История гипноза

Гипноз ведет свою историю с незапамятных времен. Это одна из самых больших загадок человечества. За многие столе­тия появились объяснения, как строились египетские пирами­ды, как возникали идолы с острова Пасхи, а гипноз продолжа­ет цепко хранить свои тайны, и человеческая мысль тщетно строит теории, которые затем опровергает. Гипноз остается про­стым и сложным, понятным и таинственным, самым древним видом психотерапии и самым юным.

Целебную силу внушения в древности использовали шама­ны, а затем жрецы, которые обычно связывали воздействие с различными ритуалами и церемониями, в результате которых человек погружался в транс и становился «проницаемым» для внушений. Внушался ли успех охоты, исцеление от «злых ду­хов» или предсказывалась судьба, суть действа состояла в дос­тижении измененного состояния сознания, которое мы назы­ваем трансом, и проведением внушения на его фоне. Бубен шамана, ритуальные пляски могли зачаровать, завести, пробу­дить дремлющие силы, освободить психику, мучимую перво­бытными страхами. И тогда под рокот бубна приходили виде­ния могучих прародителей, ощущения силы и спокойствия вли­вались в грудь, в руку, держащую оружие, в тело заболевшего соплеменника. Знания и умения шамана обеспечивали ему по­чет, беспредельную веру. Так продолжалось многие тысячеле­тия.

Зарождающаяся цивилизация требовала новых знаний, уме­ний, подходов. Потомки оценивают времена по развитию ре­месел, искусств, медицины. Цивилизация Египта, одна из са­мых просвещенных, широко использовала трансовые состоя­ния сознания: пророчества, обряды, медицина. Жрецы, находясь в состоянии транса, получали послания из мира умерших и, смотря вдаль невидящими глазами, записывали их. В одном из самых древних медицинских источников — египетском па­пирусе Эберса (XVI век до н.э.) постоянно проводится мысль о необходимости сопровождать прием каждого лекарства слова­ми заклинания богов, и тогда боги даруют исцеление. Это ис­целение приносило слово, слово веры, которое требовало внут­реннего экстаза, напряжения духовных сил. А затем в целеб­ном сне богиня Изида, к которой часто обращались больные, давала облегчение, помощь.

Оценивая способы исцеления в храмах Древнего Египта, где жрецы были носителями медицинских, психологических и ок­культных знаний, можно с уверенностью сказать, что секреты гипноза были известны служителям храмов и использовались в подходящих случаях для лечения и укрепления веры.

В Греции бог-врачеватель Асклепий приносил исцеление страждущим через своих жрецов. В храме, посвященном ему, куда стекались толпы больных, они проходили сложные про­цедуры богослужения, очищения, после чего утомленные за­сыпали в специально отведенном для этого помещении — аба-тоне, где им являлся Асклепий или слышался его голос. Харак­терно, что стены храма были составлены из огромных камен­ных плит, на которых были вырезаны надписи с подробным описанием наиболее выдающихся исцелений, свершившихся в храме. Жрецы искусно усиливали эмоциональный настрой беседами, рассказами о силе бога. Вслушиваясь в их слова и читая надписи на стенах храма, паломники примеряли эти сло­ва к себе, к своим болезням, находили подобие и неистово ве­рили в выздоровление.

Веками вопросы веры и внушения стояли рядом. «По вере вашей да будет вам»,— говорил Христос нуждающимся в исце­лении. Но случаи исцеления в результате «вмешательства» осо­бенных личностей имеются и в дохристианскую эпоху. Свето-ний и Тацит свидетельствуют, что царь Пирр и император Вес-пасиан излечивали прикосновением большого пальца правой ноги. Короли Франции и Англии исцеляли своих подданных наложением руки, и эта способность передавалась от короля его наследнику как величайшая тайна, способность, доказы­вавшая божественное происхождение верховной власти.

В XVI веке Парацельс (1493-1541) впервые использовал в своей практике магнит с целью излечения человека. Метод воз­действия на пациента с помощью магнита получил название «магнетизм». Парацельс считал, что это мистическое явление: при прикладывании магнита внутри человека происходят чу­деса и больной исцеляется. Он рассматривал болезнь как пара­зитическое живое существо и видел в магните средство борьбы с ним.

Идеи «животного магнетизма» заинтересовали венского врача и естествоиспытателя Месмера (1733-1815). В 1766 году вышла его работа «Бе р1апе1агшп тЯихи», в которой он старал­ся доказать, что взаимное тяготение небесных тел имеет влия­ние на человеческую нервную систему. Месмер предложил те­орию, по которой Вселенная пронизана особой субстанцией — магнетическим флюидом и отдельные особо одаренные лично­сти обладают способностью «накапливать» в себе магнетичес­кие флюиды, а затем непосредственно или через специальные сооружения передавать их другим людям. Вскоре Месмер пе­реехал в Париж, где его метод лечения вошел в моду.

Для лечения больных Месмер сконструировал специальные чаны, наполненные железными опилками. Сам Месмер выхо­дил в торжественной одежде и «намагничивал» чаны, прикаса­ясь к ним жезлом. Во время сеанса играла нежная музыка. Боль­ные доводили себя до состояния конвульсионного криза, они плакали, кричали, бились в судорогах. Потом их переносили в специальный зал, где они, изможденные судорогами, засыпа­ли, а очнувшись ото сна, чувствовали себя освобожденными от страданий. Слава Месмера в Париже зашла так далеко, что он не справлялся с желающими попасть к нему. И для бедняков он «намагнетизировал» дерево во дворе, чтобы, прикоснувшись, они могли «зарядиться» «магнетической энергией». Комиссия Французской академии наук провела тщательное исследование работы Месмера, описав ряд гипнотических явлений и даже отметив некоторые лечебные элементы. Члены комиссии вы­несли отрицательный вердикт, тем не менее написав гениальные слова: «Воображение без магнетизма вызывает судороги. Магнетизм без воображения не вызывает ничего». Они подчер­кнули роль психологического фактора, того самого, который Месмер не замечал, фиксируясь только на физиологических изменениях. Последователь Месмера маркиз де Пьюсегюр, в 1784 г. проводя опыты с магнетизмом, открыл явления со­мнамбулизма. Но ни это, ни возможность входить в словесный контакт с пациентом не были замечены.

В первой половине XIX века между сторонниками физиоло­гического и психологического направления развернулась борь­ба. Английский хирург Бред, считающийся основоположником | научного понимания гипноза, в 1843 году сформулировал тео­рию гипнотизма, согласно которой гипнотическое состояние достигается с помощью визуальной фиксации (позже он признал возможность словесного внушения). Для Бреда знакомство с гип­нозом началось с наблюдения за сеансами женевского профессо­ра Лафонтена с целью разоблачить его и обвинить в шарлатан­стве. Но то, что он увидел, привело к обратному результату, Бред серьезно занялся гипнозом. Он впервые ввел в науку понятие об искусственно вызванном сне, назвав это явление гипнотизмом, подчеркивая этим несогласие с теорией магнетического флюида Месмера. Бред открыл гипнабельность — свойство человека вос­принимать гипнотическое воздействие, он отметил, что люди в неодинаковой степени поддаются гипнотическому воздействию и достигают разной глубины погружения.

В эти годы начинает широко использоваться феномен ане­стезии в гипнозе. В середине XIX века сотни хирургических вме­шательств в Англии, Франции, Индии были проведены под гип­нотическим обезболиванием. Это было триумфальным нача­лом научного клинического гипноза.

В 80-90 гг. прошлого века гипноз стал темой многих иссле­дований. Во Франции исследователи разделились на две шко­лы. Главой первой из них был выдающийся клиницист-невро­лог Шарко (1825-1893), возглавлявший парижскую клинику Сальпетриер. Его сторонники придавали ведущее значение в вызывании гипноза резким физиологическим раздражителям (внезапная вспышка яркого света, громкий удар гонга и др.) и возникающим под их влиянием физиологическим сдвигам в организме, считая психологические особенности гипноза вто­ричными, производными симптомами этого состояния. Шар-ко выделил в гипнозе три стадии — каталепсию, летаргию и со­мнамбулизм. Но он считал, что гипноз сходен по своим прояв­лениям с истерией. В этом он глубоко заблуждался. Такой вы­вод он сделал потому, что во время гипноза видел судорожные подергивания, восковидную гибкость, называемую каталепси­ей, и другие признаки, характерные для истерии.

Другие придерживались взглядов профессора терапевтичес­кой клиники в Нанси Бернгейма, утверждавшего, что гипноз не является каким-то особенным, самостоятельным состояни­ем и что все его необычные черты есть прямой результат дей­ственности врачебного внушения, осуществимого и в услови­ях бодрствования. Признавалось ведущее значение вербально­го воздействия на субъекта.

Школа Сальпетриера, включая Шарко, рассматривала гип­ноз как патологическое состояние — искусственный истери­ческий невроз. Школа Нанси считала, что это психологически нормальный феномен. В соревновании побеждают нансийцы, и теория роли внушения в гипнозе принимается и клиникой Шарко.

На рубеже Х1Х-ХХ веков после смерти Шарко и Бернгейма гипноз постепенно вытесняется психоанализом Фрейда, кото­рый негативно относился к гипнотерапии. В таком состоянии он остается до начала эры Эриксона и эриксоновского гипноза.

В России научное изучение гипноза в первую очередь свя­зано с именем В. М. Бехтерева. По его инициативе в конце XIX века гипноз был признан терапевтическим методом, имеющим психологическое и физиологическое обоснование. Теоретичес­кое обоснование и практическая ценность способствовали бы­строму распространению гипноза в медицинской среде. Бехте­рев описал различные фазы гипноза и способы его вызывания, определил направления лечебного применения.

Значительный вклад в изучение гипноза внес И. П. Павлов. В ходе его работ была создана физиологическая концепция гип­ноза как частичного по глубине и локализации сна с сохраняюшимся во время него очагом бодрствования (так называемым сторожевым пунктом). Наличие этого изолированного очага обеспечивает избирательность контакта загипнотизированно­го с гипнотизирующим (раппорт), составляющую главную осо­бенность гипноза. Вызывается гипнотическое состояние с по­мощью особых искусственных условий, представляющих со­бой сочетание факторов, благоприятствующих засыпанию, с воздействиями, создающими и поддерживающими бодрствую­щий сторожевой пункт, посредством которого и осуществляет­ся словесное внушение.

Вторая половина двадцатого века характеризуется трансфор­мацией гипноза в сторону недирективности, индивидуального подхода, множественности воздействия.

Книга выходит на пороге третьего тысячелетия человечества. Пока это чистая страница в истории гипноза. Хотите поставить на ней свое имя?

Дата добавления: 2015-07-10