Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Commonwealth Texts

Читайте также:
  1. A) scan the texts and find the words concerning oil and gas sphere
  2. Development of the Commonwealth
  3. Ex. 4. Be ready to speak on the key ideas of these texts in class.
  4. Find the words in texts A to D, and match them with the meanings below.
  5. Find words or phrases in the texts which mean the following.
  6. For questions 1-5 read the following texts. For questions 1-4, answer with a word or short phrase; for question 5 write a summary according to the instructions given.

 

НАДУРА ЗАКУСЫВАЙ

 

Девонька на ура, девонька натура райская, держись на уровне поддержания жизненно-важных функций. Мехом внутрь, не остывай, ежевикой заедай, ежели в фас хлопоты, в профиль и вовсе вопли. Ты девонька, на то и райская фифа. Зажигай ароматические палочки, экстракт валерианы, успокойся, подействует, держись левой стороны, не дожидаясь угрызений столпотворения правого. Лавочки для ночных бабочек. По рублю штучка ягодка. За тебя радуюсь я.

 

ТИТОЧКА БЕЗ ПРЕПИНАНИЯ

 

Простите тити вы меня пустите тити вы туда где обожаю находиться с чем не спешу я разводиться раз ключевая водится вода поеду непременно я туда пусть жаждой мучат караваны песчаные твои барханы ты по другую сторону стола уже ласкаешь слово делом уже вдвоем подкрались мы туда курячьи титьки свиные рожки шиш ничего мы славно метаем икру ложкой мы сладко любим понарошку ты туда куда и я увиделись не насовсем не зря

 

YES, I DO

 

Универсальный солдат, одет пуленепробиваемый жилет, он бьет левой рукой, сливки снимает правой, душа его раздета, беззащитна как царская карета, он делает правое дело не скрываясь в тени дерева. Yes, I do. Я сойду, намеченное сотворю без рук, без слов и не пойду ногами походкой левой-правой, раз-два левой. Я буду верен лишь себе, своему телу, своим реалиям, бездельем в лужу наступлю. Yes, I do. Я сойду, не обернусь, не пропущу и взглядом охвачу умозаключение желтых ламп слепящих светом белых лам. Я заплачу себе и расстелю дорогу вам к границам, сердцам мисс и мадам. Я смогу, если захочу. Yes, I do. Откройте дверь. Я войду.

 

ПОЕЗЖАЙ В ЭДЕМ

 

Смотри, люди идут, быть может потоп, быть может в большой поход. Раз мы стоим - сейчас поедем. Всё меньше во столько раз, во сколько раз всё притаилось в нас. Чувство меры больше больших величин, чувство умиротворения причин, много, их количество - горсть в рассыпную. Давай с тобою поезжать, быть может куры на смех заклюют, разорив и наш уют. Поехали в Эдем.

 

ХАЛВА И МЕДОВЫЙ ПРЯНИК

 

Молочные реки, кисельные берега, спускаются веки по стенам холода, режим постельный - no frost, и ты была в деле, пока были силы выставлять точки и запятые. Bollywood атмосфера, нет боли в удушье дело, капли в нос сон твой оберегают. Пристанем, берег словами тянем-потянем, наставник, выходи из заставы, мы оба устали устами, не выпускали из рук Holiday. Нам путы вяжут из овечьей пряжи, тьфу-ты ну-ты, выколачивают супружеские долги. Bollywood артефакты, после боли в удушье тело, безликое творчество, купюры обличены, мы с ними на вечно расторжены, мы польщены.

 

МАССА НЕТТО

 

Нечаянно чаем разучиваемся молчать, а мне так нужен был растворимый сублимированный глоток. Белый в форме тряпки. Тряпка белая. Ты разводишь белых уток, ты развозишь уток по пунктам назначения, ты готовишь уток по-пекински. Белый много таит. Таким стал белый. Но вокруг нас по-прежнему много красного. Красный о многом говорит, но предпочитает молчать. Молоко белое. Красное сухое. День такой нейтральный, но снова пересохло в горле. Жаждоутоляющее молоко. Мы все вскормлены материнским молоком. Выросли, а кто помнит вкус того белого. Тогда мы не знали, что есть и красное, и что красного так много вокруг нас. Порой столько такого красного, что приспускают флаги. Флаги бывают белыми тоже. Белые поднимают редко, не то мужество, не то трусость, белый по-разному реет. Сейчас пора не знамени. Пастеризации молока пора.

 

ДА БУДЕТ МАЙ! DO IT BABY!

 

Дует Baby, дует. Ляжем на горизонт, возжелаем Солнца нашествие, так, что зелень засветится. Трава на удивление такая вкусная. А ты бросишь курить за год до рождения. Дети будут. Один. Двое бегают по лужам, желуди собирают в высокой траве, по карманам рассовывают. Всё может начаться. Май разбудит.

 

TIME QUOTA

 

На почве ревности, по причине лености, по склонам лет не спущусь, смотреть не буду, обойдусь без прошлого, на гору бренности взойду, зацеплюсь, аскетом вечным задержусь без будущего. Все мечемся, бьемся обеими, чешемся, на равнине бесчеловечной вечности, потухаем в созерцании поиска дыр сверх массивных и нетронутых звезд угасающих. Золото за молчание, за открытие премия временем, глубоко закопанным, там, где тлеем мы настоящие.

 

МОРОСЬ МОРОСИТ

 

В отсутствии снов вытянулось время. Созерцая невесомость черного цвета, заслонил предчувствие белого светового дня. Малоходные суда, малоходные туда. Доздра, доздра, здравствуй относительность меня относительно тебя. Апельсина дух выдыхает твоя и вдыхает моя ноздря. Доздра, доздра правая ноздря. Холодная неверная страна, сошла и съехала с ума. Доздра, доздра, здравствуй, та пустота солгала. В просвете черного снизошла, разъехалась, поела, перешла, легла. Отдых хай на отмели белого цвета. Маломальское сюда, маломальское всюду. Доздра. Здравствуй прострация.

 

ЧЕЛОВЕК РАЗУМНЫЙ РАЗУМНЫЙ

 

Большой противопоставленный палец колет руку пятипалую. Белый, белый день бросает цвета индиго тень. Тише верти вещи, ты не ведаешь, что творишь, что натворишь не ведаешь. Верьте, сны вещие, осведомитесь, сгущенка поп поведай глубину мира, потряси стабильность массы белой. Острая недостаточность неуправляемой правды, сосредоточение без истечения срока годности, бездна без но. Белый, белый день, ты будешь хамить, искать будешь, будешь рубить, ты будешь живой, русский родной. Разумеется.

 

ЧАЙ КАК НАПИТОК

 

Томат на двоих различных, ватные ноги в дороге, S-образный изгиб, поясничный отдел, исчерпывающе ясно существует предел. Сосредоточься усерднее на выборе мира, созревай миротворчество рецидива. Мир тесен - защитная марка. Благополучная обивка святой софы - пристанище лечебно-голодного тела. Чай разморозишь, прильнешь к талой воде глотками, чай пойдешь в день не похожий на понедельник, ступишь, займешь нужное место вожделенного мира, чай мир принесёт.

 

ДИЧЬ ГРИПП

 

Встану к двенадцати и диван поправлю, депрессию чаровницу запеку, соберу веселье, позову всех нищих, минимум богатых, гнать их в шею надо этих асов, температуру сброшу, войду в ждущий режим, а дальше. А даже не думай, дождемся адажио и нам будет нечто вроде ничто, невесть что конечно, неизвестное, не вещь, а путь к её отсутствию, туда и обратный. Выдыхай вдох, больно не болей.

 

МАНГО, СЭР

 

По вкусу в этой позе не хватает прозы. Деньгами, это все, что ты можешь. Больше прошло, меньше перестало, ты из белого в послецветие уложишь предложенную честь силами райцентра. Ты никого не слышишь, видишь, не слышишь никого. Ты давным-давно, давным-давно не держал слова. Ночь вне масштаба произошла, чуть звездная, восьмиконечная, за неделю расфасованная, блеклая, очищенная. А тебе приспело распробовать.

 

КОТОРЫХ ЗНАЛО ВСЁ (ENTER PEACE)

 

Вы родом не случайно, проживаете молчанием, желаете у моря наполнить содержание, 80 % тела отторгает самое себя - эпохальное чтиво для вас и вашей семьи. Что это произошло в тебе, твоя женщина - детка-римская борьба, ты сам размораживаешь кубики льда в вспышке света атомного взрыва. Вода родная зыбка под сердцем, водородный реактор - всплеск капель винных рос. Отравившись зеленым бананом, удавившись полиэтиленовой упаковкой невозможность мира дышит рвано. Миг вперед и они будут живы, в миг назад не возместить потери целого походу. Наследие отпишут те в фонд мира.

 

СОРТОВОЙ СТАН. ПЕРЕЛОМНЫЙ ЭТАП

 

Лифт больничный не в рабочем, сверху по лестнице арт-галерея стен, проёмов и потолков открыта ко дню советской армии. По верхам месяц март, из него пьют в пол силы сознательные, экономят свет в конце, туннеля ради. Утро завтраком в газовой камере, банана-содовой отмечают выведение сорта, созрела зелень виридиновая. Те тотчас воду заряжают, эти же, после удачного покушения на предметы и явления, входят в порядочную историю отечества, отчасти благодаря отчеству. Вечер утро, не мудрено, тщательно пережёвывает, запивая сезонным дождём. Сломанная ветвь пожелтела, ливнем накрыло насухо. Всё в два мига перестало.

 

ПОТРИ О ТЫ ВСЕ ЛЕНОСТЬ

 

Ты в этом платье литая Родина-мать. В два па вылетаешь злоупотребляя томатом, то шахом. Тебе по сторонам не глядя света, ты вертишься на неподвижности эллипса. Сила геркулесовая дух поднимает. Вверх головой идут за тобой войск рода. Да-да, измени себе, по три лени на дню первомая. Всеготовность ко дню, первомайскому шлю - хай. Ты с этим бюстом в безопасном свете. Железобетона учащаешь биение столь близкого, настолько родимого. Тебе по, на многое ради соцветия, ты шествуешь в первой главе действия. Сила рук держит голову.

 

НЕНАСИЛИЕ И СОЦИАЛЬНАЯ ВОВЛЕЧЁННОСТЬ ОЧЕЛОВЕЧЕННОЙ ВШИ

 

Дурман штучного товара не всякому по карману, когда с тобой русская краса - ниже пояса коса. В праве солидарность к друг другу проявить пластины чувствительные к былой славе вши. Прямо-таки, так точно в руки, отдашь содружество живой штуки. Кто-то непонят, ого, странноватого ссадили наземь, всучили благо ого-го. Социально активная вошь увлекается легко тобой лёгкой, социально опасной. Что на обед молчания женщины древности подадут, положим, что вопросы интимные предубеждения молодых подруг оливкового тона. В животном мире, я таких как ты не знаю, но иные опознают отношения вши - сущие жёны декабристов.

 

АКТИВИРОВАННЫЙ УГОЛЬ СВЕТА БЕЛЕЕ БЕЛОГО

 

Цветатона полнота с идентичного ракурса рассылает в два тонуса поступательные тонкости. Больше слов меньше дела заигралось. Вчерашние мы не в охоте, на подступах к хохоту. В ходе исследования ясность, мне человек не близок наотрез живой ткани. Как так завтра случилось, что ничего не переменится. Перелистнут генетические материалы в случайном порядке полном, я подарю тебе социальный букет, зачитаю строки неопубликованного, до утра раннего, твоего собрания. Мы встретились, обязательно встретились кривые линии переплетения ветоши, как-правило, золотого сечения, но переброшены реки к юбилею генсека, мы поровну растеряны в думах о будущем малых коренных. Сегодня наступило тут.

 

ПЫЛЕВЫЕ ЧАСТИЦЫ, ДВИЖУЩИЕСЯ В РЕАКЦИОННОЙ СРЕДЕ

 

Предсказуемая реакция великой нации на гудок нашего отбытия, но мы останемся еще на ночь чистописания, один на один с преподобной формой присутствия себя. Я отпущу разряженную бороду, в дань соучастия твоего на редкость писательства. Мы спим редко, чаще просыпаемся, высыпаться положено, два сахара, двойной кофе дважды повторяется. Ничего обычного, в поисках, нить равновесия порываем, так выразительно с тобой встречаемся, без упущения, есть ощущение мирта благоухания. Благо наши лица с помощью фотоавтомата в заключении - роли исполняли и дублировали. Пыль поднимается, мы параллельно укладываемся, набираем высоту.

 

УДАВ ЛЕНИНА О НОВОМ ТИПЕ ЛУЧЕЙ

 

Снег морсом окроплён, доходит до носа свежесть удавленины. День затянулся. В нём кто-то, с протянутой рукой, просветлён лучом Рентгена, тянется к свету естественному, пришелся к месту (ко времени). Кровные родственники возложили цветы, гвоздика отпрянула, в петличках сомкнулась пустота. Снег таит страстей множество мелочей речевых тождеств от дня его Рождества. В просвещенной стойке, из положения стоя на лежбище хронического одиночества эпохи волнения, передвигается.

 

GOD'S ACRE

 

Две опухоли последнего тела семьи. Ладони - хирургический стол. Глаза - прожектора освещающие время смерти. Я ненавижу стихи, людей не выношу, даже среди них есть такие прекрасные, но и они рано или поздно попадают под камень подобный этому.

 

БЕАТА

 

Не хочет спать дочка на белом кожаном диване. YKK втыкается в землю, разряжается, отпугивает сон знакомый: с головой в Иордан, подвешены паломники, знаки и символы неопознанные летающие на прозрачных нитях. Как в склепе воздушная масса обновлённых переживаний, отношений нет, только увещевания подписанные псевдонимом E=mc2. В тёплом свете уличных ламп желтеет осень, запах опавшей хвои набивается в нос и тибетские поющие чаши смолкают. На развороте сна рукой дочки соевым соусом написано - "Entrust your money to God".

 

КРУГОВОРОТ СТРАННЫХ ПОСТУПКОВ. МАЛЫЙ КРУГ (MISSING FEET)

 

Сидишь на побережье, полощешь ногами океан, ждешь прибоя мутных вод, ждешь, когда откусят пару стоп. Лучшую ходовую пару подарю тебе осла породистого поставят на спину вместо банок. Ты балетная мышка японских гравюр, руками машешь, со двора метешь два горячих башмака. После тяжкого труда, сядешь на побережье, полощешь ногами океан.

 

ГОДИЧНЫЕ КОЛЬЦА С ПАЛЬЦА

 

- В левом кармане фрака?

- Перепелиные яйца. Дюжина.

- Черное коктейльное?

- За ужином.

- Суповая кость?

- Правая малая берцовая.

- Человеческая нежность в диаметре?

- Конечное число слов.

- Прибывающие продукты жизнедеятельности?

- Середина, 180°, Зеркало, Mr. President, 1,5 красное, Московское время - песок, Инсталляция, Социальная активность. Другие тоже будут иметь отношения.

 

НА РОЖДЕНИЕ

 

Полторы красной фигуры, позади горизонтальная линия. Путаюсь в датах своего рождения, именах и местах отчуждения. Несварение осени снимет рукою пену межличностного разочарования. Разобью себя параличом, сяду на дорогу ведомую, скорее в прибрежной зоне, начищу губную гармонику, извлеку какофонию последнего желания. Предсмертные очертания рассеются. На белой лечащей руке красный крест.

 

МЕСЯЦ №9

 

Многослойная осень дышит прямо в лицо тяжелым букетом, полицветом подножным кормом хочу быть сыт. Раздор в семье, воинствующее начало, красную мякоть забирает доминантная особь. Угощайте детей верой и правдой, дети прощайтесь, перемещаются ваши города. Иногда горловым пением, иногда выразительным молчанием сообщайтесь. Для нас же, неблагоприятные метеорологические - лучшие условия, не переживем холода на щеках. Бледность и розовощекость.

 

НАНИЯ И ЕЁ ВОСПРИЯТИЕ

 

Сахароза снов за стеклом так безопасна. Сны за чужой дверью так беспристрастны. В поисках равновесия пройдешь расстояние, зачеркнешь воспоминания. Нания, Нания - причуда воображения глухонемого, а так ты без имени и очертания, прелюдия к окончанию лабиринта слов легких и глупых, таких больше всех среди всяких признаний, вопросов памяти по критериям оценки человеческого существования, поселившихся умозаключений ложных для понимания, восприятия в условиях дефектов речевого аппарата. Ушами не услышишь, пальцами не прочтешь, помнешь выбранный путь на крошки, но не все голуби мира просят, оценишь млечный, вернешься назад вопреки сюжету снов. Откроешь незнакомую дверь без замка и засова, проснешься, протрешь глаза и поймешь, что не выспалась и голодна.

 

МОСКОВСКИЙ КОННЫЙ ЗАВОД

 

Москвичка от топота копыт до центральной нервной системы, ранимая мечтает о фате, наводит тень в тусклом свете кабардинца. На коне, в честь чистоты ее волос, никого, все грезят теплою водой дымящих гейзеров. Суть в ров столичных городов, на глицерине чистота пречистых дев, замешена великолепною десяткой запретов, с толикой приложенных усилий заводит острый ум механических девиц. Многие ноги пали в руки усатого кавалериста, некоторые под стать юным талантам, в конном спорте верно дилетантам - предвестникам теплых течений новых. Видеть тебя не хочу в одеждах старых латинских названий. С очередной попыткой в коловорот не сговариваясь, попусту иноходью - путешествие с удовольствием. Московское время - песок шлифует пальцы рук перебирающие его. Я успокою свои темы. Одни линии капают, другие переплетаются, здесь нет замкнутых, линии спускаются на конечное белое натыкаются, доброкачественное. Дикие лошади мигрируют в штат Moscow.

 

ВЫГОДА ПЕРВОЙ ЛЕДИ

 

Время теряет силы, время бросает вперед, а там кто-то хотел, хочет наоборот превратиться из человека в забвение, такое приятное, легкое, как просо. О Просо, милая Просо, так много вопросов, и мне отвечать неспроста. Ты на вы куришь меня и выпадаешь в забытье тоже негаданно, но мной не разгадана ещё ты прежняя. Не там вы года, где носит тебя. Ко сроку поспеть, разморозить успеть застать в полном расцвете тебя, не засветить дело-дрянь.

 

ЖЁЛТЫЕ КОРНИ ИБОГА

 

Увидел бы эти места, если бы они позвали меня, если бы я пошёл след в след. Всё будет хорошо - меня предупреждали, последний - день весёлый, они первыми это узнали на улицах, в мастерских, родильных домах, семейных округах, но я подолгу не с ними сижу на циркуляции звуков подобных себе мелодий. Суд идёт. Он ещё ходит. С сердцем пришли? Укладываю на чашу. Птица, вырывай перо. Взвешивают сердце и собака полетела в космос - она неуловима; в руках линялая шерсть всегда тёплая. И под самый конец - света рёв. Самый холодный свет, что ты молчишь?

 

ДВА ПОЛУШАРИЯ feat. Таша Лизоркина

 

В четыре руки два полушария вымесим, перекинемся парой бат на своём языке поз и телодвижений. Крот кость половины мили сумасбродство проговорилось 1/2 доле шара, той, что чаще извивается - второй пары рук нет, сложи ладони. И покатился. И видимо юность с закрытым ртом, и видно невозможно ошибаемся, бросаясь друг в друга прохладными комьями. Я там, где ты так низко не летаешь, лазаю, спотыкаюсь о мягкие куски Берлинской стены под Hershey’s на средине серёжек берёз, прерываю наблюдения за отрывками и годичными кольцами дыма индийских трущоб.

Я вообще никогда не прерываюсь, я длюсь минутами, в которых всё - правильно. Вот логика, вот дистанция, я твоё левое. И я - рекурсия рекурсия рекурсия рекурс и я. В моем понимании есть человек и отведенное для него место, отхожее для него место. Знаешь, здесь самая холодная точка, это вершина айсберга, погребенная заживо в мраке Вселенной. Мне хорошо, когда складываются льдинки, минуты в эпохи последней цивилизации, и всё - правильно. Не говори мне, что есть что-то ещё кроме этого.

В городе-углероде, заново отстроенном или вновь потопленном, барабаны из бочек под нефтепродукты - гарнизонам, серенады - той, под кружевным зонтом, на словесных контрацептивах. Там судилища и особо усердные хвалы на одно лицо незнакомое, там нежный Ost точный удар нанесёт любовь к ламбаде. Товарищ сказала - посмотрим, и закрыла глаза. В сжатые сроки увядают соцветия луговых цветов в орнаменте её сарафана, подсыхает кожура новогоднего мандарина, её обступила терракотовая армия. Ей интересен космос всех и ничей микрокосмос под ступнями подступают камерным хором красные огненные муравьи обнимают летучих рыб - через пролив Поллока возвращаются в страну вечно молодой демократии. То что буря не сумела, отнесло хорду в чужое тело, живущее в кронах, позже вскроет ваши схроны - старые слова. Стих их стих, чей стих погас? Его стих постиг удар. Спит стихия ещё пока, спим и мы наверняка - уже копоть. Экономичное полоскание в Ганге, на Гаити пустые сети и детям не о чем мечтать. Побори себя на руках, дарующий вечнозеленые сети закусочных. Разреши танцевать вокруг забегаловок детям обоих полушарий.

Ты меня, я тебя. Выменяем друг друга на новые магазины, на новую жизнь - еще лучше прежней. Будем спорить о человечности, и как во сне кто-то заменит твоего собеседника - только ты этого уже не заметишь. Что-то живет во тьме, это "что-то" течет во мне. Человек есть неизменность в изменении, дети бегают по полю - запускают в небо воздушного змея, друг в друга запускают змея в постели, чтобы поочередно становится плодом греха, яблоком наслаждения. Кто-то скажет - давайте придумаем микросхему, давайте расселять нано-колонии, чтобы они работали, чтобы делали свое дело. Это по истине опасная штука - мы можем создать совершенный рыбацкий лот, который скажет, какова глубина у нашего сознания, у наших потребностей, и что нам всем делать дальше. Мы станем белыми, вытянутыми и большими, совершенными гражданами города Вавилон. Мальчик отпустит в небо последнего змея, и он шепнет на прощанье маленькому человеку, стоящему по пояс в камыше, бредущему в темноте, какова глубина у его души, какова глубина у всего вообще, и - не ошибется.

 

ЭЙ-БИ-СИ / Abc

 

Эй. Изволновалась тёплыми восходящими потоками, что так тебя задевает кормой до слоновой кости нэцкэ в мякоти твоего кулака? Встреча с отцом, сейсмическая погода, сложная система навигации или поэты Боливии?

Би. Дюралюминий славится кольцами (ручными гранатами), ложками с крабовыми салатами; кем мы станемся? Морскими дарами, эфами, F1 разгоняется сотнями осколочными литражами разительно отзывает из азиатских центров литеры ABC.

Си. Е2-Е4, первый горит пешками белыми плавиться под солнечными флагами подвязывают шины Шанца. Тронный зал, ты - тронутый, зажатый и руки развязные связаны по ногам восточными атомами; одни добровольцы в зале, утирают лица хатимаками. Пакеты новостей и ветрами, ветрами в сторону Тихого.

Ди. Разочаровательна своими потомками - близнецами-башнями, дюралюминиевые каркасы ранних дирижаблей вывешены в диорамы утренние. Отрешаешься подняться к горизонту событий, слишком протяжно готовишься, но подобно деду своему, ныряешь за перлами кессонными тропами. Кем они были едва и когда мы их потеряли? Деды - слесари, перлы - бусами, башни - World Trade Center, а стали именными датами, датами.

 

КРУГОВОРОТ СТРАННЫХ ПОСТУПКОВ. БОЛЬШОЙ КРУГ

 

Контртень - Мы - Замысел природы в натуральную величину. Знакомство красивое по цветам, но может вывихнуть созвездие - запуталось в складках точного времени. Охлаждён, я - комета и кто поймает меня на мысли, что я иду за дымом чужой одури. О том, что меня нет, ты отказываешься слышать. Шмотки пошиты, набойки на фисташковых ботах подбивают. Лежу и не двигаюсь, меня оденут. А ты осталась прикормить оседлых престарелых голубей, наши общие знакомые птицы в последний раз наблюдают меня в сопровождении четверти часа. В обутых ногах Просо вскормило грудью ДНК: 1,5 красное (Самец и Самка) - Marlboro и Дикий табак - Девонский песок и Театр окаменелостей.



В МОЕЙ МАЛЕНЬКОЙ ИСПАНИИ - ТЫ ПОСЛЕДНЯЯ feat. Таша Лизоркина

 

Спонтанные звуки, кошки телом своим прикрывают дыры в теле чуждом им самим, бубенцы на тех кошках. То ли ты так близко, то ли я далеко так, там где-то позади отстал, pero siempre dejo la puerta entreabierto*. Гладим слово за слово между ушами твою-чужую собаку; собака не бывает не рада, да, она радуется нам, ella es muy feliz**. Доброжелательность зимы ко мне, к тебе весны расположение улиц знакомых вплетения ловушки снов – ibas volando dormida***. На большом псе скачи к старому апаче, он бережёт последние слова для тебя, ему это надо.

* но всегда оставляю дверь приоткрытой (пер. c исп.)

** она очень счастлива

*** ты уходишь, спящая

 

МИТОЗ КАК-БУДТО ЦИНИЧНО СБИЛСЯ (НИАГАРСКИЙ ТЕКСТ)

 

Оркестровый свет, свет на голосе, светятся бледные кожи; как легко можно стоять на ногах, а утром свело икроножную мышцу - мировая премьера. Горе луковое - пахнет ли луком, лугом, горем? Запотевают пионы, ночные кошки-фантомы вьются, подбирают корм упавшей с обрыва. Рысь, рысь - так бегают лошади, собаку можно научить. Собаки плавают, как-будто бегут. Бегаю, как-будто задыхаюсь. Задыхаюсь, как-будто плыву. Плаваю, как-будто не спится. А как бегаешь ты - народная, заслуженная? Готова вокруг дерева. Гинкго, я хочу умереть зимой, - и руки мажут холодным белым следом чёрную одежду, которую ты никогда не покупала. Чёрное притягивает белое и цветное на чёрном бросается в глаза. Моя кожа такая же бледная с воскресенья на понедельник и ты не знакома мне до вторника.

 

ЧЕРЕСЧУР

 

Ничего удивительного в том, что people его потеряли. Он и сам принимал участие в розыске. Он не умел говорить. People не шли на голос. Теперь ему не надо вступать в противоречие с законами выживания, а people не надо лазать среди растительности надпойменных террас. People, его не надо больше искать, ведь он слышал как его отпевали.

- Ну, это уже слишком. Встань, возьми постель твою и ходи.

 

НАБЛЮДЕНИЯ ЗА БЕЛЫМ

 

Белые луны. Вечер вполне себе тусклый. Белое спало-лежало, наблюдало за послушным. Какого такого цвета (света) ты не видела? Твой белый - ни то млечный, ни то подвенечный, выгорает на свету, да и желтеет. Близнецы костные взбивают гладь в белую пышную пену в годину гнездостроения при делах ты, задело тебя нечто на свободной энергии водит под знаком двуглавой коровы, так, что в глазах крупная соль на коже. Учуяв дождь просыпаешься рано без чувства беспокойства за первую половину дня, его звучание вымывает щелочные металлы, умывает нутро и так уместен тайский pops по барабанным перепонкам. Закрываются устья, выгоняет с улиц, его продолжительность знакома и сдерживает. Пахнет размокшей снаружи и сухой в теле древесиной. Белые кружевные китайские ноги опережают местное время. Всё дальше, не подходи ближе, совсем другой мир на противоположных улицах солнечных сторон. Чем запечатлимся, размер наследия? Холсты белые прошлого века редкого количества, но достаточно чтобы обернуть (спеленать) одного человека. Розами нельзя больше жить, сколько ещё смогу буду выжимать из тебя берёзовый сок. Громада просит молочного шоколада и собирает дождевую воду в стакан.

 

ЧЕРЕЗ 5 МЛРД ЛЕТ

 

Муха села-поела в Йеллоустон улетела, тогда мы съехали следом. Этим следам миллиардов пять. Предметы быта тамошнего в крах, в кровоподтёках. Видно сверху вкус железа вытекает мерно, каждая капля обозрима. Будущее замечено уже сейчас, правда неожиданно для нас - возводящих в степень своё родное. Возводившим стены (камни) ещё до нас и по сей день доносятся звуки вибрирующих жужжалец мух. Копай глубже. Спрятал - забудь навсегда, могила. Good luck!

 

ПРО ЖУКА

 

Не первый снег уже лежит и тает, а я не таю и лежу. И люди куда кто улетают, я не летаю, я лежу. И я не первый кто лежит и умирает, не первым лягу и умру, я забываю, что летаю, но я по прежнему лежу.

 

ФРЕЙЛЕЙН

 

Всегда да будет свежая вода, а кто ещё её добудет в конце концов всё сложится и потеряет форму. Улицам по на секретность в 7776 комбинаций, будущее наций выращено на виноградниках, в зёрнах, на рисовых полях, морепродуктах в чистых руках умные вещи, глупые люди по-собачьи проседают. Сдать/снять Chavron Blanc не развяжет язык вам со мной плохо и я с вами мои дорогие, и вам меня не переплевать весь можно свет усилить/погасить на вкус возьми гасило и дроби действия свои дробь чужие и т. д.

 

DAYROOM

 

В этой комнате скелет синего кита. Свет и тишина незаметно раздражают позвонки. Тут можно оставаться даже в темноте. Синего забил китобой Свен, не здесь, конечно, в открытых водах. В этих воспоминаниях не осталось деталей, вся мелочь собрана, подсчитана и разменяна на дорожные путешествия. Здесь собрались все до единой кости ломает. Забей свою голову раз допекают комом в открытом огне. Внутри меня ничто не говорит, а ты смотришь во внешний мир, приговариваешь - он блестит. Воронье гнездо среди веток высыхает узлом. Ставишь пароли на искусственные озёра. Всё воспалиться вновь на лице, под камнем сырая темнота вскипает. Комнату оставили пустой, но сейчас она населена вновь, без песен синего кита, конечно.

 

САМОРОДКОМ (DEAR MR. URCHIN)


Пострел, сквозь толщу крепдешиновых граждан, идёшь ты конечно отважно, но слушай - отвали отвали весь этот джаз. Синтетику, Пострел, снимай её всю в пятнах от пота, земли, травы, любви, спиртного. Дыши с кожей на равных, доверяй своим покровам как кровному брату. Бобби Дурст, запад задыхается, условно общаемся. Должно быть, сейчас он ещё в Штатах, через Золотые Ворота шлялся раз двадцать, братцы. Ветром свистит-гуляет головная пустота, от тебя остались кости да борода. В голову, Пострел. Жестяную банку пинает свора подранков, конечно, и тебе нравилась Coca-Cola, ты же её любила, от тебя осталась сласть на дне. По банкам, Пострел. Вот вы и во мраке под 6 футами бетона. На бетоне мои отпечатки.

 

БЫЛИ ИДОЛЫ


Ты так собрано рассказываешь о своих сквозных дырах, временных норах, галактиках на отшибе и звёздах в центре внимания, что становится очевидным - я тебя не вижу. Были идолы, их высекали, отливали, уводили, отбивали, возводили, разбивали или как-то ещё манипулировали ими. Вот и ты запустила руку в космос, тебя одну вряд ли кто-то отпустит (запустит) травы высеивать: сочная - под ноги, под голову; выжженная - пока пустота. Посевы бывают разными, да и сеятели, то и дело, остаются голодными истуканами. Их видно, но не слышно.

 

ОСНОВНОЙ КОРМ

 

В синем свете тоже можно дышать, а не только сухо глотать. Bowler Hat и говорящие лица изрекают устные штуки как сами того хотят. Иным лицам так неудобно от того, что им тебя не раздеть или самим уже не одеться. Твои болевые точки - популярное место действия в начале нулевых. Изображаются многоточием, читается как МОЛЧАНИЕ - система замкнутая и потому без присмотра подыхает как сверчки в банке. Я и на банках оставляю опечатки, ты не распознаешь, а их непочатый край. И мы непочатые иссиня-белые переходим на твёрдые корма, грубые ошибки перевариваются в слова МОЧЁНЫЕ ЯБЛОКИ, до нового урожая.

 

ПОДЗЕМНОЕ СОБРАНИЕ ВОД (БЕСПАМЯТСТВО)

 

Поплывший взгляд глазуньи в одну точку. Из личных интересов присовокупить педали осушить стакан Грааля разбить на доморощенное счастье, навострить в другие страны, припустить прикосновения. Слово ГОЛОС дрожит словно слава тех, кто лежит бесславно. Войти под, пройти по праву, расположиться в такт так, что время проседает подо мной, ты лучше рядом, раз спокойней лава совершенных форм, двух цветных квадратов отношения меркнут, черный квадрат окон верхних этажей распят. Никто не забыт, вряд ли, верно всё позабыто, бездна.

 

НА ХУТОР БАБОЧЕК ЛОВИТЬ

 

Морские жёлуди молчат, фильтруют, на базаре обсыхают, чужими силами на суше, никого теперь не топят. Выдумано отставшим от жизни, где-то между СПб - Хельсинки, на безлюдных палубах № 8, 9. В горле сомкнутого горизонта дышится совсем легко. Вот оно сознание, тёмное внизу и наверху мрачное, качает, равнодушно к живому и не живому марочному, укачивает. Принимай нас девонька в сорочке, ты совсем столичная. У-у-уу-у-у-уууу, - ветер завывает, на *уй посылает.

 

АЙ-ШВАРИЯ РАЙ

 

Я - спокойная душа, иду по миру не спеша. Ни черта не получаю и вылетаем. Высоко 11 000 м, холодно 51 по Цельсию. Выбираю блины, кофе подгорел. Вылупился на крыло. Уже в других городах вращаю шею, ускользаю в дороге, ниже солнечная электростанция, выше ветряки своим чередом. Слишком много всего по течению и под камнями продолжаем снимать и платить. И кажется земля по-прежнему бесплодна.

 

В САМОМ СОКУ (JUICER)

 

На худой конец мясной сок сорокалетнего стечёт в новые боты. На что ты рассчитываешь. Может растворишься завихрениями как сахар в остатках стылого чая, может быть начнёшь уже плавиться как раскалённый воздух. Хоть бы хны. Скорее засохнешь на дне, ногтем не отодрать или совсем спёртым ляжешь под дверь. Придётся подняться и развеяться. Когда пересохну и превращусь в старость стану заглядываться на молодость. А когда-нибудь мне захочется разыскать тебя. В этом старике не будет ни капли воинской доблести, ничего святого, только напоминание о смерти. И тогда одна смерть посмотрит на морщины другой и не удивится, но узнает и быстро возьмёт себя в руки.

 

ЛЕС

 

Вчера увидел тебя в строю, говоришь существуют люди - столбы света. Наверное, это сильная вера. Такой столб можно украсть как майской дерево и стребовать выкуп или он рухнет под собственным весом на свою тёмную полосу. Под шум перекатывания семян вяза по асфальту, сухим журчанием ты его назвала, идём навстречу некрасивым людям и цветущим деревьям. Теперь уже наша кошка опалённая Солнцем на задворках провожает день. День провожает кошку. И мы провожаем - по ложке земли бросаем в тень. Только во внутренних дворах старых кораблей стоит такая ежесезонная постоянность. В чужих квартирах макеты разрушенных городов, поваленные деревья, шесть типов стрекотания Gryllus domesticus. В твоей квартире развитой социализм объятый корнями баньяна. Стрекотание по упущенной самке - последнее дело перед затишьем в съёмной квартире. Ты южнее, я севернее, но ничего нет холоднее твоих ног и моих глаз.

 

ОТКРЫТАЯ ПРОБЛЕМА

 

Как живёте-можете, множитесь. Прощаете, воздерживаетесь. Не вериться. Дело моё дрожит, не можется... А пока мы подумываем завести аксолотля с озера Сочимилько, Мексика.

 

РЫБНАЯ КОСТЬ

 

Мания обрезать рукава, вырезать подкладку - нежелание одеваться по сезону или не так уж праздно сидеть без дела. 1 сентября, холодный чёрный, влажное серое - то самое время для найкан-терапии, отвоеванное летом у зимы время не смотри на меня так, поезд дальше не *бёт. Мечты проспались и ушли. Рифы останьтесь, до поры до времени: пока не обнищаем. Рыба уходит, что-то там уходит. Мания обрезать плавники, вырезать потроха. И кто-то обязательно должен сказать: как же я люблю тебя, рыба моя.

 

НА РАЗ-ДВА-ТРИ

 

под ковром

доедают сверчка

что за чудо - жить один раз

 

красота выползает по стене

от света видимо больше

пол (sex) легко рассмотреть

 

обрывается и на одном полушарии

пересохшей жизни

дно

 

намытая трёхлитровая банка

без крышки

ничего не таит

 

9 MM

 

Жить со мной нереально, как найти стрелянную пулю в стиральной машине. Так с нами и происходит. Ну совсем нереально.

 

ФИЕСТА

 

Мы засыпаем на вечнозелёном диване, а может быть переляжем в одноместные койки. Его обивка без чахлых листьев и схватившихся тушек мелких животных. Во дворах у главного входа лечебниц точно есть такой ухоженный газон. Мы засыпаем по уши в искусственной траве.

 

ДАВАЙ-ДАВАЙ

 

Человек без лица согласился на операцию, риск - кровопролитие, его мать свидетельница Иеговы не приемлет чужой крови. Не умею так, чтобы вздувалась ярёмная вена. Не окружён, ни тобой, ни степным жизнеутверждающим пожаром. Чаще ночного жара бреда говорят - будет видно, но видно уже сейчас. Степи, степи, на корню остались только двери от электричек. Мои глаза пока ещё способны увидеть все цвета ржавчины на этих вратах. Золушка, напротив, начищает серебряные пули, домашняя влажная уборка успокаивает или заводит. Видно, наши лица стареют, рассыпаются в руках как пшеница-однозернянка, дикие без примесей. Перед такими двери любезно (осторожно) закрывают.

 

A CAPPELLA

 

Что трёхлитровая банка со свеженадоенным (разведённым сухим) молоком навернётся с табуретом, что легендарно падать кубарем (даже пулей) из стратосферы. Шума примерно столько же. Но сейчас уже ничего не слышно (ничто не звучит).

 

PETS

 

Под механический шум гидравлического подъёмника, грохот ржавых баков и мерцание оранжевых спецсигналов мусоровоза, где бы то ни было, просыпаешься-засыпаешь. Такая здесь невнятная, но постоянная величина. Всё заживает как на крысе - не пустые слова покажутся бесконечностью, пока смерть не разлучит вас. Так здесь скачет, но затихает подворотня.

 

МЕТЕЛЬ

 

Ни бумажного пакета, ни цветастой бумаги, внутри ничего бьющегося, пустая коробка. Какая неудобная постель. Метель её метель. А если доверху набитая банками, то повседневность становится стеклянным боем, звоном. Такая неудобная метель.

 

EPIC FAIL

 

Провалы, кладовая грызуна, отруби до дна. Была ведь плодородная земля. Кочевые прорвой по местам, деревья находили по плодам. Без сомнения, долго оставаться здесь нельзя. Тишина до первой вылазки сверчка. Мелочи повседневности первого этажа в стол.

 

ГОВОРЯЩАЯ ГОЛОВА

 

Память уже опасно подводит. Рукава рубашки с птицами закатывай - не закатывай мы свой Thrilla in Manila, а некоторых теперь случайно не встретишь, так просто не поговоришь. Однажды заговорив с собакой уже не остановиться, и вот знакомые кошка, крыса, и даже сверчки-каннибалы жаждут общения.

 

WEEKEND

 

Брать за грудки, выводить на чистую воду, по берегам тёплые камни, кембрийская голубая глина. Можно по-всякому... В съёмной квартире отчуждённые люди вместе со своими питомцами хранят молчание.

 

JENGISH CHOKUSU

 

На ходу мартовский снег крупными хлопьями сглатываешь, заползаешь в съёмную квартиру вершиной Тянь-Шаня, а там кошка привередливая в питьевой воде, снег и вовсе никогда не пробовала на вкус.

 

ФАКЕЛ

 

Домашний угол всего три-четыре раза в жизни видел пустым. Сейчас в угол встал старый светильник. И так-то есть на что посмотреть, да ещё Мириам завораживает.

 

РЕКОНСТРУКЦИЯ

 

В дороге пустые полиэтиленовые пакеты в цепких руках набивает ветер, так просто и легко было держаться вместе и идти против ветра по знакомому серому асфальту, изрытому сильными корнями, меж кустов жёлтой акации и берёзовой рощи, прямиком к такой родной и желанной вывеске ХЛЕБ, соседствующей с БАНЕЙ. Хлебный магазин изнутри напоминает деревянную церквушку, пропитанную своим запахом, пронизанную своим светом. Так много хлеба засвеченного солнечным светом, больше только на хлебозаводе. Входишь и с вожделением смотришь на ароматные буханки хлеба выложенные поверх промасленных, растрескавшихся деревянных лотков стеллажей; и даже порываешься прикоснуться к поджаренным тёплым горбушкам, ущипнуть наиболее приглянувшуюся, или проткнуть его тело блестящим длинным двузубцем из нержавейки на бумажном шнурке.

Это моё первое подобное письменное описание ностальгических переживаний нисколько не влияет на срок годности хлебобулочных изделий - они неизбежно черствеют и покрываются плесенью.

 

ДОЛГОЕ ПЕРЕЖЁВЫВАНИЕ

 

Кто на булочке с кунжутом разрывает быстро сердце, изливает быстро душу. Кто на булочке с кунжутом распинает быстро страсти. Быстро. Страсти, душу, сердце. Жуй-жуй-жуй.

 

 

I'HUMANITE

 

 

Продавец выходного дня сказал:

– Гитлер типичный еврей.

Одна молодая еврейка,

представительница среднего класса,

говорит:

– Быдлу надо запретить рожать.

Все говорят, никто не слы...

 

И только эти двое

чуть что -

прислушиваются друг к другу.

 

 

В ОДИН ДЕНЬ (САМАЯ-САМАЯ)

 

 

Белыми ночами промерзаешь пускай будет - до самых костей. Хладнокровные присаживаются на солнечной стороне в наземном общественном транспорте прогреваются. Согревает даже не Солнце, ноша под сердцем. Тебе конечно же достаётся самый смак. Обычно вокруг меня мёртвая тишина или звуки большого города. Взморье, пока теплится в душе море. Полноводье и внутри тебя, не самое чёрное, колыбельное, кутается в тряпки, в ладони. Тактильные мелочи, для начала - на первое время самое то.

 

 

ПО МЕСТАМ СТОЯТЬ

 

 

Издали бьёт окно с панорамным видом. Родимая кровь, родное пятно малознакомых городов в цвету. На них потратиться и отступать. У подножья продолжит плавиться битое молочное стекло, остаётся и озёрная форель - яблоку от яблони маяться в питьевой воде.

 

 

ФОРМЫ

 

 

свинцовые формы для литья

бронзового века -

прамать с праотцом

 

сфера

несоизмеримого масштаба

тебя не касается

 

ЛУК И СТРЕЛЫ

 

 

С головы до ног дети

с цветными татуировками

знают что можно желать

на каждый день рождения,

под новый год.

 

 

ZERO G

 

 

На кармане путаница под кожей. По престарелым улицам подлинный тугой ивовый под козырьком (под сводом), всякую мелочь перешагивать - её итак сносит ветром. В новому году будут рукоплескать с тобой воду беречь мать и природу, камень о камень - ради жизни на земле. Титры, крупнее и медленнее, чтобы всякий видел каждого в той точке - в верхней точке прыжка, если удачно подпрыгнуть, такая легкость тебе и не снилась, ничего трудного.

 

 

СКВОЗНЯК

 

 

В ушные тоннели еле-еле видны снежные шапки елей. Патлы под шапками: редкие седые у отца - стекольщика, крашеные с проседью у матери - иллюзиониста, - бритый повар редко заглядывает в свои сквозные дыры. Некоторые посетители кафе, напротив, маются за дальним столиком.

 

 

ОРНАМЕНТ

 

 

Когда есть (нашел) только необходимое, например, немного элементарной пищи - кажется, что сам без греха. День ото дня всё дальше, по поребрикам, по черте бедности без здравого смысла смертельно опасно они о своём - трясущемся оплывшем. Золотое ухо к своду, валишься на рваное золото колен - дым от огня всех душит. Никакого больше тлена, только чистый, белый, самый спелый в мире лён - запеленать, опоясаться, постелить (укрыть).

 

 

FUCKING PETS

 

 

Вначале утверждается жизнь: наледь на окне возле газовой плиты, зелёный проросток в щели между полом и стеной, стрекотание уже в чужих стенах. Было-не было, уйму свободного времени длиною в жизнь, в кругу большой разновозрастной семьи живётся не просто в кольце, в черте дома - через тернии к звездам, даже если звёзды - хлебные крошки и кошачий корм в радость, ловить не надо, достаются даром, или ценою всё в ту же жизнь. А вот ловушку для насекомых нахожу под конец месяца.

 

 

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ

 

 

Болотное чмо на фирменной сумке, на значке - это её личное дело, дело молодое, сколько переплачивать за консультацию гинеколога в частной клинике. А я то и дело слушаю стариков и наблюдаю за тем как они собираются в одну точку (со своими мыслями) и распадаются на дочернии и сыновьи.

ignatkorolev@mail.ru

http://vk.com/sodruzhestvotekstov

 


Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 109 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Forms of the Infinitive| Учебной и научной литературы

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.097 сек.)