Ф.Д. Крюкову

<8 июня 1913 г.>

Дорогой Федор Дмитриевич.

Воображаю Ваше настроение: вместо запаха степи — запахи пет<ербургских> улиц и асфальта, вместо бесед с казаками — переговоры с типографией! Алексей Вас<ильевич> на Вас не жалуется — значит, с делом справляетесь. Но самим-то Вам каково — воображаю. Терпи, казак, будучи одним из атаманов «Р<усского> бог<атства>«.

Насчет Дмитриевой — я ведь предлагал свои услуги. Правду сказать, мне ее немного страшновато было отдать в Вашу казачью переделку. Ох, помню Ольнем: я ведь потом вставлял в корректуре из ее рукописи чуть не целые страницы. Это результаты молодого редакт<орского> усердия и некоторой неопытности. Вспоминаю случай из собственной практики. Печатали мы когда-то по рекомендации Лесевича — «Молль Флендерс» Даниэля де-Фо. Известно, что знаменитый автор «Робинзона» напечатал еще массу повестей и романов, в том числе весьма посредственных. Между прочим — любил и прямо «нагонять строчки». «Молль Флендерс» оказалась, кроме всего этого, девицей поведения весьма предосудительного и нецензурного. Роман был принят до меня, и Михайловский передал мне уже продолжение. Что было делать? С одной стороны — де-Фо, мировой писатель, с другой — цензура, а с третьей публика жалуется, что девица ведет себя на страницах «Р. бог.» весьма соблазнительно. Я принялся за сокращения. Между прочим, когда один джентльмен забрался в ее комнату, я его оттуда выдворил. В верстке Ник<олай> Константинович с негодованием указывает мне, что в одном месте выходит сумбур. Оказалось, что вышвырнув туловище, — я оставил от джентльмена ноги... В другой раз я сокращал повесть Миловского, который, особенно вначале, бывал необыкновенно многословен. Я в сокращениях был умерен. Ал<ександр> Ив<анович> Писарев счел нужным приложить руку еще после меня и исключил маленькую подробность. Поп, уходя из собрания духовенства, замечает, что у него переменили калоши. Ну, надел, какие остались, и ушел. Ал. Иванович нашел, что сие неважно. Какая-то пара калош! Взял, да и «сократил». А впоследствии оказалось, что на сей паре калош зиждется чуть ли не вся вторая часть повести. Пришлось ретроспективно разыскивать и во что бы то ни стало водворить калоши опять на место.

Вот оно что значит иногда погнаться за излишним сокращением. Вообще это дело, которое оптом производить опасно. Лучше в розницу и с большой оглядкой, стараясь изгнать только уже совершенно излишнее многословие и явные ненужности.

Относительно Дмитриевой, сказать правду, хотелось мне немного пригладить ее самому, так как Вы и А.Г. находите ее хуже, чем я. Правда, есть кое-что, подлежащее сокращению (напр., вначале — встреча с партией рабочих или переселенцев в поезде. Приставлено совершенно механически). Обнимаю Вас и желаю всего хорошего.

Ваш Вл. Короленко.

Печатается по изданию: В.Г. Короленко о литературе. — М., 1957. — С. 590-591.

Дата добавления: 2015-07-08