е. второго омонима). Так, например, заглавие пьесы О. Уайльда «The Importance of Being Earnest» строится на одновременном использовании двух различных слов — имени собственного и прилагательного «серьезный».

Зевгма

Зевгма (греч. ζεύγμα, [´zeugma] — «сопряжение», «связь») — термин античной стилистики. Зевгмой в широком смысле античные грамматики называли такие обороты речи, когда какое-нибудь слово, чаще всего сказуемое, которое должно быть повторено два или несколько раз, ставится один раз, а в других местах лишь подразумевается. В пример приводили такую фразу: «Союзникам я объявляю, чтобы они взялись за оружие и что следует вести войну» (подразумевается — я объявляю).

Рассмотрим случай реализации основных и производных значений в следующем примере:

Clara... was not a narrow woman either in mind or body.

(J. Galsworthy. The Freelands.)

Этот пример по своей композиции представляет собой стилистический прием, который носит название зевгмы. Зевгма — это отношение одного слова одновременно к двум другим в разных смысловых планах. Обычно это достигается при наличии однородных членов предложения, причем семантические связи данного слова с рядом однородных членов не одинаковы. Например:

The close of this creation brought him and the plate to the table.

(Ch. Dickens.)

Сказуемое имеет два дополнения. Каждое из дополнений реализует разные значения глагола.

Перифразы

Перифраз (перифраза; от др.-греч. περίφρασις — «описательное выражение», «иносказание»: περί — «вокруг», «около» и φράσις — «высказывание») — в стилистике и поэтике троп, описательно выражающий одно понятие с помощью нескольких. Перифраз — косвенное упоминание объекта путем не называния, а описания (например, «ночное светило» = «луна»).

Перифразы делятся на оригинальные и традиционные. Традиционными перифразами называются такие, которые понятны и без соответствующего контекста, т. е. для раскрытия значения которых не требуется пояснительного текста.

К таким перифразам относятся, например, сочетания типа: cap and gown (student), a gentleman of the long robe (lawyer), the fair sex (women), my better half (wife) и др. Эти традиционные перифразы являются синонимами соответствующих слов, заключенных в скобках. Они входят в словарный состав языка как фразеологические единицы.

Перифразы — синонимы обычно ограничены в своем употреблении определенной сферой применения и эпохой, в которую те или иные традиционные перифразы (перифрастические синонимы) употреблялись.

Перифразы можно разделить на логические и образные. Логическими перифразами мы будем называть такие, которые, выделяя какую-то черту предмета, определяя по-новому понятие, не имеют в своей основе какого-либо образа. К таким перифразам относятся the instruments of destruction; what can never be replaced и др.

В основе образного перифраза лежит метафора или метонимия. Различие между метафорическими перифразами и метафорой и соответственно между метонимическим перифразом и метонимией заключается лишь в различии между словом и словосочетанием. К метафорическим перифразам можно отнести the sky-lamp of the night (moon), где в основе перифраза лежит метафора. К метонимическому перифразу может быть отнесен вышеприведенный пример the gentleman of the long robe, где в основе перифраза лежит отношение понятий, а не их сравнение.

Наиболее общее определение этого стилистического приема мы находим в работе Маркса и Энгельса «Немецкая идеология», где перифраз определяется, как «особая форма речи, описание одного какого-нибудь отношения как выражения, как способа существования другого».

Таким образом, перифраз это такой стилистический прием, который в форме свободного словосочетания или целого предложения заменяет название соответствующего предмета или явления.

Частным случаем перифраза является эвфемизм — это слова и словосочетания, появляющиеся в языке для обозначения понятий, которые уже имеют названия, но считаются почему-либо неприятными, грубыми, неприличными или низкими.

В английском языке существует группа слов, которые называются дисфемизмами или какофемизмами. Их стилистическая функция обратна той, которую выполняют эвфемизмы. Они выражают понятие в более резкой и грубой форме, — обычно нелитературной форме, — по сравнению с тем словом, которое закреплено за данным понятием.

Так же, как и перифразы, художественные эвфемизмы требуют соответствующих условий для своей расшифровки. Обычно это контекст.

Сравнение

Сравнение — фигура речи, в которой происходит уподобление одного предмета или явления другому по какому-либо общему для них признаку. Цель сравнения — выявить в объекте сравнения новые, важные для субъекта высказывания свойства.

Сущность этого стилистического приема раскрывается самим его названием. Два понятия, обычно относящиеся к разным классам явлений, сравниваются между собой по какой-либо одной из черт, причем это сравнение получает формальное выражение в виде таких слов, как: as, such as, as if, like, seem и др.

Обязательным условием для стилистического приема сравнения является сходство какой-нибудь одной черты при полном расхождении других черт. Более того, сходство, обычно усматривается в тех чертах, признаках, которые не являются существенными, характерными для обоих сравниваемых предметов (явлений), а лишь для одного из членов сравнения. Например: «The gap caused by the fall of the house had changed the aspect of the street as the loss of a tooth changes that of a face.»

Единственным признаком, общим в этих двух разнородных понятиях (street и face) является пустое пространство. Естественно, что пустое пространство (между домами) не является характерной чертой понятия — улица; в равной степени оно не является характерной чертой, признаком понятия лицо. Случайный признак поднят сравнением до положения существенного.

В сравнении выделяют: сравниваемый предмет (объект сравнения), предмет, с которым происходит сопоставление (средство сравнения), и их общий признак (основание сравнения, сравнительный признак, лат. tertium comparationis). Одной из отличительных черт сравнения является упоминание обоих сравниваемых предметов, при этом общий признак упоминается далеко не всегда.

Известны разные виды сравнений:

· Сравнения в виде сравнительного оборота, образованного при помощи союзов как, будто, словно «точно»: «Мужик глуп, как свинья, а хитёр, как черт».

· Бессоюзные сравнения — в виде предложения с составным именным сказуемым: «Мой дом — моя крепость».

· Сравнения, образованные при помощи существительного в творительном падеже: «он ходит гоголем».

· Отрицающие сравнения: «Попытка — не пытка».

· Сравнения в форме вопроса.

Аллюзии (ссылки) и цитаты

Аллюзия (лат. allusio — шутка, намёк) — стилистическая фигура, содержащая явное указание или отчётливый намёк на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи.

Например, доктор Д. Типтри-младший дебютировал в научно-фантастической литературе рассказом «Рождение коммивояжёра» (1968), в названии которого видна аллюзия, отсылающая читателя к названию пьесы американского драматурга Артура Миллера «Смерть коммивояжёра» (1949).

Аллюзии — это ссылки на исторические, литературные, мифологические, библейские и бытовые факты. Цитата — это точное воспроизведение отрезка какого-либо текста. Ни аллюзия, ни цитаты, как стилистические приемы, не сопровождаются указанием на источники. Аллюзии и цитаты становятся фразеологическим сочетанием только в том случае, если они воспринимаются как аллюзии и цитаты, т. е. если они соотносимы с теми произведениями, где они были использованы впервые.

Иными словами, составные части свободного словосочетания в тексте, на который делается ссылка, становятся связанными, если они используются в другом контексте.

В романе Диккенса "Dombey and Son" есть такое место

Little Paul might have asked with Hamlet "into my grave?" so chill and earthly was the place.

Сочетание "into my grave?" является аллюзией, т. е. становится фразеологическим сочетанием, правда, временного характера, на данный случай. В тексте же "Hamlet", из которого эта аллюзия взята, "into my grave?" является свободным сочетанием. Можно сказать, что аллюзия это речевой фразеологизм в отличие от языковых фразеологизмов, которые фиксируются словарями как единицы словарного состава языка. Аллюзия обычно делается на широко известные литературные факты.

выразительность лексический стилистика рассказ ирвинг

Заключение

В данной курсовой работе освещены лексические стилистические средства выразительности в произведениях В. Ирвинга.

При описании стилистических средств и стилистических приемов следует сделать вывод, что существует некая грань между данными понятиями: под выразительными средствами языка мы будем понимать такие морфологические, синтаксические и словообразовательные формы языка, которые служат для эмоционального или логического усиления речи, а стилистический прием – способ организации текста, усиливающий его выразительность.

Проведя анализ, мы выделили следующие виды лексических средств выразительности речи:

· основанные на взаимодействии словарных и контекстуальных предметно-логических значений (метафора, олицетворение, метонимия, синекдоха, ирония);

· основанные на взаимодействии предметно-логических и назывных значений (антономазия и ее разновидности);

· основанные на взаимодействии предметно-логических и эмоциональных значений (эпитет, оксюморон, гипербола, литота);

· основанные на взаимодействии основных и производных (включая несвободные) предметно-логических значений (каламбур, перифраза, сравнение, зевгма, аллюзия).

Проблема лексических стилистических средств является весьма актуальной, о чем свидетельствуют хотя бы перечисление авторов, писавших о ней и их научных работ. Цели, поставленные в процессе изучения данной темы, были реализованы.

Говоря о лексических средствах, использованных в рассказах В. Ирвинга, можно твердо сказать, что писатель употребил не все виды лексических средств. Проведенный анализ показал, что излюбленными лексическими средствами писателя явились метафора, олицетворение, эпитет и аллюзия.

выразительность лексический стилистика рассказ ирвинг

Глава 2. Лексические стилистические средства выразительности в произведениях В. Ирвинга

1.1. Классификация лексических средств в рассказах «Рип Ван Винкль», «Жених-Призрак», «Легенда о сонной Лощине»

Вашингтон Ирвинг придавал огромное значение стилистическому совершенству собственных творений. Центральное место в новеллистическом наследии писателя занимают его «американские» новеллы, такие как «Rip Van Winkle», «The Legend of the Sleepy Hollow» и «The Spestre Bridegroom». Рассмотрим лексические средства в произведении «Rip Van Winkle».

To tell the truth, it is not a whit better than it should be.

В данном предложении В. Ирвинг употребил перифразу not a whit, вместо которой можно было использовать not at all, not a bit. В следующем предложении можно выделить несколько лексических средств:

Every change of season, every change of weather, indeed, every hour of day, produces some change in the magical hues and shapes of these mountains, and they are regarded by all the good wives, far and near, as perfect barometers.

Здесь используется перифраза all good wives вместо mistress of the house, олицетворение every change of season, every change of weather produces some change, и сравнение as perfect barometers.

В предложении «It is a little village, of great antiquity, having been founded by some of the Dutch colonists in the early times of the province» использован оксюморон little и great - два слова с противоположным значением.

Также можно встретить перифразу amiable sex в предложении:

Certain it is, that he was a great favorite among all the good wives of the village, who, as usual with the amiable sex, took his part in all family squabbles. Однако В. Ирвинг мог бы употребить слово women.

Сравнение используется в предложении: «It could not be from the want of assiduity or perserverance; for he would sit on a wet rock, with a rod as long and heavy as a Tartar lance…» Об этом свидетельствует местоимение as.

Языковая метафора edged tool употреблена в следующем предложении:

Times grew worse…and a sharp tongue is the only edged tool that grows keener with constant use. Здесь же можно наблюдать эпитет a sharp tongue grows keener. Рассмотрим предложение:

Here they used to sit in the shade through a long, lazy summer’s day… Рассмотрев эпитет в теоретической части, мы отнесем словосочетание lazy summer’s day к первой группе, то есть данный эпитет наделяет слово day признаком lazy, несвойственным этому явлению.

В предложении «But it would have been worth any statesman’s money to have heard the profound discussions…», которое переводится «Государственным деятелям стоило бы послушать мудрые дебаты…», словосочетание statesman’s money является оригинальной перифразой, так как читатель не сможет понять значения этого словосочетания. А словосочетание the profound discussions является эпитетом, который относится к первой группе, так как слово discussions наделено признаком profound, что ему не присуще.

Также эпитет angry puffs первой группы используется в предложении «When anything that was read or related displeased him, he was observed to smoke his pipe vehemently, and to send short, frequent, and angry puffs…»

Passing through the ravine…so that you only caught glimpses of the azure sky and the bright evening cloud. caught glimpses - Метафора

Their visages, too, were peculiar; one had a large beard, broad face, and a small piggish eyes… piggish eyes - Эпитет

As Rip and his companion approached them, they suddenly desisted from their play, and stared at him…that his heart turned within him… his heart turned within him - Метафора

He even ventured, when no eye was fixed upon him, to taste the beverage. no eye was fixed upon him - Метонимия

“These mountain beds do not agree with me”, thought Rip. These mountain beds do not agree with me – Олицетворение

The baron was a dry branch of the great family of Katzenellenbogen, and inherited the relics of the property, and all the pride of his ancestors. The baron was a dry branch of the great family - Метафора

He loved to tell stories about the dark old warriors whose portraits looked grimly down from the walls around… whose portraits looked grimly - Олицетворение

While the old castle of Landshort was in this state of perplexity, a very interesting scene was transacting in a different part of the Odenwald. While the old castle of Landshort was in this state of perplexity - Олицетворение

The young Count Von Altenburg was tranquilly pursuing his route in that sober jogtrot way, in which a man travels toward matrimony… that sober jogtrot way – Эпитет, man travels toward matrimony - Метафора

In the warm-hearted moment of recognition the young friends related all their past adventures and fortunes… warm-hearted moment of recognition - Эпитет

It is well known that the forests of Germany have always been as much infested by robbers, as its castles by specters… as much infested by robbers, as its castles by specters - Сравнение

His heart was heavy, and his head perplexed… heart was heavy, head perplexed - Метонимия

Still there were certain whisperings of curiosity in his bosom…. whisperings of curiosity - Олицетворение

Her color came and went as she listened with deep attention. color came and went - Олицетворение

Now and then she made some blushing reply, and when his eye was turned away, she would steal a sidelong glance at his romantic countenance, and heave a gentle sigh of tender happiness. eye was turned away – Метонимия; sidelong glance, tender happiness – Эпитет; she would steal a sidelong glance, heave a gentle sigh – Метафора

In the meantime the fatted calf had been killed; the forests had rung with the clamor of the huntsmen… the fatted calf had been killed – Аллюзия (из Библейской притчи о блудном сыне: чтобы отпраздновать его возвращение, отец заколол «упитанного тельца», Евангелие от Луки, 25:11 - 32)

He kept his eyes steadily fixed on the baron, and, as the story drew to a close, began gradually to rise from his seat, growing taller and taller, until, in the baron’s eye, he seemed almost to tower into a giant. kept his eyes steadily fixed – Метонимия, the story drew to a close – Олицетворение, to tower into a giant - Гипербола

It was the opinion of some, that this might be the wild huntsman. wild huntsman – Перифраз

The whole neighborhood abounds with local tales, haunted spots, and twilight superstitions; stars shoot and meteors glare oftener across the valley than in any other part of the country, and the nightmare, with her whole ninefold, seems to make it the favorite scene of her gambols. the nightmare, with her whole ninefold - Аллюзия (Слова из песни притворяющегося безумным Глостера, персонажа трагедии Шекспира «Король Лир» акт III, сц.4)

“ Spare the rod and spoil the child.” – Ichabod Crane’s scholars certainly were spoiled. Spare the rod and spoil the child - Аллюзия (Цитата из поэмы английского поэта С. Батлера «Гудибрас» ч. 21, ст.844)

Дата добавления: 2015-10-29