Keep your heart broken. Vol. 2

Название: Keep your heart broken

Рейтинг: PG—13

Жанр: AU

Размер: мини || Глав: 2

Статус: Закончен

Саммари: Я эгоист, Грейнджер. И поэтому прошу, сохрани свое пылающее сердце нетронутым.

______________________________________________________________________________

Keep your heart broken

Невысокая девушка с каштановыми волосами стояла на Астрономической башне Хогвартса и смотрела в ночное небо. Обычно она приходила сюда, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок, но сегодня звезды не приносили привычного утешения. Да и о каком утешении может идти речь, если ОН на западе, там, где собираются грозовые тучи? ОН ведет свою борьбу, заранее обреченный на поражение, а она может лишь стоять и смотреть на равнодушный блеск ночных светил, вспоминая все, что произошло с ней в этом году…

***

На платформе 9 и ¾ было непривычно тихо. Ничто не нарушало предрассветную тишину: веселый смех студентов не разрывал холодный сентябрьский воздух, даже совы, и те притихли, словно ощущая, что этот год не такой, как множество предыдущих. В тумане изредка проскальзывали тени студентов, готовящихся к поездке, но никто не разговаривал. В новом мире даже это было под запретом. Гермиона Грейнджер с трудом отыскала в безликой толпе знакомое лицо и, зацепившись за него взглядом, поспешила навстречу.

— Джинни?

— Миона? Что ты тут делаешь? Ты с ума сошла? – шепотом выговаривала ей подруга, не решаясь разбить привычно громким голосом гнетущую атмосферу вокруг. – Твой статус крови…

— Молчи! – гриффиндорка резко оборвала девушку и прошептала ей на ухо – Гарри и Рон все знают. Им нужен кто—то свой в замке.

— Но есть же я..

— Кого я вижу! – громкий голос из—за спины заставил девушек похолодеть. Они синхронно обернулись и, не сговариваясь, отступили на шаг назад – Неужели ты настолько бесстрашна, Грейнджер? Думаешь, Золотой мальчик способен защитить тебя на расстоянии? – губы Теодора Нотта скривились в издевательской ухмылке, и он достал палочку. Гермиона испуганно сжалась…

— Что здесь происходит? – девушки наивно думали, что все самое страшное уже произошло. Оказалось, они обе ошибались. Из тумана выступила новая фигура, еще более пугающая, чем сын одного из Пожирателей. Лицо новоприбывшего скрывал капюшон, но этот голос Гермиона узнала бы из тысячи. – Нотт, тебе жить надоело?

— Малфой? Что, тоже хочешь поучаствовать? Травля грязнокровок – чем не новое развлечение? – Теодор было рассмеялся, но тут же осекся, увидев в глазах сокурсника непонятный холод.

— Оставь их в покое. И не советую ничего предпринимать в отношении нечистокровных. Ты же не хочешь,, чтобы я доложил обо всем? – в голосе слизеринца послышалась нешуточная угроза, и дальновидный Нотт шагнул в туман, понимая, что однокурсник не шутит. А Малфой тем временем продолжил – Лучше бы вам не болтаться здесь. Садитесь в поезд и не высовывайтесь.

***

Распределяющая шляпа молчала. Снейп, впрочем, тоже был не особо разговорчив: он лишь представил новых преподавателей и приказал эльфам накрывать на стол. Гермиона чувствовала себя, как в клетке: взгляды, окружающие ее со всех сторон, сводили с ума. Сочувствующие хаффлпафские, непонимающие гриффиндорские, заинтересованные райвенкловские, и, наконец, горящие слизеринские. Джинни возбужденно шептала ей на ухо что—то об Амикусе и Алекто Кэрроу, но девушка не слушала. Она и так слишком хорошо понимала, чем обернутся для нее уроки Пожирателей. Тем временем пир подходил к концу. Новоявленный директор поднялся с богато украшенного кресла, и, задержав взгляд на гриффиндорском столе, устало произнес:

— Я хотел бы представить вам новых старост школы. Мисс Гермиона Грейнджер… — в зале повисла тишина. Джинни подтолкнула подругу в бок и та нехотя встала, чувствуя на себе все те же взгляды. Ее руки непроизвольно сжались в кулаки, – и Лорд Драко Малфой!

Слизеринский стол взорвался аплодисментами, приветствую своего героя, но светловолосый юноша будто не замечал возникшего вокруг ажиотажа. Он молча поднялся и подошел к директорскому столу, поманив за собой девушку.

— Ваша комната находится на седьмом этаже, напротив гобелена с единорогами. Проконтролируйте первокурсников, и можете быть свободны, – голос Снейпа был бесстрастен, и Гермионе почудилось, что мир все—таки сошел с ума. Пожиратель смерти выбрал грязнокровку старостой школы, а слизеринский принц промолчал? Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой…

— Грейнджер? – Малфой вопросительно смотрел на нее. Кажется, увлеченная мыслями, девушка ненадолго выпала из реальности. – Пойдем, нужно присмотреть за молодежью, а то они весь замок разворотят. – Тут произошло нечто совсем уж невероятное, и Гермиона ущипнула себя, чтобы убедиться в том, что не спит. Слизеринец улыбался: да—да, не презрительно кривился, не издевательски скалился, а именно улыбался немного грустной улыбкой.

С обязанностями они покончили быстро: сказывался двухлетний опыт работы в качестве старост факультетов. По дороге к гобелену оба молчали: Гермиона пыталась трезво посмотреть на сложившуюся ситуацию и сосредоточенно хмурилась, не находя в ней ничего хорошего… А вот о чем думал Драко Малфой – оставалось только гадать. Наконец, старосты подошли к будущему дому и слизеринец прошептал пароль:

— Замкнутый круг, – Гермиона сочла правильным не интересоваться столь странным выбором. На ее долю сегодня и так пришлось достаточно всего. Она протиснулась в проем за гобеленом и удовлетворенно огляделась: уютная гостиная в бежевых тонах – все же лучше, чем замковые подземелья, на которые она втайне рассчитывала. Где еще новым хозяевам школы держать грязнокровку. Усмехнувшись нелепым в данной ситуации мыслям, Гермиона подошла к книжному шкафу, стоящему в углу комнаты и задумчиво провела пальцем по запыленным корешкам. Видимо, кто—то решил, что хогвартским старостам необходима личная библиотека…

— Ты не против дыма? – холодный голос заставил девушку вздрогнуть. Она стряхнула с себя оцепенение и оглянулась на своего новоявленного соседа:

— Что? – Малфой жестом указал ей на пепельницу и повторил свой вопрос. Стараясь ничем не показывать свое удивление, Гермиона покачала головой, и слизеринец вытащил из кармана сигареты. Крепко затянувшись, он вновь взглянул на девушку, и устало проговорил:

— Постарайся держать свой факультет в узде, Грейнджер. Не высовывайтесь без надобности и не устраивайте диверсий. Пожиратели Смерти – это вам не инспекционная дружина. Пощады не будет. – Гермиона непонимающе уставилась на слизеринца, но он проигнорировал ее недоумевающий взгляд и продолжил молча курить, резкими движениями стряхивая пепел…

***

Уроки Защиты от Темных искусств теперь всегда будут ассоциироваться у Гермионы с запахом обезболивающего зелья, и тонкими пальцами, ощупывающими ее руки на предмет переломов. Впервые получив дозу Круцио, Гермиона пыталась отказаться от противно пахнущих снадобий, которые ей молча подсовывал сосед, но остаточная боль была слишком невыносимой. Тем более, после уроков ей приходилось подниматься в гриффиндорскую башню и, почти стоя на коленях, умолять сокурсников ничего не предпринимать. К ее удивлению, Малфой так же убедил своих друзей держать нейтралитет, и в глубине души девушка была уверена, что спокойствие в школе – именно его заслуга. Их отношения совсем не напоминали те, довоенные, наполненные издевками и взаимными оскорблениями… В один из осенних дней, как раз после урока ЗОТС, девушка, наконец, решилась спросить слизеринца о причинах изменений в его поведении. И Малфой вновь удивил ее. Он встал с кресла, взял со стола свою волшебную палочку, и пробормотал:

— Секо – его ладонь тут же окрасилась кровью, и Гермиона, в который раз за этот год, подумала, что слизеринец сошел с ума. А он, в свою очередь, смотрел, как кровь медленно, капля за каплей, падает на ковер, – красная, Грейнджер, красная… Такая же, как и у тебя.

— Я не понимаю.

— И не поймешь. Для этого нужно быть мной. Ты выпила зелье?

— Да, спасибо. И все же, почему? – Малфой вскинулся было навстречу девушки, но неожиданно по комнате пронесся звон, свидетельствующий о том, что снаружи кто—то есть. Слизеринец чертыхнулся, и, бросив девушке, — не вставай! – направился к гобелену. В гостиную медленно вошла профессор МакГонагал. Она очень постарела за последнее время: новая политика школы никому не давалась легко. Старая волшебница огляделась, и, обнаружив сидевшую на диване Гермиону, принялась накладывать на помещение Заглушающие заклятия. Покончив с этим, она указала Малфою на кресло у камина, и сказала:

— У меня есть новости от Гарри Поттера – Гермиона вздрогнула, оглянувшись на слизеринца. Она вообще перестала что—либо понимать. Почему профессор сообщает о таком в присутствии Пожирателя смерти? Дезинформация? Или что—то похуже?

— Какие именно? – девушка очень старалась скрыть дрожь в голосе, но, судя по внимательному взгляду декана, ей это не удалось.

— Посылка, – улыбнулась профессор МакГонагал, — они живы, мисс Грейнджер. Оба. – Девушка, забыв обо всем, приподнялась с дивана и тут же со стоном рухнула обратно: пережитые пытки все еще давали о себе знать.

— Я же сказал, полежи еще чуть—чуть, — пробормотал слизеринец, и Гермиона испуганно вздрогнула, все еще пытаясь понять, правду ли говорит профессор МакГонагал, и если да, то в чем ее цель.

— Вы не могли бы передать ее мне? — Попросила девушка, но старая волшебница лишь покачала головой.

— Она не для вас, а для Лорда Малфоя. Надеюсь, вы уже осведомлены о том, что он работает на нас?

— Что? – Гермиона не сдержала удивленный вскрик. Такого она точно не предполагала. Малфой, самый гордый из чистокровных аристократов, работает на Орден? Это невозможно… или нет? Многое стало понятно: и его странное поведение, и нервозность, и даже обезболивающее!! – Почему ты ничего не сказал? – прошептала девушка, потрясенно уставившись на слизеринца.

— А ты бы поверила? – Малфой усмехнулся, и вновь повернулся к профессору, — Вы не могли бы передать мне послание?

— Да, разумеется, — профессор протянула юноше увесистый пакет и, шепнув на прощание, – будьте осторожны, — покинула комнату.

Несколько минут прошли в напряженном молчании. Драко распаковал посылку и с головой ушел в изучение огромного фолианта, находившегося в ней. Гермиона же, в свою очередь, пыталась осмыслить произошедшее. Увиденное и услышанное никак не укладывалось у нее в голове: таинственная книга и неожиданное доверие, с которым профессор обращалась к Малфою – это было слишком даже для нее.

— Причем тут Фрей? Чертовы скандинавы! – слизеринец, тем временем, вполголоса покрывал автора книги отборным матом. Несмотря на смятение, Гермиона поразилась его словарному запасу, гораздо больше подходящему оборванцу из маггловских трущоб, но совсем не шедшему утонченному аристократу. Однако чем больше он говорил, тем больше у Гермионы чесались руки: так нестерпимо хотелось заглянуть в присланную книгу.

— Это Ингви?

— Что? – Малфой, наконец, оторвался от книги, и Гермиона смутилась под прицелом его непривычно горящих глаз.

— Руна Ингви? В старо—скандинавском она обозначала «господин»

— Что ж, тогда все сходится, — слизеринец, казалось, вздохнул с облегчением и, отложив книгу, откинулся на подушки, — признаться честно, я ожидал большего, Грейнджер. Возмущенных криков, или, хотя бы, пары вопросов.

— Если Гарри и Рон тебе доверяют, то и я тоже. Да, у меня есть вопросы, но ты же на них не ответишь?

— Нет.

— Скажи, у них… все в порядке? – Гермиона знала, что просто обязана задать этот вопрос, хотя ее всю колотило при мысли, что с «ее мальчиками» могло произойти что—то плохое. Этот страх, как и множество других, преследовал ее с самого приезда в Хогвартс, но сейчас он стал особенно сильным.

— Да что с ними станется—то? – Малфой усмехнулся, и девушка неожиданно почувствовала облегчение: с самого приезда она ни с кем не говорила о Гарри и Роне. Повсюду были уши, а в выручай—комнате… в Выручай—комнате были Невилл, Джинни и еще несколько верных друзей, которые так же, как и сама Гермиона, ждали и надеялись…

***

Прошел месяц с тех пор, как Гермиона узнала, что Драко на их стороне. Да—да, теперь он был «Малфоем» лишь на людях. Они оба слишком хорошо понимали, чем рискуют и пока секрет слизеринца оставался таковым. Дни летели за днями, и Хогвартс все больше погружался в пучину безысходности: информация из внешнего мира давно не поступала в замок. Преподаватели молчали, и от неизвестности хотелось выть, глухо и протяжно, но она не могла себе этого позволить. Оставалось лишь ждать, и глотать кислое зелье Сна без сновидений. Им Гермиону снабжал Драко, ненавязчиво следя, чтобы она не превысила дозу ненароком. Он никогда ничего не рассказывал: ни о своей шпионской деятельности, ни о посылке, ни о толстой книге с рунами, в которую он зарывался каждый вечер, ища ответы на свои, никому не понятные вопросы… Гермиона не настаивала на откровенности, да и не до того было. Держать однокурсников в узде становилось все сложнее, особенно тяжело стало, когда Кэрроу, плюнув на принятую в школе политику, начали пытать чистокровных… Единственным, что позволяло гриффиндорке держаться, было ненавязчивое присутствие Драко. Он всегда был рядом, отводя особо настойчивых «последователей Кэрроу»и вовремя подливая в ее чай обезболивающее.

Но однажды все изменилось. В тот вечер Гермиона была особенно усталой. Нестерпимо хотелось спать, но доклад по Чарам явно не стал бы писаться сам, поэтому гриффиндорка, плюнув на гордость и устаревшие принципы, постучала в дверь соседской спальни. К ее вящему удивлению, Малфой открыл сразу. Гермиона хотела было попросить его о помощи, но что—то в его глазах заставило девушку отступить от первоначального плана и задать простой вопрос:

— Все в порядке? – Малфой неожиданно отпихнул ее в сторону и, резко вскинув руку вперед, разбил стоявшую на столе вазу каким—то заклинанием.

— Да ни черта не в порядке!.. Прости, — оборвал сам себя юноша и помог Гермионе подняться, — обычно я так не срываюсь, просто сегодня опять вызывали.

— Ты можешь покидать школу?

— Б—же, Гермиона, я и не подозревал, что ты настолько наивна! Спешу напомнить, что наш разлюбезный директор – Пожиратель смерти!

— Так же, как и ты, – прошептала девушка и, повинуясь неизвестно откуда взявшемуся порыву, взяла слизеринца за руку, — И все же, что именно произошло сегодня?

— Братья Лейстренджи мертвы. Из старого круга остались только Снейп и тетя Белла.

— А как же твой отец? – Гермиона невольно поежилась, вспомнив пронзительный взгляд Люциуса.

— Неужели ты не заметила, что у меня новый титул? – Малфой неожиданно выдернул свою руку из девичьих пальцев, непривычно грузно опустился на кресло и заклинанием призвал к себе пепельницу, — Люциус и Нарцисса мертвы.

— Ты поэтому вступил в Орден? – догадка была молниеносной, но, судя по судорожному вздоху собеседника, правильной.

— После того, как я не смог убить Дамблдора, — проговорил Драко глухим голосом, — Лорд решил отыграться на моей семье. Они пустили мою мать по кругу, понимаешь? Черт подери, ее трахнул даже Хвост! А отца заставили смотреть… Понимаешь, они заставили его смотреть! – сигарета упала на пол, но Малфою было наплевать. Казалось, он, погруженный в воспоминания, не видел ничего вокруг.

— Драко, я…

— Молчи! Пожалуйста… — выдохнул Драко, неожиданно прижав к себе девушку – Как бы я хотел все забыть, Гермиона… Просто забыть.. Пойдем.

— Что? Куда? – гриффиндорка непонимающе взглянула на юношу, но он, молча, потянул ее к выходу из комнаты. Через несколько минут они оба стояли на Астрономической башне.

— Я часто прихожу сюда. Вспоминаю… Если бы я сменил сторону чуть раньше, то все было бы по—другому.

— Не думай об этом, Драко. Лучше посмотри на небо.

— Небо?

— Синее… Я люблю синий цвет. Он напоминает о море. И о детстве. Мы с мамой раньше часто ездили в Грецию, чтобы увидеть такой же цвет.

— Наверное, так очень красиво.. – пробормотал Драко и неожиданно повернул девушку лицом к себе, — и ты красивая… очень.

***

Да, раньше они стояли на этой башне вдвоем. Теперь Гермиона понимала, что спокойствие и уверенность, снисходившие на нее в этом месте, совсем не связаны с небом. Они связаны с НИМ. С блеском его глаз, редким хрипловатым смехом, даже с запахом мятных сигарет! Девушка отвлеклась от воспоминаний, поежилась от холода, и вновь перечитала сумбурное письмо, непонятным образом оказавшееся на ее подушке предрождественским вечером.

«Моя милая гриффиндорка!

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет рядом. Я давно догадывался о том, что со знаменитым пророчеством не все чисто и последние события лишь подтвердили мою уверенность… Ах да, ты же ничего не знаешь! На прошлой неделе Поттеру и Уизли удалось подобраться к Лорду, но Авада Избранного не сработала. Хвала богам, что Волан—Де—Морт их не поймал! Спешу успокоить тебя, они уже в безопасности и скоро прибудут в Хогвартс. Передай им большой привет. Так вот, о пророчестве. В книге, которую я так усердно изучал, кроме информации о крестражах, есть еще и скандинавский календарь. Я уверен, что твой острый ум не подвел тебя, и ты все понимаешь, моя милая девочка. В начале года, когда Лорд в очередной раз убедился в моей преданности, он отметил меня. Нет, не черепом на предплечье, а чем—то пострашнее. Представь себе, он предложил мне создать свой собственный крестраж, иначе говоря, признал во мне Темного мага, равного по силе. Ну, теперь—то ты точно догадалась, правда?

Начало июня – как раз исход Дар—вейна, седьмого месяца у скандинавов. Дамблдор ошибался, Гермиона. Мы все ошибались. Теперь это только моя война. Как бы я хотел прижать тебя к себе, почувствовать тепло твоего тела, убедить себя в том, что все будет хорошо… Но мне нужно идти. Нельзя сказать, что я верю в свою победу, но прошу, умоляю тебя, дождись. Дождись меня. Сохрани свое пылающее сердце нетронутым. Мысли о тебе буду греть мою душу, пока я буду в пути. Конечно, есть еще Поттер, Уизли, и куча людей, которые будут против. Вряд ли они поймут… но я эгоист, Гермиона, и поэтому еще раз прошу тебя: сохрани свое сердце для меня. Наверное, я пишу глупости, но мне кажется, ты поймешь. Я так мечтаю увидеть тебя на Рождественском балу в платье цвета ночного неба. Ты еще не знаешь, но я тоже люблю синий..

Навсегда твой, Драко…»

— Гермиона? – Оторвавшись от письма, девушка оглянулась на голос и облегченно вздохнула, узнавая…

— Гарри? Ты здесь? Это не опасно?

— В школе нет Пожирателей, они все собрались в старом поместье Малфоев. Там сейчас ставка Лорда. Еще бы, такая мощная защита.

— И он пошел туда…

— Да. А нам пора в большой зал. Не стой здесь одна, простудишься.

— Я не хочу уходить…

— И все же, пойдем. Вместе проще ждать. И надеяться.

***

Немногие Ученики, оставшиеся на Рождество в школе, сидели за центральным столом все вместе, не замечая различий в цвете галстуков. Гарри аккуратно провел Гермиону сквозь толпу и бережно усадил на стул.

— Они все знают. Снейп рассказал. Наверное, ты не в курсе, но именно он посоветовал Малфою прийти к нам. Ты только не волнуйся, хорошо? Он же слизеринец – такие всегда выходят сухими из воды – Гермиона благодарно улыбнулась другу, но страх, казалось, навечно застыл в ее сердце. Она будто бы вживую видела, как Драко писал это письмо, привычно сидя у камина и лихорадочно зачеркивая фразы, наверняка казавшиеся ему глупыми и нелепыми… Его просьба впечаталась в мозг девушки и она вновь, в который раз за эту сумасшедшую ночь, прошептала:

— Я сохраню свое сердце для тебя…

Заколдованное небо над столом, наконец—то просветлело. Грозовые тучи и ночная мгла отступили, давая солнцу возможность вступить в свои права.

— Метка… — неожиданно подал голос Теодор Нотт.

— Что? – Гермиона дернулась, понимая, что именно имеет в виду слизеринец. Он закатал рукав, демонстрируя всем желающим чистое предплечье.

— Она исчезла! Мы свободны! – Зал мгновенно заполнился радостными криками, кто—то, кажется, даже запустил фейерверки. Но Гермиона оставалась неподвижной. Гарри почувствовал напряжение подруги, и, ненавязчиво подхватив девушку под локоть, вывел ее во двор.

— Вот и снег пошел, видишь… Даже не верится, что все кончилось. Но ты не волнуйся, вернется твой Малфой, никуда не денется. Я сразу все про вас понял, еще когда первое письмо от него пришло. Он, оказывается, такой поэт! Рону даже завидно стало…

— Стой! – неожиданно девушка выдернула руку из пальцев друга и кинулась по направлению к озеру. Гарри Поттер посмотрел ей вслед и, заметив темную фигуру в тени деревьев, удовлетворенно улыбнулся. Есть, все—таки, справедливость в этом странном мире!

Гермиона бежала вперед, не обращая внимания на падающий прямо на лицо снег. Драко, потрепанный, но все—таки живой, судорожно дернулся ей навстречу и прижал к себе девушку. Он целовал ее заплаканные глаза, раскрасневшиеся на морозе щеки, прижимался своими губами к ее, таким же холодным. Он все еще не мог осознать…

— Прости, платье будет только вечером, — выдохнула Гермиона, спрятав лицо в воротник его запыленной, пропахшей дымом, мантии, и Драко почувствовал, что не в силах сдержать улыбку.

— Ты все—таки сохранила свое сердце для меня…

Keep your heart broken. Vol. 2

Высокий юноша стоял на Астрономической башне и вертел в руках зажженную сигарету. Смолить не особо хотелось, но привычка брала свое: он курил здесь на протяжении полугода, но обычно рядом была ОНА. Светлое пятно в его никчемной жизни. Наверное, ОНА сейчас спит, даже не подозревая о том, что ему предстоит долгая дорога на запад, а ей – мучительное ожидание. Выбор сделан. Иллюзии давно рассыпались в прах. Юноша сжал спрятанную в кармане палочку, и кинул прощальный взгляд на ночное небо. Синее, как и то платье, которое он так долго выбирал для нее. Последняя сигарета, и последние на сегодня воспоминания…

***

В доме Северуса Снейпа горел камин, но Драко Малфой все равно трясся от холода. Воспоминания о прошедшем вечере набатом стучали в его голове. Из—за него убили человека. Из—за него убили человека. Из—за него убили…

Слизеринец вскочил и начал метаться из угла в угол. Мысли никак не хотели приходить в порядок. Слишком многое случилось с ним за последние сутки. Починка Исчезательного шкафа, визит «любимой тетушки» в школу, а затем – Астрономическая башня и сиплый голос старика, у которого не было ни единого шанса. И вот, теперь, бесконечное ожидание. Крестный отправился в ставку Лорда. Было необходимо выяснить, что Волан—Де—морт думает по поводу случившегося. Драко и сам не заметил, как мнение Темного Властелина стало определяющим в его жизни. Возможно, это случилось тогда, когда отец приходил в себя после первого Круцио. А может, все произошло, когда плачущую Нарциссу бросили в ноги красноглазому уроду, возомнившему себя владыкой мира. Но, скорее всего, Драко понял, что выхода нет, только тогда, когда его руку «украсила» черная Метка.

Наконец, ночную тишину нарушил шорох шагов. Драко повернулся к двери и встретился взглядом с вошедшим.

— Сядь, — оборвал так и не начавшего говорить крестника Северус, — нам нужно поговорить.

— Что случилось? Что сказал Лорд?

—Я же сказал, сядь! – Снейп раздраженно посмотрел на слизеринца, и тот съежился под проницательным взглядом зельевара. – Нарциссы больше нет..

—Что? – Драко показалось, что из легких мгновенно исчез воздух. На миг окружающий мир потерял все краски. – Мама?..

Снейп поднялся с кресла и неуклюже потрепал крестника по плечу. Он не знал, что следует говорить в таких ситуациях, но чувствовал необходимость быть рядом с сыном лучшего друга.

— Держись, Драко, ты же Малфой.

— Я знаю, – прошептал юноша и сжал в руке палочку.

Северус Снейп неоднократно смотрел в глаза своему крестнику. Он видел в них множество эмоций: превосходство, радость, страх… Но он никогда не замечал в них пустоты. Оказалось, это действительно страшно – наблюдать, как боль и непонимание уступают свое место пронизывающему холоду.

— Твой отец еще жив. Он хочет видеть тебя.

— Что ж, хорошо, — усмехнулся Драко и, бросив в камин щепотку летучего пороха, исчез в зеленом пламени.

***

— Только не сорваться. Только не сорваться. Только не сорваться – шептал Драко Малфой, медленно поднимаясь вверх по темной маггловской улице в пригороде Лондона. На дороге не было ни души. Типичный для этой части страны ночной туман затруднял видимость, но для единственного пешехода это не составляло проблемы. Еще бы, ведь он был волшебником!

— Итак, Тисовая улица, дом четыре – пробормотал слизеринец, и, после секундного колебания, начал снимать защитные заклинания. Покончив с этим непростым делом и напоследок оглянувшись на неприветливые окна соседей, Драко Малфой направился прямиком к дверям.

— Алохомора, — прошептал он, и кованая ручка бесшумно повернулась.

Идеальный порядок, царивший в доме, заставил юношу помянуть недобрым словом домовых эльфов Менора – им, несмотря на всю их магию, никогда не удавалось настолько хорошо избавляться от пыли. Поднявшись на второй этаж, Драко повернул налево, приоткрыл вторую от лестницы дверь и четко проговорил:

— Поттер! – черноволосый юноша, до этого спокойно спавший на узкой кровати, выхватил из—под подушки палочку и наставил ее на незваного гостя. Нащупав очки левой рукой, он водрузил их на нос и в шоке отшатнулся:

— Малфой?

— Лорд Малфой, друг мой… Лорд Малфой – Драко вздохнул и опустил палочку.

— Какого дракла ты здесь делаешь? – Кажется, Поттер все же справился с шоком и теперь смотрел на школьного врага вполне осмысленным взглядом.

— Есть разговор, — ничуть не стесняясь, Малфой прошел вглубь помещения, нащупал на стене выключатель, и единственная работающая лампочка загорелась желтоватым светом.

— И о чем же ты хотел… поговорить? – скептически поморщился Гарри.

— Я хочу вступить в Орден Феникса.

— Что? – Поттер смеялся так, что Драко на секунду показалось, что гриффиндорец упадет с кровати. – Ты серьезно? Извини, хорек, но ничего глупее я в жизни не слышал! Кстати, если это подстава, то ты крепко попал – уже без улыбки проговорил Гарри, —вот интересно, и что мне мешает вызвать сюда авроров?

— А ты стал жестоким, Поттер. Мы все стали… — Малфой невесело усмехнулся и посмотрел на бывшего врага, — а мешает тебе здравый смысл. Кроме того, тебе до жути интересно, зачем я притащился в этот маггловский отстойник!

— Твой снобизм тебя погубит, — пробормотал Поттер, вставая с кровати, — итак, ты серьезно собираешься в Орден Феникса?

— Моих родителей больше нет.

— Эта новость устарела. Отца, по слухам, ты и вовсе прикончил сам. Неужели ты думаешь, что мы не осведомлены о твоей «деятельности»?

— Я не убивал Люциуса. Он заавадил себя моей палочкой. Не смог выдержать того, что эти чертовы ублюдки сотворили с моей матерью, – Драко Малфой говорил глухо и настолько тихо, что Гарри пришлось приблизиться к бывшему сопернику вплотную, — он обеспечивал мне карьеру при Лорде. Еще бы, великий Драко Малфой! Отцеубийца! Ты знал, что у нас кровь одного цвета, а, Поттер? Красное на белых простынях… Они насиловали маму в родительской спальне. Там до сих пор кровавые лужи повсюду.

— Малфой… — жалеть в таких случаях нельзя, это Гарри знал абсолютно точно. Некстати вспомнились лекции маггловских психологов, которыми зачитывалась Миона. Поэтому гриффиндорец сказал единственно правильные в данной ситуации слова – я пошлю сову профессору МакГонагал. Она сейчас возглавляет Орден…

***

Уроки Защиты от Темных Искусств от Амикуса Кэрроу… Что ж, в этом была своя ирония. Отец говорил, что у этого так называемого преподавателя, в свое время, только «Круцио» и получалось. Впрочем, теперь он демонстрировал неплохой набор темных заклинаний. Одно хорошо, легилиментом Кэрроу не был, а значит, можно было расслабиться и хотя бы час не закрывать сознание. И Малфой снимал защиту, попутно наблюдая за тем, что творится на уроке у сумасшедшего соратника.

Грейнджер держалась молодцом. Она была сильной – Драко никогда этого не отрицал. Но даже сильным иногда нужна поддержка. Если вдуматься, гриффиндорка осталась совсем одна – рядом не было ни Поттера, ни Уизли – никого. И, после очередного Круцио, слизеринец не сдержался. Съежившаяся на полу девушка неожиданно напомнила ему Нарциссу. Такая же слабая, такая же беззащитная….

Он и не заметил, как плотная броня, сковавшая его сердце, дала трещину. Возможно, это произошло после первой порции обезболивающего. Грейнджер пыталась отказаться, но от слабости не могла пошевелить даже рукой, и он поил ее, как маленькую, аккуратно раздвигая пальцами потрескавшиеся губы и, капля за каплей, вливая в рот лекарство.

Драко прекрасно понимал, насколько нелепо выглядит для девушки вся эта ситуация. О его работе на Орден знали всего несколько человек, и храбрая гриффиндорка не входила в их число. Иногда его тянуло спросить ее, каково это, принимать помощь от заклятого врага? Но что—то в карих глазах всегда останавливало этот неуместный порыв. Она его не боялась – это Драко понял сразу. Но что именно творилось в ее голове, он представить не мог.

Он многое знал о ней. О ее кошмарах и маленьких радостях, вроде горячего шоколада. О страхах и о ее любви к маггловской поэзии. О букете засушенных цветов в изголовье ее кровати и о тоненьких волосках на ее запястьях. Единственным, чего он не мог понять, была ее безоговорочная вера в хорошее. Она убеждала всех и каждого в том, что Поттер победит, в том, что все останутся в живых, в том, что Лорд побежден…

Драко искренне восхищался девушкой. Но он слишком хорошо понимал, что они из разных миров. Его переход на светлую сторону ничего не менял, более того, он делал любые отношения с ней невозможными. Сердце Малфоя замирало, когда он думал о том, что могут сделать с НЕЙ Пожиратели. А ведь она и так была в группе риска: подружка Поттера, и к тому же нечистокровная. «Нельзя» стало основным словом в диалогах с самим собой, которые Дрко привык вести на вершине Астрономической башни. «Нельзя» — как приговор… Или привычка, кто знает?

***

Драко купил ей платье. Глубокого ультрамаринового цвета, совсем как море на той фотографии, которую она, смущаясь, протянула ему свежим декабрьским утром после их первой ночи.

Как это произошло? Малфой не знал и, честно говоря, предпочитал об этом не задумываться. Вокруг бушевала война. Бескровная, но оттого еще более страшная. В ставке Лорда творилось черт знает что. Единственной приятной новостью из внешнего мира было то, что Поттера до сих пор не поймали.

Пророчество из книги все еще не поддавалось расшифровке. Помощь Гермионы была бы очень кстати, но Драко хорошо понимал, что ни в коем случае нельзя впутывать в это девушку. Пока не было полной уверенности в том, что Гарри – не Избранный. Пока Лорд не решился на штурм Хогвартса. Пока живы те ублюдки, которые убили его мать. Это сладостное «пока» давало ему если не надежду, то хотя бы ее призрак. Еле уловимый фантом шанса, который он использовал, чтобы быть рядом с ней. Эгоистично? Вполне. В духе Малфоев? Определенно.

Но рано или поздно всему суждено заканчиваться. И вот, настал тот миг, когда иллюзорная сказка, которой он дышал последние месяцы, рассыпалась в прах. Избранный.. Или, лучше сказать, Обреченный? Лорд Малфой уже ни на что не надеялся. Но платье все—таки купил…

В тот вечер он написал два письма. Одно он перечитал несколько раз, другое же просто отложил в сторону, понимая, что ему не хватит душевных сил еще раз взглянуть на последний привет для «своей девочки». Текст первого письма он, как потом оказалось, запомнил наизусть…

***

Драко Малфой стоял во дворе Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс и вдыхал морозный утренний воздух, не обращая внимания на колючий декабрьский снег. Он просто ждал, сам не зная чего. Ждал и надеялся, с удивлением осознавая, что наконец—то имеет полное право на эту самую надежду…

Наконец, он заметил ЕЕ. Она о чем—то шепталась с Поттером, и сердце Драко, против его воли, забилось чаще. Но вот, она увидела его. Рванулась навстречу. Секунда – и слизеринец утонул в ее карих глазах, в которых светилось столько счастья, что глупые сомнения вместе со множеством других мыслей улетучились из его головы. Она сохранила свое сердце. Сохранила – для него…

Дата добавления: 2015-10-24