Братья-арабы и соседи-персы

Арабской рабочей силе, преобладавшей на начальном этапе среди трудовых иммигрантов, отдавалось предпочтение ввиду культурной, этнической и языковой общности с коренным населением. Наиболее многочисленными были выходцы из Палестины, Египта и Йемена. Среди египтян и палестинцев было много преподавателей, учителей, журналистов, инженеров и врачей. Палестинцы стали активно иммигрировать в Восточную Аравию (первоначально в Кувейт, а потом и в другие страны) после так называемой Шестидневной войны 1967 года, когда Западный берег реки Иордан отошел под контроль Израиля.

Наиболее многочисленной арабской общиной в странах Персидского залива длительное время была йеменская. Наибольший поток йеменских иммигрантов шел в Саудовскую Аравию ввиду открытости саудовско-йеменских границ. По оценкам, в начале 90-х годов в королевстве насчитывалось около одного миллиона выходцев из Йемена. Крупные йеменские общины образовались также в ОАЭ и Омане.

Помимо йеменцев, египтян и палестинцев, в странах ССАГПЗ работало много выходцев из Сирии, Иордании, Ирака, Ливана, Алжира, Марокко и Судана. Представителям арабских общин легче было внедриться в местное общество, установить контакты, создать неформальные общественные организации и требовать от властей соблюдения своих прав наряду с местным арабским населением. Многие египтяне, палестинцы и йеменцы служили в вооруженных силах и органах правопорядка, занимали ответственные посты в государственном аппарате, создавая конкуренцию местным жителям. Все это послужило причиной изменения отношения властей монархий Персидского залива к выходцам из других арабских стран и начала политики уменьшения их роли в общественной и экономической жизни государств.Впервые такая политика стала проводиться в Кувейте, где палестинская община превратилась в мощную политическую силу, способную оказывать давление на государство. Правительство Кувейта было вынуждено сообразовывать свое отношение к палестино-израильскому конфликту с настроениями проживающих в Кувейте палестинцев. Власти Кувейта и других монархий стран Персидского залива усмотрели в деятельности националистических палестинских организаций угрозу возникновения оппозиционных движений, причем весьма радикальных.

Это относилось и к египетским гражданам. Многие египтяне были приверженцами леворадикальной идеологии времен Гамаль Абдель Насера, противоречащей идейно-политическим установкам монархий Персидского залива. Спецслужбы региона обвинили египетские спецслужбы в попытках создать особые организации из числа иммигрантов с целью дестабилизации внутренней обстановки в странах ССАГПЗ.

Особую опасность правительства нефтяных монархий видели в деятельности иммигрантов из Народно-Демократической Республики Йемен, где на официальном уровне провозглашалась марксистская идеология. В частности, власти Омана напрямую увязывали действия антиправительственного Национального фронта освобождения Омана с попытками Южного Йемена распространить свое влияние на султанат.

Граждане Ирака, Сирии, Алжира, Судана, режимы которых противостояли политическому курсу властей стран Персидского залива, тоже рассматривались как «неблагонадежные». Монархические режимы постепенно пришли к выводу, что арабская рабочая сила, несмотря на ряд очевидных преимуществ, представляет опасность для внутренней стабильности в обществе. К тому же выходцы из арабских государств требовали уравнения их в правах и величине заработной платы с местным населением.

С 80-х годов стала проводиться политика сокращения численности арабских общин в странах ССАГПЗ. Нормализация отношений Египта с Израилем в начале 80-х годов и претензии Египта на лидерство в арабском мире явились поводом отказа Кувейта и Катара от услуг многих египетских специалистов. Проиракская позиция руководства Организации Освобождения Палестины во время войны в Персидском заливе сильно осложнила его взаимоотношения со всеми странами ССАГПЗ. Была прекращена выдача виз палестинцам, и началась их высылка. Особенно жестко действовали власти Кувейта, выславшие почти всех палестинцев за пределы эмирата. Такая же участь постигла иммигрантов из Ирака. По оценкам, к концу 90-х годов в Кувейте осталось лишь около 10 тыс. палестинцев и иракцев.

По схожей причине ввиду поддержки руководством Йемена действий Ирака в Персидском заливе правительства монархий Персидского залива на длительный срок прекратили выдачу виз йеменским гражданам, а из одной только Саудовской Аравии было выслано более полумиллиона йеменцев. По оценкам на 2000 г., арабские иммигранты составляли 35% населения Кувейта, 40 — Катара, 20 — ОАЭ, 10% — Бахрейна.

Схожая ситуация и в отношении иранских иммигрантов. Власти монархий Персидского залива стремились не осложнять своих отношений с Ираном, но вынуждены были ввести запретительные меры на въезд иранских граждан после исламской революции 1979 г. Крупные иранские общины в арабских странах Персидского залива существуют много веков. В руках иранских предпринимателей находится значительная часть торговли в Дубае, Бахрейне, Омане и Катаре. Власти нефтяных монархий, особенно Бахрейна и Саудовской Аравии, боятся активизации деятельности собственных шиитских общин под влиянием иранских иммигрантов. Тем не менее иммиграция иранцев, большей частью нелегальная, продолжается, и происходит рост иранского культурного влияния в странах ССАГПЗ. Согласно оценкам, в 2000 г. иранцы составляли 5% населения ОАЭ, 4 — Кувейта, 10 — Катара, 8% — Бахрейна.

Дата добавления: 2015-07-08