Ближе к тайнам

Глава 16

- Итак, мой брат выехал из монастыря шесть дней назад и уже мог достичь перевала. – Сейтер ходил у стола с картой, скрестив на груди руки. В маленьком зале Везендела собралось непривычно много людей, огонь в камине охватил сразу несколько поленьев и в воздухе стояла духота, несмотря на холод за стенами. Всего один большой гобелен украшал стену над камином, на нем была изображена битва, в которой участвовал прадед барона Виттерика. Три другие стены занимали щиты с гербами его рода и знамена рыцарей, погибших в бою и не имевших наследников. Некоторые вещи – такие, как дорогая посуда или старинные книги, - барон предусмотрительно убрал подальше от чужих рук, и теперь шкафы в зале выглядели пустыми. Карта, лежавшая на столе, не представляла никакой ценности, но даже ее Виттерик нехотя достал из сундука.

Сейчас положение войск на пергаменте было отмечено шахматными фигурками из набора хозяина замка, а сам он стоял за спинами людей принца, глядя в пол. Гудамский монастырь находился уже где-то за пределами карты, а перевал был формально обозначен несколькими небрежными штрихами.

- У вас есть карта, на которой видно, как далеко этот проклятый монастырь? – недовольно спросил принц, ища глазами Виттерика.

- Нет, - ответил барон, хотя это было неправдой. Большинство карт он тоже надежно спрятал перед сдачей замка.

- А если я прикажу обыскать все помещения, она не найдется?

- Нет. И это уже лишнее, - добавил Виттерик, чувствуя нарастающую ярость. Сейтер промолчал, но в его сузившихся глазах барон увидел равнодушную жестокость. Он крепче сжал в руках кубок, так, что побелели костяшки пальцев. Вино, даже сильно разбавленное, уходило бочка за бочкой, не хватало еще, что бы эти люди рылись в его комнатах!

Виттерик получил от герцога распоряжение сдать замок за две недели до появления армии в Берении и сделал все так, как было указано в письме. Он знал, что хозяева еще двух замков в округе получили аналогичный приказ, и большая часть гарнизона всех трех была отправлена на север, в центральные владения. Не понимая своей роли в этом плане, он верил, что участвует в войне за независимость, пусть и не самым почетным образом. Если он и был пешкой, думал барон, то пешкой, действующей смело, торжественно, открывающей всю военную кампанию, так как Везендел был самым южным замком Берении. Он вышел навстречу разгневанной армии, и да, немного покрасовался по ситуации, но совесть его была чиста - ни о каком покушении на Лотпранда барон не знал. Все было сыграно четко, красиво и с уважением… Но сразу полетело ко всем проклятым. С ним обошлись унизительно, грубо, его дом грабили среди бела дня, и Виттерик чувствовал себя преданным и брошенным на произвол судьбы.

- Мы должны послать навстречу Адемару отряд. Не слишком большой, чтобы вовремя успеть к перевалу, но достаточный для того, чтобы отразить возможное нападение. – Сейтер остановился, оглядываясь. Все молча ожидали выбора посланника, и принц, наконец, произнес:

- Фронадан, я прошу вас оказать мне эту услугу.

Граф, занятый негромкой беседой с Ригебальдом, постарался скрыть удивление, услышав свое имя, - он возглавлял около четверти всех войск и отсылать его было по меньшей мере неудобно для командования.

- Я хочу, чтобы вы взяли своих лучших людей и отправились к перевалу сегодня же, а встретив Адемара, вернулись сюда той же дорогой. Я не смогу отправить вам сведения о своих перемещениях во избежание утечки, так что будем считать Везендел точкой возврата. Отсюда вы последуете за нами дальше. Я думаю, что из всех присутствующих только вы, как родственник и как дипломат, способны оказать хоть какое-то влияние на моего брата и удержать его от рейдов по неразведанной территории врага.

Фронадан мрачно выслушал принца, пытаясь понять, не было ли это насмешкой. Что, как ни его дипломатия, должно было уберечь их всех от этой войны? Сейтер выжидающе смотрел на него и граф выбросил дурные мысли из головы - они всего лишь подтверждали, что он никогда не перестанет чувствовать ответственность за развязку беренских переговоров.

- Конечно, ваше высочество. Разрешите начать сборы?

- Идите, - кивнул Сейтер и Фронадан направился к выходу, на пути встретившись взглядом с Гронардом. Тот скептически поднял бровь, но граф никак не отреагировал – это было не лучшее место для обсуждений.

На улице было морозно, солнце еще только поднималось над горизонтом и в воздухе клубились густые облака пара от дыхания сотен людей, расположившихся лагерем у замка. В казармах и в небольшом крестьянском селении квартировали рыцари принцев, в замковом дворе – некоторые отряды Гронарда, а все люди графа поставили шатры между западной стеной и кромкой леса. Фронадан направился туда по свежему хрустящему снегу, разыскивая нужных людей и сообщая о предстоящей миссии. Пятерых из них он заметил у одного костра – Стерлис, Дрейгельд, Фартегард и Беренгар сдружились со времен первой поездки на север, Ригмин был тут же, подле брата. Он первый вскочил на ноги при приближении графа и вытянулся в струнку.

- Я отправляюсь к Гудамскому перевалу и хочу, чтобы вы поехали со мной, - начал тот еще издалека. – Мы встретим его высочество принца Адемара и сопроводим его в расположение армии. Выступаем в полдень, следуем в боевой выкладке, никакого обоза и минимум оруженосцев, только самые толковые и боеспособные. – На этих словах Ригмин против воли сделал два шажка вперед и все лицо его обратилось в два больших круглых глаза.

- Едешь с нами, - сказал граф, указывая на юношу и направляясь к следующему костру.

Ригмин расплылся в гордой улыбке, но тут же схлопотал тяжелую оплеуху от брата.

- Ну держись. Теперь не спущу! – Дрейгельд погрозил ему кулаком и молодой человек обиженно отвернулся. Когда они скорым маршем скакали из Берении в Хаубер с донесением о начале войны, он отстал, не выдержав последних дней гонки, и старший брат выговаривал ему за это до сих пор. Чтобы избавиться от подначек, нужно было показать себя с самой лучшей стороны, и мальчик суетливо зарылся в походные вещи, не замечая, что брат с друзьями добродушно посмеиваются над его усердием.

В полдень отряд из дюжины рыцарей и полусотни тяжелых латников и оруженосцев приготовился к выезду. Гронард перехватил Фронадана, когда тот уже был в седле.

- Уверен, что тебе стоит ехать? – Спросил он без предисловий.

- Да. - Ответил граф. – Как и Сейтер, я верю, что смогу разобраться в том, что движет Адемаром, и убедить его следовать кружным путем к основным силам. Я оставил нужных людей во главе своих войск и они прислушаются к тебе, если у вас с принцем возникнут разногласия.

Герцог удовлетворенно кивнул. Он не хотел терять привычную поддержку Валлении, так как только вместе с Фронаданом получал численный перевес над войсками Сейтера, который распоряжался сейчас от имени короны и баронами Лотпранда, и баронами Адемара.

- Жду не дождусь прибытия Адемара. Сейтер двинется на Гоудмит через два дня, а еще через десять я выставлю вокруг дозоры и вы сможете сразу отправиться туда вместо того, чтобы тащиться в Везендел за протухшими новостями. Дорога будет безопасной.

- Спасибо. Мы соединимся с вами не позднее конца месяца! – Фронадан отсалютовал другу и, возглавив свой отряд, выехал на дорогу, огибавшую замок. Впереди был трудный путь и, чтобы вернуться к обещанному сроку, им нужно было изрядно поторопиться.

- Зовите всех сюда! – Прокричала Карланта под окнами гостиной Кэларьяна. Она уже очистила от тающего снега землю под ветвями большого дерева, где уютно примостились друг напротив друга две скамьи, и принялась копать тропинку на другую сторону сада.

В доме хлопнула дверь, вышел слуга с теплыми покрывалами, за ним гуськом потянулись ученые, одетые в подбитые мехом плащи и камзолы. Они расселись на приготовленные места, укрыли ноги и блаженно расслабились под лучами весеннего солнышка.

- Какое сегодня ясное небо, а в доме и не заметно.

- Ни облачка!

- Благодать. Наконец, подышим свежим воздухом перед обедом.

- А когда это в последний раз Навард убирал здесь снег, я что-то не припомню?

Слуга, в этот момент ставивший на каменный садовый стол поднос с кувшином, сделал вид, что не слышит, и поспешно ретировался в дом.

- Скорее наливайте, остынет!

Гансвард разливал горячее вино, передавая по кругу кубки, когда вдруг обнаружил, что на подносе нет ни ветчины, ни сыра, - ничего, что пришлось бы кстати на голодный желудок.

- Навард, вот растяпа, не положил закуски! Совсем обленился! Где Карланта?

- Здесь! – Девушка выглянула из-за дерева. – Я принесу! – Она убежала в дом и быстро вернулась с тяжелым свертком. Разложив еду, глорпка решила, что недостаточно хорошо вычистила проход к скамье, где сидел Кэларьян, и снова замахала лопатой.

- Этим сильным рукам и быстрым ногам нужно найти применение получше, - заметил Гансвард, наблюдая за энергичной работой Карланты.

- Не забывайте и об этом! - Добавил Кэларьян, похлопав девушку по голове.

Карланта лишь рассмеялась, уборка сада не казалась ей трудной задачей. Снег таял с каждым днем все быстрей, у корней деревьев появились проталины, а воздух потеплел настолько, что девушка оставила меха и бегала в шерстяных штанах и легкой рубашке, чем вызывала беспокойство среди толпы заботливых стариков. С удвоенными силами она вгрызлась в лежалый снег и направилась к скамеечке у красивого куста в дальнем конце сада. Разговоры ученых больше не долетали до ее ушей.

Прошло уже два дня с тех пор, как уехали Иарбег и Сагран. Они должны были покинуть Торп на следующее утро после приема, но барон Дригет пожелал увидеть собак и Карланта перенесла отъезд. Но миновал один день, за ним второй, а барон так и не пришел. Девушка не раз порывалась узнать, где найти его, и отправиться туда самой, но Кэларьян отговорил ее, объяснив, что отсутствие приглашения при ее положении в обществе не принесут этому визиту ничего хорошего, а только навлекут новые сплетни. Глорпка поначалу была очень расстроена, но постепенно успокоилась, а в такой погожий денек уже ничто не могло испортить ее настроения. «Может, я совсем не так поняла его. Наверное, это было одно из тех обещаний, которые все эти лорды и леди давали друг другу за ужином, - приятные, но ненастоящие. Я слышала, как они договариваются о приеме в следующем году и зовут на обед через месяц, - как такое можно обещать! Кто знает, что будет через месяц? Вдруг уйдет дичь или случится буран. Как это назвал дедушка? Хороший тон. Но как понять, что из сказанного правда, а что нет? Слишком много правил. Наверное, людьми из высшего света становятся только те, кто умеет хорошо играть по правилам. Они знают, что говорить и как смотреть». Задумавшись, девушка проводила взглядом на маленькую птичку, сорвавшуюся ввысь с верхушки ближайшего дерева. «А вдруг все мои комплименты казались дамам совсем глупыми?»Карланта почувствовала, как щеки ее краснеют, и усерднее заработала лопатой, пытаясь избавиться от стыда за то, что уже нельзя было исправить. «И я, наверное, была так плохо одета, что никто не решился соврать и похвалить мое платье. Вряд ли они хотели меня обидеть. А соседская горничная наверняка сделала мне плохую прическу. Сколько же всего надо узнать перед следующим приемом!»

Раскидывая снег, Карланта вдруг подумала – кто собирал ее на этот ужин? Ученые, не знающие тонкостей придворных мнений, старики, чьи советы устарели еще в прошлом веке. Немудрено, что все пошло не так. Она тихонько рассмеялась себе под нос. Нет, на самом деле, это было не так уж неплохо, но еще многому предстоит научиться. Отношение придворных больше не казалось ей надменным и девушка стала представлять, как хорошо покажет себя в будущем. Она как раз пыталась вспомнить, что рассказывал ей Кэларьян о танцах на четыре пары, когда вдруг у калитки раздался какой-то шум, слуга вышел из дома, а потом в саду зазвучал знакомый гулкий голос. Не веря своим ушам, Карланта выбралась из сугроба и выбежала на расчищенную площадку со скамьями. Перед ней стоял барон Дригет собственной персоной и с неудовольствием оглядывал пустой сад.

- Где же твои хваленые собаки? – Спросил он, поднимая одну бровь.

- Мои братья забрали их, - ошеломленно пролепетала глорпка.

- Как? Я ведь еще не посмотрел на сани и уздечки!

- Но… Вы должны были прийти на следующий день. – Уже немного уверенней сказала девушка.

- Я не нашел для этого времени. – Барон смерил ее взглядом, в котором ясно читалось другое мнение насчет слова «должен». Объясняться перед юной девочкой было крайне нелепо. - Неужели они не могли подождать?

- Нет. – Без намека на извинения ответила Карланта, недоумевая, будто он спросил, не мог ли олень полететь, и забывая добавить к этому какое-нибудь «сир» или «мой лорд».

Барон выпрямился от удивления и возмущения. Карланта тоже была удивлена.

- Вы же слушали дедушку. Акон сильно разливается весной, для нас это новый маршрут, мы не знаем, как долго пути будут свободны и не можем рисковать. Снег уже почти растаял! – Словно в доказательство этого она потопала ногой в снежной каше.

Поучения этой девчонки переходили всякие границы, барон Дригет не понимал, как очутился в такой ситуации и кто позволил крестьянке вести себя так нагло, и он чуть не разразился гневной тирадой и даже был готов отвесить ей пару пощечин, но несколько поостыл под пристальными взглядами семи магистров.

- Ужасные манеры. Никакого воспитания! – Развернувшись на каблуках, он направился к калитке, продолжая ругаться, и хлопнул ею так, что дверь отлетела обратно и ударила одного из его спутников. Карланта в ужасе замерла на месте, осознавая, что должна была вести себя как-то иначе, но не совсем понимая как. Она опять выставила себя неотесанной дикаркой и даже не заметила этого!

- Ловко ты его отделала, девочка! - Нарушил тишину Гарбен, широко улыбаясь под теплым шарфом.

Глорпка повернулась к нему с совершенно несчастным видом:

- Меня больше никуда не пригласят! Ну, что я сделала не так? Я забываю всех этих «моих лордов», когда говорю о чем-то важном!

- Возможно, барон просто ожидал других ответов, - прошамкал один из магистров, тяжело поднимаясь со скамьи. – Пойдемте в дом. Настроение уже не то.

- Но других ответов не было! – С гневными нотками воскликнула Карланта.

- Чуть больше вежливости тебе тоже не помешает, - сухо заметил другой ученый, направляясь в дом за первым.

- Простите, - потупилась девушка.

Кэларьян встал рядом с ней, шикая на коллег:

- Не пугайте ребенка. Ты сказала все, как есть, девочка. Но барон действительно ожидал, что все отложат свои дела ради его желаний, а если нет - будут раскаиваться в этом.

- Мне стоило извиниться, да? – Тихо спросила Карланта.

- Не бери в голову, - улыбнулся проходивший мимо Гансвард и похлопал ее по плечу. Кэларьян согласно кивнул.

Эти слова успокоили девушку, но ничего не объяснили. Крепко задумавшись, она собрала покрывала, взгромоздила поверх них поднос и, балансируя на скользкой дорожке, побрела домой.

Когда ужин был окончен, большинство ученых разбрелось по домам, в гостиной остались только жильцы Кэларьяна. Карланта уже почти пришла в себя, исполненная решимости в следующий раз вести себя как можно лучше, и с энтузиазмом взялась за шахматы, зная, что при дворе эта игра пользуется уважением. Кэларьян учил ее правилам игры, обещая, что это будет так же увлекательно, как старинные битвы или охота, но его простенькие деревянные фигурки ничуть не походили на великолепных рыцарей, а доска – на землю, по которой можно было бы читать следы. Так что шахматная наука и раньше была у глорпки не в чести, а теперь, уже не уверенная ни в чем, что, казалось, она умела, девушка хотела потренироваться. Трувор согласился разыграть с ней несколько партий и они устроились в маленькой гостиной у столика, крышка которого и являлась шахматной доской, а фигуры были вырезаны со значительно большим искусством, чем те, что привез на север Кэларьян. Тут были и настоящие всадники, и король в короне, и зубчатые башни на флангах. Пешки не были безликими кругляшами, а представляли из себя маленьких пехотинцев с мечами и щитами.

Рассмотрев всех участников боя, девушка признала, что так играть гораздо интереснее, но не смогла вспомнить ни одну из комбинаций, которые учила, дальше, чем на три хода. Кусая ногти, она пыталась выиграть, двигая фигуры туда-сюда, а Трувор наблюдал за ней, делая такие же бесполезные ходы в ответ. Так они просидели уже больше часа, когда со второго этажа Карланту позвал Гансвард - девушка помогала старикам носить тяжелые книги из библиотеки в комнаты и обратно, так как Навард был всегда слишком занят для этого. По словам Кэларьяна, это обличало в нем настоящего лентяя. Глорпка не понимала логики, но была вынуждена согласиться: слуга совсем не помогал ученым, и другой пользы от него тоже было мало.

Карланта вскочила со стула, извиняясь перед Трувором, и побежала наверх. На самом деле, она была рада передышке, так как от умственных усилий уже давно болела голова. Мастер обещал показать ей несколько приемов, но только после того, как она вспомнит сама хоть один, и девушка не могла этого дождаться – учиться было интересней, чем проигрывать.

В своей комнате Гансвард дал ей несколько фолиантов в кожаных переплетах и они пошли вниз, в библиотеку. Вход в нее находился на первом этаже, но само помещение занимало оба. Когда Карланта впервые вошла туда, взгляд ее потерялся среди сотен книг, расставленных на полках, уходящих вверх на высоту в двадцать пять локтей. Несколько лестниц было приставлено к огромным шкафам, а на уровне перекрытий второго этажа библиотеку окаймляла узкая галерея. Девушка побаивалась этого места, несмотря на то, что раньше страстно желала сюда попасть. Похоже, это было заметно со стороны, и Гансвард придумывал простые поручения, чтобы она немного освоилась.

Когда они вошли в библиотеку, то обнаружили за маленьким столом в углу Кэларьяна, где он что-то писал, ни на кого не обращая внимания. Карланта взобралась на галерею и по указанию Гансварда расставила книги по местам. Она уже запомнила всю систему хранения и мечтала о разрешении бывать здесь одной - в последнее время несколько полок так захватили воображение девушки, что ей не терпелось полистать старинные манускрипты. Показывать, чем она интересовалась, Карланта пока стеснялась.

Когда она спускалась, одна из ступенек лестницы скрипнула особенно громко, и Кэларьян вздрогнул от неожиданности. Глорпка рассмеялась и, спрыгнув на пол, подбежала к столу.

- Ты опять нас не заметил! – Воскликнула она, заглядывая ему через плечо. Темная кожа обложки, мелкие строчки и узкие поля страницы были ей знакомы. Похоже, это был тот манускрипт, который старик переписывал с ней на севере.

- Дедушка, ты же обещал не писать эту книгу!

- Что? Что, моя хорошая? Какую книгу? – Кэларьян с трудом выплыл из глубины своих размышлений, он писал заметки по поводу некоторых университетских нововведений, о которых узнал за последние дни.

- Ту самую книгу.

Карланта повернулась к Гансварду и серьезно проговорила:

- Он не должен больше писать о земле. – Магистр непонимающе сморгнул и девушка сморщилась, напрягая память. – Об этой… О земельной собственности. Тогда все эти книги сожгли, а теперь, перед отъездом, нас чуть не убили!

Кэларьян застыл с пером в поднятой руке, капля чернил упала на лист и разбрызгалась по ровным строкам. Невозможно было описать выражение его лица. Они ведь договорились никому не рассказывать о своих злоключениях, а теперь это прозвучало так непринужденно, как будто речь шла о пикнике!

Гансвард побелел, как мел:

- Это правда?

Карланта приподняла брови, глядя на ученого. Тот словно потерял дар речи:

- Я… Я не говорил, что это из-за книги…

Гансвард приложил руку к груди над сердцем и молча вышел вон из библиотеки.

- То есть, я не говорил, что нас чуть не убили! – Воскликнул Кэларьян, но магистр уже скрылся из виду.

- Карланта! Господи! Мы никому ничего не должны были говорить!

Девушка испугалась той горячности, с которой ученый накинулся на нее, оставшись один на один.

- Но ведь он близкий человек, твой лучший друг!

- Да! И именно поэтому он ничего не должен был знать! – Кэларьян бросил перо на стол и выбежал вслед за магистром, нагнав его уже на лестнице. Гансвард не стал возражать, когда тот вошел за ним комнату и плотно закрыл дверь.

- Ты сказал, что необходимость в укрытии отпала, - проговорил он после некоторого молчания.

- Это правда.

- Не потому, что тебя больше не ищут, а потому, что нашли. – Это был не вопрос.

- Да.

Гансвард молча развел руками, взывая к его совести.

- Я не хотел никому говорить, - честно признался ученый, тяжело опускаясь на стул с высокой спинкой.

- Ты совершил множество ошибок, но самые непростительные из них касались тайн. - С горечью сказал Гансвард. – Неужели это того стоит?

Кэларьян не хотел вспоминать, к чему приводили в прошлом его секреты, и подумал, что никто не ранит так сильно, как тот, кто знает тебя лучше всех.

Они смотрели друг на друга несколько минут, в течение которых ученый пытался найти слова, которые объяснили бы другу все противоречивые чувства, которые он испытывал к тому, что Гансвард называл тайнами.

- Это того стоит! – Воскликнул он наконец. - Если бы ты только знал, если бы хоть один раз почувствовал это! Великие знания, истинные законы мироздания, материя, подчиняющаяся силе мысли…

- Извини, это путь алчности, ненасытности, - и он бесконечен. Ты же знаешь мои взгляды. Обнажая сущность вещей, препарируя все вокруг, ты посягаешь на то, что должно быть скрыто, ты идешь против естественного хода вещей и подвергаешь себя большой опасности!

Кэларьян печально слушал его, качая головой.

- Просто ты никогда не верил в чудеса… - Тихо проговорил он.

- В чудеса? В такие, о которых рассказала эта девочка? Чудо, что ты остался жив! Что осталась жива она!

На этих словах губы Кэларьяна сжались – старый друг снова попал по больному месту. Гансвард понял это и замолчал. Глубоко вздохнув, он прошелся по комнате и устало потер глаза:

- Тебе обязательно лезть в самое пекло?

Кэларьян хотел воскликнуть: «Нет!» и одновременно с этим: «Да!».

- У меня нет выбора, - сказал он вместо этого.

- А тогда, когда он был, что ты выбрал?

- Знания, - проговорил Кэларьян, отводя взгляд. – И опасность.

Они еще немного помолчали.

- Ты замахнулся на роль творца, - уже без той горячности, что была поначалу, сказал Гансвард.

- Нет. Но ты знаешь, кто замахнулся. Мои старые друзья.

- Что ты намерен теперь делать?

- Идет война и я хочу знать, какое участие принимают в этом определенные люди. Больше я ничего не скажу. Прости, ты не должен был узнать обо всем этом.

Гансвард вздохнул, даже не пытаясь объяснить, что неведение задевало за живое больше, чем расхождение во мнениях.

- Если тебе потребуется помощь, дай мне знать, - сказал он, садясь у камина и показывая, что разговор окончен.

- Обещаю. Но я знаю, что если втяну тебя в противостояние, то скорее всего потеряю. Так что… – Кэларьян встал и, не закончив, вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь.

- Ты знаешь? – Переспросил Гансвард пустоту. – Но ты даже не пробовал…

Прошло еще очень много времени, прежде чем старик отошел от камина, где поленья уже рассыпались в золу, и, подбросив новых, устало лег в постель. Тревожные мысли не давали покоя, воспоминания бередили душу. Проворочавшись полночи с одного бока на другой, он твердо решил помочь Кэларьяну, чего бы это, в конце концов, не стоило.

Дата добавления: 2015-07-10