Крестьяне и дворяне при Елизавете Петровне.

Жизнь людей XVIII века, и особенно крестьян, была коротка: недоедание, болезни, несчастные случаи обрывали ее задолго до 35—40 лет. Но все же хуже всех приходилось крепостным крестьянам. Их жизнь часто зависела не только от природы, но и от помещика – полновластного хозяина своих крепостных

Бесконтрольная власть одного человека над личностью, жизнью другого при крепостном праве не могла не порождать страшных жестокостей, особенно когда эта власть оказывалась в руках людей неуравновешенных, психически больных. Елизаветинское время оставило потомкам пример чудовищного помещичьего изуверства. Речь идет о «Салтычихе», 25-летней Дарье Николаевне Салтыковой, к которой в 1756 году, после смерти мужа ротмистра Глеба Салтыкова, перешло по наследству богатое имение. И вот к концу 1750-х – началу 1760-х годов по Москве поползли слухи о страшных делах, которые творятся в доме Салтычихи на Кузнецкой улице.

Когда власти начали расследование дела Салтыковой, то следователи были поражены масштабами преступления. Многочисленные свидетели показали, что Салтычиха за несколько лет замучила, лично убила или приказала своим людям умертвить не менее 100 своих крепостных! Юстиц-коллегия, тщательно расследовав все показания, пришла к заключению:

Салтыкову можно признать убийцей если не всех ста человек, объявленных доносителями, то несомненно 50 человек, о коих собранными справками сведения так положительно клонятся к ее обвинению… В числе убитых мужчин было два или три, остальные затем все женщины… Некоторые из этих женщин забиты до смерти конюхами или другими людьми Салтыковой, наказывавшими их непомерно жестоко по приказанию госпожи (из дела видно, что муж-конюх, по приказу Салтычихи, засек насмерть свою жену. – Е. А.), но большею частию убивала она сама, наказывая поленьями, вальком, скалкой и пр. Наказаниям подвергались женщины преимущественно за неисправное мытье полов и белья.

Салтычиха не знала меры в своей жестокости и преступления совершала в самом центре Москвы, на глазах полиции. Дворовые Салтычихи многократно жаловались на жестокое обращение своей госпожи властям, но она умела задобрить власти взятками и потом с еще большей жестокостью принималась убивать людей. Долгие годы тянулось следствие по делу Салтыковой. Оно закончилось в 1768 году. Салтычиха, так и не раскаявшаяся ни в одном из совершенных ею убийств, была лишена дворянства, заключена в подземную тюрьму московского Ивановского монастыря, где провела 11 лет. Затем ее, названную в императорском указе «уродом рода человеческого», перевели в каменную пристройку у стены собора того же монастыря. Здесь она просидела еще 22 года, как зверь кидаясь на решетку при появлении любопытствующих посетителей.

Избавиться от крепостничества, кроме как по воле помещика, крепостному было невозможно. Все остальные способы добиться свободы были либо аморальны, либо преступны, уголовно наказуемы. Так, в материалах Тайной канцелярии аннинского и елизаветинского царствований встречаются такие дела, которые были начаты по доносам дворовых, подслушавших разговор господ в спальне и потом кричавших «Слово и дело» – призыв доносчика к властям. Они надеялись, что получат – согласно закону – свободу как вознаграждение за донос. Но не все могли идти таким бесчестным путем и поэтому сами нередко вступали на путь преступления. А для этого так мало требовалось – уйти без спросу помещика или приказчика со двора или из деревни. И вот ты уже и преступник, беглый! Но что делать? Бегство было единственным и самым распространенным способом спасения от крепостного права. Крестьяне обычно бежали в Польшу, на Юг (Дон и его притоки), в Сибирь. Традиционно действовали и власти: заставы, воинские команды, облавы, кандалы, наказание и… возвращение к помещику. Немало крепостных, отчаявшись, брались за оружие, уходили в многочисленные разбойничьи шайки, нападавшие на помещичьи усадьбы. Не все такие истории говорили о сопротивлении крестьян крепостному праву. Среди разбойников укрывалось немало беглых уголовников, опустившихся личностей, садистов, наслаждавшихся мучениями помещичьих жен или детей. Известно много случаев, когда такие банды возглавляли дворяне-помещики, сделавшие свои имения притонами для разбойников и воров. Но все же признаем, что между разгулом крепостничества и разбоями существовала прямая связь: крепостное право с неизбежностью порождало ответное насилие.

Крепостничество, достигшее в середине XVIII века такого могущества и размаха в реальной жизни людей, требовало своего юридического оформления, хотя правовые основы крепостного права были заложены в Соборном уложении 1649 года. В 1754 году по инициативе Петра Шувалова была образована Комиссия для составления нового Уложения – свода законов империи. Комиссия собирала пожелания дворянства, их требования, изучала старые законы. К 1761 году была закончена очень важная часть будущего Уложения под названием: «О состоянии подданных вообще». Она так и не увидела свет, но идеи, в ней заложенные, во многом отражают дворянские требования, их социальные мечты. К середине XVIII века у дворян сложилось представление о своем особом, привилегированном положении в русском обществе. Одна из глав Уложения так и называлась: «О дворянах и их преимуществах». В ней говорилось, что дворяне отличны «от прочих сограждан своим благоразумием и храбростью», показали «чрезвычайное в государственных делах искусство, ревность (то есть усердие. – Е. А.) и знатные услуги Отечеству и Нам», то есть императрице.

Этому должны были соответствовать и привилегии, особые отличия дворян перед другими группами общества. Таких главных, коренных привилегий, согласно проекту Уложения, у дворянства – три. Во-первых, отменялся принцип петровской Табели о рангах 1722 года, позволявший недворянам дослужиться до такого чина, который давал дворянское звание. В проекте Уложения пояснялось: Петр ввел этот принцип, чтобы поощрить разночинцев к успехам в науках, мореплавании, военном деле. А все это делалось для того, чтобы дворяне, глядя на них, «возымели ревность и получить большую охоту» к полезным занятиям. Теперь, мол, дворяне в службе вполне преуспели, а способным разночинцам нет необходимости давать дворянство.

Авторы Уложения предусмотрели такой порядок, при котором обязательность государственной службы для дворян отменялась, они получали свободу от участия в местных «земских» делах, могли свободно выезжать за границу, а при желании восстанавливаться на службе. Дворянина нельзя было арестовывать (без поимки с поличным на месте преступления), пытать, подвергать телесным наказаниям, ссылать на каторгу. Он судился особым судом. Наконец, в-третьих, дворяне получали исключительное право на владение винными, стекольными, металлургическими, горными мануфактурами. Купцам и предпринимателям запрещалось владеть этими самыми доходными отраслями промышленности.

Дата добавления: 2015-07-10