Любовь-болезнь

Если кому-то от любви хорошо —

Пускай на здоровье и любит,

Пусть по волнам мчит на всех парусах.

А вот когда еле жив

Человек от нестоящей девки,

Тут-то ему и должна наша наука помочь.

Разве это годится, когда, захлестнув себе шею, Виснет влюбленный в тоске с подпотолочных

стропил?

Разве это годится — клинком пронзать себе сердце? Сколько смертей за тобой, миролюбивый Амур! Тот, кому гибель грозит, коль он от любви

не отстанет, Пусть отстает от любви; Ты его зря не губи.

Овидий, «Лекарство от любви»

Сколько о любви написано — собственно говоря, вся мировая литература об этом, все шедевры клас­сики, вся поэзия... Беда в том, что когда человек стал­кивается с любовью в своей собственной, единствен­ной и неповторимой жизни, ему не поможет весь опыт человечества. Если он счастлив, то ему советы и не нужны, но если он страдает, то страдает в одиночку, и кажется, что на всем белом свете никто ему помочь не сможет, и советы близких только раздражают... Кстати, Стендаль, автор «Трактата о любви», блестя­щего научно-художественного исследования, давший потрясающее по силе воздействия описание того, как мужчина заставляет влюбиться в себя охладевшую возлюбленную (я имею в виду Жюльена Сореля и Матильду де ля Моль из «Красного и черного»), сам был, насколько известно, несчастлив в любви.

Как грустно сказал один современный юморист, чем неразделеннее любовь, тем ее больше. Несчаст­ная любовь — это больная любовь, и она действует на нас как настоящая болезнь. Горе, тоска, гнету­щее настроение — это не бестелесный туман, засти­лающий душу. В минуты горя происходит настоя­щее, буквальное отравление организма, и душевная боль, которую испытывает человек, — это и настоя-

щая, физическая боль. Есть выражение — «адрена­линовая тоска»: в моменты горя в кровь человека выбрасываются резко возросшие потоки адренали­на. Они, видимо, и усиливают гнетущую и совер­шенно физическую тяжесть, от которой «ломит душу», «рвет сердце».

Умирающая любовь может агонизировать долго, и если ее не лечить — радостями, развлечениями, новы­ми увлечениями, — она может превратиться в хрони­ческую болезнь и мучить человека долгие годы. В нас словно умирает раздробленный кусок души, и подоб­но человеку, которому отрезали руку, душа, у кото­рой отрезали любовь, жестоко страдает от увечья.

Что происходит в это время в нашей психике, как рушится, распадаясь на осколки, главный из воз­душных замков нашей души? Мы видим только от­даленное эхо глубинных сдвигов, которые соверша­ются в душе, а их больную суть, их вывихнутые су­ставы мы не видим.

Как себя лучше вести себя в таких случаях? По-моему, лучше всего поскорее выбираться из капка­на, потому что чем дольше ты в нем остаешься, тем больнее и тяжелее будет сделать это. Двоение чув­ства и разума часто ведет к несчастьям, а несчаст­ная любовь может рождать драмы и настоящие тра­гедии. Безнадежная любовь вбирает в себя всю жизнь человека, захватывает все пространство его души, вытесняя оттуда все остальное. В любимом человеке сгущается весь смысл жизни, а вся жизнь вне его теряет свой смысл. Это любовь — болезнь, чувство, которое можно назвать «мономанией», единственной и всепоглощающей страстью. Вся жизнь такого че­ловека проходит только в надежде видеть любимо­го, и когда у него отнимают эту надежду, его лиша­ют единственной опоры в жизни.

По словам известного психолога Игоря Кона, если любовь означает страшную одержимость, у нее край­не мало шансов на успех. Очень немногие на самом деле способны на долгое и напряженное чувство. Боль­шинство испытывает страсть лишь какое-то время, а потом чувство остывает, становится обыденным. Из­вестно, что у мужчин слишком большая страстность со сторон женщин вызывает настороженность и не­которые опасения. Кокетство, которое создает ситуа­цию неопределенности, необходимости прикладыва­ния усилий, завоевания, совершенно оправдано.

Но одержимые люди редко руководствуются по­добной житейской мудростью. Поэтому их чувства редко бывают взаимными.

Жертвы любви часто не знают одной очевидной, но трудновыполнимой вещи. Взрыв боли можно ус­мирить таким же взрывом воли — или упрямым, марафонским терпением. Только первые муки гиб­нущей любви невыносимы; если перетерпеть, пере­страдать их, они пройдут обязательно, с неизбежно­стью физических законов.

Смерть любви — это смерть части души; но эта часть души возрождается, снова вырастает. У юных заживление идет куда быстрее, чем у взрослых. Раны у них зарастают быстрее и бесследнее.

Но, пожалуй, самое главное, чего не знают юные «смертники любви», состоит вот в чем. Вероятность встретить счастье в будущем у них выше, чем у тех, кто не пережил краха любви. И причина здесь именно в том, что у них уже есть опыт несчастья — великий опыт, который оставляет инстинктивное знание под­водных камней любви, подсознательное умение об­ходить их. Это один из лучших учителей души, и поэтому на тех, кто прошел сквозь любовную катас-

трофу, распространяется закон возмещения: шансы на будущее счастье у них возрастают.

Нельзя, конечно, давать советы, как любить, то есть как чувствовать. Любовь самовластна и усколь-зающе летуча, она не подчиняется никаким прямым влияниям на себя. Но есть любовь-чувство и любовь-отношение, и на любовь-чувство можно подейство­вать окольно — через любовь-отношение.

Хорошее отношение к близкому человеку, чуткое внимание к нему может повлиять на его любовь: или усилить ее, или притормозить ее угасание. Нельзя, конечно, всех стричь под одну гребенку: любовь слишком индивидуальна. Что касается «закономер­ностей», которые движут любовью, то одни из них, наверно, правят большинством людей, другие — со­всем немногими, причем на одних больше действу­ют одни закономерности, на других — другие.

Люди делятся на типы, и люди одного типа при всем своем личном своеобразии относятся к одной группе — или психологической, или биологической, или социальной и т. п.

У людей, которые относятся к одному типу, есть много сходного и в самом чувстве любви. У холери­ков, например, любовь-гейзер, бурная и пульсирую­щая: она живет вспышками, как исландские гейзе­ры, которые бьют прерывистой струей. У флегмати­ков — любовь-озеро, ровная и спокойная, с умерен­ной теплотой чувств, но с подводными, спрятанны­ми в глубине, сильными течениями. У интровертов, людей, обращенных в себя, любовь психологически усложненная, полная запутанных переливов; у экс­травертов чувства гораздо проще, любовь больше уходит в действия, чем в переживания.

Нередко конфликты между влюбленными проис­ходят из-за того, что каждый пытается подстроить

под себя другого. Но нет одинаковых людей, и при этом надо учитывать различие темпераментов. Очень часто человек с одним темпераментом, общаясь с человеком другого темперамента, ожидает от него той же реакции, какая характерна для него самого. Но этого никогда не будет, и надо постараться это запомнить. Любовь — это такой вид отношений меж­ду людьми, который не допускает господства одного человека над другим или беспрекословного подчине­ния одного другому. В любви обе стороны равны — каждый жертвует собой ради другого, и каждый, ничего не теряя, только приобретает. Вместе оба со­ставляют нераздельное целое, каждая сторона или часть которого служит условием и важнейшей пред­посылкой для совершенствования другого.

Дата добавления: 2015-07-08