И это благодарность за 85 миллионов?» Я — Златан. Часть семнадцатая

В блоге Forza Calcio авторский перевод семнадцатой части книги Златана Ибрагимовича «Jag Är Zlatan». В ней он рассказывает о прощании с "Мальмё" и переезде в Голландию.

Моего имени там не было. Даже в запасе. Я понимаю, наказание, да. Мик решил таким образом показать, кто тут главный. Ну, а что я мог? Я даже не особо сердился, когда он втирал журналистам, что я якобы под давлением сейчас, что я не в форме, что отдых мне нужен. Он ж славный парень так-то. Я ещё продолжал наивно думать, что руководство планирует огранизовать для меня хоть какое-нибудь прощание с болельщиками.

Через некоторое время меня вызвали в кабинет Хассе Борга. Не люблю я этого, знаете ли. Мне всё время кажется, что меня там ждут какие-то нравоучения. Но тогда столько всего произошло, что я просто пошел туда без всяких ожиданий. В кабинете были Хассе Борг и Бенгт Мэдсен. Стояли молча, погруженные в себя. Я что-то не понял, что вообще происходит, мы, что, на похоронах?

— Ну что, Златан, наступило время прощаться

— Только не говорите, что вы…

— Мы хотим сказать…

— «То есть, вы хотите поблагодарить меня и попрощаться вот здесь?», — выпалил я и огляделся. Мы стояли в чертовски скучном офисе Хассе. И нас тут было только трое.

— Значит, вы не хотите сделать это перед фанатами?

— «Знаешь, говорят, делать это перед игрой — плохая примета», — ответил Мэдсен.

Я выразительно на него взглянул. Плохая примета?

— Вы чествовали Никласа Киндваля перед тридцатью трёмя тысячами, и всё нормально прошло.

—Да, но…

— Что но?

— У нас для тебя кое-что есть.

— Что это ещё за хрень?

Это был какой-то хрустальный шар.

— Это на память.

— А, то есть, вот так вот вы решили отблагодарить меня за 85 миллионов?

На что они надеялись? Что я буду плакать, глядя на него, когда буду в Амстердаме?

— Мы хотели выразить тебе нашу благодарность.

— Спасибо, оставьте себе.

— Но ты не можешь…

А я мог. Положил этот шар на стол и ушел. Вот такое вот прощание с клубом вышло. Не очень-то радостное. С другой стороны, это всё. Я был уже на полпути в Голландию, что мне этот «Мальмё». Жизнь на месте не стоит, я собирался начать новый этап. И чем больше я об этом думал, тем больше уже хотелось.

Я не просто уезжал в «Аякс». Я был самым дорогим игроком, и, хоть «Аякс» и не «Реал» или «Манчестер Юнайтед», но это всё равно большой клуб. Всего 5 лет назад они играли в финале Лиги Чемпионов. А 6 — и вовсе выиграли турнир. «Аякс» воспитал таких парней, как Кройф, Райкаард, Клюйверт, Бергкамп. И особенно ван Бастен, он был просто невероятно хорош. Я собирался взять его номер. Нереально. Я собирался много забивать и быть ключевым игроком. Это всё, конечно, было очень клёво, но и давило на меня адски.

Никто не выбрасывает 85 миллионов просто так, не желая что-то получить взамен. «Аякс» уже три года не мог выиграть чемпионат. А для такого клуба это немыслимо. «Аякс» — сильнейшая команда Голландии, и болельщики ждут от неё только побед. Надо было сразу правильно себя поставить, поэтому начинать с фразы «Я Златан, а вы кто вообще такие?» было бы не лучшим решением. Я собирался погрузиться в культуру.

На пути из Гётеборга где-то за Йончёпингом меня остановили копы. Я летел под сто девяносто на трассе, где разрешено семьдесят. И это ещё ерунда по сравнению с тем, как я собирался разогнаться. Короче, забрали у меня права. Газеты так и пестрили заголовками. Они собирались раздуть это как случай в Industrigatan (ночной клуб в Мальмё).

Они создавали списки со скандалами, удалениями и всей подобной ерундой, к которой я был причастен. Вероятно, управление клуба уже знало об этом, но журналистов было не остановить. Неважно, насколько я хотел быть хорошим, я стал плохим, ещё даже ничего не сделав. Кроме меня, среди новичков ещё был Мидо, египтянин, неплохо проявивший себя в бельгийском «Генте». Мы оба получили репутацию сорвиголов, и, если этого было недостаточно, я всё больше слышал о тренере, которого встретил в Испании. Его звали Ко Адриансе.

Настоящий гестаповец. Знал о своих игроках всё. Про него всякие0разные ужасные истории рассказывали. В том числе инцидент с вратарём, который додумался ответить на звонок во время тренировки по тактике. Тренер заставил его целый день сидеть на телефонной линии клуба. И это при том, что вратарь тот и голландского-то не знал. «Здрасьте-здрасьте, извините, не понимаю» — весёлая такая беседа. Ещё была история про трёх парней из молодёжки, которые тусовались где-то. Их заставили лежать на поле, а других игроков — ходить по ним, не снимая шиповок. Много таких историй было, но меня это не особенно беспокоило.

Много разговоров было о тренере. Ну а что, мне нравятся парни с жесткой дисциплиной. Лучше когда тренер держит дистанцию. Я так воспитан. Никаких сюсюканий: «Маленький бедненький Златан, конечно, ты будешь играть». Никакой папочка не приезжал на тренировку, чтобы целовать тренера в зад, выпрашивая что-то для меня. Я был сам по себе. Я бы скорее стал с тренером врагами, но добился места в составе, потому что я хорош, чем стал бы дружить с ним и попадать в старт только поэтому.

Я не собирался быть "милашкой". Мне так не комфортно. Я в футбол хочу играть, больше ничего. Но…Признаться, я всё ещё немного нервничал, когда собирал чемоданы. «Аякс», Амстердам…это новый этап в моей жизни. Я не знал, что город такой приземистый. Помню, как мы летели, помню, как приземлились. И женщину, которая меня встречала.

Её звали Присцилла Янссен. Она была представителем «Аякса», и я сделал всё возможное, чтобы произвести хорошее впечатление. Я поздоровался с парнем, который, как она сказала, с ней. Моего возраста примерно, застенчивый очень, но по-английски очень прилично говорил. Сказал, что из Бразилии. Играл за «Крузейро», известнейший клуб, там ведь Роналдо играл когда-то. Он, как и я, был абсолютным новичком в «Аяксе». Имя у него было длинное и непонятное, но он сказал, что я могу называть его Максвелл. Мы обменялись телефонами, и Присцилла усадила меня в свой кабриолет SAAB. Она отвезла меня в небольшой домик с террасой, который клуб для меня приготовил в Димене, маленькой провинции восточнее Амстердама. У меня там была кровать от Hästens (прим. редактора — очень известный шведский произоводитель кроватей. Hästens переводится как «лошадь»), шестидесятидюймовый телек, и больше ничего. Я играл в PlayStation, и думал, что же будет дальше…

Дата добавления: 2015-10-26